Уваровцы. Сахаров Валерий Иванович. Селение на реке Окунёк.
Селение на реке Окунёк
« Уваровская жизнь »
Номер газеты: 7
Дата публикации: 15.02.2012
Валерий Иванович Сахаров в нашем городе и районе человек известный
Валерий Иванович Сахаров в нашем городе и районе человек известный. Долгие годы он руководил Моисеево-Алабушской школой, и его заслуги, его награды перечислять можно долго. Одно из самых значимых достижений открытие школьного музея. О каждом из экспонатов Валерий Иванович может рассказать целую историю и о жизни прошлых поколений знает столько, сколько не знает ни один житель села. Сегодня я отправляюсь в гости к этому удивительному человеку, который бережно хранит в своей памяти летопись прошлых лет и столетий.
Мы встретились в школьном музее. Я честно призналась, что пришла за помощью: "Нужно подготовить в печать краеведческую полосу, а Вы ведь всё знаете про Моисеево-Алабушку". Мой собеседник покачал головой. Да, он знает много, но, к большому сожалению, не всё:
Точную дату основания села не скажу, её можно назвать лишь приблизительно. Когда деревни строились тысячами, кто обращал на них внимание? Ну, появление первых поселений на Тамбовщине это, конечно, событие, а потом… Вот, в одном из источников указано, что наше село образовано в первой половине XIX века, в другом в первой четверти, а в третьем в начале. Мы завалили своими письмами всевозможные архивы, в том числе Центральный государственный архив древних актов. А знаете, по какому принципу они работали? В книге исходящих документов искали ранее данный кому-то ответ на аналогичный вопрос, копировали и высылали всем желающим. Подписи директоров только менялись. К сборникам статсведений по Борисоглебскому уезду можно обратиться, но тот, который я видел, отражает действительность 1870 года…
Валерий Иванович предполагает, что село начало строиться в 1807 году. Эту дату удалось установить благодаря воспоминаниям старожилов(Наверное старожилам было около 320 лет?): До меня в школе работали замечательные педагоги, историки-краеведы. Вот их фотографии: Александр Николаевич Корнеев, его жена Клавдия Васильевна, Иван Иванович Кулдошин, Алексей Сергеевич Чарыков. Они организовали своеобразную экспедицию, послали учеников по домам пожилых людей. Это были семидесятые годы прошлого столетия, и ребята разговаривали фактически с внуками основателей села. И выяснилась такая картина: в самом начале XIX века в Моисееве жить стало негде. Российский народ плодился очень быстро и удачно, а география прилегавших к Моисееву земель была "неподходящей". С одной стороны Ворона, с другой государственные земли… Тем, кто первыми строились, в Моисееве земли хватало, а детям где селиться? Детейто по 15 человек было, они свои семьи заводили, ребятишек по десятку рожали.
Моисеевцы облюбовали места, где протекала речка Алабушка. "Имя" её тюркское, в переводе значит "окунёк". Поселенцы сделали запруды там, где нынче Муратов пруд и Филитов. В тех местах маленькие речные отрожки, и требовалось немного усилий, чтобы соорудить плотины. Их делали на скорую руку: вбивали на мелководье поперёк ручья колья в два ряда и промежуток между ними забивали навозом и хворостом. На первых порах воды нужно было немного только для полива.
Название села менялось несколько раз: Алабушка, Верхняя Алабушка, Моисеево второе, Моисеевские Выселки, Алабушка Моисеева, Моисеева Алабушка, Моисеевская Алабушка. В народе до сих пор Моисеево-Алабушку называют Алабушкой. И названия улиц в разговорах старые упоминают. Валерий Иванович к этому относится как к само собой разумеющемуся:
Вот Центральная улица, зачем её Советской назвали? Заречная была там, за речкой. Теперь Пушкинская. При чём тут поэт?
Я спешу поинтересоваться, стало ли хватать людям земли, и мне посчастливилось услышать рассказ о давно забытых "традициях":
Земли в достатке имелось у того, кто был богат сыновьями. Женщин тогда за человека-то не считали, на них землю не давали. Рождаются в семье одни девочки беда. Их кормить поить надо, а как хороший урожай собрать с малого клочка чернозёма? Потом приданое им готовь, отдавай замуж в чужую семью, на которую девушка и будет работать всю жизнь. Не понимаю такого отношения к женщине. Была и ещё одна категория людей безземельных и бездомных. Это работники они на других работали, при них и жили.
Война 1812 года заставила многих из первых переселенцев вернуться в село Моисеево: в тревожное время лучше всего было находиться в многолюдном поселении. А после завершения войны, тоже предположительно, было второе заселение окончательное. Ещё было массовое подселение после знаменитого царского манифеста со словами: "А народу русскому Бог воздаст". Так, по-царски "щедро", был вознаграждён русский мужик за победу над Наполеоном.
