А.Ф. Морокин, Поездка в Крым (в 1898 году). Часть 2. В Севастополе и Херсонесе (7 октября)
7 октября 1898 года.
Прекрасное, ясное, теплое утро. Я вышел на балкон (гост. «Кистъ»). Южное солнце льет свои теплые, живописные лучи. Легкий, мягкий ветерок ласкает лицо. Голубое небо с редкими прозрачными серебристо-матовыми облаками отражается в «южной бухте», которая блестит, рябит золотистыми отливами. Сотни чаек носятся над водою, как будто чего-то ловя. Косой белый парус на ялике, как крыло громадной птицы простерся над водой. Пароходы, судна различных конструкций спокойно, недвижно, величаво, как философы, стоят на своем месте. Картина для нас северян оригинально-прекрасная, невиданная на нашей северной равнине.
Около Графской пристани снует народ взад и вперед, между ними виднеются красные фески на турках. Паровые баркасы то и дело причаливают и отходят - полные публики. Команды быстро, ловко делают свое дело, - прямые моряки, привыкшие к морю, как к своей стихии. Военная красивая шлюпка подкатила к пристани очень быстро, на ней прибыл какой-то начальник - моряк, внушительного вида, при этом пришло на память, что некогда так разъезжали по родной им бухте наши адмиралы: Нахимов, Корнилов и проч. Удивительно быстро, проворно-молодцеватые, здоровые матросы причалили к пристани, затем, ссадя начальника, в ту же минуту поплыли обратно. Любо смотреть как они могуче заработали длинными веслами: нагибаясь, налегая на них, как какие-то львы. Шлюпка мгновенно понеслась в обратный путь, полагаю едва ли не быстрее парового катера; через несколько минут она была уже у корабельной.
Мне захотелось посмотреть морскую рыбу и вот я утром пошел на базар Нахимовской улицей.
Тротуары широкие, как на Невском в Питере, обсаженные белой акацией. Базар - как и все базары на Руси: на деревянных полках под навесом разложена разная мелкая морская рыба, она имеет свои особенные оригинальные формы, у нас невиданные, напр.; бело-розовая камбала, круглая как тарелка, усаженная костяными наростами, как какими-то конусообразными пуговицами - один глаз во лбу.
Цена рыбы не дешевая; говорят, что плохо ловится.
Часов в 10 поехали осматривать Херсонес, он отстоит от города Севастополя верстах в 3-х, на берегу моря за карантинной бухтой.
Новый храм один из великолепнейших, роскошный даже, а снаружи в чисто византийском стиле, крестообразной формы: внутренность так же великолепно отделана, подобно как храм Спасителя в Москве, тот же стиль живописи. Внутри нового нижнего храма остатки древнего храма, который был значительно меньше теперешнего; горнее место и престол поставлены на том же месте, где и были в древнем храм. Остатки стен около полутора аршина вышины. Храм в два этажа, полы мозаичные. Кругом храма галерея: из галереи вход в верхний храм. Окна круглые с цветными стеклами - из них видно безбрежное море прекрасного, сине-бирюзового цвета. Почему море получило название Черного, так как черного в нем ничего нет? Вдали виднелось гребное белое судно с учебной командой матросов, тоже в белых кителях, видно было, что они работали веслами; еще дальше дымил пароход куда-то пробираясь.
В Херсонес налево от собора монастырь; в нем 40 человек братии.
Молодой послушник, родом из Рязани, толково объяснял об особенности храма.
При храме имеется небольшой музей, где собраны из развалин Херсонеса много монет, есть из них до христианской эры, также есть разные кувшины, простые, глиняные лампы и различные украшения для людей. Языческие и христианские изображения скульптуры, иконы, кресты и проч.
Затем мы пошли в улицы древнего Херсонеса, прошли его сквозь до моря.
Остатки жилищ, сложенных из камня, свидетельствуют о небольших размерах тогдашних домов. Древние греки большую часть времени проводили на улицах, форумах и прочих, как и ныне южные жители.
Видел я небольшие остатки и малых размеров под землею церковь или часовню, голые каменные стены; в ней нет ничего особенного.
В домах врытые в землю урны, которые служили для сохранения вина и вероятно прочих припасов, хорошо обделанные из красной глины, вместительностью, полагаю, около 30-ти ведер и меньших размеров.
На улице встречаются что-то вроде колодцев круглой формы, глубиной около 4-6 арш. и мельче. Колодцы идут книзу шире, как у нас делают колодцы с деревянным срубом, внизу с широким шатром.
