Вестернизация была попроще...
Eugene Antonyuk
3 ч ·
Больше всего в русской истории меня восхищают ее сюжеты, которые сделают честь любому литературному произведению. Говорят, Альенде и Пиночет состояли в одной масонской ложе. Ну и кого этим удивишь? У нас позабористее сюжеты.
Взять хотя бы Симбирск. Унылый провинциальный городок, где дружат две семьи. Глава одной семьи - непосредственный начальник главы другой. Образованных людей в городе не так много, все дружат со всеми, ходят в гости друг к другу. Разговорчики о погоде, перебрасывания словечками при случайных встречах: "Как там голубушка Мария Александровна?" - "Ничего, спасибо, голубчик". Подчиненный потом по дружбе помогает сынишке своего начальника с поступлением в университет, а потом этот сынишка свергает его сынишку во главе огромной 130-миллионной страны. это я про Керенского и Ленина, если кто не догадался.
Или другой сюжет: обычная петербургская гимназия, в которой учится двоечник Саша Колчак. Учится плохо и в итоге гимназию по учебе не тянет. Кто бы мог подумать, что в будущем он станет знаменитым полярным исследователем, адмиралом и даже Верховным правителем России. А в том же классе учится очень тихий и набожный мальчик. Такой тихий, что даже преподаватели, ворчащие по поводу подростковых шалостей, ругают его за то, что на переменах он не резвится с другими детьми, а сидит с книжками. Зовут мальчика Слава Менжинский, но одноклассники за робость зовут его Вяча - Божья коровка.
Он из очень хорошей семьи, его папа - преподаватель в Пажеском корпусе и один из любимцев самого императора. Разве кто-то из учителей мог предположить, что такой хороший и правильный мальчик начнет с того, что дебютирует в гомосексуально-декадентском кружке литератора Кузмина (которого желчный Бунин называл "педерастом с полуголым черепом и гробовым лицом, раскрашенным как труп проститутки") с полупорнографическим романом, который даже его друзья-издатели вынуждены будут покромсать из-за обилия непристойных сцен. И уж тем более никто не мог предположить, что тихий Вяча закончит во главе советской тайной полиции - ОГПУ.
Или еще один сюжет: литературный кружок при университете. Пламенный юноша читает стихи собственного сочинения про пьяные каштаны. Его зовут Боря Савинков и он любимец всех курсисток, потому что уже почти настоящий революционер и даже клеил по ночам прокламации и задерживался в Варшаве. Но Вяче стихи не понравились, слишком демонстративно и вызывающе для мальчика, в свободное время музицирующего на рояле и штудирующего десяток иностранных языков. Впрочем, даже неприязнь к его стихам не мешала им позднее работать в одной ярославской газете "Северный край", куда еще писал свои статьи друг варшавский друг детства Савинкова - Иван Каляев. Тот самый, который бросался бомбами. Много позднее, давнее знакомство не помешает тихому Вяче заманить Савинкова в Россию и лично его допрашивать, уже будучи влиятельным руководителем тайной полиции. Такие вот у нас божьи коровки.