Украина.Догнать и перегнать Африку
Оригинал взят у victorvideo в Украина.Догнать и перегнать Африку
Оригинал взят у varjag_2007 в Догнать и перегнать Африку
«Полку» украинских национальных праздников прибыло: президент Порошенко подписал Указ о том, что 21 ноября - дата начала акций протеста на площади Независимости в 2013 году - "отныне и навек" будет отмечаться как «День достоинства и свободы».
«Украина - это территория достоинства и свободы. Такими нас сделала не одна, а две революции - наш Майдан 2004 года, который был Праздником Свободы, и Революция 2013, Революция Достоинства. Это был чрезвычайно тяжелый экзамен для Украины, когда украинцы продемонстрировали свою европейскость, достоинство, свое стремление к свободе» -- значится в заявлении президента по этому поводу.
Что же, праздник, как говорится, «дело хорошее». Помнится, в советские времена даже была традиция - в дни национальных праздников дружественных (и даже не очень, таких, как США и Великобритания) государств давать возможность их послам выступить в программе «Время» с обращением к советскому народу.
Мне, правда, больше запомнилась пародия на этот «формат», сделанная в конце 1980-х одной из команд КВН. В ней парень-мулат, изображавший посла, поведал телезрителям, что в его республике за 30 лет независимости произошло… 43 революции. Особенно запомнились народу 14-я, 30-я и 36-я революции, сопровождавшиеся праздничными фейерверками. И действительно, почему-то «праздники свободы» - «побрякушки» слаборазвитых стран - европейским и прочим державам «золотого миллиарда» совершенно не присущи.
Ведь в каждом государстве существуют не только официальные законы, но и неписаные традиции, устоявшиеся «правила поведения» основных политических игроков, которые в организации политической жизни играют часто не меньшую, а даже большую роль, чем формальные правила.
Понятно, что такие традиции - особенно те, что касаются отношения к формальным законам со стороны правящей элиты и «широких масс», - не вводятся особыми нормативными актами, а формируются десятилетиями, создаются и укрепляются реальной политической практикой.
Самый показательный пример действенности таких традиций - Соединенные Штаты Америки. Не случайно авторы, работающие в жанре политической фантастики, так любят сюжеты, связанные с госпереворотами именно в США, где в реальности, мол, такие путчи абсолютно невозможны (на то она и фантастика, чтобы щекотать нервы читателям страшными, но невероятными вещами). А в самом известном произведении этого ряда, «Семь дней в мае» Флетчера Нибела и Чарльза Бейли, главный герой, действующий президент США, узнав о заговоре и решив пресечь его «непубличным» образом, объясняет: «Ничего такого в нашей стране не случалось. Незачем говорить, что я не хочу допустить, чтобы это случилось. Но не менее важно, чтобы никто не мог даже подумать, что такое могло бы случиться… Я думаю, народ разделяет мое убеждение в том, что такие вещи немыслимы в нашей стране. Вы знаете, как я отношусь к политическим деятелям, которые способны лгать. Но заверяю вас, что, не колеблясь, солгу, только чтобы страна никогда не узнала, что замышлялось такое грязное дело»
Логика очевидна - общественное осознание не только абсолютной недопустимости, но и невозможности неконституционной смены власти служит лучшей защитой от таких попыток. Но даже неудачная проба переворота, которая вполне могла бы увенчаться успехом при более удачном для путчистов стечении обстоятельств, способна не только подорвать доверие граждан к государству, стабильности и прочности его институтов, но и ввести в соблазн других потенциальных заговорщиков. Ведь то, что не вышло у одних, может получиться у других (особенно если будут учтены ошибки предшественников).
У нас же традицией, причем взлелеянной, ставшей главным поводом для национальной гордости (за отсутствием других), прямо как в той вымышленной африканской стране, (посла которой изображал чернокожий КВНщик почти три десятка лет назад) стал Майдан. И итоги получаются вполне «африканские». На достигнутых всего за год результатах «революции достоинства» даже не буду подробно останавливаться, тут как в анекдоте про человека, в советские времена разбрасывавшего пустые листы бумаги и на вопрос: «Что это значит?» отвечавшего: «А что, и так не понятно?»
Но как не напомнить, что перед Майданом-1 темы экономического роста Украины достигли 14% годовых, её величали «европейским тигром» по аналогии с быстро развивающимися в экономическом плане странами Юго-Восточной Азии. И что же - всего через девять месяцев после прихода «оранжевой» команды динамика ВВП скатилась в «минус», и больше никогда наша держава не приближалась к таким темпам роста. «Потеря темпа» оказалась роковой.
Что же касается «свободы», то позвольте спросить: чья свобода имеется в виду и, главное, какое отношение эта свобода имеет к демократии? Ведь демократия, по определению, - власть народа, реализуемая через всеобщее и равное голосование. Голосование, в котором голоса донецкого шахтера и пенсионерки из херсонского села абсолютно равны «по весу» голосам львовского студента или киевского менеджера по продажам.
