Специалисты по быстрым революциям: Наш секрет успеха - сделать сумасшествие нормой!
Click to view«Первый раз меня арестовали, когда мне было семнадцать...» Наш спецкор Дарья Асламова побывала в Белграде и пообщалась с яркими представителями «цветных революций» [видео]
«Первый раз меня арестовали, когда мне было семнадцать. Первый раз всегда страшно. А теперь на моем счету - двадцать арестов и депортации из разных стран мира. Из Украины я был депортирован во время Оранжевой революции. Мне влепили в паспорт фантастический штамп - «въезд запрещен до января 3000 года»! Столько не живут! На Украине я был не меньше 60 раз, работал с ребятами из организации «Пора», учил их, как бороться с репрессиями и арестами, как профессионально защищаться, как организовывать акции протеста. Когда Ющенко пришел к власти, меня по запросу украинского парламента вычеркнули из «черного списка» не въездных. Мне нечего скрывать. Да, я работал и с грузинскими активистами во время Революции роз. А в 2004 меня депортировали из минского аэропорта (я сотрудничал тогда с ребятами из белорусской организации «Зубр»). Позже не впустили в Россию - завернули прямо в Шереметьево. В Азербайджане я успел проехать пол-страны. «Взяли» меня уже в Нахичевани и выслали на родину. Ты называешь меня профессиональным революционером. Ты думаешь, будто можно привезти революцию в чемодане! Но за профессию платят, а моей мотивацией никогда не были деньги. Мне оплачивали только расходы, которые я всегда пытался сократить. Каждый раз, когда я еду на Украину или в Россию, я покупаю билет на поезд, а не на самолет, - так дешевле. В поездах от Киева до Владивостока я научился дружить с проводниками и попутчиками, есть холодную курицу и вареные яйца. После бутылки водки или горилки я совершенно свободно говорю по-русски. А вот на трезвую голову не очень получается. Русские, украинцы и сербы - мы все одна большая славянская семья и отлично понимаем друг друга».
Модное кафе в центре Белграда. 33-летний бизнесмен Милош Миленкович, высокий парень с игривыми, сладкими глазами и вкрадчивыми манерами - красавчик даже по высоким сербским стандартам мужской красоты. Типичный мальчик из хорошей семьи, с профессиональным английским и впечатляющими связями в Европарламенте, за спиной которого, однако, бурное революционное прошлое и подвиги в разных точках планеты. Милош - один из выкормышей знаменитой сербской молодежной организации «Отпор», в 2000 году свергнувшей президента Сербии Слободана Милошевича. Кадры «Бульдозерной революции» (водитель бульдозера Любисав Джокич таранит ограду белградского телецентра) обошли весь мир.
2000 год. Белград. Выйдя на стотысячную демонстрацию под знаменами с черно-белым кулаком, сербская молодежь сотворила первую «цветную» революцию. В авангард организаторы ставили «пушечное мясо» - девушек в белой одежде. Если полиция разгонит толпу, девушек сомнут, но кровь на их белых кофточках станет хитом в теленовостях!
После революции (или бескровного переворота) романтичные недоросли из «Отпора», освоившие на практике тактику ненасильственного сопротивления, оказались не у дел. Кому нужны герои после подвига? Но однажды из далекой Республики Зимбабве ( а позже - Кении, Мальдивских островов, Грузии, Украины, Молдовы, Беларуси, Венесуэлы, Ливана и т.д.) пришло электронное письмо: «Дорогие друзья! У нас тоже есть свой диктатор, которого мы хотели бы свергнуть. Не могли бы вы рассказать нам, КАК это делается?» Письма от угнетенных не были просто криком о помощи. За ними стояли ВЛИЯНИЕ и ДЕНЬГИ. Всемирно известные американские фонды, такие, как Институт Сороса, «Freedom house», Американское агентство по Международному развитию USAID, Международный Республиканский Институт (IRI) и Национальный Демократический Институт (NDI,) - предлагали полное покрытие расходов на революционный консалтинг и подготовку «цветных» переворотов. Это называлось «продвижением демократии в массы и созданием гражданского общества». Для отчаянных самоуверенных сербских парней из «Отпора» новая работа таила в себе приключение и вызов. Мысль о том, что революция тоже может быть бизнесом, пришла гораздо позже.
