Пробы пера. Часть I. Наблюдения
Из записей Веры Чаплиной 1923-26 гг.
(1923)
РГАЛИ фонд № 3460
Необходимо пояснить, что, это записи 15-летней девушки, которой практически не пришлось учиться в школе.
Перед революцией Вера Чаплина получила самое начальное домашнее образование - родители детьми практически не занимались, и они были во многом предоставлены сами себе и двум гувернанткам (немке и француженке), которые дали им лишь самую начальную базу чтения, письма, рисования и языков: французского, немецкого и английского. В гимназию детей до революции не определили.
После революции условий для образования не было вовсе, с 1918 по 1922 - годы скитаний: Ташкент, детский дом, Украина… Возвращение в Москву произошло только в 1923 году.
15-летней Вере Чаплиной после семилетнего перерыва нужно было учиться практически заново - идти в школу в один из первых классов.
По-видимому, в эти годы Вера проучилась в школе несколько лет без всякого энтузиазма, и только после поступления в КЮБЗ (кружок юных биологов зоопарка), по требованию П.А.Мантейфеля, подтягивает успеваемость. В конце 1930-х Чаплина, опубликовавшая уже несколько книг, нашла в себе силы и время вновь сесть за парту: весной 1941-го она закончила курс семилетки.
Для простоты чтения все записи Веры Чаплиной даны в расшифровке, почти без редактирования, лишь с некоторым дополнением пунктуации.
1. Из «Тетради Для Наблюдения Над Скукумом в Зоопарке»
[Самая ранняя из сохранившихся записей Веры Чаплиной.]
1923 г. 8-го ноября я взяла приручать «Скукума», помесь волка с собакой.
Сидел он в клетке с «Мамзелькой» и «Бинго», который был больше и сильнее «Скукума» и всегда его забивал. Почти все натуралисты любили больше Мамзельку и Бинго, а также часто с ними гуляли. Скукума же брали очень редко.
РГАЛИ фонд № 3460
Очень часто, когда я еще с ним не занималась, наблюдала такую картину: приходят в клетку чтобы взять Мамзельку и Бинго - Скукум бросается к ним, чтобы и его взяли. Причем конечно невольно мешает привязать Мамзельку и Бинго. Его отгоняют (дело не обходится хотя бы без одного удара), оставляют в клетке, уводя Мамзельку и Бинго. Скукум бросался на решетку хватал ее зубами выл, но все напрасно - его никто не брал. Конечно он на это злился и когда сажали Мамзельку с Бинго в клетку, он на последнего бросался, причем так как Бинго был сильней, то драка кончалась не в пользу Скукума.
В конце концов Скукум, видя что когда приходят в клетку, его никогда не берут и что напрасно он воет и рвет решетку, перестал бросаться навстречу приходящим, а наоборот убегал в угол и делался все угрюмей злей и трусливей. И даже если кто-нибудь из публики подходил к решетке, он одно из двух: или прятался или бросался так, что когда я его стала приручать, мне нужно было чтобы он подходил к решетке, что он не делал.
Тогда я стала его прикармливать. Сначала он брал на расстоянии, но скоро привык и стал брать из рук, а когда видел меня, подбегал к решетке, но если у меня ничего не было убегал в угол и сколько его ни звала он не подходил.
Первый раз взяла его гулять зимой приблизительно в конце декабря (еще не совсем привыкшего) в загон где гуляли страусы Эму. Дал взять себя на цепь довольно легко, провести до загона тоже. Шел все время как-то механично и когда пустила в загон, он совсем равнодушно осмотрелся и сел. Когда же я его позвала, так же равнодушно встал и пошел за мной.
Гуляла я с ним приблизительно часа два, но он бегал только когда его звала, а то все время сидел и смотрел в сторону клетки. Но когда на другой день я пришла в сад, Скукум подбежал к решетке и хотя у меня ничего не было, он в первый раз вильнул хвостом.
