Пикассо и другие звери
В изобразительном искусстве Вера Чаплина придерживалась консервативных взглядов и честно признавалась, что не понимает работ таких авангардных художников, как Пабло Пикассо.
Так что сегодняшняя публикация в журнале ее архива делается в порядке исключения.
Но нет сомнений, что пост об этой стороне жизни и творчества совсем не близкого ей художника Чаплиной пришелся бы очень по душе.
Источником нижеприведенных цитат послужила замечательная во всех отношениях книга известного фотографа и художника Брассая, написанная в 1964 году и недавно переведенная на русский язык:
Брассай. Разговоры с Пикассо / пер. с фр. Н.Чесноковой. - М., Ад Маргинем Пресс, Музей современного искусства «Гараж», 2019. - 400 с.
Иллюстрации позаимствованы из этой книги, из фотоальбома «Los talleres de Picasso» (Images Modernes, Paris, 2003), из интернета.
«...Пикассо может любить или ненавидеть людей, но животных он обожает всех, их присутствие ему так же необходимо, как и присутствие женщины. В Бато-Лавуар [общежитие художников на Монмартре, где Пикассо жил в 1900-х] у него было три сиамских кота, собака, мартышка и черепаха. В ящике стола жила ручная белая мышь. Он очень любил осла Фреде [папаша Фреде, владелец кабаре «Проворный кролик»], который однажды объел его пакет с табаком. Он обожал ручного ворона из “Проворного кролика” и рисовал его: это “Женщина с вороном”. На картине изображена дочь Фреде, которая вышла замуж за Мак-Орлана. В Валлори у него была коза, в Каннах - обезьяна. [в тех краях Пикассо жил с конца 1940-х] А уж собак... Не было ни дня в его жизни, когда он обходился без их компании. Еще молодым человеком он прогуливался обязательно с какой-нибудь собачонкой. Ему всегда хотелось завести петуха, иметь козу, он мечтал даже о тигре... если бы все зависело только от него, он собрал бы вокруг себя настоящий Ноев ковчег...» (с.294)
Пикассо, его подруга и модель Фернанда Оливье и их собаки
где-то около Бато-Лавуар. 1904
Пикассо с одним из своих «сиамцев» в мастерской на бульваре Клиши. 1910
(фрагмент фотоавтопортрета)
...и лет 40 спустя, с другой кошкой
Пикассо. Я не люблю дорогих кошек, которые мурлычут, лежа на диванах в салоне; зато обожаю других - диких и взъерошенных. Они охотятся на птиц, гуляют где хотят, носятся по улицам, как привидения... Они смотрят на вас сердито, словно уже готовы вцепиться вам в лицо... А вы заметили, что уличные кошки всегда беременны? Это естественно, ведь они думают только о любви... (из записей Брассая 1939 года, с. 87)
Пикассо. Сидящая кошка
гипс, 1944 (фото Брассая)
У этой кошки - своя история, Пикассо как-то раскрыл мне ее секрет. Вначале он вылепил стоящую женщину и сделал ее гипсовый муляж. Но скульптура ему не понравилась. Тогда ему пришла мысль превратить женщину в кошку. Ее грудь стала головой животного; ноги - передними лапами... Потом он добавил всё остальное. Об этом превращении никто не знает. Но меня с этой кошкой связывает секрет ее рождения. Когда я смотрю на нее, то вижу в ней женщину. Это «женщина-кошка» или «кошка-женщина»... (27 апреля 1944, с.182-184)
Пикассо. Я люблю летучих мышей! А женщины их боятся... Они думают, что мышь может вцепиться им в волосы... А ведь это, может быть, самое красивое животное на свете, самое изящное... Вам случалось видеть их маленькие, блестящие, искрящиеся умом глазки, их кожу, шелковистую, как бархат?.. (25 октября 1943, с.118)
Брассай. Мастерская Пикассо в Буажелу. 1932 (фрагмент)
ближайшая из двух собак в этом кадре - пиренеец Боб
Пикассо с трудом, но поднимал «на ручки» этого малыша:
Бывали на его руках и собаки поменьше:
Пикассо с дочерью Майей и ее собакой Рики. Париж, август 1944
А дома у него в те годы жили две собаки. Одна из них - афганская борзая:
Брассай. 3 мая 1944
...29 ноября 1943, парижская мастерская Пикассо в доме на улице Гранд-Огюстен.