В городе улицы узкие с переулками около 1½ аршина. Есть на улицах остатки пьедесталов, на них, вероятно, в древности стояли статуи.
По историческим развалинам невольно переносишься мыслью в те отдаленные времена, когда люди тут жили со своими радостями и горем, потребностями душевными и телесными и тогдашними особенностями жизни, во многом с нами несходными.
И здесь на берегу отлогого моря, как и на Братской могиле, мои спутницы обрели большие груды мелких камешков; мы принялись их подбирать в откуда-то взявшиеся мешочки.
Мы группой сели; солнце приятно пригревало; тихий южный ветерок обвевал приятно теплотой, рядом еле-еле плескало море или, вернее, залив карантинной бухты.
Древний Херсонес не ограничивается только раскопанными частями, он находится под землей около храма и в сторон. Подъезжая к Херсонесу направо стоять остатки стены, которою, как полагают, город защищен был с моря и вероятно с суши от нападения врагов.
В настоящее время ведутся раскопки древнего Херсонеса. Почему и как город засыпан землей? Недавно еще, благодаря археологов, он начал открываться для современников. Он показывается из земли хотя и поврежденным частью, полуразрушенным, но можно все видеть - как жили древние херсонесцы: здания, улицы сохранились; домашняя утварь, обстановка жизни и предметы культа; найдены нетронутыми многие предметы стоявшие на своих местах, напр., урны для вина и проч.
Город производить впечатление как будто жители убежали после погрома и вот скоро возвратятся, чтобы обстроить, возобновить разоренные части. Множество различных мраморных вещей (напр. у музея-колонны), бронза, терракоты и статуи (есть изящной работы) извлечены раскопками и, по всей вероятности, со временем откроется весь город современному человечеству для изучения и обозрения древней жизни.
Словом, в лице Херсонеса у нас явится или, вернее, уже явилась своя Помпея, которая даст и археологам новую пищу, так же как и римская Помпея.
Музей является превосходным памятником древностей и конечно нет ни малейшего сомнения в их подлинности. Как известно, в Италии и Египте продают подделанные вещи за древние, напр., монеты и проч.
Быть в Севастополе и не быть в знаменитом памятнике русского мужества и стойкости на Малаховом кургане непростительно каждому русскому человеку. Поехал парой в фаэтоне. Возница мой оказался старый моряк, бывший защитником Севастополя, во время осады находился на первом бастионе, контуженный несколько раз, слишком 70 лет, но еще бодрый старик, правил парой лошадей.
Крутая, порядком разделанная дорога, ведет прямо на Малахов курган. Входил я с чувством какого-то благоговения и гордости за наших подвижников-героев, так мужественно, стойко выдержавших против страшных орудий разрушения, направленных преимущественно против Малахова кургана, так как он был ключом Севастополя и вместе с тем горькое чувство томило грудь о десятках тысяч павших мучеников.
По сторонам дороги вырос или насажден кустарник из разных пород деревьев.
Старика-сторожа, который живет в сторожке на самом верху кургана, не было дома, как мне сказала его жена тоже старуха. Она была во время осады 17-тилетней девушкой. Сторож ушел на почту, как она сказала, а мой возница сказал мне на обратной поездке, что старый-де хрыч пьянствует, так как есть доход от посетителей, дающих ему на чай.
Девочка лет 12-13, его внучка, повела меня к памятнику адмирала Корнилова; памятник по идее исполнен хорошо. Корнилов в полулежащем положении, опершись на руку, а другая - протянутая, указывая на Севастополь, произнес перед смертью слова «отстаивайте же Севастополь». Пониже его матрос с бомбой в руках, которую готовится положить в жерло пушки. Памятник целесообразен и хорошо исполнен. 'Гут же за ним выложен четырехугольный крест из черных ядер, обозначает, где пал смертельно раненый Корнилов.
Далее идя но дорожке налево, встречается каменная плита с надписью: «здесь ранен адмирал Нахимов» и идет по местам, где каждый вершок земли обагрен кровью за веру, царя и отечество, живот свой положивших. Сердце теснит как в тисках и слезы невольно катятся из глаз.
Малахова башня или, вернее, остатки башни - верх и средина были конечно снесены ураганом неприятельских снарядов, - имеет цоколь, сложенный из белого камня, около 2-х арш. вышины. Малахов курган имеет, по глазомеру, более ста сажен ширины; передняя часть его обращена к французским батареям и осадным работам, валам и траншеям и проч.