Когда взошла в клетку Скукум подбежал и лизнул мне руку и был сравнительно весел но как только я его вывела, сразу осел и так тянул, ползя на животе, что насилу его держала…
2. «Мое наблюдение в зоопарке над «Пушком» (полярной лисицей)
(1925)
РГАЛИ фонд № 3460
Однажды зайдя в комнату при львятнике, я увидела там в клетке 2-х песцов, которые при моем входе стали рычать и тявкать, когда же я подошла ближе, один (Пушок) бросился и схватил решетку зубами. Меня они заинтересовали, и я стала одного из них, а именно злого приручать так как он другого к решетке не пускал. Пушок же хоть с злобными намерениями но все же подходил что значительно облегчало приручение.
РГАЛИ фонд № 3460
16-го. Принесла рыбу положила около его носа. Отодвинулся и не ел. Лаял и рычал. Сидела примерно 1½ ч. Рыбу даже не нюхал. Ушла. Придя через минут пять, рыбы не нашла. Увидя меня, спрятался, поднесла к решетке руку - бросился и залаял.
19-го. Пришла днем. Дала рыбу Пушку, ее не ел. Рычал меньше. Лег около рыбы. Когда хотела ее взять, отдал жевал прут. Через полчаса стал ее лизать. При малейшем моем движенье рычал, но не лаял. Рыбу не ел, но слюни текли, потом тихо, не вставая, ее зарыл.
Принесли мясо. Меня боялся и не ел, но немного погодя стал лизать. Потом зарыл, когда ушла - стал есть.
21-го. Дала мясо, ел при мне, рычал редко. Пришла через час, взял мясо из рук, дал дотронуться до решетки.
23-го. Зашла на минутку. При моем входе вскочил и, повернув голову набок, смотрел на меня. Когда позвала, не зарычал и позволил трогать решетку…
3. «Хрупик и Крошка»
(1925)
РГАЛИ фонд № 3460
Хрупика мне подарила Леля Ильина [подруга по КЮБЗу] 1925 г. в начале марта. Когда я принесла Хрупку домой и посадила в клетку, она стала волноваться и бегать по всей ней. Обнюхав все уголки и умывшись, она легла спать. Первое время она меня боялась, хотя правда не убегала, но и не лезла ко мне, то есть иными словами не обращала на меня внимание.
Когда я первый раз пустила Хрупку на стол, она стала бегать по столу, ища где слезть, вела себя на столе очень не спокойно, все время бегала и даже ни разу не умылась. Когда же я поставила ей клетку, сразу в нее влезла. На следующий день я пустила ее на стол: Хрупка сразу же шмыгнула в груду книг, где и лазила в продолжение получаса, редко выходя на открытое место, а также часто умывалась. Но как только я показала ей клетку, как она моментально туда залезла и вообще к месту она была очень привязана.
Через несколько дней она стала узнавать мой голос. Так например, стоило мне заговорить около клетки, как она вскакивала и старалась просунуть мордочку через решетку. Очень мне помог приезд брата, который тоже любит животных целые дни возился он с Хрупкой и носил ее в рукаве. Т.к. она была одна, то охотно играла с ним. Ее игра состояла в том, что она слегка хватала брата за палец, потом подпрыгнув всеми четырьмя лапами кверху, задрав хвост удирала в гнездо (т.е. в клетку), где посидев немного, опять вылетала, прыгала через руку и пряталась уже за книгами. И так продолжалось до тех пор, пока ей не надоедало, что она выражала тем, что начинала умываться и вообще приводила себя в порядок, после чего уходила в клетку и поев ложилась спать. Спала она обыкновенно клубочком или уткнувшись носиком в подстилку.
Хрупка была необыкновенно любопытна и стоило что-нибудь взять в руки как она сейчас же лезла смотреть. Часто когда я писала, она со вниманием смотрела на выводимые буквы и обнюхивала их, а если мама рисовала, без церемоний лезла под карандаш и, отталкивая его, долго смотрела на рисунок или обгрызала карандаш.
Вера Чаплина с доберман-пинчером Реди и с одной из белых крыс на плече
1926-27
РГАЛИ фонд № 3460
Когда она уже окончательно освоилась и стала узнавать свое имя то ее стало прямо-таки невозможно пускать на стол т.к. у нее появилась страсть к воровству, а таскала она в свое гнездо все что попадалось. Так например, в один вечер утащила: 4 бумажки от календаря, пакет, кусок газеты, наперсток, одну катушку без ниток, а другую с нитками, паспорт бабушкин, ночной колпак от лампы и пробовала взять мою тетрадку, которую бросила только потому, что она не влезала в клетку и протащила примерно 15 см довольно толстую книгу.