О том, как жило село в середине XIX века, Валерий Иванович может рассказать гораздо больше. Строить догадки уже не надо, есть документально подтверждённые сведения из госархива: "В экономических примечаниях, составленных Менде в середине XIX века, указано: с.Алабушка лежит по обе стороны речки Алабушки, в нём 134 двора, изб белых 112, чёрных 22. Церковь деревянная. Земля чернозёмная. Сеют на душу озимого хлеба по 2, а ярового по 4 четверти. Сена на душу косится по 4 пуда. Лес на топливо и строение покупается. Скота на средние две души: 2 лошади, корова, 5 овец и свинья.
Церковный приход был открыт в 1847 году. Это первая в истории Алабушки церковь. Церковь деревянная, холодная. Построена на средства прихожан. В приходе две деревни: Чепир-Елатомские дворики, позднее стала называться Красный Самолёт (7 дворов, мужчин 25, женщин 18), и Никитская Поздняковка, с 1920 года Ульяновка, в честь В.И.Ульянова-Ленина (4 двора, мужчин 16, женщин 11). Обе деревни расположены в шести верстах от церкви. В двух верстах хутор дворянки Александры Плонской. Вдоль села протекает речка Алабушка. В печатном справочнике "Список населённых мест Тамбовской губернии по сведениям 1862 года" (СПБ, 1866 г.) в Борисоглебском уезде значится в п.663: Верхняя Алабушка (Моисеево 2ое) село казённое, при р. Алабушке, 75 вёрст от уездного города, 145 дворов, 662 м., 627 ж., церковь".
Церквей в селе строилось три. Поставить храм при наличии средств, по моему мнению, несложно. А вот Валерий Иванович думает иначе:
Вы считаете, наобум строили? Нет, был точный расчёт. Учитывалась численность населения, проводился анализ: сколько человек единовременно посещает церковь. Каждому потенциальному "посетителю" отводилось определённое пространство, да такое, чтобы с правой руки не было помехи: крест на себя класть полагалось широко, вольно. Так и определялась площадь помещения…
Местные жители часто наведывались в Борисоглебск, на базар. Шли пешком, за день успевали обернуться. Эти сведения у меня вызывают недоверчивую улыбку, в ответ на неё мой собеседник рассказывает случай из своей жизни:
Однажды я собрался с одним шофёром поехать в Токарёвку к своим родителям. Он говорит: сейчас поедем, только маманю свою предупрежу, а то беспокоиться будет. В дом зашли вместе, шофёр об отлучке предупредил, а мама его и говорит: "А что, директор школы пешком-то не сходит?". Сын-то её потом сказал мне: "Ты не думай, она это не в обиду. Бывало, в Борисоглебск пешком ходила, в три утра в путь пускалась, к ночи с покупками возвращалась". В пожилом возрасте уже ходила: и ножку не тёрла, и сердце не прихватывало. А я, молодой по её меркам мужик, на машине…
Немало Валерий Иванович знает и о русской печи. О том, что она парила, жарила, пекла, имела тёплую лежанку известно всем. А много ли людей представляют себе, как печь может превратиться в настоящую баню? В.И.Сахаров вспоминает свой давнишний разговор с матерью:
Разжигали мы, сынок, печь, дрова прогорали, а жар держался ещё долго. Устилали тогда всё внутри печки соломой, залезали туда. Пространство есть, сидеть даже можно. Кто-то подавал тазик с водой, мыло, закрывал заслонку.
А обратно-то как вылезали? Ведь опять испачкаться можно?
А это уже новая грязь, не считается…
Не в грязи было дело, рассуждает сегодня "начальник" школьного музея. В первую очередь, наши деды прадеды старались избавиться от насекомых-паразитов:
Был ещё один способ: уйти к соседям в лютый мороз, оставив открытыми окна-двери. Да только у соседей в избе 10-15 человек и ещё столько же придут где разместиться? Вот и искали спасения в русской печи…
Школу в Моисеево-Алабушке построили ещё до войны, но работать как средняя школа она начала только в 1948 году, не было учителей с высшим образованием. При учебном заведении действовал интернат. Средних школ в округе больше не было: ивановские, энгуразовские, чуевоалабушские, подгорнские ребята в 50-60 годах учились здесь. Школа работала в две смены с восьми утра до восьми вечера, обучались в ней около восьмисот детей. Валерий Иванович успел захватить то "счастливое время", когда учителя были "привязаны" к школе и за счёт немногочисленных "окон" едва успевали сбегать домой: накормить скотину, приготовить обед на всю семью. В учебном заведении располагалась "аварийная" квартира для учителей. В ней жили недавно прибывшие в село педагоги. Потом они находили съёмную комнату или строили собственные дома, а служебное жильё занимали новички.
- Валерий Иванович, можно войти?
Нашу беседу прерывает вопрос симпатичного черноголового мальчишки. И мне, уважаемый читатель, придётся прервать повествование о днях минувших. Тому, что я услышала и увидела, не хватит места на одной газетной странице. В следующих номерах газеты ты узнаешь о "дизайне" и обстановке русской избы, о восстании крестьян, о строительстве сепараторного пункта и хлебопекарни, о первых колхозах. А в конце нас ждёт увлекательная экскурсия по школьному музею…
Фото автора.