Еще и теперь видны бывшие батареи союзников: длинные валы земли обозначали осадные работы. Вдали виднелись Фелюхины горы, в правой стороне виден грозный для англичан 3-й бастион, осаждаемый англичанами, но постоянно терпевшими неудачи; впереди видно, где был знаменитый своей защитой «Камчатский Люнет».
Долго я бродил по кургану и спускался по его круче в сторону к неприятелю до столбика с надписью, что тут была 14-я батарея.
Сидя на краю спуска, я смотрел на открывавшуюся панораму бывшей сорок лет тому назад бойни, мне в воображении представлялось грохот орудий, вылетающие из-за земляных брустверов огонь и дым, из орудий летавшие снаряды, с треском рвавшиеся и все вокруг себя поражавшие смертью и разрушением.
Я когда-то видел французскую картину штурма, разумеется, по обыкновению, хвастливо написанную, она мне представилась в воображении: несравненно превосходные силы французов бросились на курган, из близко подведенных траншей, не по сигналу из орудий или ракет, а по часам, для чего каждый командир части имел одинаково минута в минуту заведенные часы, и слабый численностью гарнизон Малахова кургана не мог отбить быстрого натиска французов под начальством популярного энергичного генерала Боске.
От кого-то я слышал, а может и читал, анекдот про Боске: Когда взяли Малахов курган, между французами распространился слух, что он везде минирован, т. е. под всем курганом подведены пороховые мины. Французы заволновались и даже некоторые части стали собираться уходить с кургана... Видя такое настроение армии, генерал Боске не потерялся, а приказал на виду у всех разослать ковер и поставить вина и закуску; солдаты, видя генерала спокойно завтракавшего, успокоились.
По всем описаниям и свидетельству очевидцев, участников обороны Севастополя - сочувствие к нам французов и наших к ним как будто предвещало тот союз, который образовал покойный Александр III.
Как жалко, что на Малаховом кургане и на других бастионах все батареи срыты и выравнены и не оставили ни одной в том боевом виде, как они были во время осады; хоть бы над одной из них поставили балаган, она бы сохранилась до сих пор, служа самым лучшим памятником, где умирал так бесстрашно геройски гарнизон Севастополя; хотя бы ту батарею, где убит Корнилов или Нахимов.
Уже в клубах Малаховского дыма обрисовался будущий наш союз с французами.
Прекрасное, ясное, теплое утро. Я вышел на балкон (гост. «Кистъ»). Южное солнце льет свои теплые, живописные лучи. Легкий, мягкий ветерок ласкает лицо. Голубое небо с редкими прозрачными серебристо-матовыми облаками отражается в «южной бухте», которая блестит, рябит золотистыми отливами. Сотни чаек носятся над водою, как будто чего-то ловя. Косой белый парус на ялике, как крыло громадной птицы простерся над водой. Пароходы, судна различных конструкций спокойно, недвижно, величаво, как философы, стоят на своем месте. Картина для нас северян оригинально-прекрасная, невиданная на нашей северной равнине.
Около Графской пристани снует народ взад и вперед, между ними виднеются красные фески на турках. Паровые баркасы то и дело причаливают и отходят - полные публики. Команды быстро, ловко делают свое дело, - прямые моряки, привыкшие к морю, как к своей стихии. Военная красивая шлюпка подкатила к пристани очень быстро, на ней прибыл какой-то начальник - моряк, внушительного вида, при этом пришло на память, что некогда так разъезжали по родной им бухте наши адмиралы: Нахимов, Корнилов и проч. Удивительно быстро, проворно-молодцеватые, здоровые матросы причалили к пристани, затем, ссадя начальника, в ту же минуту поплыли обратно. Любо смотреть как они могуче заработали длинными веслами: нагибаясь, налегая на них, как какие-то львы. Шлюпка мгновенно понеслась в обратный путь, полагаю едва ли не быстрее парового катера; через несколько минут она была уже у корабельной.
Мне захотелось посмотреть морскую рыбу и вот я утром пошел на базар Нахимовской улицей.
Тротуары широкие, как на Невском в Питере, обсаженные белой акацией. Базар - как и все базары на Руси: на деревянных полках под навесом разложена разная мелкая морская рыба, она имеет свои особенные оригинальные формы, у нас невиданные, напр.; бело-розовая камбала, круглая как тарелка, усаженная костяными наростами, как какими-то конусообразными пуговицами - один глаз во лбу.
Цена рыбы не дешевая; говорят, что плохо ловится.