Тащила она обыкновенно так: хватала зубами вещь, и если она была не большая (катушка, наперсток), поднимала голову и также хвост, прыжками бежала в клетку. Если же ноша была тяжела или большая, то тащила ее по земле и шла задом к клетке, и если ноша не влезала в дверцу, долго тащила, причем часто выскакивала наружу и бегала кругом клетки, как бы недоумевая, почему она не лезет, после чего опять влезала внутрь и опять тащила и обыкновенно после долгих стараний втаскивала. Затем когда по близости уже ничего не оставалось, укладывала как ей было удобнее и умывшись ложилась спать. Нельзя было больше рассердить Хрупку как после того, как она что-нибудь спрячет, полезть в гнездо. Стоит только ей услышать там шуршание, как она все бросала, вбегала в гнездо, недовольно ворочалась, после чего угрожающе появлялась в дверях.
РГАЛИ фонд № 3460
4. Записи о выдре Вурке
(февраль 1925)
Вера Чаплина с выдрятами. Конец 1920-х - начало 1930-х
Дарвиновский музей
Принесли Вурочку в зоопарк совсем еще маленьким выдренком.
Маленькая и ласковая, она любила чтобы ее брали на руки и ласкали, и если ее брали из клетки, она радовалась, и когда пускали на пол терялась, неслась к ногам, и если спрятаться, подняв мордочку свистела, или если кто-нибудь проходил мимо, бежала за его ногами, и вообще она первое время бегала за всеми ногами. Ела она молоко с хлебом, рыбу же не любила, которую ей давали, пропущенную через машинку. Когда здание запиралось и все уходили, Вурка сильно скучала и испускала крик, похожий на мяуканье котенка, переходящий в свист с очень ровными промежутками.
РГАЛИ фонд № 3460
Постепенно подрастая, она стала различать меня от других, и если идя с ней по саду кто-нибудь встречался, она ноги не путала как раньше, а бежала за мной, а когда теряла, то не приставала за другими, а свистела каким-то резким свистом.
Постепенно молоко пить перестала и ела рыбу только резанную, а потом и целую, причем если ей давали рыбу, хватала ее за спину уходила в угол и там, держа ее двумя лапами, съедала начиная с живота большую и с головы маленькую.
Спала пока была маленькая на спине со сложенными на животе лапками и пачкала по всей клетке. Воду боялась, и когда сажали ее в воду, визжала и вырывалась. Ставши большой, стала спать на животе, пила воду раз 20 в день, любила всунув в воду голову и передние лапки играть, хорошо отличала своих от чужих, и если я пряталась, не свистела, а находила по следам.
…На животных в Зоопарке внимания не обращала, а если кто-нибудь из них подходил близко, боялась и сильно визжала. Когда настала зима, она любила гулять по снегу, закапываться в него, валяться на спине играть комочком, а также нырять в мои следы по глубокому снегу. Вообще же она становилась все самостоятельнее и уходила от меня все дальше и дальше, хуже слушалась, когда ее звала, и не было возможности вызвать ее из снега. Она стала трусливой и неохотно даваться в руки, если видела незнакомый предмет шарахалась в сторону, а когда ей надоедало гулять бежала домой.
Если Вурку долго кормить рыбой, она ей приедается, и тогда с удовольствием ест мясо, но если дать ей много мяса, то у нее делается понос. Иногда найдя на дорожке кусочек яблока, его съедает, а один раз найдя лист капусты, стала его есть, а остаток несла во рту, пока я ее не посадила в клетку, там она его съела. Также, найдя каменный уголь, долго его носит, или какой-нибудь кусочек снега. Иногда отламывает большие куски снега, ложится на спину и беря какой-нибудь кусок в лапки бороздит мордочкой до тех пор, пока он весь не рассыплется или бежит за ним, толкая его мордочкой впереди…
(продолжение следует...)
