Воспоминания рабочих по случаю 20-летия забастовки 1905 года в Тагиле. Часть 1
ТОРЖЕСТВЕННОЕ ЗАСЕДАНИЕ В ГОРОДСКОМ ТЕАТРЕ ПО СЛУЧАЮ 20 ЛЕТНЯГО ЮБИЛЕЯ ЗАБАСТОВКИ 1905 ГОДА В ТАГИЛЕ
Воспоминания рабочих.
КАПИСКО
Товарищи, мы сегодня празднуем воспоминания 20-ти летняго юбилея 1905 года. В сегодняшний день от стараго ига мы достаточно свободны, свободны собраться в настоящем помещении, здраво судить, разсуждать. Теперь если, так сказать, говорить о пятом году, не мешало бы, товарищи, вернуться прежде к старому времени, когда начиналось забастовочное движение у нас на Урале.
Если вернуться от пятаго года на шестнадцать лет назад, это было в 1889 году, я буду говорить о Медном руднике, в то время я был 18 лет. Как раз забастовка в Медном руднике носила экономический характер, рабочим жилось страшно тяжело, страшно плохо. Рабочие на глубине 93 саженей работали в медном руднике, лазали на собственных руках и ногах. Работа продолжалась целых 12 часов, заработную плату получали рабочие от 40 до 70 копеек. 70 копеек поручали рабочие более в таких работах, которые были нужны для администрации.
Вот в то время, в 89 году рабочие меднаго рудника забастовали. Здесь тов. указывал, с котораго времени начались забастовка. Администрация рудника не пошла на встречу рабочим. Здесь были выставлены требования 1 руб. подёнщина и 8 часовой рабочий день. Здесь добились рабочие 80 коп. подённой платы, и этим забастовка закончилась.
Рабочие, видя, что положение тяжёлое, через 4 года в 93 году рабочие меднаго рудника опять возобновили забастовку. Здесь надо было добиться 8-ми часового рабочаго дня и повышения заработной платы. Заработная плата как была 80 коп., так и окрепла.
Теперь, товарищи, ещё можно будет отметить здешнее общественное движение в 1894 году. Характер оно носило такой, что до этого времени все общества имели в правах винную монополию, которою пользовались. Делались торги, об"являлось богатым мужикам, что сдаются винные лавки в аренду, кто более даёт, за тем она и остаётся. Как раз к этому времени Царское правительство задумало взять монополию на себя.
С последним кабаком вышла такая история: когда рабочие стали требовать, что мы сами будем сдавать кабаки в аренду, сами будем получать деньги, вышли как раз на улицу. Это было 9-го января 1894 года, позвали к себе земскаго начальника, стали пред"являть требования, что почему так делаете, почему берёте кабаки у нас на себя и хотите сами торговать?
Земский начальник [как власть] был человек, видимо, жёсткий и говорит:
- Да что мне, я здесь для Вас царь, здесь для Вас [6] Бог, что хочу то и делаю.
Ну, значит, поднялось вообще общественное мнение, что называет сам себя царём, когда от царя далёк. Здесь его сначала подхватили тычком и, кому было не лень, начали колотить, как следует. Поколотили, конечно, его и столкали на другую сторону улицы, изломает шашку, полиция разбежалась, видя, как своих бьют. В этот день бросились искать пристава, который скрылся где-то. Собрались в Земском доме, стоящем на нижней улице кверху, переломали столы, стулья, и этот день этим кончился, разошлись по домам.
На утро получилась история такая. Ночью из города Перми выслана было рота солдат во главе с Вице-Губернатором. Приехали солдаты и давай тут, не считая, кто участвовал, кто не участвовал, лишь бы кого захватить из рабочих Меднаго рудника, это, дескать, самые такие кость в глотке стояла (рабочие меднаго рудника всегда первые делали забастовку), и стали схватывать. Переполнились все тюрьмы, принялись ночью с 10 до 11 часов допрашивать. Тут вице-губернатор ходил по каморкам, где были засажены рабочие. Рабочие вставали перед ним на колени. Он говорит: "Прощения вам, собакам, нет". Плевал в глаза рабочим, только что не тыкал в рыло.
После 11, 12 числа принялись за порку, стали рабочих пороть, начали давать от 10 до 100 ударов розгами, мне дали тогда 100 ударов. После этого были отправлены в город, по суду обсужены были на 2 года 8 месяцев в арестантские роты, потом это изгладилось и так и прошло.