Часов в 10 поехали осматривать Херсонес, он отстоит от города Севастополя верстах в 3-х, на берегу моря за карантинной бухтой.
Новый храм один из великолепнейших, роскошный даже, а снаружи в чисто византийском стиле, крестообразной формы: внутренность так же великолепно отделана, подобно как храм Спасителя в Москве, тот же стиль живописи. Внутри нового нижнего храма остатки древнего храма, который был значительно меньше теперешнего; горнее место и престол поставлены на том же месте, где и были в древнем храм. Остатки стен около полутора аршина вышины. Храм в два этажа, полы мозаичные. Кругом храма галерея: из галереи вход в верхний храм. Окна круглые с цветными стеклами - из них видно безбрежное море прекрасного, сине-бирюзового цвета. Почему море получило название Черного, так как черного в нем ничего нет? Вдали виднелось гребное белое судно с учебной командой матросов, тоже в белых кителях, видно было, что они работали веслами; еще дальше дымил пароход куда-то пробираясь.
В Херсонес налево от собора монастырь; в нем 40 человек братии.
Молодой послушник, родом из Рязани, толково объяснял об особенности храма.
При храме имеется небольшой музей, где собраны из развалин Херсонеса много монет, есть из них до христианской эры, также есть разные кувшины, простые, глиняные лампы и различные украшения для людей. Языческие и христианские изображения скульптуры, иконы, кресты и проч.
Затем мы пошли в улицы древнего Херсонеса, прошли его сквозь до моря.
Остатки жилищ, сложенных из камня, свидетельствуют о небольших размерах тогдашних домов. Древние греки большую часть времени проводили на улицах, форумах и прочих, как и ныне южные жители.
Видел я небольшие остатки и малых размеров под землею церковь или часовню, голые каменные стены; в ней нет ничего особенного.
В домах врытые в землю урны, которые служили для сохранения вина и вероятно прочих припасов, хорошо обделанные из красной глины, вместительностью, полагаю, около 30-ти ведер и меньших размеров.
На улице встречаются что-то вроде колодцев круглой формы, глубиной около 4-6 арш. и мельче. Колодцы идут книзу шире, как у нас делают колодцы с деревянным срубом, внизу с широким шатром.
В городе улицы узкие с переулками около 1½ аршина. Есть на улицах остатки пьедесталов, на них, вероятно, в древности стояли статуи.
По историческим развалинам невольно переносишься мыслью в те отдаленные времена, когда люди тут жили со своими радостями и горем, потребностями душевными и телесными и тогдашними особенностями жизни, во многом с нами несходными.
И здесь на берегу отлогого моря, как и на Братской могиле, мои спутницы обрели большие груды мелких камешков; мы принялись их подбирать в откуда-то взявшиеся мешочки.
Мы группой сели; солнце приятно пригревало; тихий южный ветерок обвевал приятно теплотой, рядом еле-еле плескало море или, вернее, залив карантинной бухты.
Древний Херсонес не ограничивается только раскопанными частями, он находится под землей около храма и в сторон. Подъезжая к Херсонесу направо стоять остатки стены, которою, как полагают, город защищен был с моря и вероятно с суши от нападения врагов.
В настоящее время ведутся раскопки древнего Херсонеса. Почему и как город засыпан землей? Недавно еще, благодаря археологов, он начал открываться для современников. Он показывается из земли хотя и поврежденным частью, полуразрушенным, но можно все видеть - как жили древние херсонесцы: здания, улицы сохранились; домашняя утварь, обстановка жизни и предметы культа; найдены нетронутыми многие предметы стоявшие на своих местах, напр., урны для вина и проч.
Город производить впечатление как будто жители убежали после погрома и вот скоро возвратятся, чтобы обстроить, возобновить разоренные части. Множество различных мраморных вещей (напр. у музея-колонны), бронза, терракоты и статуи (есть изящной работы) извлечены раскопками и, по всей вероятности, со временем откроется весь город современному человечеству для изучения и обозрения древней жизни.
Словом, в лице Херсонеса у нас явится или, вернее, уже явилась своя Помпея, которая даст и археологам новую пищу, так же как и римская Помпея.
Музей является превосходным памятником древностей и конечно нет ни малейшего сомнения в их подлинности. Как известно, в Италии и Египте продают подделанные вещи за древние, напр., монеты и проч.
Быть в Севастополе и не быть в знаменитом памятнике русского мужества и стойкости на Малаховом кургане непростительно каждому русскому человеку. Поехал парой в фаэтоне. Возница мой оказался старый моряк, бывший защитником Севастополя, во время осады находился на первом бастионе, контуженный несколько раз, слишком 70 лет, но еще бодрый старик, правил парой лошадей.
