Памяти павшего друга
Вчера ночью умерла наша подруга Наталия Клюева. Ей было 44. Она изучала раковые клетки в Атланте. Это - первая потеря среди наших многочисленных друзей-биологов в США. Наружу просятся какие-то пафосные выражения, но я попытаюсь сказать проще. Из всех виденных мною в США русскоязычных учёных не более 2-3% приехало в США «за длинным рублём». Среди биологов такого припоминаю только одного. Поэтому я имею право сказать, что мы приехали сюда потому, что тут мы могли сделать в 10 раз больше, чем в России, на Украине, в Белоруссии, или Армении. Сделать не себе...
У нас получается по-разному, но я не о том. Иногда мы просто не успеваем сделать намеченную работу. Я хочу сказать, что за успехи в биологии надо платить: мы часто работаем с веществами, эффект которых на организм человека не известен. На маркировке многих новых препаратов из возможных вредных воздействий есть только отметка «канцероген», но могут быть эффекты и на центральную нервную систему, и на эндокринную... Мы их испытываем, узнаём, на что они влияют и как. Мы знаем, чем это может для нас закончиться. Мы максимально осторожны, но бывают ошибки...
Наталия умерла от рака. Другая наша подруга (ей 47) сейчас на последней стадии рака. Когда мы с ней начинали работать с окадеиновой кислотой, мы даже понятия не имели о том, какой яд держим в руках. Болтали, смеялись... У неё, как и у Натальи, тоже останутся двое детей.
Третья наша подруга (тоже 44 года) умирает сейчас вообще неизвестно от чего: такое количество диагнозов ей поставили. Я знаю ещё пятерых мужчин, которые, возможно и не умирают, но в свои 40 с лишним уже безвозвратно расстроили своё здоровье. О нём они молчат, но очень торопятся сделать как можно больше (не себе). Конечно, каждый из нас надеется, что его уж пронесёт, но догадывается, что вряд ли...
Тихо и незаметно идёт война за здоровье людей, и на этой войне есть свои жертвы. Часто это очень хорошие, прекрасно воспитанные, образованные, красивые женщины. Вспоминайте их, когда объявляют об очередном прорыве в биологии или медицине.
(Следующий), (Продолжение), (Жизнь в США), (Содержание)
У нас получается по-разному, но я не о том. Иногда мы просто не успеваем сделать намеченную работу. Я хочу сказать, что за успехи в биологии надо платить: мы часто работаем с веществами, эффект которых на организм человека не известен. На маркировке многих новых препаратов из возможных вредных воздействий есть только отметка «канцероген», но могут быть эффекты и на центральную нервную систему, и на эндокринную... Мы их испытываем, узнаём, на что они влияют и как. Мы знаем, чем это может для нас закончиться. Мы максимально осторожны, но бывают ошибки...
Наталия умерла от рака. Другая наша подруга (ей 47) сейчас на последней стадии рака. Когда мы с ней начинали работать с окадеиновой кислотой, мы даже понятия не имели о том, какой яд держим в руках. Болтали, смеялись... У неё, как и у Натальи, тоже останутся двое детей.
Третья наша подруга (тоже 44 года) умирает сейчас вообще неизвестно от чего: такое количество диагнозов ей поставили. Я знаю ещё пятерых мужчин, которые, возможно и не умирают, но в свои 40 с лишним уже безвозвратно расстроили своё здоровье. О нём они молчат, но очень торопятся сделать как можно больше (не себе). Конечно, каждый из нас надеется, что его уж пронесёт, но догадывается, что вряд ли...
Тихо и незаметно идёт война за здоровье людей, и на этой войне есть свои жертвы. Часто это очень хорошие, прекрасно воспитанные, образованные, красивые женщины. Вспоминайте их, когда объявляют об очередном прорыве в биологии или медицине.
(Следующий), (Продолжение), (Жизнь в США), (Содержание)