Эта горькая участь рабочих не останавливала, в 1905 году разразилась всеобщая Всероссийская забастовка. Здесь рабочие меднаго рудника тоже не молчали, они вытерпеть не могли. До этого времени, пока, значит, разразилась по всей стране забастовка, они выступили вперёд, потому что рабочим меднаго рудника было очень трудно в это время.
Как будто казалось, что рабочие и администрация живут дружно. Перед этим временем рабочие потеряли всякие свои права, которые они раньше получили, плата была снижена до 50-70 коп. Рабочие стали опять ходить просить Управителя, чтобы прибавили заработную плату и т.д. Здесь всё-таки была часть администрации приспешников, которые, работая, зарабатывали 1-50 коп., остальным жилось плохо. Вот здесь рабочие сделали забастовку, которая в 5 году успехом не увенчалась. Администрация рудника и Правления рудников сразу заявила локаут: "Вы бастуете, рудник останавливаете, мы работу не производим, и Вы куда хотите, туда и идите".
Прежде этого, рабочие меднаго рудника избрали представителей и послали в Питер к самому помещику Демидову, чтобы получить от него что-нибудь хорошее для рудника и для рабочих в экономическом отношении. Делегатами уехали, кажется, тов. Мазурин, Бородин и Копытцев. Когда приехали туда, им ничего не удалось сделать, так как пока они ехали, медный рудник был затоплен. Было сильное ненастье, Рудняка [6об] вышла из берегов, начала топить медный рудник. Здесь рабочими были приложены героические усилия и ничего не могли помочь. Рабочие ходили по самую шею в воде, но спасти медный рудник не могли. Нашим делегатам было сказано, что медный рудник затоплен, дело кончено, песенка спета, и вы уезжайте отсюда.
Некоторым рабочим, приспешникам администрации, сразу дали работу, а тем рабочим, которые принимали серьёзное участие в забастовках, пришлось удалиться из Н-Тагила в Сибирь и там скитаться после этой забастовки. Вот положение, которое было в старое время. Теперь мы все свободны, хорошо можем собраться, обсудить свои насущные дела. Я заканчиваю на этом воспоминание своё и должен сказать: "Да здравствует наша руководящая коммунистическая партия, ведущая к освобождению, всех трудящихся. Да вечная Память, товарищи, павшим здесь рабочим трудящимся".
НАУГОЛЬНЫХ
Товарищ, я буду говорить о Чусовском заводе в 905 году. Нужно отметить всё-таки, что рабочие Чусовского завода находились в тяжёлом положении. Заработная плата не удовлетворяла рабочих, рабочие выдвигали требования, которые администрация никак не соглашалась удовлетворить. Хотели выбрать старост, но, учитывая положение, что нам старост будет не отстоять (здесь речь была справедливая рабочих), они этот вопрос никак не приняли, оставили его открытым.
Когда ставили вопрос о забастовке пятого года, они выбросили экономические требования. Рабочая плата тогда была 45 коп., а в то время за 45 коп. существовать было нельзя. В кузницах, которые на тяжёлых работах работали, молотобойца, кузнецы, в том числе я там работал, молотобойцы получали 50 коп. за 9 ччсов. Мне что-то помнится не 10 ли часов работали. Кроме того, ещё заставляли работать 4 часа. Исключительно из этих условий и вылились наши требования.
Когда забастовали, пошли на станцию снять рабочих станции Чусовской, нас там не допустила жандармерия. Она с нами расправилась, нам сделали отражение огнём, некоторые товарищи были ранены.
Воспоминания об этом нужно дать и, товарищи, всё это проходило под руководством политических подпольных работников, которые устраивали даже маленькие совещания. Совещания делались в лесу, и всем нам было сказано, как провести забастовку, чтобы провести забастовку в форме улучшения рабочаго дня, а не как чтобы быть напрасно. Все воспоминания, которые есть о Чусовском заводе, продолжались неделю. Мне помнится, сейчас 20 лет прошло, то мы собирались в школе, где учили ребят маленьких, начинали нас приучать собираться на собрания. Приезжали некоторые, приходили, слушали, как там проводили собрания, передавали начальству, нас разганивали. Собрания мы проводили под руководством лесничего Николаева, [7] потом был Панов, потом Огубов со станции жел.дороги, машиниста сын. Он был отличный парень, он вёл тех рабочих, которые были более справедливы.