Обаятельные сербы (носители вируса быстрых и внезапных профессиональных революций) разъехались по миру. Их объединяло общее прошлое («Отпор») и балканская сердечность, но они всячески стремились дистанцироваться друг от друга и подчеркнуть свою независимость. Осторожные, благовоспитанные консультанты, действующие строго в рамках закона. Они и сейчас не стремятся к известности. К чему лишние подробности? Они предпочитают быть анонимными «коммивояжерами революций». Им не нужна реклама. (Кому надо, тот уже давно о них знает.) Они не пускаются в подробности операций и строго следуют принципу: пусть сначала говорит «клиент». (Мир узнает об их «помощи» революциям только, когда дело сделано: как это случилось с революцией в Египте). Они хорошо понимают свое время и умеют льстить ему. Профессиональные космополиты, сербские революционеры легко находят общий язык со всеми Им чужд снобизм. Их одежда предельно демократична - майки, джинсы и кроссовки. Ничего вызывающего. Откуда, черт побери, они взялись?!
ПОТЕРЯННОЕ БАЛКАНСКОЕ ПОКОЛЕНИЕ, ИЛИ ИСТОРИЯ «ЦВЕТНЫХ» РЕВОЛЮЦИЙ
«Я родился в удивительной стране под названием Югославия, которой больше нет на карте. То были хорошие времена президента Тито, умевшего блюсти четкий баланс между Западом и Востоком. Золотой югославский паспорт позволял гражданам ездить без визы и в Вашингтон, и в Москву. Белград был космополитическим международным городом, где училось множество иностранных студентов. Мы вели легкую, счастливую жизнь - лето на хорватском побережье и зима на горных курортах Австрии. А в школе нам рассказывали про идеи свободы, равенства и братства. Это было счастливое детство».
Срджа Попович, один из основателей сербского движения «Отпор» и настоящая рок-звезда «цветных» революций, любит ностальгировать о старых добрых временах Тито. «Зови меня Сережа, - говорит он, - я учил в школе русский». Этот высокий худой мужчина с ироничными, острыми чертами лица - типичный представитель элитного югославского поколения, родившегося с серебряной ложкой во рту.
«Через несколько лет после смерти Тито Югославия распалась, - рассказывает Попович. - Появилось множество маленьких Тито, националистических царьков. Когда я был ребенком, мне рассказывали, что хорваты, боснийцы, албанцы, словенцы - наши братья. Когда мне исполнилось 18, выяснилось, что надо идти в армию и стрелять в своих бывших братьев. Те, кто не был готов «защищать» Хорватию от хорватов или «спасать» Словению от словенцев, бежали из страны. Тех, кто ушел на войну и кому удалось вернуться живым, - сожрал героин (страшно популярный наркотик в ту пору). Но были и те, кто задались вопросом: что эти проклятые политики делают с нами? Мы решили остаться и бороться. Мы были типичными тинейджерами: страсть к борьбе, гормоны, дух рок-н-ролла и полное отсутствие опыта. Наше студенческое движение считало президента Слободана Милошевича препятствием на пути создания свободной Сербии. В школе нам преподавали философию Ганди и его тактику ненасильственной борьбы, и мы решили применить знания на практике. Первым делом в 1992 мы оккупировали символические места в городе, захватили чудесный парк рядом с университетом. Это были два месяца полного счастья: митинги, речи, рок-концерты. Мы пели «Дайте миру шанс!» Милошевич откровенно радовался, что у него появился в городе маленький демократический зоопарк, куда можно привести иностранных журналистов и сказать: ну, разве это не демократия? Вот тогда мы поняли, что разговоры с узкими группами интеллектуалов, студентами, журналистами, словом, с теми, кто думает так же, как и мы, - никуда не ведут. Пока мы пели и протестовали, вокруг нас готовилась война на Балканах. Зато к 1996 году, к местным выборам, итоги которых Милошевич пытался аннулировать, мы пришли подготовленными. Мы сменили тактику сосредоточения на тактику распыления: протесты и уличные политические театры должны идти по всему городу, а не в культовых местах, и по всей стране, даже в крохотных городках и деревнях. 100 дней протестов! Это была изнурительная гонка. Ты не имеешь права быть скучным для толпы. Каждый день нуж
но придумывать новый спектакль или сумасшедший трюк, новые значки и фишки. Чтобы держать внимание граждан, надо создать карнавальную атмосферу и поминутно высмеивать режим. Юмор расплавляет страх. Мы поняли еще один важный момент: когда сильные личности долго находятся у власти, они сами начинают верить в свой имидж, растиражированный на телеэкранах. Когда ты, как Мубарак, видишь каждый день свое лицо на плакатах, ты начинаешь вести себя как монумент. А если кто-то тебя осмеивает, у тебя просто крышу сносит. И вот тут ты делаешь глупости!»
