История дома № 16 по Большой Дмитровке
У окна в комнате Веры Чаплиной
Конец 1940-х - начало 1950-х
Немного предыстории.
Домовладение № 16 по Большой Дмитровке в первой половине XIX века принадлежало князьям Мещерским.
В середине 1840-х здесь жил молодой поэт Я.П.Полонский
[В.Сорокин. Памятные места Большой Дмитровской слободы // Наука и жизнь,1988, № 11].
«Табель домов г. Москвы с поименованием улиц», изданный в 1867 г., сообщает нам, что к этому времени домом № 16 владеет Леопольд Штюрцваге, производивший в Москве рояли одноименной марки.
Похоже, что в этом доме родился в 1879 году и провел детство внук Леопольда Штюрцваге, Леопольд Штюрцваге младший.
В 1901 внук поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, учился у Коровина и Пастернака, а в 1910-х годах убыл в Париж, где с подачи Гийома Аполинера его труднозвучная фамилия обрела французскую легкость - отныне он Леопольд Сюрваж,
вот его портрет кисти Модильяни:
Амедео Модильяни. Портрет Леопольда Сюрважа. 1918
61,5х46. Музей Атенеум, Хельсинки
Но вернемся в Москву. Рояли «Штюрцваге» не отличались высоким качеством, дела у фирмы шли неважно, и в 1901 году семейство Штюрцваге отказывается от собственного дома в пользу более бюджетного съемного жилья - продав домовладение № 16 на Большой Дмитровке под строительство нового здания Залесскому и Чаплину, переезжает на Малую Дмитровку в дом Катковой.
При этом происходит встречное движение: торговый дом «Залесский и Чаплин», ранее не располагавший отдельным зданием и арендовавший помещение на Малой Дмитровке, 12 (в доме Спасо-Влахернского монастыря), теперь получает собственное домовладение на Большой Дмитровке.
Для точности картины добавим, что В.М.Чаплин с семьей готовился переезжать на новый адрес со Спиридоновки, из дома графа Бобринского, а В.Г.Залесский с женой - с Петровки, из дома Коровина.
На довольно большом участке компаньоны строят не одно, а целых три здания:
Комплекс зданий было построен в 1902 году по проекту Василия Герасимовича Залесского. Второй и третий этажи главного дома занимали семьи Залеских и Чаплиных, две квартиры четвертого этажа сдавали внаем (в одной из них в 1910-х годах жил генерал Алексанндр Ивановиы Чаплыгин с женой Софьей Ивановной (урожд. Маевской) и ее дочерью Евгенией Вейс - будущей невесткой Чаплиных).
На первом этаже в 1903 году открылся магазин антиквариата «Старина и роскошь», продававший картины, фарфор, бронзу, нумизматику. Проектно-техническая контора по отоплению и вентиляции размещалась в двухэтажном доме напротив проездных ворот; третий дом во дворе, «в связи» с домом № 16, строился как доходный.
Во внутреннем дворике был небольшой сад с фонтаном.
А вот что вспоминает о доме № 16 по Большой Дмитровке еще один выпускник Московского училища живописи, ваяния и зодчества - выдающийся архитектор Константин Мельников [из книги «Архитектура моей жизни»]:
«...1903 г.
Еще одиннадцатилетним я ездил один на Мальчике <лошади, на которой его родители ежедневно отвозили молоко в Москву из деревни Лихоборы> за гущей для коров на пивоваренный завод или на дрожжевой за Москву-реку - далеко, проезжаешь мимо Кремля, Василия Блаженного. Раз, возвращаясь с поклажей, мы с Мальчиком остановились у витрины магазина картин, как любители живописи. Мы проехали тысячи домов, а остановились у дома № 16 по Большой Дмитровке. Не почувствовал ли мой лукавый конь, что этот дом освободит его от наших совместных поездок? Знай, мой Мальчик, что в этом доме скоро раскроются широко двери для твоего маленького хозяина.
И действительно, в том же году, 1 сентября, я, 13-ти лет, чисто одетый, оказался в богатом вестибюле дома известной в России технической конторы «Залесский и Чаплин». Меня привели в контору работать в должности мальчика.
...В это лучезарное для меня утро можно было видеть, как владелец конторы, знаменитый русский ученый-теплотехник, творец многих отопительных систем, в том числе - «водо-водяной», превратившейся теперь в грандиозную городскую теплосеть, Владимир Михайлович Чаплин поднимался по широкой, устланной ковром лестнице вместе с маленьким, худеньким, с огромными глазами мальчиком...