К часу дня дом пустеет. Мы остаемся одни. Казбек, странная собака, всегда молчаливая, словно печальная, легла в скульптурной позе, вытянув худое тело - почти скелет - и изящные длинные лапы...
Пикассо. А вы заметили, что он может принимать позы настолько необычные, что кажется, будто это вовсе и не собака? Взгляните на него вот отсюда. Разве он не похож на морского ската? А Доре [Маар] он напоминает гигантскую креветку... Может, когда-нибудь вам тоже захочется его сфотографировать...
Брассай. Вы знаете афганскую борзую Сюзи Солидор? Собака была похожа на Сюзи, и ей ее подарили... Но в отличие от Казбека, она длинношерстная...
Пикассо. Та собака живет в горах, а эта на равнине, хотя и носит имя одной из гор... У нее почти нет шерсти, только на ушах немного...
Брассай. Для Франции эта порода очень редкая...
Пикассо. Настолько редкая, что когда я ее выгуливаю, прохожие удивляются и спрашивают, какой она породы... Однажды в Руайяне, в самом начале оккупации, со мной заговорил немецкий офицер. Я не понял, что ему было нужно... А он просто хотел узнать, что за собака Казбек... И я вздохнул с облегчением. Марсель [шофер и помощник Пикассо по дому] часто с ним гуляет и жалуется, что постоянно пристают с расспросами. А я ему сказал: «Марсель, запомните раз и навсегда: когда вам задают вопросы о породе собаки, отвечайте, что это... шарантская такса... Это произведет такое впечатление, что все расспросы прекратятся...» (с.142-143)
Брассай. 1944
27 апреля 1944, мастерская Пикассо на Гранд-Огюстен.
Я хочу сделать групповой портрет всех собравшихся у Пикассо. Хозяин настаивает, чтобы я тоже был на фото. И собирается позвать Марселя, чтобы было кому нажать на кнопку. Но это не нужно: автоматический запуск дает мне десять секунд, чтобы присоединиться к остальным. Пикассо в центре, у его ног - собака, справа Пьер Реверди, Жан Маре и Феноза; слева - Франсуаза Жилло и Хайме Сабартес. Сам я, для симметрии, встану рядом с Сабартесом. Внимательно осматриваю маршрут моего десятисекундного пробега, ощетинившегося препятствиями: прежде чем занять место, мне придется переступить через несколько полотен. <...> Я прошу всю компанию не шевелиться и нажимаю на спуск. Часовой механизм заработал с сухим шорохом, как насекомое. Я устремляюсь к остальным, чтобы успеть до щелчка. Обхожу без затруднений первое полотно, удачно перешагиваю через другое, и тут моя нога задевает и опрокидывает что-то, стоявшее сзади него. Красный плиточный пол заливает какая-то жидкость: Казбек вскакивает, Пикассо резко оборачивается... И фотоаппарат срабатывает. Все хохочут, хозяин торжествует: «Я же вам говорил! Брассай все ломает, все опрокидывает и все заливает... А завтра он, может, вообще устроит здесь пожар...»
...Опрокинутый мною предмет оказался большой миской Казбека, из которой он пил воду. (с.191)
Снимок, сделанный Брассаем там же в тот же день, 27 апреля 1944, но уже с другой собакой.
Пикассо изображает «настоящего художника» (перед картиной, купленной им у антиквара).
Жан Маре играет роль «натурщицы». (с.188-189)
А довольный пес просто смотрит на Брассая, который снимает эту сценку.