Я заканчиваю о Чусовском заводе, перехожу к 14 году Лысьвенскаго завода, как происходила в 14 году забастовка Лысьвенскаго завода. В 14 году 1 марта забастовали рабочие и пробастовали 2 месяца. Настолько были организованны, что все в цехах прислушивались к передовым товарищам, настолько была забастовка проведена специально и чтобы вылилась в пользу рабочаго, в пользу трудящихся, которые были угнетены, и требования которых не удовлетворялись. В таком тяжёлом положении находились рабочие. Чтобы получить определённые результаты, чтобы отстоять их, два месяца продержать рабочего, помощь была организована подпольниками, которые распределяли средства всем нуждающимся, учитывая бедняцкий элемент. Полиция стараго режима, жандармерия следила, но товарищи не щадя жизни выскакивают из дому, убегают огородом, там стоит опять помощь. Вот, товарищи, сегодня надо отметить этим товарищам честь и славу, и, товарищи, через два месяца получили удовлетворение на свои требования. В Мартеновском цехе поднимали 3 человек слитки в 15 пудов, и 3 человека клали на вагонетку, в Кузнечном цехе по пятачку прибавили кузнецам, молотобойцам точно также немного помазали.
Когда частично приступили к работам; частично некоторые раньше поступили на работы, некоторые попозже приступили к работе и проработали до дня об"явления всеобщей мобилизации. Когда общая мобилизация сделалась, тогда мобилизованным солдатам сказали, что графиня жертвует 20.000 рублей на постройку ремесленнаго училища, и ремесленное училище было выстроено, но рабочими было не использовано. Буржуазия там во всю проводила собрания, проводили, что нужно было делать, но рабочим ничего не было дадено. И когда мобилизованные потребовали эти деньги: "Мы", - говорят, - "на фронт не пойдём", - мобилизованные были правы.
Когда Окружной Управляющий (его дома не было) был Добровольский, взял на себя это дело, для того, чтобы загладить, взял да три тысячи и выдал, а остальным не досталось. Остальные говорят: "Мы не пойдём, отдайте деньги все". Когда управитель Округа приехал, мобилизованные солдаты пошли к этому Управителю, собрались в доме Округа, это было в Ильин день.
В конторе была подготовлена организация служащих, все были вооружены, это, товарищи, нужно помнить. Когда управляющий вошёл в дверь и сказал: "Нет Вам ничего", - при том сделался выстрел, и ранило одного рабочаго. Это, товарищи, говорит, что буржуазия делала, она хотела расправиться с рабочими. Мы два месяца бастовали и ещё не удовлетворились, все голодные, она сделала выстрел.
Нам было всё равно плохо, с конторской лавки вытащили бочку с керосином, в общественную пожарную с"ездили за машиной, привезли, накачали в контору, бросили туда огня, и из конторы начали разбегаться. Которых было не стоило задерживать [7об] выпускали, которых стоило, делали, что нужно было. Потом кто только приходил, снимали на карточку, такие были люди, кто только присутствовал, попался на карточку. Затем ходили и по карточке арестовывали. Некоторые товарищи невинно попадались и в этом не участвующие, но всё-таки попадались и с ними расправлялись, как следует. Набрали человек 30 и отправили под конвоем. Когда это положение установилось, было послано за полицией 10 человек. Когда рабочих посадили в вагон, они остались от паровоза. Некоторые рабочие успели скрыться, но к сожалению те, которые более активно участвовали в общей забастовке, в этом бунте, не могли скрыться. И жалко тех людей, которые пострадали за рабочее дело. 5 человек за это дело были повешаны и, товарищи, они были стойки до последу. Я, товарищи, предлагаю почтить память этих товарищей вставанием. Ещё нужно напомнить, товарищи, которые были мобилизованы, через 1½ месяца их всех, которые были арестованы, привезли в Лысьвенский завод и там этих товарищей судили. Дочь Окружного Управляющаго ходатайствовала перед губернатором, чтоб повешать тех виновников, которые убили ея отца, их повешали без разрешения без всякаго, остальных помиловали или дали различную каторгу. На этом я заканчиваю.
