3.Катынский детектив. Воины Немезиды.
Накануне 65-летия Победы над фашизмом у польской «элиты» был выбор:
ЛИБО лететь туда, где в свое время возрождалась Польша, где зарождалось Войско Польское - в Рязань, к Монументу советско-польскому братству по оружию. К монументу тем, кто в грозные годы войны стал войском Немезиды и отомстил фашистам за поруганную Польшу.
ЛИБО лететь к смоленской деревне Катынь.
Польская «элита» свой известный выбор сделала.
Изваяния освобождавших Польшу польских и советских воинов Немезиды остались парить в Рязани над русскими березами. Ни один мускул не дрогнул на их суровых каменных лицах. И только заложенное в свое время польскими художниками странное сходство всего этого Монумента с самолетом в русском лесу - проступило вдруг во всей своей жуткой мистической данности…
Монумент открывали в начале мая 1983 года. На торжества прибыл руководитель Польши Войцех Ярузельский. Все знали, что его приход к руководству Польшей был ответом на активность «Солидарности», на взрыв антисоветских и антирусских настроений в определенных кругах польского общества. Как всегда в таких случаях, антисоветчики активно муссировали придуманные еще во времена Геббельса «ужастики» о репрессиях и массовых убийствах поляков «москалями». Польская «интеллигенция» только что толпами ломилась на пьесу, в которой была фраза «не приму свободу из рук москаля». Людям с такими настроениями геббельсовская ложь о расстрелах поляков в Катыни была по душе. И перед правительством Ярузельского довольно остро вставал вопрос об адекватном ответе на подобные измышления.
Вот почему советское руководство готовилось к открытию Монумента с исключительной серьезностью.
В который раз была поставлена задача разобраться, что реально может лежать под мифом о массовых расстрелах поляков в 1940 году. В который раз специалисты занялись тайнами сурового периода от занятия советскими войсками западных областей Украины и Белоруссии и вплоть до отступления советских войск летом и осенью 1941 года. Проникновение в ту эпоху говорило о том, что советские органы безопасности накануне войны были в основном заняты решением сложнейшей задачи, которая встала во весь рост после захвата немцами в Варшаве картотеки польской агентуры. Было ясно, что в распоряжении германских спецслужб оказались сведения о десятках тысяч польских агентов в областях, занятых СССР. Ни для кого не было секретом, что немцы в такой ситуации пойдут на использование этого контингента, совмещая перевербовки с работой под чужим флагом - под флагом бывшей буржуазно-помещичьей Польши. Чтобы противостоять этому, советские чекисты активно разрабатывали в вербовочном и ином плане попавших в советские лагеря разведчиков, жандармов, общевойсковых офицеров, уже выявленных агентов и диверсантов. Эта масштабная работа проводилась весьма квалифицированно и небезуспешно. В начале июня 1941 года руководство советских спецслужб в лице Берии даже сочло возможным поставить вопрос о формировании целых воинских частей из числа поляков и использовании в этих целях (якобы «расстрелянных»!) польских офицеров и генералов. Главное же, к чему уже в который раз приходили специалисты, состояло в том, что под слухами о расстрелах целых категорий поляков, под слухами о расстрелах хотя бы одной категории поляков нет никаких оснований.
Ныне в ходу словесные выкрутасы типа «особая папка». Документы, которые член Политбюро ЦК КПСС министр обороны СССР Дмитрий Федорович Устинов передал Войцеху Ярузельскому при открытии Монумента советско-польскому братству по оружию, - эти документы никто «особой папкой» тогда не называл. Это были просто документы. Призванные помочь польским друзьям в прояснении вопроса о настоящих судьбах многих поляков, якобы «расстрелянных» органами безопасности СССР. Все разговоры между Устиновым и Ярузельским проходили на «ты» и без переводчиков, так как Ярузельский блестяще говорил по-русски. Устинов подарил Ярузельскому еще и добытый в архивах СССР старинный приказ, которым Ярузельскому было присвоено первое офицерское звание. Руководитель ПНР был очень тронут этим документом, и высоко оценил все предоставленные ему материалы.
Сегодня все говорят об «особой папке» Горбачева. По ходу дела выясняется, что ничего «особенного» в этой папке нет. Как уже сказано, «папка Устинова» никогда и никем не называлась «особой». Просто не было нужды ее так называть, так как она составлялась не для сенсаций, а в помощь добросовестным историкам, членам военно-исторических кружков и поисковых групп.
Конечно, невозможно проследить участь всех поляков в гигантских движениях десятков и даже сотен миллионов людей за период с 1939 по 1945 год. На этой невозможности и паразитируют антисоветчики. Они требуют «документов» и «доказательств» (доказательств невиновности!) - требуют в стране, в которой большинство граждан имеют родственников, пропавших в гигантском водовороте военных судеб. Но вот что поражает: многие граждане ТАКОЙ страны … соглашаются с «логикой» антисоветчиков, как только речь заходит о поляках.
