Москва-Свердловск-Москва
Спустя месяц после начала войны, в ночь с 22 на 23 июля 1941 года Московский зоопарк подвергся первой бомбардировке. Сгорели управление зоопарка, архивы, ресторан, были разбиты стекла в оранжерее. Пожары возникали и в зданиях с животными - в обезьяннике, львятнике, слоновнике. Сразу после этого большую часть ценных животных решено было эвакуировать в Сталинград и Свердловск. О судьбе сталинградского транспорта с животными ничего не известно. Свердловской группе повезло больше.
В Москву срочно вызвали директора Уралзоопарка (Свердловского зоопарка) А.С.Ефремова, и 24 июля был составлен приемо-сдаточный акт о передаче части животных Московского зоопарка Свердловскому зоопарку: «африканский слон Нона, носорог Мари, антилопа-гну Мурка, сибирский козерог Васька, зебра Гартмана Дарька, гаял Жучок, уссурийские тигры Шайтан и Сиротка, тигролев Цезарь, лев Голован, аравийские леопарды Васька и Маруська, ирбис Барсик, пума Рени, рыси Тришка и Тася, белый медведь Гордый, макаки-резусы Пупсик, Седой и Нелька, гамадрилы сфинксы Галка и Чардик, павиан гамадрил Спиридон, яванский макак Файка, шимпанзе Мориц».
С Ефремовым договорились, что с вывозимыми животными будут работать заведующая секцией хищных Вера Чаплина и ее подруга зоотехник Липа Панёвина, увольняющиеся из Московского зоопарка и эвакуирующиеся со своими детьми в Свердловск…
Вера Чаплина и Липа Панёвина с сыном придерживают тигренка Сиротку
Московский зоопарк, Площадка молодняка. Весна 1939
РГАЛИ фонд № 3460
1 августа, перед выездом в Свердловск, Вера Чаплина (Михайлова) оформляет документы на эвакуацию:
РГАЛИ фонд № 3460
И во время ее отсутствия происходит нечто труднообъяснимое - то, что могло произойти только в ситуации общей нервозности и неразберихи: какая-то родственница забирает с собой Толю и Люду без матери в эшелон, вывозящий одно из учреждений по направлению в Свердловск - до станции Чернушка (Пермской области). Как выяснилось позже, в пути поезд попал под бомбежку, родственница пропала, и на станции Чернушка Толя и Люда потерялись.
В этой критической ситуации на помощь Чаплиной пришел директор Свердловского зоопарка Андрей Семенович Ефремов. В тот же день, 1 августа он выписывает ей, уже уволенной из Московского зоопарка и еще не зачисленной в зоопарк Свердловский, документ - «для устройства семьи», дававший Чаплиной статус командированной:
РГАЛИ фонд № 3460
Добравшись до Чернушки, Вера Чаплина каким-то чудом нашла своих детей. Но в Свердловск отправилась одна - везти Толю и Люду пока было некуда.
Получить жилье в Свердловске Чаплиной пока не удается, лишь обещали устроить дочку в детский сад. Но ей опять повезло: сына готовы взять к себе знакомые, эвакуированные в Челябинск. Ефремов дает ей еще одну отлучку - чтобы забрать детей из Чернушки до прибытия транспорта с животными из Московского зоопарка:
РГАЛИ фонд № 3460
Свердловский зоопарк принимал эвакуированных из Москвы ценных животных с обязательством создать им требуемые условия и обеспечить их полную сохранность. К сожалению, в связи с трудностями военного времени сделать это в полной мере не удалось, местные власти практически не помогали, поэтому многие животные погибли - слон, носорог, некоторые крупные кошки, зебра. Шимпанзе Мориц простудился еще в дороге и погиб от пневмонии.
Но сотрудники Уралзоопарка и принятые в его коллектив Вера Чаплина и Липа Панёвина делали всё, чтобы сохранить животных. Спустя 50 лет Вера Васильевна вспоминала об этом тяжелом времени (из интервью газете «Вечерний Свердловск», 19 июня 1991 г.):
РГАЛИ фонд № 3460
В то же время из Московского зоопарка, от друзей по секции хищных Сергея Канцлера и Виты Останевич, порой приходили вполне «ободряющие» письма:
Осень 1941 года
РГАЛИ фонд № 3460
Но тогда в письмах многие несколько приукрашивали действительность. И не только для того, чтобы письма не задержала военная цензура. Например, Вера Чаплина часто и подробно расписывала своему мужу, что она с Людой в Свердловске хорошо питаются - только для того, чтобы Александр Прохорович перестал присылать им посылки с едой. Зная возможности и характер своего мужа, она полностью отдавала себе отчет в том, что он не достает где-то эти излишние продукты, а просто сам почти ничего не ест - для того, чтобы отправить жене и дочери свой сэкономленный паек инженера оборонного предприятия.
