Индустриализация Лопеса
"Что представляет собой сегодняшний Парагвай? Нищее захолустье даже по латиноамериканским меркам. А ведь к 1862 году эта страна была самой развитой страной Южной Америки. (...) Латиноамериканские режимы вовсю воровали, сменялись в певреворотах, брали взятки и грабили собственные народы. Но только одна страна стояла особняком: гордый Парагвай - там стала развиваться индустриальная цивилизация, которая никак не служила Западу источником дешевого сырья и бросовой рабочей силы. (...)
Стараниями (Франсиско Солано Лопеса) Парагвай превратился в самую передовую страну Латинской Америки. В ней были богатые, но не было нищих и почти отсутствовала преступность. Парагвай полностью обеспечивал себя тканями, бумагой, стройматериалами, оружием и боеприпасами. Действовала одна из первых в Южной Америке железных дорог, работала телеграфная связь, национальная валюта была устойчивой, как ни в одной другой латиноамериканской стране, а внешнего долга не было вообще".
Прошу прощения за столь длинную цитату из 2-й главы книги Максима Калашникова "Гнев орка". А привел я ее потому, что подобные хвалебные оды парагвайской экономике времен диктатуры Карлоса Антонио Лопеса и его сына Франсиско очень типичны для наших левых публицистов, особенно для тех, кто сочетает левизну со сталинизмом. К примеру, абсолютно то же самое, буквально слово в слово, говорится в статье Юрия Нерсесова "Геноцид во имя демократии". Любопытно, кто у кого сплагиатил - Нерсесов у Калашникова или Калашников у Нерсесова?
Но более интересно другое - насколько справедливы эти оценки и действительно ли гордый Парагвай в середине XIX века был "индустриальной цивилизацией" и самой передовой страной Латинской Америки? Никто из сторонников и проповедников этой теории не подкрепляет ее статистическими выкладками. Придется им помочь.
Как известно, одним из наиболее полных и объективных критериев экономического развития является национальный доход государства, а также - национальный доход на душу населения. Посмотрим, каким был в 1860 году национальный доход у Парагвая и у его соседей, с которыми он через четыре года вступил в войну, закончившуюся для него катастрофой. Цифры взяты из статьи Диего Абенте (Diego Abente) The War of the Triple Alliance, опубликованной еще в 1987 году в 22 номере альманаха Latin American Research Review.
Итак, в 1860 году НД Парагвая был эквивалентен 314260 британским фунтам, Бразилии - 4392226 фунтам, Аргентины - 1710324 фунтам и Уругвая - 870714 фунтам. Таким образом, по величине национального дохода Парагвай отставал от Бразилии в 14 раз, от Аргентины - в 5,5 раз и от Уругвая - в 2,8 раза.
Подсчет НД на душу населения затруднен тем, что до сих пор нет единого мнения о численности населения Парагвая на рубеже 1850-60 годов. При этом разброс оценок просто фантастичен - от 500000 до 1337000 человек. Но даже если взять минимальную цифру, чтобы показатель принял максимально выгодное для Парагвая значение, то получится, что на душу среднестатистического парагвайца в 1860 году пришлось 0,63 тогдашних фунта стерлингов. А приняв максимальное значение, получим всего 0,24 фунта. При этом на среднестатистического уругвайца приходилось 4,83 фунта, на аргентинца - 1,01, а на бразильца - 0,55.
Следовательно, даже если считать "по максимуму", то от Парагвая немного отстает только Бразилия, однако она все равно колоссально опережает его в абсолютном выражении за счет почти 20-кратного превосходства в численности населения. В общем, никакого экономического лидерства Парагвая в регионе не наблюдается.
Еще один критерий - объем внешней торговли. У Парагвая в 1860 году он составлял 560392 фунта стерлингов, у Бразилии - 23739898, у Аргентины - 8921621 и у Уругвая - 3607711. Несложно подсчитать, что, Бразилия превосходила Парагвай по этому показателю в 42 раза, Аргентина - в 16 раз, а Уругвай - 6,4 раза. Как говорится, комментарии излишни.
Перейдем к частностям. Накануне войны с соседями вся тяжелая промышленность Парагвая сводилась к одному относительно небольшому литейно-механическому заводу "Ла Росада" в Ибикуи, сооруженному по английскому проекту и под руководством английских инженеров в 1850 году. Также существовало производство холодного и стрелкового оружия в недостроенном столичном арсенале и действовала судоверфь в Асунсьоне, где за 10 лет, опять же, под чутким руководством англичан спустили на воду семь малых речных пароходов с импортными двигателями. Этим "индустриальная цивилизация" Парагвая по сути исчерпывалась.
Показательно, что почти за 20 лет, с 1851-го по 1869-й, там не было построено ни одного металлургического, металлообрабатывающего или машиностроительного предприятия. По-моему, называть это индустриализацией можно только с иронией или сарказмом. К тому же, завод в Ибикуи отнюдь не являлся воплощением новых технологий. На нем не было ни одной паровой машины - этого символа промышленной революции, а все агрегаты как встарь работали от водяных колес или от мускульной силы.
Для сравнения, в одной только столице Аргентины Буэнос-Айресе к 1853 году действовали два металлургических завода. В Бразилии же еще в 1822 году работали металлургические и оружейные заводы в Байе, Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро, а в 1840-50 годах было построено еще несколько предприятий тяжелой индустрии, в том числе - крупный сталеплавильный завод в Понта-де-Арее. А бразильская судоверфь в Рио с 1865 года строила броненосцы, о чем парагвайцы могли только мечтать.
План завода в Ибикуи.
В мае 1869 года завод был разрушен в ходе боевых действий и в дальнейшем не восстанавливался. Таким его увидел английский путешественник в 1875 году.
В 1975 году руины завода были расчищены, частично отреставрированы и превращены в экскурсионно-туристический объект.
Восстановленное водяное колесо, приводившее в действие мехи доменной печи.
Литьевые формы для пушки и пушечных ядер в заводском музее. Во второй половине XIX века такая артиллерия была уже глубокой архаикой.
Самое знаменитое изделие завода "Ла Росада" - пушка "Эль Кристиано" ("Христианин") калибром 252 мм и массой 12 тонн, отлитая в 1867 году из бронзы церковных колоколов. Она была установлена в крепости Умаита, но уже через полтора года - захвачена вместе с крепостью аргентинско-бразильскими войсками. Этот символичный трофей до сих пор стоит во дворе исторического музея в Рио-де-Жанейро.
Памятник работникам завода в Ибикуи. Наверху - руководитель его строительства, а впоследствии - директор, англичанин Джордж Томпсон.
Недостроенный арсенал в Асунсьоне после захвата города войсками антипарагвайской коалиции.
Асунсьонский речной порт при Франсиско Солано Лопесе. По этому рисунку можно оценить его размеры и оснащенность.
Продолжение следует.