Автор: Олеся Харламова
Рубрики: Краеведение
Селение на реке Окунёк
« Уваровская жизнь »
Номер газеты: 9
Дата публикации: 29.02.2012
В "русской избе" школьного музея много интересного. Валерий Иванович берёт в руки деревянное блюдо:
В "русской избе" школьного музея много интересного. Валерий Иванович берёт в руки деревянное блюдо:
- Это блинница, она же - хлебница. А если её перевернуть, то получится обычная тарелка или солонка… Глиняные горшки: видите, они блестят изнутри? Их покрывали глазурью, чтобы не впитывали воду. А глазурь - яичный белок. Смажут белком, и в печь. Лапти… Их делали из липового лыка, так утягивали, что они даже влагу не пропускали. Плели не по ноге, на размер-другой больше. Чтобы зимой можно было ходить. Намотает крестьянин на ногу тряпки, потом уж лапоть надевает. Плели обувку при помощи кочетыга, или чарыка. Если об одежде говорить, была она сплошь из домотканого полотна. Возможностей для покупки товаров не было, или возможности были очень ограниченными. Женщины ткали поздней осенью, зимой и ранней весной, когда не было полевых и огородных работ. Девочки в 12 лет считались хорошими пряхами, а в 15 лет уже белили холсты. Пряли на самопряхах, которые приводились в движение ногой. Ткали на самодельных ткацких станках - они стояли почти в каждом доме. Пошив всей одежды, кроме верхней - тёплой, входил в обязанности женщин. Шили на руках конопляными нитками. Постельного белья не было. Спать ложились в том, в чём ходили. В холодную погоду перед сном надевали на себя дополнительную одежду, только старую. С развитием товарно-денежных отношений в деревне стали появляться покупные фабричные материалы: миткаль, ситец, сатин, ластик и другие ткани. Появились сапоги и валенки, но их берегли. У старых людей сапоги служили по 20 лет.
Так жили люди в селе Моисеево-Алабушка до 1905 года. Осенью крестьяне восстали против помещиков. Загорелись поместья Волхонского, Серегина, купца Аносова. Бунтовали три дня. Зачинщиками были правые социалисты - братья Раевы. Восстание было жестоко подавлено казаками из Борисоглебска. Нагайками до смерти запороли Степана Егоровича Мешкова с сыном Антоном в посёлке Поздняковка (ныне Ульяновка).
Валерий Иванович рассказывает:
- Подавив народное восстание, царское правительство сделало попытку создать себе в деревне опору в лице крепких собственников, предоставив им возможность выхода из общины. Вопрос о выходе решался на сходе всем миром. Собирались представители крестьянских дворов, имевших надельную землю. Но туда не ходили молодые мужчины и женщины. Им говорили: "Вам тут не место: у вас ещё отец-старичок есть". По столыпинскому закону крестьянам разрешалось надельную землю закреплять за своим хозяйством навечно в одном месте. Зажиточные крестьяне по этому закону скупали за бесценок у бедняков их участки. Лучшая земля полосой 4-6 км, которую получили кулаки, была остолблена землемерными знаками. Так, в период столыпинской реформы в селе появились выделенцы, которым давали по 2 десятины земли на душу. И они уезжали на новые места, свои же наделы за бесценок продавали богачам. Батрак помещика Сорокина Иван Аверьянович Мешков организовал группу крестьян-батраков, которые уничтожали все землемерные знаки. Были они уничтожены и на участке местного торговца-эсера Павла Алексеевича Иванова. В 1920 году он припомнил это Мешкову и решил с ним расправиться. Местные бандиты схватили "обидчика" торговца и повели к ручью с бушевавшей полой водой. Мешков собою был могуч, выхватил у одного из бандитов шашку и разогнал всех своих палачей. Выстрелом из винтовки его сначала ранили, а потом зверски зарубили шашками. Труп сбросили в воду.