Ведь оба Майдана были направлены против законной, демократически избранной власти («фальсификации», которые стали поводом для Майдана -1, потом никто так и не доказал), причем число «протестантов» и на пике не превышало нескольких долей процента от общего числа избирателей. Т.е. вместо демократии Майданы стали проявлением охлократии («власти толпы») в самом буквальном смысле.
Естественно, власть, пришедшая к власти (извините за тавтологию) таким образом, никак не могла восприниматься как легитимная теми, кто отвергал идеи обоих Майданов. И если в первом случае они «стерпели», то куда более жестокий и брутальный Майдан - 2 не мог не вызвать ответной реакции. Ведь речь для миллионов людей шла о защите своего человеческого достоинства, элементарных прав, пренебрежительное (мягко говоря) отношение к которым победители продемонстрировали в первые же дни. А ведь история показывает, что полномасштабные гражданские войны становятся логическим продолжением большинства революций.
Ну а майданные «традиции», как водится, крепнут и развиваются. Победители «Революции достоинства», как водится, грызутся между собой, прекрасно осознавая, что несколько тысяч головорезов и люмпенов, прошедших уже не только Майдан, но и боевые действия, - куда более веский аргумент в борьбе за власть, чем поддержка избирателей. Ведь постмайданные правители никак не могут считаться более легитимными, чем те, кого они свергли. А украинские силовики достаточно хорошо усвоили уроки Майдана - 2013 и наверняка готовы саботировать приказы официальной власти, которые вскоре тоже могут оказаться «преступными» и «антинародными».
Да и сами «активисты» и «ветераны АТО», попробовавшие вкус крови и чувствующие себя обделенными теми, кого они привели к власти, только и ждут повода оказаться в своей стихии и наверстать недополученное. Прошедшие в парламент командиры «добровольческих батальонов», если найдут общий язык, окажутся куда более влиятельной силой, чем партии и фракции. А принцип «винтовка рождает власть» усваивается очень быстро.
В общем, боюсь, что Майданом - 2 история украинского феномена не ограничится, и печального продолжения ждать осталось не очень долго. Что же касается последствий… Альберта Эйнштейна как-то спросили: «Каким оружием будут воевать в третьей мировой войне?» Он ответил: «Не знаю, каким в третьей, но в четвертой - точно каменными топорами».
Перефразируя великого ученого, дам «оптимистический» прогноз - Майдана - 4 в стране Украина уж точно не будет, Майдан - 3 станет для неё последним.
Александр ФИДЕЛЬ
Оригинал взят у varjag_2007 в Догнать и перегнать Африку
«Полку» украинских национальных праздников прибыло: президент Порошенко подписал Указ о том, что 21 ноября - дата начала акций протеста на площади Независимости в 2013 году - "отныне и навек" будет отмечаться как «День достоинства и свободы».
«Украина - это территория достоинства и свободы. Такими нас сделала не одна, а две революции - наш Майдан 2004 года, который был Праздником Свободы, и Революция 2013, Революция Достоинства. Это был чрезвычайно тяжелый экзамен для Украины, когда украинцы продемонстрировали свою европейскость, достоинство, свое стремление к свободе» -- значится в заявлении президента по этому поводу.
Что же, праздник, как говорится, «дело хорошее». Помнится, в советские времена даже была традиция - в дни национальных праздников дружественных (и даже не очень, таких, как США и Великобритания) государств давать возможность их послам выступить в программе «Время» с обращением к советскому народу.
Мне, правда, больше запомнилась пародия на этот «формат», сделанная в конце 1980-х одной из команд КВН. В ней парень-мулат, изображавший посла, поведал телезрителям, что в его республике за 30 лет независимости произошло… 43 революции. Особенно запомнились народу 14-я, 30-я и 36-я революции, сопровождавшиеся праздничными фейерверками. И действительно, почему-то «праздники свободы» - «побрякушки» слаборазвитых стран - европейским и прочим державам «золотого миллиарда» совершенно не присущи.
Ведь в каждом государстве существуют не только официальные законы, но и неписаные традиции, устоявшиеся «правила поведения» основных политических игроков, которые в организации политической жизни играют часто не меньшую, а даже большую роль, чем формальные правила.
Понятно, что такие традиции - особенно те, что касаются отношения к формальным законам со стороны правящей элиты и «широких масс», - не вводятся особыми нормативными актами, а формируются десятилетиями, создаются и укрепляются реальной политической практикой.