ПУЗЕЕВ
Товарищи, на заводе я не работал, я работал в Кустарных мастерских. Они в пятом году никаких забастовок не проводили, только от партийного Комитета было дано проведение той работы по подготовке к забастовке. Главная работа лежала на волостных ремесленных комитетах по распространению литературы, прокламаций. Также на них была возложена работа выдвинуть ребят как комсомол, создать молодёжь, которая вела бы мобилизацию. Она проводила полольную работу, ребята ставились патрулями. После того, как первый митинг был открыт в центре здешняго города на памятнике Свободы сейчас, они здесь патрулями встали. После этого, когда открыли митинг, стали призывать черкесов, шведов, среди некоторых солдат была распространена литература, которую они распространяли ещё дальше. Дальнейшую работу продолжали таким же образом до самой революции 17-го года.
БУРТЕНЁВ
Товарищи, я много говорить не могу, так как в пятом году я был на военной службе в Китае. Мне пришло письмо из Тагила от братьев, что у нас начинают забастовки, начинают митинги. В шестом году я приехал в город Копи, там меня арестовали, я с"умел освободиться, поступил в депо Уральской жел. дороги, стал работать. Там были подпольные митинги, мне приходилось на них работать. В седьмом году нас был избран один из рабочих на пятый с"езд Свердловской Конференции, это всем известно. Я хочу только пояснить, как [8] работали подпольно.
Приходилось так работать: поставишь сторожей во все улицы, всё-таки люди найдутся и докажут. Соседи доказали, что в доме Муренева есть типография, а также приходит брат и сказывает: "Подготовьтесь, сегодня ночью накроют". Я типографию спрятал, ночью приходили и ничего не нашли.
В восьмом году брата хоронили, было много рабочих литейнаго цеха и механическаго, пели революционные песни, от духовенства отказались. Похоронили и на другой или на третий день приехал пристав, сорвал ленты, арестовал Тельникова, который был сослан на Кавказ за эти похороны. Так было тяжело работать, но всё-таки работали.
Я мало понимал в политике, но только видел, что к чему-то стремимся. Теперь хочу сказать, заканчивая, что тогда было тяжело работать, рабочие старались, шли на встречу, оказывая услуги, рисковали жизнью, а теперь, товарищи молодёжь, нам свободно, работаем свободно, ни кто не запрещает. Надо поддерживать, стараться улучшать, развивать общественную работу.
Нижний Тагил. Вид с Лисьей горы на плотину и центральную часть посёлка
Воспоминания рабочих.
КАПИСКО
Товарищи, мы сегодня празднуем воспоминания 20-ти летняго юбилея 1905 года. В сегодняшний день от стараго ига мы достаточно свободны, свободны собраться в настоящем помещении, здраво судить, разсуждать. Теперь если, так сказать, говорить о пятом году, не мешало бы, товарищи, вернуться прежде к старому времени, когда начиналось забастовочное движение у нас на Урале.
Если вернуться от пятаго года на шестнадцать лет назад, это было в 1889 году, я буду говорить о Медном руднике, в то время я был 18 лет. Как раз забастовка в Медном руднике носила экономический характер, рабочим жилось страшно тяжело, страшно плохо. Рабочие на глубине 93 саженей работали в медном руднике, лазали на собственных руках и ногах. Работа продолжалась целых 12 часов, заработную плату получали рабочие от 40 до 70 копеек. 70 копеек поручали рабочие более в таких работах, которые были нужны для администрации.
Вот в то время, в 89 году рабочие меднаго рудника забастовали. Здесь тов. указывал, с котораго времени начались забастовка. Администрация рудника не пошла на встречу рабочим. Здесь были выставлены требования 1 руб. подёнщина и 8 часовой рабочий день. Здесь добились рабочие 80 коп. подённой платы, и этим забастовка закончилась.
Рабочие, видя, что положение тяжёлое, через 4 года в 93 году рабочие меднаго рудника опять возобновили забастовку. Здесь надо было добиться 8-ми часового рабочаго дня и повышения заработной платы. Заработная плата как была 80 коп., так и окрепла.
Теперь, товарищи, ещё можно будет отметить здешнее общественное движение в 1894 году. Характер оно носило такой, что до этого времени все общества имели в правах винную монополию, которою пользовались. Делались торги, об"являлось богатым мужикам, что сдаются винные лавки в аренду, кто более даёт, за тем она и остаётся. Как раз к этому времени Царское правительство задумало взять монополию на себя.
