Безумство храбрых
Ровно 150 лет назад, 28 мая 1871 года, были подавлены последние очаги сопротивления парижских коммунаров в предместье Менильмонтан. Закончилась 70-дневная эпопея социалистического мини-государства, давшего всем будущим революционерам замечательные примеры пламенного энтузиазма, беспочвенного оптимизма, дремучей некомпетентности и феерического раздолбайства.
Коммунары не воспользовались ни одной из имевшихся у них возможностей и блестяще упустили все шансы одержать победу над изначально более слабым противником. В результате, как всем известно, коммуна утонула в крови.
Военное противостояние началось с того, что назначенный комендантом Парижа типографский рабочий Бержере и главком парижской нацгвардии лейтенант Люллье, ранее уволенный из военно-морского флота за алкоголизм, попросту забыли отдать приказ занять брошенный форт Мон-Валерьен. Впоследствии он был занят версальцами и стал отличным укрепленным плацдармом для их наступления.
И дальше все шло в том же духе. Попытка атаковать Версаль, предпринятая 3-4 апреля, с треском провалилась, потому что революционные войска отправились в поход без артиллерии, без разведки местности, без какого-либо плана, а многие солдаты - даже без патронов! Им было лень тащить лишний груз и они почему-то были уверены, что им никто не окажет сопротивления.
А когда по ним ударила картечь и ружейные залпы, коммунары сперва остолбенели от неожиданности. а потом бросились врассыпную. О наступлении уже никто не думал. Одна из колонн бодро маршировала мимо "пустого" форта Мон-Валерьен, тоже попала под убийственный огонь и быстро рассеялась.
Казалось бы, надо сделать выводы из случившегося - наладить организацию, позаботиться о разведке и укрепить дисциплину, но нет, ничего из перечисленного сделано не было. Через полтора месяца версальцы совершенно свободно проникли в Париж через ворота Сен-Клу, которые почему-то никто не охранял. Там не было даже часовых. И так же беспрепятственно они заняли несколько кварталов, пока не наткнулись на баррикады, с которых по ним начали стрелять.
Формально в городе находилось свыше 200 тысяч революционных солдат, ополченцев и национальных гвардейцев, внесенных в списки частей и подразделений. Этого было более чем достаточно для обороны, тем более что версальцев насчитывалось всего примерно 120 тысяч, включая резервы. Однако фактически в боях за город принимали участие от 30 до 50 тысяч коммунаров, а остальные разбежались и попрятались, как только на улицах отчетливо "запахло жареным". Эти 30-50 тысяч бойцов, надо отдать им должное, дрались самоотверженно и отважно, но их борьба была уже абсолютно бессмысленной и безнадежной.
И уж совсем бессмысленным, на грани безумия, выглядит приказ выжигать дотла те районы города, из которых коммунарам приходилось отступать. Этим занимались специальные добровольческие женские команды "керосинщиц" (petroleuse). Мне сложно понять, что было в головах у тех женщин, уничтожавших собственный город. Пойманных с поличным поджигательниц версальцы расстреливали на месте, но это не останавливало других.
В жестоких баррикадных боях "кровавой майской недели" погибло 877 солдат правительственых войск, еще 6454 были ранены или контужены, 183 пропали без вести. Количество убитых и расстрелянных коммунаров, согласно учетным записям моргов и кладбищ, составляло 6667 человек, включая неопознанные тела, найденные при разборах завалов, а также - перезахоронения из временных могил. В это число входят и мирные жители города, погибшие при пожарах, артобстрелах и от шальных пуль.
Некоторые ангажированные авторы, например, бежавший в Англию бывший коммунар Проспер-Оливье Лиссанграй, из пропагандистских соображений называли гораздо более высокие цифры - десять, двадцать и даже тридцать тысяч убитых, подчеркивая при этом, что подавляющее большинство жертв вызвано не боевыми действиями, а массовыми расправами "белогвардейцев" над пленными и безоружными коммунарами. Разумеется, эти цифры были широко растиражированы левой и революционной печатью. Многие верят им до сих пор, однако, никаких документальных подтверждений у них нет.
На заставке - два плаката, посвященных Коммуне. Левый отпечатан в Париже весной 1871-го, а правый - в Советской России вскоре после Октябрьской революции. На левом плакате есть любопытный момент: если приглядеться, то на ленте, опоясывающей одну из "коммунарок", видны масонские символы.
Карта боев за Париж. Желтым цветом закрашены районы города, занятые версальцами 21 и 22 мая, зеленым - 23-24 мая, оранжевым - 25-26 мая и розовым - 27-28 мая. Синий цвет - версальцы, красный - коммунары, черный - немцы.
Любой сознательный революционер первым делом ломает памятники предыдущим властителям. Коммунары не были исключением: на снимке - разбитая фигура Бонапарта, служившая навершием снесенной ими Вандомской колонны - памятника победам наполеоновской армии.
Участники разрушения Вандомской колонны. По-моему, у тех, кто не в форме, вид вполне буржуазный и на обездоленных пролетариев они совсем не похожи.
Члены штаба национальной гвардии Вандомского округа.
.
Баррикады коммунаров, которые перегораживали улицу Рю де ля Пе. Их построили против немцев еще во время блокады. Штурмовать такие позиции было непросто.
Коммунарская артбатарея на Монмартре, державшая под прицелом значительную часть города. Правда, в боях с версальцами она не сделала ни одного выстрела. То ли снарядов не подвезли, то ли артиллеристы разбежались.
Версальцы атакуют полуразрушенную артиллерией крупную баррикаду на улице Риволи.
Снимок того же места с того же ракурса, сделанный после завершения боев и частичной расчистки улицы.
Коммунары и "керосинщицы".
Сожженный коммунарами дворец Тюильри.
Одна из последних линий обороны коммунаров у входа на кладбище Пер-Лашез. Видно, что недостатка в артиллерии они не испытывали.
Бой среди могил. На Пер-Лашез версальцы захватили в плен и тут же расстреляли 147 коммунаров.
Уцелевшие коммунары бегут из Парижа.
Трупы коммунаров, собранные для захоронения.
После падения коммуны Париж еще много лет украшали следы боев.