Еще одну типичную мошенническую «разводку» мы можем увидеть, например, вот тут: sitr.livejournal.com/515.html Здесь организована некая «дискуссия» между сторонниками двух «версий». При этом тем, кто не согласен с «версией» о расстрелах целых категорий поляков в СССР в 1940 году, предложено «доказывать» так называемую «версию-41» - версию расстрела все тех же (почему-то именно тех!) поляков немцами в 1941 году. То есть нас обвиняют в преступлении, и от нас же ТРЕБУЮТ доказать, что преступление совершено третьим лицом! Икс обвиняет Игрека в краже и «великодушно» требует от Игрека же доказательств того, что украл Зет! А чтобы клеветникам было сподручнее блуждать между этими «версиями», организаторами этой «дискуссии»-разводки ставится условие … не называть геббельсовскую версию ее подлинным историческим именем - геббельсовской версией.
Обыкновенной «разводкой» являются и фразы типа «Медведев сказал», «Путин заявил», «Горбачев написал». Сказать эти известные лица могут что угодно - их «свидетельства» и их толкования могут отражать как уровень их информированности, так и уровень их дезинформированности, как стремление подстроиться под одно общественное настроение, так и желание угодить настроениям противоположным.
Но самое поразительное - это живучесть «версии» о массовых расстрелах поляков в 1940 году при полном, абсолютном отсутствии каких-либо вразумительных доказательств и при вызывающе низком уровне тех, кто берется «доказывать» эту «версию».
Все «обвинение» построено на двух бумагах: одной сомнительного и другой крайне сомнительного происхождения. Первый «документ» - записку Берии от марта 1940 года - мы разобрали в предыдущей, второй части «Катынского детектива». Как выяснилось, даже допущение подлинности «записки» никак не подтверждает, а даже ОПРОВЕРГАЕТ версию о массовых расстрелах поляков в СССР перед войной.
Как отреагировали «теоретики» от «обвинения» на прямое и ясное прочтение ими же представленного документа?
Они принялись бродить вокруг моего Журнала и … молчать. Передо мной встала задачка потруднее той, что была решена в известной крыловской басне про ворону и лисицу. И все-таки самого известного «идеолога» по Катыни - господина dassie2001 - удалось побудить разомкнуть уста и что-то сказать. «Сыр» выпал! Качество полученного «сыра» читатель может оценить, вникнув в комментарии господина dassie2001 к предыдущей части.
Почему же людям со столь низким культурным уровнем удается быть в центре общественного внимания, почему им удается делать вид, что они что-то знают, что они что-то могут доказать?
В их ли ловкости все дело? В нашей ли наивности?
В них ли дело - или в нас?
ЛИБО лететь туда, где в свое время возрождалась Польша, где зарождалось Войско Польское - в Рязань, к Монументу советско-польскому братству по оружию. К монументу тем, кто в грозные годы войны стал войском Немезиды и отомстил фашистам за поруганную Польшу.
ЛИБО лететь к смоленской деревне Катынь.
Польская «элита» свой известный выбор сделала.
Изваяния освобождавших Польшу польских и советских воинов Немезиды остались парить в Рязани над русскими березами. Ни один мускул не дрогнул на их суровых каменных лицах. И только заложенное в свое время польскими художниками странное сходство всего этого Монумента с самолетом в русском лесу - проступило вдруг во всей своей жуткой мистической данности…
Монумент открывали в начале мая 1983 года. На торжества прибыл руководитель Польши Войцех Ярузельский. Все знали, что его приход к руководству Польшей был ответом на активность «Солидарности», на взрыв антисоветских и антирусских настроений в определенных кругах польского общества. Как всегда в таких случаях, антисоветчики активно муссировали придуманные еще во времена Геббельса «ужастики» о репрессиях и массовых убийствах поляков «москалями». Польская «интеллигенция» только что толпами ломилась на пьесу, в которой была фраза «не приму свободу из рук москаля». Людям с такими настроениями геббельсовская ложь о расстрелах поляков в Катыни была по душе. И перед правительством Ярузельского довольно остро вставал вопрос об адекватном ответе на подобные измышления.
Вот почему советское руководство готовилось к открытию Монумента с исключительной серьезностью.
В который раз была поставлена задача разобраться, что реально может лежать под мифом о массовых расстрелах поляков в 1940 году. В который раз специалисты занялись тайнами сурового периода от занятия советскими войсками западных областей Украины и Белоруссии и вплоть до отступления советских войск летом и осенью 1941 года. Проникновение в ту эпоху говорило о том, что советские органы безопасности накануне войны были в основном заняты решением сложнейшей задачи, которая встала во весь рост после захвата немцами в Варшаве картотеки польской агентуры. Было ясно, что в распоряжении германских спецслужб оказались сведения о десятках тысяч польских агентов в областях, занятых СССР. Ни для кого не было секретом, что немцы в такой ситуации пойдут на использование этого контингента, совмещая перевербовки с работой под чужим флагом - под флагом бывшей буржуазно-помещичьей Польши. Чтобы противостоять этому, советские чекисты активно разрабатывали в вербовочном и ином плане попавших в советские лагеря разведчиков, жандармов, общевойсковых офицеров, уже выявленных агентов и диверсантов. Эта масштабная работа проводилась весьма квалифицированно и небезуспешно. В начале июня 1941 года руководство советских спецслужб в лице Берии даже сочло возможным поставить вопрос о формировании целых воинских частей из числа поляков и использовании в этих целях (якобы «расстрелянных»!) польских офицеров и генералов. Главное же, к чему уже в который раз приходили специалисты, состояло в том, что под слухами о расстрелах целых категорий поляков, под слухами о расстрелах хотя бы одной категории поляков нет никаких оснований.