С последним кабаком вышла такая история: когда рабочие стали требовать, что мы сами будем сдавать кабаки в аренду, сами будем получать деньги, вышли как раз на улицу. Это было 9-го января 1894 года, позвали к себе земскаго начальника, стали пред"являть требования, что почему так делаете, почему берёте кабаки у нас на себя и хотите сами торговать?
Земский начальник [как власть] был человек, видимо, жёсткий и говорит:
- Да что мне, я здесь для Вас царь, здесь для Вас [6] Бог, что хочу то и делаю.
Ну, значит, поднялось вообще общественное мнение, что называет сам себя царём, когда от царя далёк. Здесь его сначала подхватили тычком и, кому было не лень, начали колотить, как следует. Поколотили, конечно, его и столкали на другую сторону улицы, изломает шашку, полиция разбежалась, видя, как своих бьют. В этот день бросились искать пристава, который скрылся где-то. Собрались в Земском доме, стоящем на нижней улице кверху, переломали столы, стулья, и этот день этим кончился, разошлись по домам.
На утро получилась история такая. Ночью из города Перми выслана было рота солдат во главе с Вице-Губернатором. Приехали солдаты и давай тут, не считая, кто участвовал, кто не участвовал, лишь бы кого захватить из рабочих Меднаго рудника, это, дескать, самые такие кость в глотке стояла (рабочие меднаго рудника всегда первые делали забастовку), и стали схватывать. Переполнились все тюрьмы, принялись ночью с 10 до 11 часов допрашивать. Тут вице-губернатор ходил по каморкам, где были засажены рабочие. Рабочие вставали перед ним на колени. Он говорит: "Прощения вам, собакам, нет". Плевал в глаза рабочим, только что не тыкал в рыло.
После 11, 12 числа принялись за порку, стали рабочих пороть, начали давать от 10 до 100 ударов розгами, мне дали тогда 100 ударов. После этого были отправлены в город, по суду обсужены были на 2 года 8 месяцев в арестантские роты, потом это изгладилось и так и прошло.
Эта горькая участь рабочих не останавливала, в 1905 году разразилась всеобщая Всероссийская забастовка. Здесь рабочие меднаго рудника тоже не молчали, они вытерпеть не могли. До этого времени, пока, значит, разразилась по всей стране забастовка, они выступили вперёд, потому что рабочим меднаго рудника было очень трудно в это время.
Как будто казалось, что рабочие и администрация живут дружно. Перед этим временем рабочие потеряли всякие свои права, которые они раньше получили, плата была снижена до 50-70 коп. Рабочие стали опять ходить просить Управителя, чтобы прибавили заработную плату и т.д. Здесь всё-таки была часть администрации приспешников, которые, работая, зарабатывали 1-50 коп., остальным жилось плохо. Вот здесь рабочие сделали забастовку, которая в 5 году успехом не увенчалась. Администрация рудника и Правления рудников сразу заявила локаут: "Вы бастуете, рудник останавливаете, мы работу не производим, и Вы куда хотите, туда и идите".
Прежде этого, рабочие меднаго рудника избрали представителей и послали в Питер к самому помещику Демидову, чтобы получить от него что-нибудь хорошее для рудника и для рабочих в экономическом отношении. Делегатами уехали, кажется, тов. Мазурин, Бородин и Копытцев. Когда приехали туда, им ничего не удалось сделать, так как пока они ехали, медный рудник был затоплен. Было сильное ненастье, Рудняка [6об] вышла из берегов, начала топить медный рудник. Здесь рабочими были приложены героические усилия и ничего не могли помочь. Рабочие ходили по самую шею в воде, но спасти медный рудник не могли. Нашим делегатам было сказано, что медный рудник затоплен, дело кончено, песенка спета, и вы уезжайте отсюда.
Некоторым рабочим, приспешникам администрации, сразу дали работу, а тем рабочим, которые принимали серьёзное участие в забастовках, пришлось удалиться из Н-Тагила в Сибирь и там скитаться после этой забастовки. Вот положение, которое было в старое время. Теперь мы все свободны, хорошо можем собраться, обсудить свои насущные дела. Я заканчиваю на этом воспоминание своё и должен сказать: "Да здравствует наша руководящая коммунистическая партия, ведущая к освобождению, всех трудящихся. Да вечная Память, товарищи, павшим здесь рабочим трудящимся".