14 ноября 1920 года в доме Александра Борисовича Кулдошина состоялось заседание крестьянских повстанцев под руководством Антонова. Участники собрания подвели итоги трёхмесячного периода вооружённой борьбы против коммунистов. Губчека к этому времени арестовала уже два состава губернского комитета партии правых эсеров. Повстанцы были фактически брошены на произвол судьбы. Поэтому в М-Алабушке обсуждался вопрос: что делать дальше? Было предложено всем повстанческим отрядам объединиться в одну армию: "партизанскую армию Тамбовского края". Для руководства ею был выбран главный оперативный штаб из нескольких человек. В его состав вошли: Александр Степанович Антонов, Александр Васильевич Богуславский, Иван Архипович Губарев, Пётр Михайлович Токмаков…
17 ноября кавалерийская группа К.В.Бриммера едва не накрыла загостившегося в Моисеево-Алабушке А.С.Антонова со всем его главоперштабом. В руки красных кавалеристов попали документы собрания антоновцев. Бился с повстанцами и И.Ф.Федько - крупный военачальник, 23-летний командарм 1-го ранга (в 1938 году он будет назначен зам. министра обороны СССР). Он был сторонником использования против Антонова автобронеотрядов, или бронелетучек. Обосновывалось это тем, что антоновцы ускользают от конницы, а автомашин боятся. 29 июня 1921 года Федько с пятью машинами нагрянул в Моисеево-Алабушку, где находился полк повстанца Кузнецова, и смертельным ураганным огнём стал поливать из пулемётов дома и улицы. Вопреки его ожиданиям, антоновцы не разбежались, сначала они переждали шквал огня, а потом умело стали отражать натиск. В результате Федько потерял в бою три машины и с трудом ушёл в Уварово. Антоноцы сняли с подбитых броневиков пять пулеметов и забрали в свой арсенал тридцать тысяч патронов. К слову, антоновцы за пятьдесят патронов отдавали коня, так дороги были для них боеприпасы.
Рассказывая о временах антоновщины, Валерий Иванович провёл меня в очередной зал музея. На стендах - многочисленные фото, среди них есть снимки первых колхозников.
- Вы знаете, как раньше назывались коллективные хозяйства? - спрашивает меня В.И.Сахаров. - Колхозное строительство началось в селе Моисеево-Алабушка в 1928 году с создания колхоза им. Н.К.Крупской. До того, в 1927 году, была организована коммуна, названия которой никто не помнит, а может, его не было совсем. В 1929 году появился колхоз им.С.М.Будённого. В тридцатые годы были созданы хозяйства "Красная нива" - 1930-33 годы, "Ревтруд" - тогда же, "Шеф депо" - в те же годы, из колхоза имени Будённого к югу села выделился колхоз имени Н.И.Ежова, позже - имени Варейкиса. В 1934-35 годах существовали колхозы: "Красная Нива", "Красный флот", им.Будённого, "Память Чкалова", "Ревтруд", им.Коминтерна. В начале пятидесятых годов шесть названных выше хозяйств объединились в три: им. Будённого, "Ревтруд" и "Молодая гвардия". А уж в 1958 году и эти три колхоза укрупнились в один - колхоз "Молодая гвардия". Сегодня можно долго рассуждать на тему: нужна или не нужна была коллективизация. Мы часто слышим: крепких хозяйственников, настоящих тружеников пустили по миру, отобрали нажитое тяжёлым трудом. Это правда. Но есть правда другая: пришёл мужик в колхоз, ему выходной день дали, на праздниках разрешили не работать - он хоть какую-то передышку увидел. Я к чему это? Нельзя огульно всё осуждать…
Теперь мы снова возвращаемся к экспонатам музея. Я вижу старую вязальную машину, патефон, который до сих пор находится в рабочем состоянии, печатную машинку, фотоаппараты ФЭД и "Зенит". К последним прилагается особое устройство - дальномер. Оказывается, чтобы получить хороший кадр, прежде нужно было измерить расстояние от фотографа до объекта, а потом уж настроить должным образом аппарат. Валерий Иванович обращает моё внимание на керосиновые лампы. Одна немного больше другой, современнее, привычнее в обращении. Но горит она не так ярко, как лампа, используемая нашими предками. Всё дело в фитиле. Сегодня используется прямой, а раньше фитиль делали кольцом - "линия огня" при всей компактности светильника была больше. Кроме того, "устаревшая" лампа обладает ещё одним преимуществом. В.И.Сахаров показывает незамысловатый фокус: бросает горелку на стол и комментирует:
- Она, как неваляшка, не упадёт. Видите, покачалась, и стала на место. А всё потому, что нижняя часть у неё не полая, как сейчас делают, а тяжёлая.
Коса с приделанными к ней грабельками - ещё одно изобретение вековой давности. Остриё валит к ногам крестьянина рожь, а деревянные зубья укладывают колосок к колоску - удобнее будет женщинам снопы вязать. Дореволюционный букварь удивляет. В музее представлена только одна его страница, но и по ней можно понять: учебник не печатными буквами набран, а прописными. Это для того, чтобы ученики не только грамотно, но и красиво писать учились.
О каждом экспонате своего музея В.И.Сахаров может рассказывать бесконечно. Но есть у него особый шкаф, в котором хранятся задокументированные воспоминания недавнего прошлого. Это школьные фотоальбомы, созданные руками учеников: каждый выпуск преподносит Валерию Ивановичу бесценный подарок в виде фотоархива, отражающего жизнь класса. Да, сегодня эти альбомы не представляют исторической ценности, но пройдут десятилетия и наши потомки будут благодарить создателя и директора школьного музея за каждую фотокарточку, за каждую написанную им строчку. Валерия Ивановича Сахарова назовут уникальным летописцем, хранителем истории родного села…
Фото автора.