Еще один кадр Брассая, 16 июня 1944:
Актеры пьесы Пикассо «Желание, пойманное за хвост», собравшиеся у него дома, на улице Гранд-Огюстен. Сверху и слева направо: доктор Ламан, Сесиль Элюар, Пьер Риверди, Луиза Лейри, Зани де Кампани, Пикассо, Валентина Гюго, Симона де Бовуар. Внизу: Жан-Поль Сартр, Альбер Камю, разглядывающий подошедшего Казбека, Мишель Лейри и Жан Обье. (с.229)
Кто только из классиков-фотографов не снимал Казбека! -
Анри Картье-Брессон. Пикассо и Элюар в мастерской на улице Гранд-Огюстен. 1944
Роберт Капа. Пикассо и Казбек, там же. 1944
28 ноября 1946. [Брассай, фотографируя для книги Пикассо не только скульптуры, но и самую разнообразную мелкую пластику, зашел к его подруге, художнице и фотографу Доре Маар, на улицу Савой0]
У Доры - настоящая «коллекция Пикассо»: помимо ее многочисленных портретов, здесь немало натюрмортов и целый ящик миниатюрных поделок, созданных жизнерадостным, всегда активным и изобретательным талантом Пикассо... На днях она с огромными предосторожностями извлекла их оттуда, чтобы я мог сделать снимки: маленькие птички в капсулах из олова, дерева или кости; кусок дерева, превращенный в дрозда; фрагмент изглоданной морем кости, обернувшийся орлиной головой... <...> Что же до многочисленных изображений на бумаге и картоне, вырезанных ножницами или просто контурно очерченных рукой, то они все были просто очаровательны... Множество живых существ - рыба, лисица, козел, гриф, и рядом - впечатляющая серия рисунков с собаками. У нее своя история. У Доры Маар была белая болонка, которую она обожала... И вот однажды собачка потерялась... Чтобы утешить свою расстроенную подругу, Пикассо в течение нескольких дней каждый раз, как садились за стол, возвращал к жизни маленькую собачку с огромными черными глазами и висячими ушами. Иногда нос, глаза и рот обозначались просто дырками на бумаге, но чаще он рисовал животное на салфетке обгоревшей спичкой или погасшей сигаретой... И теперь перед вами предстает не бумага, не столовая салфетка, а шелковистая, волнистая шерстка словно ожившей собаки, глядящей на вас через свисающую на глаза длинную челку... (с.306-307)
«Собачка Доры Маар», силуэт сделан руками без применения ножниц. Глаза выжжены с помощью сигареты (1943, фото Брассая)
26 ноября 1946, в мастерской Пикассо на Гранд-Огюстен
[после ухода издателя] ...Я остаюсь один с Пикассо. Пока мы разговариваем, две его горлицы воркуют так громко, что мы едва слышим друг друга... Они заперты в очень красивой клетке, сплетенной из камыша и раскрашенной Пикассо собственноручно.
Брассай. Я снял их, когда вас не было. Одна из них сидела на клетке...
Пикассо. Обычно я их не запираю... Они часто садятся на руку, на голову или на плечи.
Он открывает клетку, и птицы, шумно хлопая крыльями, одна за другой вылетают наружу... Голуби завораживали Пикассо с самого детства. Они постоянно кружили вокруг него. Его отец их раскрашивал, часто доверяя сыну докрашивать лапки... Ребенком Пикассо постоянно слышал в доме их воркованье. Они нравятся ему в клетках, но особенно на свободе... Голуби, голубки, горлицы стали одним из любимых мотивов его творчества.
Пикассо. Горлицы, возможно, самые чувственные из представителей фауны... Обожают любовные игры. Интересно было бы узнать, что происходит в их маленьких головках... И это более чем странно, что обе мои птицы - мальчики... Может, они извращенцы? (с.293-294)
28 декабря 1946, там же.
Я остаюсь с Пикассо. Он показывает мне самые последние работы с совами.
Пикассо. Вот что сейчас крутится у меня в голове... В Антибе [во время летних росписей в замке Гримальди] я часто работал по ночам, и крики совы, единственной обитательницы полуразрушенной башни, были звуковым фоном моих бдений... Потом, когда птица была ранена, мне довелось с ней познакомится. Я держал ее в руках. Она стала моим другом и товарищем...
Силуэт сидящей на деревенском стуле птицы, забранный в овальную рамку, я вижу на многих полотнах... (с. 335)
Мишель Сима. Пикассо и сова Убу. 1946, замок Гримальди
Дениз Коломб. Пикассо с фигурками совы. 1952, на лестнице в доме на Гранд-Огюстен
Добавим к ним еще двух его пернатых из иллюстраций к текстам Бюффона (1936)
Гриф
Страус
И, уж заодно, покажем его великолепного кота из той же серии оттисков, хранящихся в собрании музея Метрополитен:
18 мая 1960, Канны, мастерская Пикассо на вилле «Калифорния». Художнику уже под восемьдесят.