НАУГОЛЬНЫХ
Товарищ, я буду говорить о Чусовском заводе в 905 году. Нужно отметить всё-таки, что рабочие Чусовского завода находились в тяжёлом положении. Заработная плата не удовлетворяла рабочих, рабочие выдвигали требования, которые администрация никак не соглашалась удовлетворить. Хотели выбрать старост, но, учитывая положение, что нам старост будет не отстоять (здесь речь была справедливая рабочих), они этот вопрос никак не приняли, оставили его открытым.
Когда ставили вопрос о забастовке пятого года, они выбросили экономические требования. Рабочая плата тогда была 45 коп., а в то время за 45 коп. существовать было нельзя. В кузницах, которые на тяжёлых работах работали, молотобойца, кузнецы, в том числе я там работал, молотобойцы получали 50 коп. за 9 ччсов. Мне что-то помнится не 10 ли часов работали. Кроме того, ещё заставляли работать 4 часа. Исключительно из этих условий и вылились наши требования.
Когда забастовали, пошли на станцию снять рабочих станции Чусовской, нас там не допустила жандармерия. Она с нами расправилась, нам сделали отражение огнём, некоторые товарищи были ранены.
Воспоминания об этом нужно дать и, товарищи, всё это проходило под руководством политических подпольных работников, которые устраивали даже маленькие совещания. Совещания делались в лесу, и всем нам было сказано, как провести забастовку, чтобы провести забастовку в форме улучшения рабочаго дня, а не как чтобы быть напрасно. Все воспоминания, которые есть о Чусовском заводе, продолжались неделю. Мне помнится, сейчас 20 лет прошло, то мы собирались в школе, где учили ребят маленьких, начинали нас приучать собираться на собрания. Приезжали некоторые, приходили, слушали, как там проводили собрания, передавали начальству, нас разганивали. Собрания мы проводили под руководством лесничего Николаева, [7] потом был Панов, потом Огубов со станции жел.дороги, машиниста сын. Он был отличный парень, он вёл тех рабочих, которые были более справедливы.
Я заканчиваю о Чусовском заводе, перехожу к 14 году Лысьвенскаго завода, как происходила в 14 году забастовка Лысьвенскаго завода. В 14 году 1 марта забастовали рабочие и пробастовали 2 месяца. Настолько были организованны, что все в цехах прислушивались к передовым товарищам, настолько была забастовка проведена специально и чтобы вылилась в пользу рабочаго, в пользу трудящихся, которые были угнетены, и требования которых не удовлетворялись. В таком тяжёлом положении находились рабочие. Чтобы получить определённые результаты, чтобы отстоять их, два месяца продержать рабочего, помощь была организована подпольниками, которые распределяли средства всем нуждающимся, учитывая бедняцкий элемент. Полиция стараго режима, жандармерия следила, но товарищи не щадя жизни выскакивают из дому, убегают огородом, там стоит опять помощь. Вот, товарищи, сегодня надо отметить этим товарищам честь и славу, и, товарищи, через два месяца получили удовлетворение на свои требования. В Мартеновском цехе поднимали 3 человек слитки в 15 пудов, и 3 человека клали на вагонетку, в Кузнечном цехе по пятачку прибавили кузнецам, молотобойцам точно также немного помазали.
Когда частично приступили к работам; частично некоторые раньше поступили на работы, некоторые попозже приступили к работе и проработали до дня об"явления всеобщей мобилизации. Когда общая мобилизация сделалась, тогда мобилизованным солдатам сказали, что графиня жертвует 20.000 рублей на постройку ремесленнаго училища, и ремесленное училище было выстроено, но рабочими было не использовано. Буржуазия там во всю проводила собрания, проводили, что нужно было делать, но рабочим ничего не было дадено. И когда мобилизованные потребовали эти деньги: "Мы", - говорят, - "на фронт не пойдём", - мобилизованные были правы.
Когда Окружной Управляющий (его дома не было) был Добровольский, взял на себя это дело, для того, чтобы загладить, взял да три тысячи и выдал, а остальным не досталось. Остальные говорят: "Мы не пойдём, отдайте деньги все". Когда управитель Округа приехал, мобилизованные солдаты пошли к этому Управителю, собрались в доме Округа, это было в Ильин день.