Автор: Олеся Харламова
Рубрики: Краеведение
« Уваровская жизнь »
Номер газеты: 7
Дата публикации: 15.02.2012
Валерий Иванович Сахаров в нашем городе и районе человек известный
Валерий Иванович Сахаров в нашем городе и районе человек известный. Долгие годы он руководил Моисеево-Алабушской школой, и его заслуги, его награды перечислять можно долго. Одно из самых значимых достижений открытие школьного музея. О каждом из экспонатов Валерий Иванович может рассказать целую историю и о жизни прошлых поколений знает столько, сколько не знает ни один житель села. Сегодня я отправляюсь в гости к этому удивительному человеку, который бережно хранит в своей памяти летопись прошлых лет и столетий.
Мы встретились в школьном музее. Я честно призналась, что пришла за помощью: "Нужно подготовить в печать краеведческую полосу, а Вы ведь всё знаете про Моисеево-Алабушку". Мой собеседник покачал головой. Да, он знает много, но, к большому сожалению, не всё:
Точную дату основания села не скажу, её можно назвать лишь приблизительно. Когда деревни строились тысячами, кто обращал на них внимание? Ну, появление первых поселений на Тамбовщине это, конечно, событие, а потом… Вот, в одном из источников указано, что наше село образовано в первой половине XIX века, в другом в первой четверти, а в третьем в начале. Мы завалили своими письмами всевозможные архивы, в том числе Центральный государственный архив древних актов. А знаете, по какому принципу они работали? В книге исходящих документов искали ранее данный кому-то ответ на аналогичный вопрос, копировали и высылали всем желающим. Подписи директоров только менялись. К сборникам статсведений по Борисоглебскому уезду можно обратиться, но тот, который я видел, отражает действительность 1870 года…
Валерий Иванович предполагает, что село начало строиться в 1807 году. Эту дату удалось установить благодаря воспоминаниям старожилов(Наверное старожилам было около 320 лет?): До меня в школе работали замечательные педагоги, историки-краеведы. Вот их фотографии: Александр Николаевич Корнеев, его жена Клавдия Васильевна, Иван Иванович Кулдошин, Алексей Сергеевич Чарыков. Они организовали своеобразную экспедицию, послали учеников по домам пожилых людей. Это были семидесятые годы прошлого столетия, и ребята разговаривали фактически с внуками основателей села. И выяснилась такая картина: в самом начале XIX века в Моисееве жить стало негде. Российский народ плодился очень быстро и удачно, а география прилегавших к Моисееву земель была "неподходящей". С одной стороны Ворона, с другой государственные земли… Тем, кто первыми строились, в Моисееве земли хватало, а детям где селиться? Детейто по 15 человек было, они свои семьи заводили, ребятишек по десятку рожали.
Моисеевцы облюбовали места, где протекала речка Алабушка. "Имя" её тюркское, в переводе значит "окунёк". Поселенцы сделали запруды там, где нынче Муратов пруд и Филитов. В тех местах маленькие речные отрожки, и требовалось немного усилий, чтобы соорудить плотины. Их делали на скорую руку: вбивали на мелководье поперёк ручья колья в два ряда и промежуток между ними забивали навозом и хворостом. На первых порах воды нужно было немного только для полива.
Название села менялось несколько раз: Алабушка, Верхняя Алабушка, Моисеево второе, Моисеевские Выселки, Алабушка Моисеева, Моисеева Алабушка, Моисеевская Алабушка. В народе до сих пор Моисеево-Алабушку называют Алабушкой. И названия улиц в разговорах старые упоминают. Валерий Иванович к этому относится как к само собой разумеющемуся:
Вот Центральная улица, зачем её Советской назвали? Заречная была там, за речкой. Теперь Пушкинская. При чём тут поэт?
Я спешу поинтересоваться, стало ли хватать людям земли, и мне посчастливилось услышать рассказ о давно забытых "традициях":
Земли в достатке имелось у того, кто был богат сыновьями. Женщин тогда за человека-то не считали, на них землю не давали. Рождаются в семье одни девочки беда. Их кормить поить надо, а как хороший урожай собрать с малого клочка чернозёма? Потом приданое им готовь, отдавай замуж в чужую семью, на которую девушка и будет работать всю жизнь. Не понимаю такого отношения к женщине. Была и ещё одна категория людей безземельных и бездомных. Это работники они на других работали, при них и жили.
Война 1812 года заставила многих из первых переселенцев вернуться в село Моисеево: в тревожное время лучше всего было находиться в многолюдном поселении. А после завершения войны, тоже предположительно, было второе заселение окончательное. Ещё было массовое подселение после знаменитого царского манифеста со словами: "А народу русскому Бог воздаст". Так, по-царски "щедро", был вознаграждён русский мужик за победу над Наполеоном.