.
(1923)
РГАЛИ фонд № 3460
Необходимо пояснить, что, это записи 15-летней девушки, которой практически не пришлось учиться в школе.
Перед революцией Вера Чаплина получила самое начальное домашнее образование - родители детьми практически не занимались, и они были во многом предоставлены сами себе и двум гувернанткам (немке и француженке), которые дали им лишь самую начальную базу чтения, письма, рисования и языков: французского, немецкого и английского. В гимназию детей до революции не определили.
После революции условий для образования не было вовсе, с 1918 по 1922 - годы скитаний: Ташкент, детский дом, Украина… Возвращение в Москву произошло только в 1923 году.
15-летней Вере Чаплиной после семилетнего перерыва нужно было учиться практически заново - идти в школу в один из первых классов.
По-видимому, в эти годы Вера проучилась в школе несколько лет без всякого энтузиазма, и только после поступления в КЮБЗ (кружок юных биологов зоопарка), по требованию П.А.Мантейфеля, подтягивает успеваемость. В конце 1930-х Чаплина, опубликовавшая уже несколько книг, нашла в себе силы и время вновь сесть за парту: весной 1941-го она закончила курс семилетки.
Для простоты чтения все записи Веры Чаплиной даны в расшифровке, почти без редактирования, лишь с некоторым дополнением пунктуации.
1. Из «Тетради Для Наблюдения Над Скукумом в Зоопарке»
[Самая ранняя из сохранившихся записей Веры Чаплиной.]
1923 г. 8-го ноября я взяла приручать «Скукума», помесь волка с собакой.
Сидел он в клетке с «Мамзелькой» и «Бинго», который был больше и сильнее «Скукума» и всегда его забивал. Почти все натуралисты любили больше Мамзельку и Бинго, а также часто с ними гуляли. Скукума же брали очень редко.
РГАЛИ фонд № 3460
Очень часто, когда я еще с ним не занималась, наблюдала такую картину: приходят в клетку чтобы взять Мамзельку и Бинго - Скукум бросается к ним, чтобы и его взяли. Причем конечно невольно мешает привязать Мамзельку и Бинго. Его отгоняют (дело не обходится хотя бы без одного удара), оставляют в клетке, уводя Мамзельку и Бинго. Скукум бросался на решетку хватал ее зубами выл, но все напрасно - его никто не брал. Конечно он на это злился и когда сажали Мамзельку с Бинго в клетку, он на последнего бросался, причем так как Бинго был сильней, то драка кончалась не в пользу Скукума.
В конце концов Скукум, видя что когда приходят в клетку, его никогда не берут и что напрасно он воет и рвет решетку, перестал бросаться навстречу приходящим, а наоборот убегал в угол и делался все угрюмей злей и трусливей. И даже если кто-нибудь из публики подходил к решетке, он одно из двух: или прятался или бросался так, что когда я его стала приручать, мне нужно было чтобы он подходил к решетке, что он не делал.
Тогда я стала его прикармливать. Сначала он брал на расстоянии, но скоро привык и стал брать из рук, а когда видел меня, подбегал к решетке, но если у меня ничего не было убегал в угол и сколько его ни звала он не подходил.
Первый раз взяла его гулять зимой приблизительно в конце декабря (еще не совсем привыкшего) в загон где гуляли страусы Эму. Дал взять себя на цепь довольно легко, провести до загона тоже. Шел все время как-то механично и когда пустила в загон, он совсем равнодушно осмотрелся и сел. Когда же я его позвала, так же равнодушно встал и пошел за мной.
Гуляла я с ним приблизительно часа два, но он бегал только когда его звала, а то все время сидел и смотрел в сторону клетки. Но когда на другой день я пришла в сад, Скукум подбежал к решетке и хотя у меня ничего не было, он в первый раз вильнул хвостом.