«Это как в начальной школе: если ты кого-то задираешь, а он начинает злиться, это даже хуже. Все над ним потешаются. И чем больше он сердится, тем больше над ним смеются, - рассказывает теоретик и практик «мирных революций» Иван Марович - Мы шутили над режимом, а реакцией властей был наш арест. Что уже смешно. Если ты арестовал кого-то за шутку, значит, шутка и впрямь хороша. Одна из акций особенно удалась: мы катили по оживленной улице бочку с портретом президента и с надписью: «Сбор денег на пенсию Милошевичу. Бросьте монетку в отверстие. А если вы обнищали из-за его экономической политики, бейте в бочку палкой». Кто-то бросал монетку, а кто-то бил в бочку. Собралась огромная толпа любопытных. Прибежала полиция с криками: «Что здесь происходит?» На профессиональном жаргоне этот трюк называется «дилемма-акция». В подобном затруднительном положении, что бы вы ни сделали, вы все равно будете выглядеть идиотом. Позволить бочке катиться, значит, собрать еще больше людей. Тогда полиция грузит бочку в фургон, оппозиционный канал снимает все на камеру, а на следующий день вся страна потешается над полицией, арестовавшей бочку. Каждый день мы придумывали новую забаву и новый информационный повод. Секрет успеха, чтобы сделать сумасшествие нормой. Десять человек протестующих на улице - это не новость. Но десять человек, делающих что-то вызывающее и клевое, тут же попадают в медиа.
Мы бились над задачей, как сделать революцию сексуальной и привлекательной для молодежи. Сделать ее прежде всего модой. Позже нас стали называть «кока-кола революционерами». Мы впервые задумались о коммерческих приемах, увидев, как продает себя «кока-кола», и ЧТО она продает. Не сладкую, газированную шипучку, а способ получать удовольствие от жизни. Компания НИКОГДА не говорит о самом напитке. Мы поняли, что не надо забивать головы людям экономическими и социальными проблемами или рассказывать о высоких налогах. Или рекламировать какие-то партии. Все нормальные люди ненавидят политику, - это скучно до одури, грязно и коррупционно. Только старые клячи интересуются выборами. Мы должны предложить молодежи персональный образ жизни, способ выразить себя и взять инициативу в свои руки. Объяснить им, что лучше быть арестованным на демонстрации за свои взгляды, чем за драку на футбольном поле или разбитые окна. Почему люди присоединяются к какому-то политическому движению? Вовсе не потому, что они хотят решить проблему, скажем, безработицы. Они хотят быть частью чего-то большего и делать нечто, за что другие их будут уважать. Начинать всегда надо с маленькой проблемы и индивидуального сопротивления. Сделайте что-нибудь конкретное. Боритесь с местной коррупцией или произволом на отдельном полицейском участке, защищайте права студентов в университете или спасайте лес от вырубки. Атакуйте власть в ее слабых точках. В чем смысл? Во-первых, в процессе борьбы из большой группы молодежи обязательно выделятся самые активные и решительные, которые составят костяк будущего движения. Во-вторых, любая маленькая победа дает чувство уверенности в себе. Много маленьких побед приведут к большой победе. Мы называем это track record (список прежних достижений). Не можете же вы сходу предложить людям: а давайте-как свергнем диктатора! Вы их просто напугаете. А вот небольшой успех непременно внушит им оптимизм. Именно таким путем из маргинальной группы молодых людей мы выросли в сильнейшую организацию».