Я вглядываюсь в его лицо, повернутое ко мне профилем, и считаю складки, берущие начало в углу глаза и расходящиеся веером в разных направлениях: ко лбу, к уху, по щеке. Когда он смеется, его профиль разрезают двенадцать лучей... А что это за вихревое движение вокруг нас? Коричневые, черные и белые пятна? Надо же, это бассет... А тот, что не отстает от него ни на шаг, далматинец? А вот и еще один, третий, боксер... Я готов к тому, что из всех уголков и закоулков мастерской выбегут еще десятки и даже сотни собак: два бульдога из Морунжа, его первый парижский фокстерьер, великое множество Фриков, Эльфов, Казбеков... Все собаки, которые были у Пикассо за всю жизнь, и те, которых он хотел бы иметь...
Пикассо и его питомцы на вилле «Калифорния»: коза Эсмеральда и боксер Ян. 1956
(фото Эдварда Куинна)
<...> Снова появляются три собаки. та, что я принял за бассета, на самом деле оказалась таксой. Ее зовут Лумп. Боксер Ян - слепой. Пикассо рассказывает, что его слепота ничуть не мешает ему ориентироваться в пространстве и появляться на зов... Черно-белый пес - великолепный далматинец. «Вы можете видеть его на многих моих картинах», - говорит Пикассо.
...и еще четыре кадра с Лумпом (1957, снимки Дэвида Дункана):
Пикассо и Жаклин показывают Лумпу только что законченную в его честь работу:
<...> На сундуке, на серебряном блюде - наполовину съеденный пирог, изгрызенный изнутри, как размытый морем утес...
Пикассо. Это итальянский хлеб с изюмом. Он называется panettone. Мы съели половину, если мне не изменяет память, года два назад... А потом о нем забыл... Для мышей настоящее лакомство, да? Они начали его подъедать, прогрызли внутри настоящие лабиринты. И я оставил хлеб для них... Теперь он совсем высох и стал твердым как камень. Но я его не выбрасываю. Сейчас он так же прекрасен, как скалы в Ле-Бо... Вы не находите? (349,357)
Дэвид Дункан. У Пикассо, на вилле Калифорния. 1956
.
Так что сегодняшняя публикация в журнале ее архива делается в порядке исключения.
Но нет сомнений, что пост об этой стороне жизни и творчества совсем не близкого ей художника Чаплиной пришелся бы очень по душе.
Источником нижеприведенных цитат послужила замечательная во всех отношениях книга известного фотографа и художника Брассая, написанная в 1964 году и недавно переведенная на русский язык:
Брассай. Разговоры с Пикассо / пер. с фр. Н.Чесноковой. - М., Ад Маргинем Пресс, Музей современного искусства «Гараж», 2019. - 400 с.
Иллюстрации позаимствованы из этой книги, из фотоальбома «Los talleres de Picasso» (Images Modernes, Paris, 2003), из интернета.
«...Пикассо может любить или ненавидеть людей, но животных он обожает всех, их присутствие ему так же необходимо, как и присутствие женщины. В Бато-Лавуар [общежитие художников на Монмартре, где Пикассо жил в 1900-х] у него было три сиамских кота, собака, мартышка и черепаха. В ящике стола жила ручная белая мышь. Он очень любил осла Фреде [папаша Фреде, владелец кабаре «Проворный кролик»], который однажды объел его пакет с табаком. Он обожал ручного ворона из “Проворного кролика” и рисовал его: это “Женщина с вороном”. На картине изображена дочь Фреде, которая вышла замуж за Мак-Орлана. В Валлори у него была коза, в Каннах - обезьяна. [в тех краях Пикассо жил с конца 1940-х] А уж собак... Не было ни дня в его жизни, когда он обходился без их компании. Еще молодым человеком он прогуливался обязательно с какой-нибудь собачонкой. Ему всегда хотелось завести петуха, иметь козу, он мечтал даже о тигре... если бы все зависело только от него, он собрал бы вокруг себя настоящий Ноев ковчег...» (с.294)