Так что и в Московском зоопарке всё было далеко не столь бодро. Во время налета в ночь с 4 на 5 января 1942 года на его территорию попали не только зажигательные, но и фугасные бомбы. Было разрушено здание для копытных и выбиты все окна в слоновнике и попугайнике. Сергей Канцлер, во время войны заведовавший кормовой лабораторией, так вспоминал об этом налете: «Я вдруг услышал взрывы фугасных бомб, правда небольших. Одновременно было сброшено много зажигательных бомб. Когда я вышел из помещения, то увидел такую картину: весь львятник и обезьянник были в дыму и огне… Зажигалки пробили крышу и попали в помещение, где находился шимпанзе Парис. Обезьяна была чрезвычайно напугана, рвала дверь, бросалась на решетку… Не успели мы затушить львятник и обезьянник, как ко мне прибежал связной и сказал, что горит слоновник. В слоновнике у нас находятся наиболее ценные животные: слоны, бегемоты, жирафы. Я собрал свою инициативную группу… и побежал к слоновнику. Там все стекла оказались выбитыми взрывной волной, из помещения шел пар… в этот день был сильный мороз, примерно 30 градусов, и там находились ценные теплолюбивые животные, необходимо было немедленно забить окна… Буквально за какие-нибудь 20 минут все окна и пробоины были заделаны и помещение утеплено… Только успели принять меры в отношении слоновника, как прибегают с Новой территории товарищи и говорят, что разбомбили попугайник. Одновременно сообщили о смерти коменданта зоопарка т. Даниловой… Она дежурила на Новой территории и, когда началась стрельба, побежала к телефону, и ее по дороге убило фугасной бомбой. Она погибла на посту». (Из книги «Московский зоологический парк. К 140-летию со дня основания. Страницы истории». 2004)
Первое время Чаплина работала в Уралзоопарке зоотехником и ждала вызова в Москву, но уже летом 1942 года ей поручают очень большую, ответственную работу - заведовать всей зоочастью зоопарка. Работать приходилось не только с животными, вот как Вера пишет об этом мужу (октябрь 1942 г.):
РГАЛИ фонд № 3460
Ей продолжает оказывать поддержку директор Уралзоопарка Андрей Ефремов. Вероятно, с его стороны дело не обошлось без личной симпатии к Чаплиной - и об этом она, не без чувства юмора, тоже упоминает в письмах к мужу: «Андрей Семенович помогает мне много, хотя его половина бесится по прежнему, но теперь я на нее не обращаю внимания…»
РГАЛИ фонд № 3460
Надо сказать, что с особой нежностью Ефремов относился к маленькой дочери Веры Чаплиной. Он очень помог, доставая лекарства, когда девочка зимой тяжело болела воспалением легких.
Вот его открытка, подписанная четырехлетней Людочке:
И все же, весной 1943 года руководство Свердловского зоопарка было вынуждено отпустить Веру Чаплину в Москву - сначала для доклада «о положении Свердловского зоопарка и проблемах содержания животных» и для выбивания кормов в Главном Управлении Зоопарков, а после - для откомандирования тов. Чаплиной «в распоряжение Московского зоопарка, согласно их вызова»:
РГАЛИ фонд № 3460
Из трудовой книжки Веры Чаплиной
РГАЛИ фонд № 3460
Вернувшись в Москву, Чаплина хотела работать с животными, но ее, как опытного организатора, в апреле 1943 года назначают директором производственных предприятий Московского зоопарка.
Эти предприятия приносили зоопарку большой доход, а во время войны обеспечивали существенные объемы и ассортимент заготавливаемых кормов. Первое из них появилось еще в 1929 году - это была мастерская, где изготавливались на продажу чучела. Затем начала работать столярная мастерская, изготавливавшая клетки на продажу. В 1931 году была открыта рыборазводня, поставлявшая аквариумных рыбок для продажи. Также была устроена червоводня, для разведения мучных червей, чтобы обеспечить нуждавшихся в этом корме животных. Работала и специальная бригада «мотыльщиков», которые добывали в водоемах Подмосковья мотыля для этих же целей, а также разнообразные гидробиологические товары. Были открыты торговые палатки на Зацепском, Арбатском и Усачевском рынках. В 1937 году был образован отдел с лабораторией для изготовления биологического материала, используемого на практических занятиях в школах, мединститутах, пединститутах и других вузах. Кроме того, незадолго до войны были образованы: издательство, выпускавшее труды зоопарка; художественно-оформительский цех, готовивший этикетки и оформление выставки в зоопарке; фотодиапозитивный цех. Во время войны большая работа велась по заготовке кормов в подсобных хозяйствах на территории Подмосковья.