О том, как жило село в середине XIX века, Валерий Иванович может рассказать гораздо больше. Строить догадки уже не надо, есть документально подтверждённые сведения из госархива: "В экономических примечаниях, составленных Менде в середине XIX века, указано: с.Алабушка лежит по обе стороны речки Алабушки, в нём 134 двора, изб белых 112, чёрных 22. Церковь деревянная. Земля чернозёмная. Сеют на душу озимого хлеба по 2, а ярового по 4 четверти. Сена на душу косится по 4 пуда. Лес на топливо и строение покупается. Скота на средние две души: 2 лошади, корова, 5 овец и свинья.
Церковный приход был открыт в 1847 году. Это первая в истории Алабушки церковь. Церковь деревянная, холодная. Построена на средства прихожан. В приходе две деревни: Чепир-Елатомские дворики, позднее стала называться Красный Самолёт (7 дворов, мужчин 25, женщин 18), и Никитская Поздняковка, с 1920 года Ульяновка, в честь В.И.Ульянова-Ленина (4 двора, мужчин 16, женщин 11). Обе деревни расположены в шести верстах от церкви. В двух верстах хутор дворянки Александры Плонской. Вдоль села протекает речка Алабушка. В печатном справочнике "Список населённых мест Тамбовской губернии по сведениям 1862 года" (СПБ, 1866 г.) в Борисоглебском уезде значится в п.663: Верхняя Алабушка (Моисеево 2ое) село казённое, при р. Алабушке, 75 вёрст от уездного города, 145 дворов, 662 м., 627 ж., церковь".
Церквей в селе строилось три. Поставить храм при наличии средств, по моему мнению, несложно. А вот Валерий Иванович думает иначе:
Вы считаете, наобум строили? Нет, был точный расчёт. Учитывалась численность населения, проводился анализ: сколько человек единовременно посещает церковь. Каждому потенциальному "посетителю" отводилось определённое пространство, да такое, чтобы с правой руки не было помехи: крест на себя класть полагалось широко, вольно. Так и определялась площадь помещения…
Местные жители часто наведывались в Борисоглебск, на базар. Шли пешком, за день успевали обернуться. Эти сведения у меня вызывают недоверчивую улыбку, в ответ на неё мой собеседник рассказывает случай из своей жизни:
Однажды я собрался с одним шофёром поехать в Токарёвку к своим родителям. Он говорит: сейчас поедем, только маманю свою предупрежу, а то беспокоиться будет. В дом зашли вместе, шофёр об отлучке предупредил, а мама его и говорит: "А что, директор школы пешком-то не сходит?". Сын-то её потом сказал мне: "Ты не думай, она это не в обиду. Бывало, в Борисоглебск пешком ходила, в три утра в путь пускалась, к ночи с покупками возвращалась". В пожилом возрасте уже ходила: и ножку не тёрла, и сердце не прихватывало. А я, молодой по её меркам мужик, на машине…
Немало Валерий Иванович знает и о русской печи. О том, что она парила, жарила, пекла, имела тёплую лежанку известно всем. А много ли людей представляют себе, как печь может превратиться в настоящую баню? В.И.Сахаров вспоминает свой давнишний разговор с матерью:
Разжигали мы, сынок, печь, дрова прогорали, а жар держался ещё долго. Устилали тогда всё внутри печки соломой, залезали туда. Пространство есть, сидеть даже можно. Кто-то подавал тазик с водой, мыло, закрывал заслонку.
А обратно-то как вылезали? Ведь опять испачкаться можно?
А это уже новая грязь, не считается…
Не в грязи было дело, рассуждает сегодня "начальник" школьного музея. В первую очередь, наши деды прадеды старались избавиться от насекомых-паразитов:
Был ещё один способ: уйти к соседям в лютый мороз, оставив открытыми окна-двери. Да только у соседей в избе 10-15 человек и ещё столько же придут где разместиться? Вот и искали спасения в русской печи…
Школу в Моисеево-Алабушке построили ещё до войны, но работать как средняя школа она начала только в 1948 году, не было учителей с высшим образованием. При учебном заведении действовал интернат. Средних школ в округе больше не было: ивановские, энгуразовские, чуевоалабушские, подгорнские ребята в 50-60 годах учились здесь. Школа работала в две смены с восьми утра до восьми вечера, обучались в ней около восьмисот детей. Валерий Иванович успел захватить то "счастливое время", когда учителя были "привязаны" к школе и за счёт немногочисленных "окон" едва успевали сбегать домой: накормить скотину, приготовить обед на всю семью. В учебном заведении располагалась "аварийная" квартира для учителей. В ней жили недавно прибывшие в село педагоги. Потом они находили съёмную комнату или строили собственные дома, а служебное жильё занимали новички.
- Валерий Иванович, можно войти?
Нашу беседу прерывает вопрос симпатичного черноголового мальчишки. И мне, уважаемый читатель, придётся прервать повествование о днях минувших. Тому, что я услышала и увидела, не хватит места на одной газетной странице. В следующих номерах газеты ты узнаешь о "дизайне" и обстановке русской избы, о восстании крестьян, о строительстве сепараторного пункта и хлебопекарни, о первых колхозах. А в конце нас ждёт увлекательная экскурсия по школьному музею…
Фото автора.