Пикассо, его подруга и модель Фернанда Оливье и их собаки
где-то около Бато-Лавуар. 1904
Пикассо с одним из своих «сиамцев» в мастерской на бульваре Клиши. 1910
(фрагмент фотоавтопортрета)
...и лет 40 спустя, с другой кошкой
Пикассо. Я не люблю дорогих кошек, которые мурлычут, лежа на диванах в салоне; зато обожаю других - диких и взъерошенных. Они охотятся на птиц, гуляют где хотят, носятся по улицам, как привидения... Они смотрят на вас сердито, словно уже готовы вцепиться вам в лицо... А вы заметили, что уличные кошки всегда беременны? Это естественно, ведь они думают только о любви... (из записей Брассая 1939 года, с. 87)
Пикассо. Сидящая кошка
гипс, 1944 (фото Брассая)
У этой кошки - своя история, Пикассо как-то раскрыл мне ее секрет. Вначале он вылепил стоящую женщину и сделал ее гипсовый муляж. Но скульптура ему не понравилась. Тогда ему пришла мысль превратить женщину в кошку. Ее грудь стала головой животного; ноги - передними лапами... Потом он добавил всё остальное. Об этом превращении никто не знает. Но меня с этой кошкой связывает секрет ее рождения. Когда я смотрю на нее, то вижу в ней женщину. Это «женщина-кошка» или «кошка-женщина»... (27 апреля 1944, с.182-184)
Пикассо. Я люблю летучих мышей! А женщины их боятся... Они думают, что мышь может вцепиться им в волосы... А ведь это, может быть, самое красивое животное на свете, самое изящное... Вам случалось видеть их маленькие, блестящие, искрящиеся умом глазки, их кожу, шелковистую, как бархат?.. (25 октября 1943, с.118)
Брассай. Мастерская Пикассо в Буажелу. 1932 (фрагмент)
ближайшая из двух собак в этом кадре - пиренеец Боб
Пикассо с трудом, но поднимал «на ручки» этого малыша:
Бывали на его руках и собаки поменьше:
Пикассо с дочерью Майей и ее собакой Рики. Париж, август 1944
А дома у него в те годы жили две собаки. Одна из них - афганская борзая:
Брассай. 3 мая 1944
...29 ноября 1943, парижская мастерская Пикассо в доме на улице Гранд-Огюстен.
К часу дня дом пустеет. Мы остаемся одни. Казбек, странная собака, всегда молчаливая, словно печальная, легла в скульптурной позе, вытянув худое тело - почти скелет - и изящные длинные лапы...
Пикассо. А вы заметили, что он может принимать позы настолько необычные, что кажется, будто это вовсе и не собака? Взгляните на него вот отсюда. Разве он не похож на морского ската? А Доре [Маар] он напоминает гигантскую креветку... Может, когда-нибудь вам тоже захочется его сфотографировать...
Брассай. Вы знаете афганскую борзую Сюзи Солидор? Собака была похожа на Сюзи, и ей ее подарили... Но в отличие от Казбека, она длинношерстная...
Пикассо. Та собака живет в горах, а эта на равнине, хотя и носит имя одной из гор... У нее почти нет шерсти, только на ушах немного...
Брассай. Для Франции эта порода очень редкая...
Пикассо. Настолько редкая, что когда я ее выгуливаю, прохожие удивляются и спрашивают, какой она породы... Однажды в Руайяне, в самом начале оккупации, со мной заговорил немецкий офицер. Я не понял, что ему было нужно... А он просто хотел узнать, что за собака Казбек... И я вздохнул с облегчением. Марсель [шофер и помощник Пикассо по дому] часто с ним гуляет и жалуется, что постоянно пристают с расспросами. А я ему сказал: «Марсель, запомните раз и навсегда: когда вам задают вопросы о породе собаки, отвечайте, что это... шарантская такса... Это произведет такое впечатление, что все расспросы прекратятся...» (с.142-143)
Брассай. 1944
27 апреля 1944, мастерская Пикассо на Гранд-Огюстен.
