Как долго?
Оригинал взят у friend в Как долго?
Франция и Германия высказались против отмены виз между ЕС и Украиной, тем самым выбивая единственную «евроинтеграционную» опору из-под необандеровского режима. А что такое власть Евромайдана без евроинтеграции?
Легитимность совершивших госпереворот мятежников держится на двух факторах:
1) Накаленной русофобии;
2) Сакрализации евроинтеграции, противопоставляемой единому русско-украинскому пути, по которому Украина всегда и шла (не считая западной окраины, долгое время бывшей периферией Австро-Венгерской империи и Польши).
Без отмены виз евроинтеграции фактически нет (подписание ассоциации с ЕС не принесло ничего, кроме возмущенного воя «нас обманули!»). А без евроинтеграции нет никакого проекта украинской государственности. Раньше бандеровцы еще могли говорить о своей «самостийной» концепции «против всех», но на деле она мгновенно была разменяна на статус, при котором самым влиятельным человеком в стране является посол США.
По сути, на сегодня необандеровскому режиму нечего предъявить украинскому народу в качестве легитимации своей власти, кроме русофобии. Без евроинтеграционной подпорки (которой нет и всерьез не будет никогда), это неустойчивая конструкция. С дугой стороны, было бы нечестно сказать, что русофобия не востребована и не работает. Она востребована и работает. Но как долго это продлится? Как долго ощущение собственной исчерпанности будет наращивать ненависть к брату-соседу? И что произойдёт за чертой катастрофы?
Франция и Германия высказались против отмены виз между ЕС и Украиной, тем самым выбивая единственную «евроинтеграционную» опору из-под необандеровского режима. А что такое власть Евромайдана без евроинтеграции?
Легитимность совершивших госпереворот мятежников держится на двух факторах:
1) Накаленной русофобии;
2) Сакрализации евроинтеграции, противопоставляемой единому русско-украинскому пути, по которому Украина всегда и шла (не считая западной окраины, долгое время бывшей периферией Австро-Венгерской империи и Польши).
Без отмены виз евроинтеграции фактически нет (подписание ассоциации с ЕС не принесло ничего, кроме возмущенного воя «нас обманули!»). А без евроинтеграции нет никакого проекта украинской государственности. Раньше бандеровцы еще могли говорить о своей «самостийной» концепции «против всех», но на деле она мгновенно была разменяна на статус, при котором самым влиятельным человеком в стране является посол США.
По сути, на сегодня необандеровскому режиму нечего предъявить украинскому народу в качестве легитимации своей власти, кроме русофобии. Без евроинтеграционной подпорки (которой нет и всерьез не будет никогда), это неустойчивая конструкция. С дугой стороны, было бы нечестно сказать, что русофобия не востребована и не работает. Она востребована и работает. Но как долго это продлится? Как долго ощущение собственной исчерпанности будет наращивать ненависть к брату-соседу? И что произойдёт за чертой катастрофы?