Архангельский пивзавод
Из книги Г. Марголина «Чайки рождаются морем».
«Одна из улиц в сороковых годах называлась именем Пролетарской культуры, сокращенно Пролеткульта. Затем, то ли стыдясь вечной грязи во дворах и на проезжей части, то ли в угоду первого маршала, но её переименовали в улицу Ворошилова. А позже, когда Ворошилов стал не на слуху, назвали улицей Попова. Но примечательна она была не вереницей переименований, а заводом по производству отличного «Жигулёвского» пива.
Это приземистое трёхэтажное здание, сделанное из добротного красного кирпича и придавленное массивной железной крышей, больше напоминало старорусскую сторожевую крепость. Высокая каменная ограда скрывала территорию завода от Набережной до проспекта Павлина Виноградова. В центре территории стояла основная достопримечательность - четырёхэтажная башня из пустых пол-литровых бутылок. Башня сверкала на солнце и вызывала восторг и надежду всех алкашей города.
Завод построил в конце девятнадцатого столетия предприниматель - инженер с «обязывающей» фамилией Пивоваров. И действительно, его продукция славилась по всей России. После революции завод национализировали, а хозяина выгнали. Однако уже через несколько месяцев пиво потеряло своё качество. По меткому выражению секретаря горкома, это было уже не пиво, а конская моча. Секретарь обожал пиво, а потому потребовал:
- Хоть кровь из носа, но технологию производства восстановить!
Тогда вспомнили о Пивоварове. К счастью, он ютился на расстоянии квартала от своего детища. Пивоваров молча походил по заводу, понюхал, подкрутил, куда-то что-то положил, подсыпал, и вот пошло старое доброе пиво. Старику сказали «спасибо» и вновь выгнали за ворота. Прошло три месяца, и пиво опять потеряло качество, а Пивоваров исчез.
Его нашли в Котласе и силой привезли в Архангельск. В кабинет хозяина города зашёл сгорбленный немощный человек, а через полчаса вышел широкоплечий мужчина, с гордо поднятой головой и выпяченной вперёд грудью. Он рявкнул, и его тотчас как отца родного увезли на завод. Через три дня пиво вновь приобрело лучшие качества, а Пивоварова назначили директором завода и поселили в четырёхкомнатную квартиру со всеми удобствами.
Он проработал ещё десять лет и умер внезапно, никому не оставив своего секрета. Пиво же вскоре опять потеряло свой вкус. Несколько раз приглашали консультантов из Москвы, но они только разводили руками. Наконец, отцы города, все страстные любители пива, собрались на совет. Обсуждался вопрос: то ли полностью переоборудовать завод, то ли закрыть его совсем. Первое требовало колоссальных затрат, второе же лишало Архангельск комфорта и одной из достопримечательностей. И тут кто-то вспомнил о дочери Пивоварова. Она в своё время получила высшее образование, часто привлекалась к работе и даже несколько раз ездила в центр русского пивоварения город Жигули. Ей предложили должность отца и его квартиру, но с условием, что будет восстановлено прежнее качество любимого всеми напитка. Дочь взялась за дело, и с тех пор завод процветал.
Я слышал это из уст самой директрисы*, которая во время экскурсии десятиклассников на её заводе, в порыве откровенного хвастовства рассказала нам, очевидно, больше, чем следовало».
*В 1950 году.