К концу девяностых «Отпор» превратился в мощное молодежное движение, насчитывавшее несколько десятков тысяч человек, но зашел в полный политический тупик. Свержение Милошевича представлялось невозможной задачей, а бомбардировки Сербии в 1999 натовской группировкой, как всегда в минуту опасности, сплотили нацию вокруг лидера и власти. «Отпору» нужны были новая стратегия, международная политическая поддержка, а главным образом - деньги. Наступал час «Х» - выборы президента Сербии в 2000 году, которые оппозиция заранее решила объявить сфальсифицированными и не легитимными. Предстоящий переворот требовал значительных материальных ресурсов. Компьютеры, мобильные телефоны, копировальная техника, спутниковая связь, офисы, транспорт и бензин, пропагандистские материалы, издаваемые миллионными тиражами, расходы на семинары и конференции, рок-концерты - все это стоит денег. И они нашлись.
2004 год. Киев. Украинская молодежь, взяв на вооружение тот же кулачок сербского «Отпора» и деньги тех же американских фондов, привела к власти Ющенко и Тимошенко.
СКОЛЬКО СТОИТ РЕВОЛЮЦИЯ?
Операция «Свержение Милошевича» обошлась американскому правительству по официальным данным в 41 миллион долларов, по неофициальным - чуть больше ста миллионов. Дорого ли это? По сравнению с многомиллиардными бомбардировками Сербии НАТО, к тому же не достигших цели, - вовсе нет. Сумма - сущие пустяки. Опираться на пятую колонну внутри страны оказалось, как всегда, экономнее, эффективнее и приятнее. Деньги текли к оппозиционерам через USAID (Американское агентство по международному развитию), Национальный фонд поддержки демократии, SEED (Поддержка демократии в Восточной Европе) и т.д. Неизвестную сумму выделил Институт Сороса. Десятки миллионов долларов шли через NGO (неправительственные организации) на гранты активистам (позже подобная практика успешно применялась на Украине и в Грузии. В Киеве во время Оранжевой революции получателей революционных субсидий называли «Дети капитана Гранта»).
«Деньги в буквальном смысле шли мешками через границу, - рассказывает специалист по NGO профессор Душан Янич. - Никогда не видел такого количества наличных! Больше всех заплатила Америка, но среди спонсоров были Норвегия, Греция, Япония, местные бизнесмены, даже итальянские профсоюзы. Когда история приближается к концу, всегда приходят те, кто даст тебе денег. Национальный консенсус тогда сводился к тому, что сербы сыты по горло Милошевичем. Натовские бомбардировки разрушили коммуникационные системы Сербии, ее военную и полицейскую мощь. Было много жертв. Страна потерпела поражение».
«Да, в моральном смысле нам было трудно брать деньги от американцев, - говорит один из лидеров «Отпора» Иван Марович. - Трудно, потому что они нас бомбили. Но мы остро нуждались в материальной и политической поддержке. Сначала мы пытались найти деньги для выборов в Сербии, но чистых денег в стране не было, - их имели только военные преступники или бизнесмены от войны. Мы не хотели пачкаться кровавыми деньгами и приняли нелегкое решение искать средства за границей». «Значит, ты считаешь, что можно брать деньги от иностранных государств и при этом оставаться независимыми?» - спрашиваю я. «Абсолютно! Когда интересы совпадают, почему бы не заключить короткую сделку?»
