Психотерапия
Марьян Беленький ПИСЬМО БОГУ
Пер. с иврита автора
- Будем говорить откровенно,- сказал доктор, -
болезнь ваша неизлечима и осталось вам не так уж долго. Я могу назначить
вам химиотерапию, от которой вас будет тошнить и выпадут все волосы,
но это лишь продлит ненадолго ваши
мучения. Мой вам совет - не нужна вам никакая химиотерапия. Будь я вашим
врачом в России, я бы вам этого не сказал.
- И что, действительно ничего нельзя сделать? - Марков не узнал своего голоса.
- Неужели вы думаете, что если бы существовало какое-нибудь лекарство, то я бы вам его не выписал?
- Так что же мне делать?
- Я вам дам направление к психологу. Вы сможете обсудить с ним все проблемы. Извините, но меня ждут другие больные.
Маркова подташнивало. От намеченного похода в Русский
Магазин за селедкой и салом нечего было и думать. На улице сновали
взад-вперед девушки в облегающих брюках и юбках, сквозь которые
отчетливо проступала линия трусов. Ноготки их ножек в босоножках были
выкрашены лаком разного цвета - у одной - желтые, у другой - зеленые...
- Они тут будут бегать взад-вперед, живые, а я... Ну почему я?
И за что? Что я такого сделал? Не воровал, детей вырастил. Даже не
курил.
Он изо всех сил попытался представить себе:
- Как все это будет без меня. Девчонки так же будут сидеть в
автобусах, закинув ногу за ногу, в Русском Магазине так же будут
продавать все 50 сортов колбасы и селедку «матиас», только его самого не
будет. Эта простая мысль в голове не укладывалась. И тогда Марков
решил написать письмо:
"Уважаемый Бог!
Я всю жизнь вкалывал по полторы смены, чтобы поднять детей, А
дети сейчас в Израиле вкалывают по две смены, чтоб за квартиру
заплатить. Сын говорит, что у них на заводе только русские и работают,
израильтяне по 12 часов в день работать не приучены. Про меня дети уже
не вспоминают. Материально им помочь я не могу, а советы мои им не
нужны.
Что я видел в жизни? Придешь домой вечером после работы - ноги
гудят, перед телевизором посидишь, покушаешь и спать. И вот здесь,
теперь, вроде, кажется - живи в свое удовольствие, когда нет хамсина. А в
Русском Магазине - и вареники, и колбаса всякая, только денег нету. Я
первое время оглядывался
- а ну подойдет кто-нибудь и скажет: "Ваш пропуск, гражданин?!"
Что мне в жизни осталось? Жена меня давно бросила, дети не
звонят. В прошлый раз лекторша очень интересно говорила про
разнообразное питание, но где взять на это деньги, так она этого не
сказала. Я уже не говорю про икру, но больше ста грамм колбасы я себе
позволить не могу, ну там еще грибы маринованные, капуста квашеная. Я
пробовал сам делать, выходит гораздо дешевле, но как в Русском Магазине
не получается. Женщины на меня уже внимания никакого не обращают. Так
вот теперь еще это. Ну кому будет легче, если ... А?"
Марков вложил в конверт копию удостоверения личности,
написал на конверте "Господу Богу". Потом подумал и дописал на
иврите: "Адонай элокейну адонай эхад". Марков ходил в пенсионерскую
ешиву - там платили сто шекелей в месяц и приносили на занятия печенье
и колу. Приклеил марку и опустил письмо в почтовый ящик местной
почты
"только для корреспонденции в Иерусалим".
***
Звонок телефона звучал нахально и без перерыва:
- Вы писали на имя Господа? - строго спросил женский голос,- не кладите трубку.
- Алло! - голос в трубке отдавал колоколом. Так, наверно,
читал первосвященник в Храме. В трубке звучало какое-то эхо, повторявшее
каждую фразу:
- Мы с товарищами прочли ваше письмо. Нам непонятно, чего же вы, собственно, просите.
- Как чего? Жить?
- Зачем?
- Как это зачем?
- Ну, понимаете, люди к нам обращаются с конкретными
прось-
бами - одному нужно три месяца, чтобы роман дописать, другому - полгода
на завершение открытия, третий просит неделю, чтобы слетать в Баку -
дать по морде лучшему другу, что стучал на него в КГБ. А вам для
чего?
- Да, Господи, выйдешь утром, пока не жарко, птички это
самое, у девчонок бретельки от лифчика выглядывают из-под футболок, в
лавке сметана 30-процентная без очереди...
- Значит, просто так? Этого многие хотят. (В трубке
задумчиво промолчали). Ну, хорошо. Знаете что, в порядке исключения. Мы
тут с товарищами посовещались и решили отменить ваш диагноз.
- Спасибо, товарищ Бог! А мне ... Я что должен делать?
Если вы рассчитываете на добровольные пожертвования, так у меня
вместе с социальной надбавкой... - сами знаете.
- Знаем, знаем, как же.
- Может, в ешиву круглосуточную записаться?
- Эти ортодоксы у меня уже в печенках сидят.
- Господи, вы что, не дай Бог, реформист?
- Да ортодокс я, только пусть эти, в черных лапсердаках
не выставляют себя Моими единственными интерпретаторами. Давайте не
будем касаться этой непростой темы.
- Так что же мне делать, Господи?
- А ничего. Просто живите.
- Господи, если уже все равно жить, так может сразу жить
хорошо, а ? Вы можете как-то договориться в нац. страховании насчет
увеличения пособия? А то в магазин зайдешь, так слюна течет, а купить
ничего не можешь.
- Э, нет, куда мне с ними тягаться? Ну ладно, меня другие клиенты ждут. Если что, пишите. Только не заказным.
В трубке послышались гудки.
Сразу же после разговора у Маркова созрел План. Он
положил в кулек ложку, поехал в Русский Магазин, купил за 28 шекелей
баночку красной икры и сожрал ее, не отходя от кассы. Так он отметил
свое второе рождение.
***
- Это поразительно - врач был в шоке,- неоперабельная опухоль в последней стадии исчезла! Скажите, что вы принимали?
- Да ничего, разве пива иногда выпьешь. Но конечно, не каждый день. С моей пенсией...
- Это просто поразительно! Я напишу статью в американский медицинский журнал.
***
А теперь мы оставим Маркова и перенесемся в другую семью где разговаривают муж и жена:
- Ох и доиграешься ты, Сашка, с этими письмами. С таким
трудом тебя на почту пропихнули. Кто тебе дал право открывать чужие
письма, звонить незнакомым людям, представляться то Снегурочкой, то
президентом Израиля?
- А кто узнает? Ну кто? Письма-то не заказные. Кто проверит? А, может, я человеку жизнь спас.
- Тебе-то кто спасибо за это скажет? Кто хоть шекель
даст? Лучше бы в ночную охрану пошел. Худо-бедно, еще полторы тысячи
приносил бы.
- А спать когда?
- Спать, спать. А за квартиру за тебя Герцль платить будет?
Но Саша не слушал. Он распечатывал очередное письмо. На конверте аккуратным детским почерком было выведено:
Israel, Jerоsоlimo, santa Madonna.
Письмо было из Италии.