Он привел меня в огромный светлый зал с блестящим паркетом и лакированными столами, с нагнувшимися над ними людьми. «Вот вам художник, дайте ему что-нибудь нарисовать».
1904 г.
...Для меня был нанят учитель, художник Владыкин, и в 1904 году я держал конкурсный экзамен в Московское Училище живописи, ваяния и зодчества. По искусству прошел, но по русскому языку нет. На мое смятение ответили лаской, и я стал появляться в семье Владимира Михайловича в обществе его дочери Лидии и сына Володи, у которых была бонна Эльфрида и домашняя учительница Мария Петровна.
Парадный стол, и у мальчика сверкающий прибор, сижу, а руки лишние. Также я узнал, что дамы, высокие такие, здороваются первыми, протягивая мне сияющую руку. Летом увезли меня с собой на дачу. Кто знает, какими законами на свете нам лучше жить? Благородное доверие супруги Владимира Михайловича, Екатерины Андреевны, подтвердилось жизнью. И действительно, экзаменуясь осенью вторично, я блестяще выдерживаю конкурс: мое имя стояло в числе одиннадцати счастливчиков, среди 270 претендентов...
1910 г.
...Желая своему взрослому воспитаннику комфорта в жизни, дорогой Владимир Михайлович выразил симпатию к Архитектуре, а я боялся ее скуки и хотел быть на живописном отделении. Мне уступили, но взяли с меня слово, что я закончу и архитектурное».
В годы обучения и преддипломной практики Мельников работал на постройках московских архитекторов, главным образом, по заданию проектной конторы «В.Залесский и В.Чаплин». В 1925 г.. По проекту Константина Мельникова был построен павильон СССР на Всемирной выставке. Мельников пишет:
«Год 1925-й необычайный - я в Париже. «Я очень рад, что мне посчастливилось в этом худеньком мальчике угадать искру божию», - написал мне в Париж Владимир Михайлович Чаплин, отдавший свое сердце на развитие моих дарований».
Во дворе дома № 16 по Большой Дмитровке
Второй справа - Костя Мельников, крайняя справа - Лидия Чаплина, в центре - Володя Чаплин, второй слева - В.М.Чаплин. Зима 1903/1904 гг.
На этом снимке, сделанном немногими месяцами позже в гостиной квартиры В.М.Чаплина - на дальней стене следующей комнаты виден фотопортрет Володи Чаплина. Вот он крупнее:
Уточним стрелкой на плане место и направление съемки кадра в гостиной:
После революции торговый дом «Залесский и Чаплин» прекратил свое существование. В 1923 году в помещениях бывшей технической конторы размещается трест «Мосстрой» ("Вся Москва", 1923). Последнее упоминание о В.Г.Залесском - в справочнике «Вся Москва» за 1917 год. После - нигде никаких сведений.
В.М.Чаплин не эмигрировал из России в какой-нибудь Париж (что до сих пор крайне возмущает его праправнучку Марину).
Он продолжал жить в доме № 16. Также еще с 1914 года в доме жил его самый младший брат Дмитрий, инженер-механик и сотрудник проектно-технической конторы. Кроме постоянно проживавшей в квартире № 3 семьи дочери Лидии, перед самой революцией Чаплины поселяют в свою квартиру № 4 жену сына Владимира, Евгению Вейс. Вскоре она родила дочь Софью, которую Владимиру Чаплину так и не суждено было увидеть. Также нашли приют в доме В.М.Чаплина мать и отчим Евгении. Вероятно, сразу же после революции В.М.Чаплин подселяет в комнаты своей квартиры семью своего другого брата Сергея, в 1916 году получившего чин генерал-майора Главного артиллерийского управления царской армии и, по-видимому, не имевшего особых противоречий с новой властью (о нем здесь: http://baza.vgdru.com/post/1/5847/p207356.htm). Да и сам Владимир Михайлович, по словам Веры Чаплиной, во время Гражданской войны получил «охранную грамоту» от Ленина за работу по разработке и организации дезинфекционных камер. При жизни Владимира Михайловича подселение чужих людей в обе его квартиры, по всей видимости, было незначительным, даже несмотря на то, что сам В.М.Чаплин с середины 1920-х фактически не жил в доме на Большой Дмитровке. Однако ответственными квартиросъемщиками старались записывать родственников, не носивших слишком распространившуюся фамилию Чаплиных. Так, после замужества Веры Чаплиной комнату Веры записали за ее мужем А.П.Михайловым.