«Все вы, журналисты, думаете, что «Отпор» был организован ЦРУ или масонами. Чушь! «Отпор» - аутентичный сербский продукт, сделанный молодежью Сербии, - говорит бывший лидер «Отпора», а ныне член парламента Сербии Срджан Миливоевич. - Сейчас появились домыслы, что нас готовили по книгам Джина Шарпа «Ненасильственное сопротивление». Но Джин Шарп - теоретик, а мы - практики. Мы изобрели тысячу трюков и создали собственную теорию, а после свержения диктатора Милошевича наши ребята отправились в путь по миру - нести опыт мирной борьбы в Бирму и на Мальдивы, в Грузию и Украину. Не вижу в этом ничего плохого. Что касается денег...Да, США дали больше всех денег на поддержку демократии в Сербии, но не так много, как сплетничали медиа. Сколько точно? Не знаю. Милошевич был сброшен с престола не долларами, а волею сербского народа».
«ОТПОР» ПОД ОПЕКОЙ ПРОФЕССИОНАЛОВ
В 1999-2000 годах сербскими студентами из «Отпора» всерьез занялись профессионалы из западных спецслужб. В этих рисковых мальчишек стоило вложиться! Летом 2000 года в Будапеште открылось специальное американское бюро помощи оппозиционным партиям Югославии. В Болгарии также была учреждена особая программа для сербов в Политической академии Центральной и Юго-Восточной Европы, а в Румынии проводились двухнедельные семинары для активистов.
Лекции в отеле «Хилтон» в Будапеште активистам «Отпора» читали лучшие специалисты по психологической войне, ранее работавшие в Восточной Европе во время «бархатных» революций. Настоящей «звездой» семинаров стал американский полковник в отставке Роберт Хелви, профессиональный контрразведчик, работавший военным атташе в посольстве США в Бирме. (В книге бывших «отпоровцев» «Ненасильственная борьба» есть специальное посвящение: «Особую благодарность мы выражаем нашему другу Роберту Хелви, который открыл нам волнующий потенциал стратегической ненасильственной борьбы».)
«Да я понятия не имел тогда, кто он такой! - уверяет «отпоровец» Иван Марович. - Да, он читал лекции нашим ребятам, но был для них всего лишь преподавателем, одним из многих».
Под руководством американских инструкторов «Отпор» поменял структуру движения: вертикаль заменили горизонталью. «Мы поняли, что нам не нужны лидеры, - говорит Иван Марович. - Лидеров легко купить. После успешных протестов их могут переманить политические партии, и движение останется обезглавленным. Лидеры могут нас продать, или их могут шантажировать и даже убить. Прежде революции ассоциировались с определенным символом - Нельсоном Манделой, Лехой Валенса или Махатмой Ганди. Нас это не устраивало. Вертикаль с индивидуальным лидерством в массовом движении просто не работает, она делает его уязвимым. Мы живем в эпоху маркетинга. Движение «Отпор» само по себе должно было стать брэндом, а брэнд в тюрьму не посадишь.
Один из основателей «Отпора» Срджа Попович преподал Дарье Асламовой урок «быстрой революции». Этот серб числится под номером 13 в списке "Сто лучших мыслителей мира" за 2011 года идеологов «цветных бунтов».