Ныне в ходу словесные выкрутасы типа «особая папка». Документы, которые член Политбюро ЦК КПСС министр обороны СССР Дмитрий Федорович Устинов передал Войцеху Ярузельскому при открытии Монумента советско-польскому братству по оружию, - эти документы никто «особой папкой» тогда не называл. Это были просто документы. Призванные помочь польским друзьям в прояснении вопроса о настоящих судьбах многих поляков, якобы «расстрелянных» органами безопасности СССР. Все разговоры между Устиновым и Ярузельским проходили на «ты» и без переводчиков, так как Ярузельский блестяще говорил по-русски. Устинов подарил Ярузельскому еще и добытый в архивах СССР старинный приказ, которым Ярузельскому было присвоено первое офицерское звание. Руководитель ПНР был очень тронут этим документом, и высоко оценил все предоставленные ему материалы.
Сегодня все говорят об «особой папке» Горбачева. По ходу дела выясняется, что ничего «особенного» в этой папке нет. Как уже сказано, «папка Устинова» никогда и никем не называлась «особой». Просто не было нужды ее так называть, так как она составлялась не для сенсаций, а в помощь добросовестным историкам, членам военно-исторических кружков и поисковых групп.
Конечно, невозможно проследить участь всех поляков в гигантских движениях десятков и даже сотен миллионов людей за период с 1939 по 1945 год. На этой невозможности и паразитируют антисоветчики. Они требуют «документов» и «доказательств» (доказательств невиновности!) - требуют в стране, в которой большинство граждан имеют родственников, пропавших в гигантском водовороте военных судеб. Но вот что поражает: многие граждане ТАКОЙ страны … соглашаются с «логикой» антисоветчиков, как только речь заходит о поляках.
Еще одну типичную мошенническую «разводку» мы можем увидеть, например, вот тут: sitr.livejournal.com/515.html Здесь организована некая «дискуссия» между сторонниками двух «версий». При этом тем, кто не согласен с «версией» о расстрелах целых категорий поляков в СССР в 1940 году, предложено «доказывать» так называемую «версию-41» - версию расстрела все тех же (почему-то именно тех!) поляков немцами в 1941 году. То есть нас обвиняют в преступлении, и от нас же ТРЕБУЮТ доказать, что преступление совершено третьим лицом! Икс обвиняет Игрека в краже и «великодушно» требует от Игрека же доказательств того, что украл Зет! А чтобы клеветникам было сподручнее блуждать между этими «версиями», организаторами этой «дискуссии»-разводки ставится условие … не называть геббельсовскую версию ее подлинным историческим именем - геббельсовской версией.
Обыкновенной «разводкой» являются и фразы типа «Медведев сказал», «Путин заявил», «Горбачев написал». Сказать эти известные лица могут что угодно - их «свидетельства» и их толкования могут отражать как уровень их информированности, так и уровень их дезинформированности, как стремление подстроиться под одно общественное настроение, так и желание угодить настроениям противоположным.
Но самое поразительное - это живучесть «версии» о массовых расстрелах поляков в 1940 году при полном, абсолютном отсутствии каких-либо вразумительных доказательств и при вызывающе низком уровне тех, кто берется «доказывать» эту «версию».
Все «обвинение» построено на двух бумагах: одной сомнительного и другой крайне сомнительного происхождения. Первый «документ» - записку Берии от марта 1940 года - мы разобрали в предыдущей, второй части «Катынского детектива». Как выяснилось, даже допущение подлинности «записки» никак не подтверждает, а даже ОПРОВЕРГАЕТ версию о массовых расстрелах поляков в СССР перед войной.
Как отреагировали «теоретики» от «обвинения» на прямое и ясное прочтение ими же представленного документа?
Они принялись бродить вокруг моего Журнала и … молчать. Передо мной встала задачка потруднее той, что была решена в известной крыловской басне про ворону и лисицу. И все-таки самого известного «идеолога» по Катыни - господина dassie2001 - удалось побудить разомкнуть уста и что-то сказать. «Сыр» выпал! Качество полученного «сыра» читатель может оценить, вникнув в комментарии господина dassie2001 к предыдущей части.
Почему же людям со столь низким культурным уровнем удается быть в центре общественного внимания, почему им удается делать вид, что они что-то знают, что они что-то могут доказать?
В их ли ловкости все дело? В нашей ли наивности?
В них ли дело - или в нас?