Крутая, порядком разделанная дорога, ведет прямо на Малахов курган. Входил я с чувством какого-то благоговения и гордости за наших подвижников-героев, так мужественно, стойко выдержавших против страшных орудий разрушения, направленных преимущественно против Малахова кургана, так как он был ключом Севастополя и вместе с тем горькое чувство томило грудь о десятках тысяч павших мучеников.
По сторонам дороги вырос или насажден кустарник из разных пород деревьев.
Старика-сторожа, который живет в сторожке на самом верху кургана, не было дома, как мне сказала его жена тоже старуха. Она была во время осады 17-тилетней девушкой. Сторож ушел на почту, как она сказала, а мой возница сказал мне на обратной поездке, что старый-де хрыч пьянствует, так как есть доход от посетителей, дающих ему на чай.
Девочка лет 12-13, его внучка, повела меня к памятнику адмирала Корнилова; памятник по идее исполнен хорошо. Корнилов в полулежащем положении, опершись на руку, а другая - протянутая, указывая на Севастополь, произнес перед смертью слова «отстаивайте же Севастополь». Пониже его матрос с бомбой в руках, которую готовится положить в жерло пушки. Памятник целесообразен и хорошо исполнен. 'Гут же за ним выложен четырехугольный крест из черных ядер, обозначает, где пал смертельно раненый Корнилов.
Далее идя но дорожке налево, встречается каменная плита с надписью: «здесь ранен адмирал Нахимов» и идет по местам, где каждый вершок земли обагрен кровью за веру, царя и отечество, живот свой положивших. Сердце теснит как в тисках и слезы невольно катятся из глаз.
Малахова башня или, вернее, остатки башни - верх и средина были конечно снесены ураганом неприятельских снарядов, - имеет цоколь, сложенный из белого камня, около 2-х арш. вышины. Малахов курган имеет, по глазомеру, более ста сажен ширины; передняя часть его обращена к французским батареям и осадным работам, валам и траншеям и проч.
Еще и теперь видны бывшие батареи союзников: длинные валы земли обозначали осадные работы. Вдали виднелись Фелюхины горы, в правой стороне виден грозный для англичан 3-й бастион, осаждаемый англичанами, но постоянно терпевшими неудачи; впереди видно, где был знаменитый своей защитой «Камчатский Люнет».
Долго я бродил по кургану и спускался по его круче в сторону к неприятелю до столбика с надписью, что тут была 14-я батарея.
Сидя на краю спуска, я смотрел на открывавшуюся панораму бывшей сорок лет тому назад бойни, мне в воображении представлялось грохот орудий, вылетающие из-за земляных брустверов огонь и дым, из орудий летавшие снаряды, с треском рвавшиеся и все вокруг себя поражавшие смертью и разрушением.
Я когда-то видел французскую картину штурма, разумеется, по обыкновению, хвастливо написанную, она мне представилась в воображении: несравненно превосходные силы французов бросились на курган, из близко подведенных траншей, не по сигналу из орудий или ракет, а по часам, для чего каждый командир части имел одинаково минута в минуту заведенные часы, и слабый численностью гарнизон Малахова кургана не мог отбить быстрого натиска французов под начальством популярного энергичного генерала Боске.
От кого-то я слышал, а может и читал, анекдот про Боске: Когда взяли Малахов курган, между французами распространился слух, что он везде минирован, т. е. под всем курганом подведены пороховые мины. Французы заволновались и даже некоторые части стали собираться уходить с кургана... Видя такое настроение армии, генерал Боске не потерялся, а приказал на виду у всех разослать ковер и поставить вина и закуску; солдаты, видя генерала спокойно завтракавшего, успокоились.
По всем описаниям и свидетельству очевидцев, участников обороны Севастополя - сочувствие к нам французов и наших к ним как будто предвещало тот союз, который образовал покойный Александр III.
Как жалко, что на Малаховом кургане и на других бастионах все батареи срыты и выравнены и не оставили ни одной в том боевом виде, как они были во время осады; хоть бы над одной из них поставили балаган, она бы сохранилась до сих пор, служа самым лучшим памятником, где умирал так бесстрашно геройски гарнизон Севастополя; хотя бы ту батарею, где убит Корнилов или Нахимов.
Уже в клубах Малаховского дыма обрисовался будущий наш союз с французами.