Самый показательный пример действенности таких традиций - Соединенные Штаты Америки. Не случайно авторы, работающие в жанре политической фантастики, так любят сюжеты, связанные с госпереворотами именно в США, где в реальности, мол, такие путчи абсолютно невозможны (на то она и фантастика, чтобы щекотать нервы читателям страшными, но невероятными вещами). А в самом известном произведении этого ряда, «Семь дней в мае» Флетчера Нибела и Чарльза Бейли, главный герой, действующий президент США, узнав о заговоре и решив пресечь его «непубличным» образом, объясняет: «Ничего такого в нашей стране не случалось. Незачем говорить, что я не хочу допустить, чтобы это случилось. Но не менее важно, чтобы никто не мог даже подумать, что такое могло бы случиться… Я думаю, народ разделяет мое убеждение в том, что такие вещи немыслимы в нашей стране. Вы знаете, как я отношусь к политическим деятелям, которые способны лгать. Но заверяю вас, что, не колеблясь, солгу, только чтобы страна никогда не узнала, что замышлялось такое грязное дело»
Логика очевидна - общественное осознание не только абсолютной недопустимости, но и невозможности неконституционной смены власти служит лучшей защитой от таких попыток. Но даже неудачная проба переворота, которая вполне могла бы увенчаться успехом при более удачном для путчистов стечении обстоятельств, способна не только подорвать доверие граждан к государству, стабильности и прочности его институтов, но и ввести в соблазн других потенциальных заговорщиков. Ведь то, что не вышло у одних, может получиться у других (особенно если будут учтены ошибки предшественников).
У нас же традицией, причем взлелеянной, ставшей главным поводом для национальной гордости (за отсутствием других), прямо как в той вымышленной африканской стране, (посла которой изображал чернокожий КВНщик почти три десятка лет назад) стал Майдан. И итоги получаются вполне «африканские». На достигнутых всего за год результатах «революции достоинства» даже не буду подробно останавливаться, тут как в анекдоте про человека, в советские времена разбрасывавшего пустые листы бумаги и на вопрос: «Что это значит?» отвечавшего: «А что, и так не понятно?»
Но как не напомнить, что перед Майданом-1 темы экономического роста Украины достигли 14% годовых, её величали «европейским тигром» по аналогии с быстро развивающимися в экономическом плане странами Юго-Восточной Азии. И что же - всего через девять месяцев после прихода «оранжевой» команды динамика ВВП скатилась в «минус», и больше никогда наша держава не приближалась к таким темпам роста. «Потеря темпа» оказалась роковой.
Что же касается «свободы», то позвольте спросить: чья свобода имеется в виду и, главное, какое отношение эта свобода имеет к демократии? Ведь демократия, по определению, - власть народа, реализуемая через всеобщее и равное голосование. Голосование, в котором голоса донецкого шахтера и пенсионерки из херсонского села абсолютно равны «по весу» голосам львовского студента или киевского менеджера по продажам.
Ведь оба Майдана были направлены против законной, демократически избранной власти («фальсификации», которые стали поводом для Майдана -1, потом никто так и не доказал), причем число «протестантов» и на пике не превышало нескольких долей процента от общего числа избирателей. Т.е. вместо демократии Майданы стали проявлением охлократии («власти толпы») в самом буквальном смысле.
Естественно, власть, пришедшая к власти (извините за тавтологию) таким образом, никак не могла восприниматься как легитимная теми, кто отвергал идеи обоих Майданов. И если в первом случае они «стерпели», то куда более жестокий и брутальный Майдан - 2 не мог не вызвать ответной реакции. Ведь речь для миллионов людей шла о защите своего человеческого достоинства, элементарных прав, пренебрежительное (мягко говоря) отношение к которым победители продемонстрировали в первые же дни. А ведь история показывает, что полномасштабные гражданские войны становятся логическим продолжением большинства революций.
Ну а майданные «традиции», как водится, крепнут и развиваются. Победители «Революции достоинства», как водится, грызутся между собой, прекрасно осознавая, что несколько тысяч головорезов и люмпенов, прошедших уже не только Майдан, но и боевые действия, - куда более веский аргумент в борьбе за власть, чем поддержка избирателей. Ведь постмайданные правители никак не могут считаться более легитимными, чем те, кого они свергли. А украинские силовики достаточно хорошо усвоили уроки Майдана - 2013 и наверняка готовы саботировать приказы официальной власти, которые вскоре тоже могут оказаться «преступными» и «антинародными».
Да и сами «активисты» и «ветераны АТО», попробовавшие вкус крови и чувствующие себя обделенными теми, кого они привели к власти, только и ждут повода оказаться в своей стихии и наверстать недополученное. Прошедшие в парламент командиры «добровольческих батальонов», если найдут общий язык, окажутся куда более влиятельной силой, чем партии и фракции. А принцип «винтовка рождает власть» усваивается очень быстро.
В общем, боюсь, что Майданом - 2 история украинского феномена не ограничится, и печального продолжения ждать осталось не очень долго. Что же касается последствий… Альберта Эйнштейна как-то спросили: «Каким оружием будут воевать в третьей мировой войне?» Он ответил: «Не знаю, каким в третьей, но в четвертой - точно каменными топорами».
Перефразируя великого ученого, дам «оптимистический» прогноз - Майдана - 4 в стране Украина уж точно не будет, Майдан - 3 станет для неё последним.
Александр ФИДЕЛЬ