Автор: Олеся Харламова
Рубрики: Краеведение
Селение на реке Окунёк
« Уваровская жизнь »
Номер газеты: 9
Дата публикации: 29.02.2012
В "русской избе" школьного музея много интересного. Валерий Иванович берёт в руки деревянное блюдо:
В "русской избе" школьного музея много интересного. Валерий Иванович берёт в руки деревянное блюдо:
- Это блинница, она же - хлебница. А если её перевернуть, то получится обычная тарелка или солонка… Глиняные горшки: видите, они блестят изнутри? Их покрывали глазурью, чтобы не впитывали воду. А глазурь - яичный белок. Смажут белком, и в печь. Лапти… Их делали из липового лыка, так утягивали, что они даже влагу не пропускали. Плели не по ноге, на размер-другой больше. Чтобы зимой можно было ходить. Намотает крестьянин на ногу тряпки, потом уж лапоть надевает. Плели обувку при помощи кочетыга, или чарыка. Если об одежде говорить, была она сплошь из домотканого полотна. Возможностей для покупки товаров не было, или возможности были очень ограниченными. Женщины ткали поздней осенью, зимой и ранней весной, когда не было полевых и огородных работ. Девочки в 12 лет считались хорошими пряхами, а в 15 лет уже белили холсты. Пряли на самопряхах, которые приводились в движение ногой. Ткали на самодельных ткацких станках - они стояли почти в каждом доме. Пошив всей одежды, кроме верхней - тёплой, входил в обязанности женщин. Шили на руках конопляными нитками. Постельного белья не было. Спать ложились в том, в чём ходили. В холодную погоду перед сном надевали на себя дополнительную одежду, только старую. С развитием товарно-денежных отношений в деревне стали появляться покупные фабричные материалы: миткаль, ситец, сатин, ластик и другие ткани. Появились сапоги и валенки, но их берегли. У старых людей сапоги служили по 20 лет.
Так жили люди в селе Моисеево-Алабушка до 1905 года. Осенью крестьяне восстали против помещиков. Загорелись поместья Волхонского, Серегина, купца Аносова. Бунтовали три дня. Зачинщиками были правые социалисты - братья Раевы. Восстание было жестоко подавлено казаками из Борисоглебска. Нагайками до смерти запороли Степана Егоровича Мешкова с сыном Антоном в посёлке Поздняковка (ныне Ульяновка).
Валерий Иванович рассказывает:
- Подавив народное восстание, царское правительство сделало попытку создать себе в деревне опору в лице крепких собственников, предоставив им возможность выхода из общины. Вопрос о выходе решался на сходе всем миром. Собирались представители крестьянских дворов, имевших надельную землю. Но туда не ходили молодые мужчины и женщины. Им говорили: "Вам тут не место: у вас ещё отец-старичок есть". По столыпинскому закону крестьянам разрешалось надельную землю закреплять за своим хозяйством навечно в одном месте. Зажиточные крестьяне по этому закону скупали за бесценок у бедняков их участки. Лучшая земля полосой 4-6 км, которую получили кулаки, была остолблена землемерными знаками. Так, в период столыпинской реформы в селе появились выделенцы, которым давали по 2 десятины земли на душу. И они уезжали на новые места, свои же наделы за бесценок продавали богачам. Батрак помещика Сорокина Иван Аверьянович Мешков организовал группу крестьян-батраков, которые уничтожали все землемерные знаки. Были они уничтожены и на участке местного торговца-эсера Павла Алексеевича Иванова. В 1920 году он припомнил это Мешкову и решил с ним расправиться. Местные бандиты схватили "обидчика" торговца и повели к ручью с бушевавшей полой водой. Мешков собою был могуч, выхватил у одного из бандитов шашку и разогнал всех своих палачей. Выстрелом из винтовки его сначала ранили, а потом зверски зарубили шашками. Труп сбросили в воду.
