Воспоминания товарища Хлебутина. Часть 3
Часть 1
Часть 2
Потом нам было приказано отойти в Нытву за рекой. Через два часа, как мы пришли, противник повёл наступление, зашёл в завод, а мы держим позиции. Противник подошёл к штабу бригады, штаб бригады убежал, мы занимаем [117] позицию. Известий нет. Я еду с сотней. В штабе темно. Спрашиваю:
- Где?
- Да ваши уехали уже два часа, здесь белые.
По мне стреляет пулемёт, скачу с ординарцем. Идёт компания.
- Стой, товарищ.
"Товарищ" - это значит наш.
- Вы кто?
- А мы Богоявленцы. Где наши?
Я говорю:
- Не знаю, бригада ушла.
Тогда я звоню Кривощёкову.
- Как дела?
- Я, - говорит, - сплю и слышу у вас какую-то стрельбу.
- Да, где бригада?
- Да где-то у Вас.
- Ты хочешь [ехать/бежать]?
Я говорю:
- Не знаю.
- Иди ко мне, будем вместе драться.
Не успели закончить разговор, провод порывается. Я скачу к своему батальону. Влево были какие-то части, сейчас лупят во фланг. Я стягиваю батальон, по мне лупят. Прихожу в первый батальон, тут весь штаб полка. Противник зашёл сюда (показывает по карте). Вывел все части, а наши покатили сюда (показывает по карте), заняли район деревни Железновой. Получился фронт по линии реки. Фронт должен быть по линии реки, но нас разбили и пришлось загнуть фронт таким образом (показывает по карте). Тут мы дрались 4 дня, бой был такой, какого я не видел во всю гражданскую войну.
Дивизия звонила: "Положение серьёзное, во что бы то ни стало держись".
Наступала в первый день исключительно офицерская рота, на другой день - ударные полки. После 4-х дневного боя найдено было до 700 трупов, в большинстве офицерство. Они хотели нас избить, им важно было ударить в угол и отогнать от Камы. Этот бой мы выдержали успешно и через день заняли снова Нытву, из которой противник убежал.
Чтобы использовать свой успех, решили занять это положение и после двухдневного боя - в этих деревнях противник, тут чисто поле (показывает по карте), наступать не возможно - мы ночью обошли с правого фланга, сделали глубокий обход, ударили в тыл противника и обошли деревню Лазу с права. Противник побежал. Мы перешли через Каму и через фланг выбили противника, заняли деревню и пять дней дрались. Трупов было не учесть. Он на нас лезет, а [мы] его бьём. Богоявленский полк, стоявший левее нас, пропустил противника за Каму, он сделал удар на Бого[явленцев], [117об] они отошли и заставили отойти нас. Мы ушли на Нытву. Мы стояли тут долго, до тех пор, пока не случилась история с Кашириным: ему было приказано занять штаб бригады, а он отскочил чуть ли не до […]. У нас получился выступ после боёв в [О…]. Паралельно с противником нам пришлось бежать на [Т…]. Мы перегнали до села […] и заняли деревню Раки первые и вторые Ераничи. Я командовал тогда батальоном и получил назначение помощника. В КАРАХ были ежедневные бои. У нас позиция не совсем важная, а противник стоит крепко. Павлищев говорит, что мы не можем взять, когда приказывают, пойдёмте на участок. "Пойдём". Противника вывезти никак нельзя, а он лезет. Он приезжает на участок, стреляет сам из пулемёта, это было в Январе месяце. Он стреляет сам из пулемёта, в это время его ранят и убивают. И так наш Павлищев убит, в этом месте.
А товарищ Б…, когда мы стояли в Железновой, он поехал в отпуск и был разстрелян в Чека в городе Вятке, несмотря на то, что он был лучшим командиром. Он разговорился с матросами и указал на случай под Кунгуром. Они разозлились и как контр-революционера пригласили в Чека. Там у него нашли погоны, а у нас у всех были погоны для разведок - якобы белые. Его сочли контр-революционером и расстреляли. Туда выезжала целая рота [в] знак признательности, там его и похоронили. Чека за это привлекали, было целое дело, а мы его потеряли. Он был командиром перваго батальона, я его помощником.