Но уже на следующий год после смерти ученого в обеих квартирах 3-го этажа Домоуправление проводит перепланировку и «уплотнение» - создаются коридоры и нарезаются отдельные коммунальные комнаты:
Воспользовавшись длительными отъездами из Москвы Лидии Владимировны Чаплиной с дочерью Валентиной и младшим сыном Славиком, домоуправление лишает их жилплощади. По одной комнате (они выделены на плане желтым цветом) остаются за Верой Чаплиной с мужем и сыном (с эркером) и за Василием Кутыриным (с балконом).
Так дом № 16 выглядел в 1935 году - и это самая ранняя из известных нам фотографий (съемка для диафильма о львенке Кинули):
Остатки дореволюционной обстановки в комнате Веры Чаплиной:
На следующем снимке отчасти виден двухэтажный доме напротив проездных ворот, в котором когда-то размещалась проектно-техническая контора Залесского и Чаплина.
РГАЛИ фонд № 3460
А вот заявление части жильцов квартиры № 3 в защиту Кинули (в противовес заявлению нескольких других жильцов против Кинули в Санэпидеминспецию):
РГАЛИ фонд № 3460
Вместо магазина антиквариата в первом этаже дома в 1920-х открылась столовая «Бомонд».
В 1939 году Харрисон Форман сфотографировал очередь в столовую (ее новое название в кадре не отразилось):
Во время войны Вера Чаплина с частью редких животных Московского зоопарка была эвакуирована в Свердловск. 12-летнего Толю пристроили у знакомых в Челябинске, 4-летняя Люда была у Веры на руках. Муж Шура, работавший инженером на оборонном предприятии, также был командирован из Москвы. Вот так называемая «бронь» на их жилплощадь в квартире дома № 16 - уже по Пушкинской улице (в 1937 году Большую Дмитровку переименовали в честь 100-летия поэта):
Здесь написано «квартира», но на самом деле речь шла о комнате в коммунальной квартире.
«Бронь» не спасла имущество Михайловых-Чаплиных от разграбления своими же соседями. Вера Васильевна рассказывала, что когда в 1943 году вернулась в Москву, она видела многие свои предметы мебели и личные вещи в комнатах ее соседей. Марина с возмущением спрашивала ее - неужели нельзя было потребовать вернуть вещи назад?! Как ты общалась с этими людьми?! На что Чаплина отвечала: время было такое, что после подобного требования на тебя написали бы донос и забрали бы уже всё.
Больше всего было жаль семейных фотографий. Они хранились в богатых дореволюционных альбомах, которые приглянулись кому-то из добрых соседей - альбомы забрали себе, а фотографии просто выкинули. Так они и сгинули - почти все семейные дореволюционные портреты родителей, бабушек, дедушек и других родственников.
(и большинство из показываеых в этом журнале дореволюционных фотографий отсканированы из альбомов наших родственников - потомков М.Д.Кутырина, С.В.Чаплина и Владимира Чаплина)
Вот еще два послевоенных снимка.
Конец 1940-х, Люда Михайлова во дворе дома № 16 (на заднем плане видна арка проездных ворот):
Март 1953 года, похороны Сталина. Съемка перспективы Пушкинской улицы в сторону Страстного бульвара из узкого бокового окна эркера комнаты Веры Чаплиной - очередь к Колонному залу Дома Союзов:
Справа в кадр попал фигурный карниз дома № 18
Прошло тридцать лет. Вера Чаплина с мужем и двумя уже взрослыми детьми в 1956 году уехала из комнаты коммунальной квартиры на Большой Дмировке (сначала в другие коммуналки: в Трубниковском переулке, затем на Народной улице, а с 1962 года до конца своих дней жила в отдельной квартире ЖСК "Советский писатель" у метро "Аэропорт". В конце жизни ей предложили на машине съездить на Пушкинскую - посмотреть на родной дом № 16. Она не решилась.
1982 год. Фотография Пушкинской улицы от перекрестка со Столешниковским переулком из сайта oldmos. Прекрасный вид на дом № 16 (фото Виталия Царина):
Прошло еще двадцать лет. Дом № 16 решили подвергнуть реконструкции по-лужковски. Результат этих работ известен: сначала сломали всё, оставив лишь стену фасада, а потом она обрушилась, и прежнего дома не стало. Сейчас там стоит 100-процентный новодел.
Эти ксерокопии фотографий старого дома Залесского и Чаплина прилагались к проекту «реконструкции с реставрацией»:
Слева - дом «в связи» с главным зданием.
Парадная лестница дома № 16. В торце стены виден маленький лифт - у Володи Чаплина было слабое здоровье, и Василий Герасимович Залесский спроектировал этот лифт специально для него.
Лифт сломали почти сразу после революции.
А от дома остался вентиль системы отопления «В.Залесский, В.Чаплин. Москва»
.