Следующей нашей задачей было увеличить количество репрессированных. Репрессии надо понимать и использовать в своих целях, как прием в джиу-джитсу. Главная цель репрессий - не бить или арестовывать активистов. Главная мишень - люди, которые за ними наблюдают. Если арестовали меня, то, в действительности, мишень - это ты. Ты смотришь на это и говоришь: э, я не хочу через такое пройти, лучше останусь в стороне. Что же делать? Нужно вовлечь как можно большее количество людей в административные аресты. Ну, посидят пару суток и выйдут. Ничего страшного. Если власть арестовала пять человек, для нее нет проблем. А вот если больше, куда их девать? У нас была ситуация, когда полиция арестовала столько ребят, что не хватило комнат в каталажке. Тогда они привязали нас в коридоре к батареям. Представь себе обыкновенный полицейский участок, куда приходят граждане по своим делам оформлять какие-нибудь документы. И вдруг они видят приличных молодых парней, привязанных к батарее! Таким образом власть сама плюет себе в лицо. Мы, конечно, боялись элитной полиции, которая не стала бы с нами церемониться. Но когда протесты идут по всей стране, власти просто не успевают отправить повсюду спецназ. Аресты берет на себя местная полиция. Однажды в маленьком городке на юге Сербии босс полиции арестовал несколько активистов «Отпора», школьников 19 лет. Через час его жена позвонила в истерике: «Ты, что, с ума сошел?! Это друзья нашего сына. Мне звонят возмущенные соседи. Выпусти ребят немедленно, или дома тебя ожидает скандал!» Ха-ха! Местная полиция беспокоится о своей репутации, в городке все друг друга знают. Ребят тут же выпустили, и вышли они героями.
Молодым крайне важно быть звездами, и чтоб все видели их и восхищались. Мы придумали бренд движению: черно-белый сжатый кулак, стилизованный в духе партизан времен Второй Мировой войны, и краткий лозунг «Готов jе!» («Ему конец!») Тем самым внушалась мысль: мол, мы партизаны, а Милошевич наци. Мы черпали вдохновение из черно-белых фильмов сороковых годов. В чем тут посыл? В смене понятий: не оппозиция выступает против правительства, а народ против диктатора».
Сжатому кулачку была суждена долгая и веселая жизнь.
«Перед Революцией Роз в Тбилиси в 2003 грузины нас спросили: можно, мы ваш символ «кулак» используем? Мы ответили: да берите, не жалко, - рассказывает «отпоровец» Синиша Сикман. - Потом кулак ушел к активистам в Кении и Венесуэле, они даже надпись «Отпор» поленились убрать».
Кулачок приглянулся также «оранжевым» в Киеве и стал символом Египетской революции на площади Тахрир. Месяц назад я обнаружила кулачок на фото с демонстрации «За честные выборы» в Санкт-Петербурге.
«Символ важен, чтоб достичь единства, дать людям впечатление, что они все находятся под одним зонтиком, - объясняет Иван Марович. - В 2000 году перед выборами мы всех свалили в одну кучу под общим флагом: монархистов, республиканцев и националистов, левое и правое крыло».
«В какой-то момент это стало отвратительным: движение подбирало все, что плохо лежит, даже подонков из криминальных структур и экстремистов, - рассказывает политолог Душан Янич. - Они готовы были взять первого встречного, лишь бы тот ненавидел Милошевича. Оппозиция искала предателей повсюду: в секретных службах и среди военных, переманивая их на свою сторону. Так бывает всегда, когда цель - свергнуть лидера: Саддама Хусейна, Каддафи или Милошевича. Когда ты из кусочков стряпаешь свое движение, где же мораль? Бороться надо за что-то позитивное, а не за то, чтоб кого-то убрать. Почему американская философия «хороших и плохих парней» так полюбилась во всем мире? Это теория упрощения, делящая мир на черное и белое, кого наказать, а кого наградить. Она освобождает людей от необходимости думать».
6 октября 2000 года после стотысячных демонстраций протеста в Белграде против «нечестных выборов» и захвата толпой здания парламента Слободан Милошевич вынужден был подать в отставку. А в 2001 его арестовали и передали Гаагскому трибуналу. (Процесс по его делу так и не был завершен, он скончался в тюрьме в 2006 году). Страна под названием Югославия перестала существовать. Заключительный этап грандиозного процесса дробления одной из крупнейших европейских держав на мелкие удобоваримые части успешно завершился. Балканы вновь превратились в клубок слабых, вздорящих, ненавидящих друг друга народов, в любой момент готовых достать ножи. После духовного опьянения «мирной революцией» наступило похмелье
ПРОДОЛЖЕНИЕ: Новый тип революций и революционеров