Дошли до сюда (показывает по карте). Тут был убит Павлищев, лишились второго командира, из старых командиров осталось только трое - ЗУБОВ, Я и ЯШКО. Мы составили из себя тройку и решили все командовать полком, так и командовали довольно долго. Когда бои были усиленные, мы чередовались и командовали трое, пока основательно не освоились. С этих пор я вступил в командование и научился командовать полком. [118]
Важно то, что Уральский полк никогда не был избит, ни когда не уходил спасатъся без приказания, он уходил только по приказанию Начальников.
Мы отступали с боями до самой Вятки на линии Глазов. Глазов противник занимал на несколько дней. Это было до мая месяца 1919 года. В мае месяце мы были последним опорным пунктом.
Важно отметить случай. В это время весна, таяние снега, разлив рек, обоз большой, лошади проваливаются, надо переходить на телеги, а телег нет. И вот такие переходы, когда нет телег, а на санях ехать нельзя - сверх человеческих сил. Мы остановились на линии (показывает по карте). Это было после 1-го Мая. У нас был Муралов, он преподнёс часы в подарок.
Первый знаменитый бой был в селе Зятцы. Ребята пристают (сидели мы неделю, с продовольствием было скверно), братва нехочет стоять. Командиры говорят: "Пойдёмте в наступление". Посоветовавшись, мы решили идти в наступление и из сета Зятцы посылаем в деревню Кочева 4-й батальон. Когда мы его послали, командир 3-го батальона говорит : "Что же, я хуже его, не умею показать?" - наскучило сидеть, хотели борьбы. Я его посылаю на юг занять ряд деревень, он выбивает противника, занимает их, берёт 4 пулемета и пленных. 4-й батальон дерётся, из кожи лезет, товарища Савостина ранили, он уезжает в резерв. Назначают […].
Мы советуемся, как выбить противника - в лоб мы взять не можем, решили ударить во что бы то ни стало, пройти болото лесом, зайти в тыл, в деревню Са…, выбить противника и ударить ему в тыл. Противник стоял в деревне Бел… Бой был два дня, ребята без смены. Я даю две сотни каваллерии, одну роту пехоты, всё это без общего приказа. Мы заходим в тыл, захватываем батарею одну лёгкую, ящики и тяжёлую батарею. Противник в панике бежит, захватываем штаб батальона, 30 пулемётов, все бумаги, жену офицера, другую жену офицера, 5 человек офицеров. Пленных было до 900 человек (Барабинский и Ново-Николаевский полки). [118об]
Мы доносим в бригады - дальше наступать нужны силы. Мне дают полк, он уходит на тракт, а мы распространяемся на Юге. Тут вмешивается в дело бригада. После этого боя приехал [Т…] с Красным Знаменем и после этого боя преподносит нам это знамя. Тут был ещё заведывающий Политуправлением БОГОЛЕПОВ, он нам обещал оркестр за это.
После этого был получен приказ об общем наступлении. Нам дали 17-й полк, мы пошли занимать Ижевской завод. Тут леса, воевать совершенно не возможно. Нас сменил 17-й Уральский полк. Ему было приказано идти на зад, а нам остаться. Напали на наш 2-й батальон, убили командира батальона, больше половины командного состава было убито в этом лесу. Если бы был 4-й батальон с нами, то этого не получилось бы, но он как Уральский батальон, ему было поручено, был брошен куда-то влево, и там командир батальона Оприщко геройско погиб. Он деуствовал с Акуловым Степаном, он знает всю эту историю. Там был ранен Савостин и убит Оприщко. Командного состава во всём полку почти не осталось.