РГАЛИ фонд № 3460
Сотрудники производственных предприятий Московского зоопарка. 1944-45
Вера Чаплина - третья слева в верхнем ряду
В марте 1944 года, Московский зоопарк, обеспокоенный судьбой еще остававшихся в эвакуации животных, организовал решение Мосгорисполкома о вывозе их из Свердловска, однако Уралзоопарк отказался возвращать ценных животных в Москву. Но вопрос был политический, и 29 июля 1944 года Госарбитраж постановил - не только вернуть оставшихся животных, но и взыскать со Свердловского зоопарка сумму более 22 000 рублей.
Ответственным представителем по транспортировке животных в Москву была назначена Вера Чаплина. В августе 1944 года она выехала в Свердловск - на очень непростую встречу со своими недавними товарищам. Ведь те уже успели сродниться со зверями, ради которых шли на лишения в самые трудные годы войны; они не приняли решение Московского зоопарка.
Затем возникла проблема с нехваткой вагонов - они шли на нужды фронта. Пришлось вмешаться начальнику Главного Управления по заповедникам, зоопаркам и зоосадам тов. Шведчикову, и необходимые два вагона были выделены:
РГАЛИ фонд № 3460
3 сентября от властей Свердловска в Москву была отправлена протестующая телеграмма, в которой вывоз животных в Москву приравнивался к «ликвидации Свердловского зоопарка».
РГАЛИ фонд № 3460
Но это уже ничего не решало.
Несколько дней спустя Вера Чаплина получила для своей миссии самые убедительные мандаты:
РГАЛИ фонд № 3460
РГАЛИ фонд № 3460
И главный документ, подлинник которого не сохранился даже в архиве Московского зоопарка, но имеется в личном архиве Веры Чаплиной:
РГАЛИ фонд № 3460
Рысь Тася оказала Вере Чаплиной неоценимую услугу при транспортировке животных в Москву. Вероятнее всего, спасла ей жизнь.
Сопроводить в эшелоне из Свердловска до Москвы два вагона с такими зверями и кормами для них - и в обычное время было бы делом очень трудным, а в голодное время войны - крайне опасным.
Мужчины в зоопарке были наперечет, и Чаплиной дали в помощницы женщину, к тому же неопытную. Немало поездив на товарняках в годы Гражданской войны и понимая, что животные и корма могут стать объектом грабежа, Чаплина потребовала строжайшего соблюдения элементарных мер безопасности. Но в одном вопросе помощница постоянно спорила с ней - в вагоне с животными было очень душно, - и все время настаивала на том, что необходимо в пути приоткрывать дверь вагона.
Наконец, Чаплина дала ей поблажку.
Этого, как оказалось, только и ждали следившие за ними: было уже темно, и вдруг, совершенно бесшумно, с крыши вагона в проем двери проник человек. Чаплина рассказывала, что она мгновенно просчитала ситуацию: их убьют, в лучшем случае выкинут из вагона на полном ходу. И так же моментально пришло решение - одним прыжком она вскочила на большую нижнюю клетку и резко, с грохотом открыла задвижку верхней клетки поменьше, в которой находилась рысь Тася.
Вера Васильевна поясняла нам, что рысь - зверь, по природе, довольно трусливый. Но именно из-за трусости первая реакция на что-то неожиданное у рыси крайне агрессивна в своих внешних проявлениях: и это почти наверняка может испугать незнающего человека. Так и произошло с рысью, которую Чаплина очень хорошо знала, - Тася выскочила из клетки, выгнула спину, оскалила клыки и рявкнула на незнакомца! От неожиданности тот бросился наутек, Вера Чаплина - к двери, и в одно мгновенье заперла ее.
Придя в себя, грабители (а их, как оказалось, было двое) начали ломиться в дверь с криками: «Откройте, не то убьем!..» Но кто же после таких слов откроет! А Тасю довольно легко водворили обратно в клетку. И после этого до самой Москвы помощница безропотно и во всем слушалась Чаплину.
В книжном шкафу Веры Васильевны до сих пор на память о Свердловске стоит эта маленькая свиристель:
На обороте подпись: «Людочке из Свердловска от дяди Андрея. 1942 г.»
(использованы материалы из архива Веры Чаплиной и из книги «Московский зоологический парк. К 140-летию со дня основания. Страницы истории». М., 2004)
.