Когда взошла в клетку Скукум подбежал и лизнул мне руку и был сравнительно весел но как только я его вывела, сразу осел и так тянул, ползя на животе, что насилу его держала…
2. «Мое наблюдение в зоопарке над «Пушком» (полярной лисицей)
(1925)
РГАЛИ фонд № 3460
Однажды зайдя в комнату при львятнике, я увидела там в клетке 2-х песцов, которые при моем входе стали рычать и тявкать, когда же я подошла ближе, один (Пушок) бросился и схватил решетку зубами. Меня они заинтересовали, и я стала одного из них, а именно злого приручать так как он другого к решетке не пускал. Пушок же хоть с злобными намерениями но все же подходил что значительно облегчало приручение.
РГАЛИ фонд № 3460
16-го. Принесла рыбу положила около его носа. Отодвинулся и не ел. Лаял и рычал. Сидела примерно 1½ ч. Рыбу даже не нюхал. Ушла. Придя через минут пять, рыбы не нашла. Увидя меня, спрятался, поднесла к решетке руку - бросился и залаял.
19-го. Пришла днем. Дала рыбу Пушку, ее не ел. Рычал меньше. Лег около рыбы. Когда хотела ее взять, отдал жевал прут. Через полчаса стал ее лизать. При малейшем моем движенье рычал, но не лаял. Рыбу не ел, но слюни текли, потом тихо, не вставая, ее зарыл.
Принесли мясо. Меня боялся и не ел, но немного погодя стал лизать. Потом зарыл, когда ушла - стал есть.
21-го. Дала мясо, ел при мне, рычал редко. Пришла через час, взял мясо из рук, дал дотронуться до решетки.
23-го. Зашла на минутку. При моем входе вскочил и, повернув голову набок, смотрел на меня. Когда позвала, не зарычал и позволил трогать решетку…
3. «Хрупик и Крошка»
(1925)
РГАЛИ фонд № 3460
Хрупика мне подарила Леля Ильина [подруга по КЮБЗу] 1925 г. в начале марта. Когда я принесла Хрупку домой и посадила в клетку, она стала волноваться и бегать по всей ней. Обнюхав все уголки и умывшись, она легла спать. Первое время она меня боялась, хотя правда не убегала, но и не лезла ко мне, то есть иными словами не обращала на меня внимание.
Когда я первый раз пустила Хрупку на стол, она стала бегать по столу, ища где слезть, вела себя на столе очень не спокойно, все время бегала и даже ни разу не умылась. Когда же я поставила ей клетку, сразу в нее влезла. На следующий день я пустила ее на стол: Хрупка сразу же шмыгнула в груду книг, где и лазила в продолжение получаса, редко выходя на открытое место, а также часто умывалась. Но как только я показала ей клетку, как она моментально туда залезла и вообще к месту она была очень привязана.
Через несколько дней она стала узнавать мой голос. Так например, стоило мне заговорить около клетки, как она вскакивала и старалась просунуть мордочку через решетку. Очень мне помог приезд брата, который тоже любит животных целые дни возился он с Хрупкой и носил ее в рукаве. Т.к. она была одна, то охотно играла с ним. Ее игра состояла в том, что она слегка хватала брата за палец, потом подпрыгнув всеми четырьмя лапами кверху, задрав хвост удирала в гнездо (т.е. в клетку), где посидев немного, опять вылетала, прыгала через руку и пряталась уже за книгами. И так продолжалось до тех пор, пока ей не надоедало, что она выражала тем, что начинала умываться и вообще приводила себя в порядок, после чего уходила в клетку и поев ложилась спать. Спала она обыкновенно клубочком или уткнувшись носиком в подстилку.
Хрупка была необыкновенно любопытна и стоило что-нибудь взять в руки как она сейчас же лезла смотреть. Часто когда я писала, она со вниманием смотрела на выводимые буквы и обнюхивала их, а если мама рисовала, без церемоний лезла под карандаш и, отталкивая его, долго смотрела на рисунок или обгрызала карандаш.
Вера Чаплина с доберман-пинчером Реди и с одной из белых крыс на плече
1926-27
РГАЛИ фонд № 3460
Когда она уже окончательно освоилась и стала узнавать свое имя то ее стало прямо-таки невозможно пускать на стол т.к. у нее появилась страсть к воровству, а таскала она в свое гнездо все что попадалось. Так например, в один вечер утащила: 4 бумажки от календаря, пакет, кусок газеты, наперсток, одну катушку без ниток, а другую с нитками, паспорт бабушкин, ночной колпак от лампы и пробовала взять мою тетрадку, которую бросила только потому, что она не влезала в клетку и протащила примерно 15 см довольно толстую книгу.