Ещё были бои под Караваем. Нам было приказано обходить дальше, тут положение было шаткое. После этого создалось такое положение, что ни туда, ни сюда. Тут есть деревня Кар…, где противник наступал на нас, но выбить ему не удалось, мы наложили целую гору трупов. Каждый участок против меня обстреливался перекрёстным огнём. Ему не пришлось ничего делать. Потом противник зашёл в тыл и нас заставил отступить.
Когда мы ушли, заняли снова Зытцы Малыгинским полком, наш полк занял [Оз…] Нами получили сведения, что положение скверное, перебесчики говорят, что у нас прорыв большой, и противник хочет устроить каверзу. Командир мне велел выяснить дело. Я еду. Недоезжая 3-х вёрстдо Зытцы, меня стреляют сзади и с боков, на меня бегут цепи ударников, кто бомбы бросает, кто штыком в лошадь. У некоторых лошадей зад вырван. На меня налетают, но [118] у меня конь бежит, солдаты [пулемётчика] ранило, коня убило, моего коня тоже ранило, и мы отскочили 3 версты назад.
Спрашиваю:
- Кто остался, пулемёт с нами?
- Нет. Лошадь его побило, его ранило.
- Едем за пулемётом.
Едем мы и вытягиваем пулемёт. Зятцы были заняты противником.
Когда я возвращаюсь обратно, там сообщили, что я уже убит. Меня встречают, конечно, были рады. Были потери: раненых было 40 человек, убитых 15. Белые решили, что командир полка убит, благодарят командира своего полка, что он мог побить командира боевого Уральского полка. В последствии Николаю Каширину попал этот приказ, он мне его показывает.
С этого момента мы отступили ещё немного. Только я приехал в […], на нас наступление ударников, тут был бой 2-й. У меня командного состава немного, я прошу поддержку, обещали выслать какую-то школу. Противник наступает, винтовки у меня уже портятся, борьба идёт. Продолжаться так не может, т.к. с лева должна быть обходная команда. Я призываю командира сотни и говорю:
- Собирай всех ординарцев и развёртывайся. С сопок подлетают [*поддержат?] наши цепи, и на противников в атаку. Если мы не закончим наши боевые действия, то мы [вынуждены] будем бежать, этого требует положение. Противник боится нашей кавалерии, как только ты покажешься, он побежит, если встретит сотни полторы кавалерии.
Я залезаю на колокольну, передаю по телефону: "Как сотня подлетит, немедленно стреляй". Сотня развернулась, сажки блестят, слышно ура. Когда наши закричали, обходная колонна почувствовала и бросилась на нас. Моя команда побежала, идут, ведут пленных, тащат пулемёты, некоторых преследуют, а тут мои бегут. Я слетел с колокольни. Противник в деревне. Те возвращаются […]стные приходят в […], а в […] белые. Произошла каша, пришлось [119об ] отойти и занять сопку, у меня осталось командного состава только 3-я часть, мы ушли, а те погнались за белыми.
Рассказывают такую картину. Когда возвратились, приходят белые, всех, кто попался, человек 100 раздели и повели расстреливать. Ребятам плохо, хотят расстреливать. Начало темнеть, как только поставили их, все в рассыпную, кто куда мог, остался только какой-нибуть десяток, а те голые пришли ко мне.
После этого мне дали маленький резерв, с которым я потянулся. И мне больше не пришлось участвовать, мы успевали резервными бежать за нашими частями. В Екатеринбург я пришёл тоже резервным полком.
Был ещё один случай, когда поставили нас на позицию. Заняли позиции, противник повёл наступление. Мы загнули фланг, мне не приказывают задержать, т. к. кругом наступают. Важно то, что бой продолжался два дня, нас забыли. Противник заходит в лево фланговую деревню, это было в Вятской Губернии около Глазова в районе деревни Ермиловской, Ягошурской, Ошурской.