14 ноября 1920 года в доме Александра Борисовича Кулдошина состоялось заседание крестьянских повстанцев под руководством Антонова. Участники собрания подвели итоги трёхмесячного периода вооружённой борьбы против коммунистов. Губчека к этому времени арестовала уже два состава губернского комитета партии правых эсеров. Повстанцы были фактически брошены на произвол судьбы. Поэтому в М-Алабушке обсуждался вопрос: что делать дальше? Было предложено всем повстанческим отрядам объединиться в одну армию: "партизанскую армию Тамбовского края". Для руководства ею был выбран главный оперативный штаб из нескольких человек. В его состав вошли: Александр Степанович Антонов, Александр Васильевич Богуславский, Иван Архипович Губарев, Пётр Михайлович Токмаков…
17 ноября кавалерийская группа К.В.Бриммера едва не накрыла загостившегося в Моисеево-Алабушке А.С.Антонова со всем его главоперштабом. В руки красных кавалеристов попали документы собрания антоновцев. Бился с повстанцами и И.Ф.Федько - крупный военачальник, 23-летний командарм 1-го ранга (в 1938 году он будет назначен зам. министра обороны СССР). Он был сторонником использования против Антонова автобронеотрядов, или бронелетучек. Обосновывалось это тем, что антоновцы ускользают от конницы, а автомашин боятся. 29 июня 1921 года Федько с пятью машинами нагрянул в Моисеево-Алабушку, где находился полк повстанца Кузнецова, и смертельным ураганным огнём стал поливать из пулемётов дома и улицы. Вопреки его ожиданиям, антоновцы не разбежались, сначала они переждали шквал огня, а потом умело стали отражать натиск. В результате Федько потерял в бою три машины и с трудом ушёл в Уварово. Антоноцы сняли с подбитых броневиков пять пулеметов и забрали в свой арсенал тридцать тысяч патронов. К слову, антоновцы за пятьдесят патронов отдавали коня, так дороги были для них боеприпасы.
Рассказывая о временах антоновщины, Валерий Иванович провёл меня в очередной зал музея. На стендах - многочисленные фото, среди них есть снимки первых колхозников.
- Вы знаете, как раньше назывались коллективные хозяйства? - спрашивает меня В.И.Сахаров. - Колхозное строительство началось в селе Моисеево-Алабушка в 1928 году с создания колхоза им. Н.К.Крупской. До того, в 1927 году, была организована коммуна, названия которой никто не помнит, а может, его не было совсем. В 1929 году появился колхоз им.С.М.Будённого. В тридцатые годы были созданы хозяйства "Красная нива" - 1930-33 годы, "Ревтруд" - тогда же, "Шеф депо" - в те же годы, из колхоза имени Будённого к югу села выделился колхоз имени Н.И.Ежова, позже - имени Варейкиса. В 1934-35 годах существовали колхозы: "Красная Нива", "Красный флот", им.Будённого, "Память Чкалова", "Ревтруд", им.Коминтерна. В начале пятидесятых годов шесть названных выше хозяйств объединились в три: им. Будённого, "Ревтруд" и "Молодая гвардия". А уж в 1958 году и эти три колхоза укрупнились в один - колхоз "Молодая гвардия". Сегодня можно долго рассуждать на тему: нужна или не нужна была коллективизация. Мы часто слышим: крепких хозяйственников, настоящих тружеников пустили по миру, отобрали нажитое тяжёлым трудом. Это правда. Но есть правда другая: пришёл мужик в колхоз, ему выходной день дали, на праздниках разрешили не работать - он хоть какую-то передышку увидел. Я к чему это? Нельзя огульно всё осуждать…
Теперь мы снова возвращаемся к экспонатам музея. Я вижу старую вязальную машину, патефон, который до сих пор находится в рабочем состоянии, печатную машинку, фотоаппараты ФЭД и "Зенит". К последним прилагается особое устройство - дальномер. Оказывается, чтобы получить хороший кадр, прежде нужно было измерить расстояние от фотографа до объекта, а потом уж настроить должным образом аппарат. Валерий Иванович обращает моё внимание на керосиновые лампы. Одна немного больше другой, современнее, привычнее в обращении. Но горит она не так ярко, как лампа, используемая нашими предками. Всё дело в фитиле. Сегодня используется прямой, а раньше фитиль делали кольцом - "линия огня" при всей компактности светильника была больше. Кроме того, "устаревшая" лампа обладает ещё одним преимуществом. В.И.Сахаров показывает незамысловатый фокус: бросает горелку на стол и комментирует:
- Она, как неваляшка, не упадёт. Видите, покачалась, и стала на место. А всё потому, что нижняя часть у неё не полая, как сейчас делают, а тяжёлая.
Коса с приделанными к ней грабельками - ещё одно изобретение вековой давности. Остриё валит к ногам крестьянина рожь, а деревянные зубья укладывают колосок к колоску - удобнее будет женщинам снопы вязать. Дореволюционный букварь удивляет. В музее представлена только одна его страница, но и по ней можно понять: учебник не печатными буквами набран, а прописными. Это для того, чтобы ученики не только грамотно, но и красиво писать учились.
О каждом экспонате своего музея В.И.Сахаров может рассказывать бесконечно. Но есть у него особый шкаф, в котором хранятся задокументированные воспоминания недавнего прошлого. Это школьные фотоальбомы, созданные руками учеников: каждый выпуск преподносит Валерию Ивановичу бесценный подарок в виде фотоархива, отражающего жизнь класса. Да, сегодня эти альбомы не представляют исторической ценности, но пройдут десятилетия и наши потомки будут благодарить создателя и директора школьного музея за каждую фотокарточку, за каждую написанную им строчку. Валерия Ивановича Сахарова назовут уникальным летописцем, хранителем истории родного села…
Фото автора.
Автор: Олеся Харламова
Рубрики: Краеведение