Я хочу сделать групповой портрет всех собравшихся у Пикассо. Хозяин настаивает, чтобы я тоже был на фото. И собирается позвать Марселя, чтобы было кому нажать на кнопку. Но это не нужно: автоматический запуск дает мне десять секунд, чтобы присоединиться к остальным. Пикассо в центре, у его ног - собака, справа Пьер Реверди, Жан Маре и Феноза; слева - Франсуаза Жилло и Хайме Сабартес. Сам я, для симметрии, встану рядом с Сабартесом. Внимательно осматриваю маршрут моего десятисекундного пробега, ощетинившегося препятствиями: прежде чем занять место, мне придется переступить через несколько полотен. <...> Я прошу всю компанию не шевелиться и нажимаю на спуск. Часовой механизм заработал с сухим шорохом, как насекомое. Я устремляюсь к остальным, чтобы успеть до щелчка. Обхожу без затруднений первое полотно, удачно перешагиваю через другое, и тут моя нога задевает и опрокидывает что-то, стоявшее сзади него. Красный плиточный пол заливает какая-то жидкость: Казбек вскакивает, Пикассо резко оборачивается... И фотоаппарат срабатывает. Все хохочут, хозяин торжествует: «Я же вам говорил! Брассай все ломает, все опрокидывает и все заливает... А завтра он, может, вообще устроит здесь пожар...»
...Опрокинутый мною предмет оказался большой миской Казбека, из которой он пил воду. (с.191)
Снимок, сделанный Брассаем там же в тот же день, 27 апреля 1944, но уже с другой собакой.
Пикассо изображает «настоящего художника» (перед картиной, купленной им у антиквара).
Жан Маре играет роль «натурщицы». (с.188-189)
А довольный пес просто смотрит на Брассая, который снимает эту сценку.
Еще один кадр Брассая, 16 июня 1944:
Актеры пьесы Пикассо «Желание, пойманное за хвост», собравшиеся у него дома, на улице Гранд-Огюстен. Сверху и слева направо: доктор Ламан, Сесиль Элюар, Пьер Риверди, Луиза Лейри, Зани де Кампани, Пикассо, Валентина Гюго, Симона де Бовуар. Внизу: Жан-Поль Сартр, Альбер Камю, разглядывающий подошедшего Казбека, Мишель Лейри и Жан Обье. (с.229)
Кто только из классиков-фотографов не снимал Казбека! -
Анри Картье-Брессон. Пикассо и Элюар в мастерской на улице Гранд-Огюстен. 1944
Роберт Капа. Пикассо и Казбек, там же. 1944
28 ноября 1946. [Брассай, фотографируя для книги Пикассо не только скульптуры, но и самую разнообразную мелкую пластику, зашел к его подруге, художнице и фотографу Доре Маар, на улицу Савой0]
У Доры - настоящая «коллекция Пикассо»: помимо ее многочисленных портретов, здесь немало натюрмортов и целый ящик миниатюрных поделок, созданных жизнерадостным, всегда активным и изобретательным талантом Пикассо... На днях она с огромными предосторожностями извлекла их оттуда, чтобы я мог сделать снимки: маленькие птички в капсулах из олова, дерева или кости; кусок дерева, превращенный в дрозда; фрагмент изглоданной морем кости, обернувшийся орлиной головой... <...> Что же до многочисленных изображений на бумаге и картоне, вырезанных ножницами или просто контурно очерченных рукой, то они все были просто очаровательны... Множество живых существ - рыба, лисица, козел, гриф, и рядом - впечатляющая серия рисунков с собаками. У нее своя история. У Доры Маар была белая болонка, которую она обожала... И вот однажды собачка потерялась... Чтобы утешить свою расстроенную подругу, Пикассо в течение нескольких дней каждый раз, как садились за стол, возвращал к жизни маленькую собачку с огромными черными глазами и висячими ушами. Иногда нос, глаза и рот обозначались просто дырками на бумаге, но чаще он рисовал животное на салфетке обгоревшей спичкой или погасшей сигаретой... И теперь перед вами предстает не бумага, не столовая салфетка, а шелковистая, волнистая шерстка словно ожившей собаки, глядящей на вас через свисающую на глаза длинную челку... (с.306-307)
«Собачка Доры Маар», силуэт сделан руками без применения ножниц. Глаза выжжены с помощью сигареты (1943, фото Брассая)
26 ноября 1946, в мастерской Пикассо на Гранд-Огюстен
[после ухода издателя] ...Я остаюсь один с Пикассо. Пока мы разговариваем, две его горлицы воркуют так громко, что мы едва слышим друг друга... Они заперты в очень красивой клетке, сплетенной из камыша и раскрашенной Пикассо собственноручно.