Когда я левый фланг загнул, и когда они отступили, я выезжаю и приказываю перейти в наступление, бросаю кавалерию в обход в деревню, в это время Комиссар Смолин говорит:
- Не пойжём, т.к. люди голодны.
- Ну, дело твоё, я пойду с левым флангом наступать, - я говорю, - слагаю с себя ответственность.
Люди устали, но положение спасти надо. Я пошёл на левый фланг, приказал наступать. В это время кавалерия налетела на противника, выбила его, и мы без боя заняли деревню и возстановили старое положение. После этого пошли дальше резервом до самого Екатеринбурга.
Меня хотели оставить как полк, который вышел из Екатеринбурга, здесь на гарнизонной службе. Я стал принимать гарнизон, принял парад, парад принимал Лав…, командующий 3-ей армии. Ночью [120] выступить в Каменск, Долматов, второго или 3-го Августа 1919 года. Спешным порядком я занял эту позицию.
КАПУСТИН. Вы всё время оставались в 30 дивизии?
ХЛЕБУТИН. Всё время. Были бои большия, но не выдающиеся под Тоболом, под Ишимом.
КАПУСТИН. Когда противник под Ишимом перешёл в наступление?
ХЛЕБУТИН. Я командовал тогда полком. Блюхер тогда командовал 51 дивизией. Не доходя 40 вёрст до Ишима, были большие бои. Тут был бой 5 дней под селом (название не помню), где мы убили командира полка. Вот браунинг, который мне поднесли солдаты в знак признательности. После боя под Ишимом бригада мне дала месячный отпуск, я приехал сюда и женился.
(КОНЕЦ) [120об]
ЦДООСО.Ф.41.Оп.2.Д.186.Л.110-120об.
Восточный фронт 1918-19 г.
1. К-р роты 1-го Уральского полка т. Опрышка
2. Зав. медпунктом полка 1-го Уральского Смирнов
3. К-р батальона 1-го Уральского полка т. Саватеев
4. К-р 3 бригады 30 див. т. Павалищев (имеет золотое оружие, убит в бою под д. Б.Чейща Вят.г.)
5. К-р полка 1-го Уральского т. Зубов
6. К-р 4-й роты 1-го Уральского полка т. Матюшкин
7. К-р 2-й роты 1-го Уральского полка т. [Рывков]
8. Комиссар 1-го Уральского полка т. Смольников
9. Делопроизводитель 3 бригады 30 див. [Чернин]
10. К-р роты 1-го Уральского полка
11. Помощник к-ра роты
12, 13, 14. Писаря канцелярии и конные ординарцы полка
Часть 2
Потом нам было приказано отойти в Нытву за рекой. Через два часа, как мы пришли, противник повёл наступление, зашёл в завод, а мы держим позиции. Противник подошёл к штабу бригады, штаб бригады убежал, мы занимаем [117] позицию. Известий нет. Я еду с сотней. В штабе темно. Спрашиваю:
- Где?
- Да ваши уехали уже два часа, здесь белые.
По мне стреляет пулемёт, скачу с ординарцем. Идёт компания.
- Стой, товарищ.
"Товарищ" - это значит наш.
- Вы кто?
- А мы Богоявленцы. Где наши?
Я говорю:
- Не знаю, бригада ушла.
Тогда я звоню Кривощёкову.
- Как дела?
- Я, - говорит, - сплю и слышу у вас какую-то стрельбу.
- Да, где бригада?
- Да где-то у Вас.
- Ты хочешь [ехать/бежать]?
Я говорю:
- Не знаю.
- Иди ко мне, будем вместе драться.
Не успели закончить разговор, провод порывается. Я скачу к своему батальону. Влево были какие-то части, сейчас лупят во фланг. Я стягиваю батальон, по мне лупят. Прихожу в первый батальон, тут весь штаб полка. Противник зашёл сюда (показывает по карте). Вывел все части, а наши покатили сюда (показывает по карте), заняли район деревни Железновой. Получился фронт по линии реки. Фронт должен быть по линии реки, но нас разбили и пришлось загнуть фронт таким образом (показывает по карте). Тут мы дрались 4 дня, бой был такой, какого я не видел во всю гражданскую войну.