Тащила она обыкновенно так: хватала зубами вещь, и если она была не большая (катушка, наперсток), поднимала голову и также хвост, прыжками бежала в клетку. Если же ноша была тяжела или большая, то тащила ее по земле и шла задом к клетке, и если ноша не влезала в дверцу, долго тащила, причем часто выскакивала наружу и бегала кругом клетки, как бы недоумевая, почему она не лезет, после чего опять влезала внутрь и опять тащила и обыкновенно после долгих стараний втаскивала. Затем когда по близости уже ничего не оставалось, укладывала как ей было удобнее и умывшись ложилась спать. Нельзя было больше рассердить Хрупку как после того, как она что-нибудь спрячет, полезть в гнездо. Стоит только ей услышать там шуршание, как она все бросала, вбегала в гнездо, недовольно ворочалась, после чего угрожающе появлялась в дверях.
РГАЛИ фонд № 3460
4. Записи о выдре Вурке
(февраль 1925)
Вера Чаплина с выдрятами. Конец 1920-х - начало 1930-х
Дарвиновский музей
Принесли Вурочку в зоопарк совсем еще маленьким выдренком.
Маленькая и ласковая, она любила чтобы ее брали на руки и ласкали, и если ее брали из клетки, она радовалась, и когда пускали на пол терялась, неслась к ногам, и если спрятаться, подняв мордочку свистела, или если кто-нибудь проходил мимо, бежала за его ногами, и вообще она первое время бегала за всеми ногами. Ела она молоко с хлебом, рыбу же не любила, которую ей давали, пропущенную через машинку. Когда здание запиралось и все уходили, Вурка сильно скучала и испускала крик, похожий на мяуканье котенка, переходящий в свист с очень ровными промежутками.
РГАЛИ фонд № 3460
Постепенно подрастая, она стала различать меня от других, и если идя с ней по саду кто-нибудь встречался, она ноги не путала как раньше, а бежала за мной, а когда теряла, то не приставала за другими, а свистела каким-то резким свистом.
Постепенно молоко пить перестала и ела рыбу только резанную, а потом и целую, причем если ей давали рыбу, хватала ее за спину уходила в угол и там, держа ее двумя лапами, съедала начиная с живота большую и с головы маленькую.
Спала пока была маленькая на спине со сложенными на животе лапками и пачкала по всей клетке. Воду боялась, и когда сажали ее в воду, визжала и вырывалась. Ставши большой, стала спать на животе, пила воду раз 20 в день, любила всунув в воду голову и передние лапки играть, хорошо отличала своих от чужих, и если я пряталась, не свистела, а находила по следам.
…На животных в Зоопарке внимания не обращала, а если кто-нибудь из них подходил близко, боялась и сильно визжала. Когда настала зима, она любила гулять по снегу, закапываться в него, валяться на спине играть комочком, а также нырять в мои следы по глубокому снегу. Вообще же она становилась все самостоятельнее и уходила от меня все дальше и дальше, хуже слушалась, когда ее звала, и не было возможности вызвать ее из снега. Она стала трусливой и неохотно даваться в руки, если видела незнакомый предмет шарахалась в сторону, а когда ей надоедало гулять бежала домой.
Если Вурку долго кормить рыбой, она ей приедается, и тогда с удовольствием ест мясо, но если дать ей много мяса, то у нее делается понос. Иногда найдя на дорожке кусочек яблока, его съедает, а один раз найдя лист капусты, стала его есть, а остаток несла во рту, пока я ее не посадила в клетку, там она его съела. Также, найдя каменный уголь, долго его носит, или какой-нибудь кусочек снега. Иногда отламывает большие куски снега, ложится на спину и беря какой-нибудь кусок в лапки бороздит мордочкой до тех пор, пока он весь не рассыплется или бежит за ним, толкая его мордочкой впереди…
(продолжение следует...)
.