Брассай. Я снял их, когда вас не было. Одна из них сидела на клетке...
Пикассо. Обычно я их не запираю... Они часто садятся на руку, на голову или на плечи.
Он открывает клетку, и птицы, шумно хлопая крыльями, одна за другой вылетают наружу... Голуби завораживали Пикассо с самого детства. Они постоянно кружили вокруг него. Его отец их раскрашивал, часто доверяя сыну докрашивать лапки... Ребенком Пикассо постоянно слышал в доме их воркованье. Они нравятся ему в клетках, но особенно на свободе... Голуби, голубки, горлицы стали одним из любимых мотивов его творчества.
Пикассо. Горлицы, возможно, самые чувственные из представителей фауны... Обожают любовные игры. Интересно было бы узнать, что происходит в их маленьких головках... И это более чем странно, что обе мои птицы - мальчики... Может, они извращенцы? (с.293-294)
28 декабря 1946, там же.
Я остаюсь с Пикассо. Он показывает мне самые последние работы с совами.
Пикассо. Вот что сейчас крутится у меня в голове... В Антибе [во время летних росписей в замке Гримальди] я часто работал по ночам, и крики совы, единственной обитательницы полуразрушенной башни, были звуковым фоном моих бдений... Потом, когда птица была ранена, мне довелось с ней познакомится. Я держал ее в руках. Она стала моим другом и товарищем...
Силуэт сидящей на деревенском стуле птицы, забранный в овальную рамку, я вижу на многих полотнах... (с. 335)
Мишель Сима. Пикассо и сова Убу. 1946, замок Гримальди
Дениз Коломб. Пикассо с фигурками совы. 1952, на лестнице в доме на Гранд-Огюстен
Добавим к ним еще двух его пернатых из иллюстраций к текстам Бюффона (1936)
Гриф
Страус
И, уж заодно, покажем его великолепного кота из той же серии оттисков, хранящихся в собрании музея Метрополитен:
18 мая 1960, Канны, мастерская Пикассо на вилле «Калифорния». Художнику уже под восемьдесят.
Я вглядываюсь в его лицо, повернутое ко мне профилем, и считаю складки, берущие начало в углу глаза и расходящиеся веером в разных направлениях: ко лбу, к уху, по щеке. Когда он смеется, его профиль разрезают двенадцать лучей... А что это за вихревое движение вокруг нас? Коричневые, черные и белые пятна? Надо же, это бассет... А тот, что не отстает от него ни на шаг, далматинец? А вот и еще один, третий, боксер... Я готов к тому, что из всех уголков и закоулков мастерской выбегут еще десятки и даже сотни собак: два бульдога из Морунжа, его первый парижский фокстерьер, великое множество Фриков, Эльфов, Казбеков... Все собаки, которые были у Пикассо за всю жизнь, и те, которых он хотел бы иметь...
Пикассо и его питомцы на вилле «Калифорния»: коза Эсмеральда и боксер Ян. 1956
(фото Эдварда Куинна)
<...> Снова появляются три собаки. та, что я принял за бассета, на самом деле оказалась таксой. Ее зовут Лумп. Боксер Ян - слепой. Пикассо рассказывает, что его слепота ничуть не мешает ему ориентироваться в пространстве и появляться на зов... Черно-белый пес - великолепный далматинец. «Вы можете видеть его на многих моих картинах», - говорит Пикассо.
...и еще четыре кадра с Лумпом (1957, снимки Дэвида Дункана):
Пикассо и Жаклин показывают Лумпу только что законченную в его честь работу:
<...> На сундуке, на серебряном блюде - наполовину съеденный пирог, изгрызенный изнутри, как размытый морем утес...
Пикассо. Это итальянский хлеб с изюмом. Он называется panettone. Мы съели половину, если мне не изменяет память, года два назад... А потом о нем забыл... Для мышей настоящее лакомство, да? Они начали его подъедать, прогрызли внутри настоящие лабиринты. И я оставил хлеб для них... Теперь он совсем высох и стал твердым как камень. Но я его не выбрасываю. Сейчас он так же прекрасен, как скалы в Ле-Бо... Вы не находите? (349,357)
Дэвид Дункан. У Пикассо, на вилле Калифорния. 1956
.