В конторе была подготовлена организация служащих, все были вооружены, это, товарищи, нужно помнить. Когда управляющий вошёл в дверь и сказал: "Нет Вам ничего", - при том сделался выстрел, и ранило одного рабочаго. Это, товарищи, говорит, что буржуазия делала, она хотела расправиться с рабочими. Мы два месяца бастовали и ещё не удовлетворились, все голодные, она сделала выстрел.
Нам было всё равно плохо, с конторской лавки вытащили бочку с керосином, в общественную пожарную с"ездили за машиной, привезли, накачали в контору, бросили туда огня, и из конторы начали разбегаться. Которых было не стоило задерживать [7об] выпускали, которых стоило, делали, что нужно было. Потом кто только приходил, снимали на карточку, такие были люди, кто только присутствовал, попался на карточку. Затем ходили и по карточке арестовывали. Некоторые товарищи невинно попадались и в этом не участвующие, но всё-таки попадались и с ними расправлялись, как следует. Набрали человек 30 и отправили под конвоем. Когда это положение установилось, было послано за полицией 10 человек. Когда рабочих посадили в вагон, они остались от паровоза. Некоторые рабочие успели скрыться, но к сожалению те, которые более активно участвовали в общей забастовке, в этом бунте, не могли скрыться. И жалко тех людей, которые пострадали за рабочее дело. 5 человек за это дело были повешаны и, товарищи, они были стойки до последу. Я, товарищи, предлагаю почтить память этих товарищей вставанием. Ещё нужно напомнить, товарищи, которые были мобилизованы, через 1½ месяца их всех, которые были арестованы, привезли в Лысьвенский завод и там этих товарищей судили. Дочь Окружного Управляющаго ходатайствовала перед губернатором, чтоб повешать тех виновников, которые убили ея отца, их повешали без разрешения без всякаго, остальных помиловали или дали различную каторгу. На этом я заканчиваю.
ПУЗЕЕВ
Товарищи, на заводе я не работал, я работал в Кустарных мастерских. Они в пятом году никаких забастовок не проводили, только от партийного Комитета было дано проведение той работы по подготовке к забастовке. Главная работа лежала на волостных ремесленных комитетах по распространению литературы, прокламаций. Также на них была возложена работа выдвинуть ребят как комсомол, создать молодёжь, которая вела бы мобилизацию. Она проводила полольную работу, ребята ставились патрулями. После того, как первый митинг был открыт в центре здешняго города на памятнике Свободы сейчас, они здесь патрулями встали. После этого, когда открыли митинг, стали призывать черкесов, шведов, среди некоторых солдат была распространена литература, которую они распространяли ещё дальше. Дальнейшую работу продолжали таким же образом до самой революции 17-го года.
БУРТЕНЁВ
Товарищи, я много говорить не могу, так как в пятом году я был на военной службе в Китае. Мне пришло письмо из Тагила от братьев, что у нас начинают забастовки, начинают митинги. В шестом году я приехал в город Копи, там меня арестовали, я с"умел освободиться, поступил в депо Уральской жел. дороги, стал работать. Там были подпольные митинги, мне приходилось на них работать. В седьмом году нас был избран один из рабочих на пятый с"езд Свердловской Конференции, это всем известно. Я хочу только пояснить, как [8] работали подпольно.
Приходилось так работать: поставишь сторожей во все улицы, всё-таки люди найдутся и докажут. Соседи доказали, что в доме Муренева есть типография, а также приходит брат и сказывает: "Подготовьтесь, сегодня ночью накроют". Я типографию спрятал, ночью приходили и ничего не нашли.
В восьмом году брата хоронили, было много рабочих литейнаго цеха и механическаго, пели революционные песни, от духовенства отказались. Похоронили и на другой или на третий день приехал пристав, сорвал ленты, арестовал Тельникова, который был сослан на Кавказ за эти похороны. Так было тяжело работать, но всё-таки работали.
Я мало понимал в политике, но только видел, что к чему-то стремимся. Теперь хочу сказать, заканчивая, что тогда было тяжело работать, рабочие старались, шли на встречу, оказывая услуги, рисковали жизнью, а теперь, товарищи молодёжь, нам свободно, работаем свободно, ни кто не запрещает. Надо поддерживать, стараться улучшать, развивать общественную работу.
Нижний Тагил. Вид с Лисьей горы на плотину и центральную часть посёлка