Дивизия звонила: "Положение серьёзное, во что бы то ни стало держись".
Наступала в первый день исключительно офицерская рота, на другой день - ударные полки. После 4-х дневного боя найдено было до 700 трупов, в большинстве офицерство. Они хотели нас избить, им важно было ударить в угол и отогнать от Камы. Этот бой мы выдержали успешно и через день заняли снова Нытву, из которой противник убежал.
Чтобы использовать свой успех, решили занять это положение и после двухдневного боя - в этих деревнях противник, тут чисто поле (показывает по карте), наступать не возможно - мы ночью обошли с правого фланга, сделали глубокий обход, ударили в тыл противника и обошли деревню Лазу с права. Противник побежал. Мы перешли через Каму и через фланг выбили противника, заняли деревню и пять дней дрались. Трупов было не учесть. Он на нас лезет, а [мы] его бьём. Богоявленский полк, стоявший левее нас, пропустил противника за Каму, он сделал удар на Бого[явленцев], [117об] они отошли и заставили отойти нас. Мы ушли на Нытву. Мы стояли тут долго, до тех пор, пока не случилась история с Кашириным: ему было приказано занять штаб бригады, а он отскочил чуть ли не до […]. У нас получился выступ после боёв в [О…]. Паралельно с противником нам пришлось бежать на [Т…]. Мы перегнали до села […] и заняли деревню Раки первые и вторые Ераничи. Я командовал тогда батальоном и получил назначение помощника. В КАРАХ были ежедневные бои. У нас позиция не совсем важная, а противник стоит крепко. Павлищев говорит, что мы не можем взять, когда приказывают, пойдёмте на участок. "Пойдём". Противника вывезти никак нельзя, а он лезет. Он приезжает на участок, стреляет сам из пулемёта, это было в Январе месяце. Он стреляет сам из пулемёта, в это время его ранят и убивают. И так наш Павлищев убит, в этом месте.
А товарищ Б…, когда мы стояли в Железновой, он поехал в отпуск и был разстрелян в Чека в городе Вятке, несмотря на то, что он был лучшим командиром. Он разговорился с матросами и указал на случай под Кунгуром. Они разозлились и как контр-революционера пригласили в Чека. Там у него нашли погоны, а у нас у всех были погоны для разведок - якобы белые. Его сочли контр-революционером и расстреляли. Туда выезжала целая рота [в] знак признательности, там его и похоронили. Чека за это привлекали, было целое дело, а мы его потеряли. Он был командиром перваго батальона, я его помощником.
Дошли до сюда (показывает по карте). Тут был убит Павлищев, лишились второго командира, из старых командиров осталось только трое - ЗУБОВ, Я и ЯШКО. Мы составили из себя тройку и решили все командовать полком, так и командовали довольно долго. Когда бои были усиленные, мы чередовались и командовали трое, пока основательно не освоились. С этих пор я вступил в командование и научился командовать полком. [118]
Важно то, что Уральский полк никогда не был избит, ни когда не уходил спасатъся без приказания, он уходил только по приказанию Начальников.
Мы отступали с боями до самой Вятки на линии Глазов. Глазов противник занимал на несколько дней. Это было до мая месяца 1919 года. В мае месяце мы были последним опорным пунктом.
Важно отметить случай. В это время весна, таяние снега, разлив рек, обоз большой, лошади проваливаются, надо переходить на телеги, а телег нет. И вот такие переходы, когда нет телег, а на санях ехать нельзя - сверх человеческих сил. Мы остановились на линии (показывает по карте). Это было после 1-го Мая. У нас был Муралов, он преподнёс часы в подарок.
Первый знаменитый бой был в селе Зятцы. Ребята пристают (сидели мы неделю, с продовольствием было скверно), братва нехочет стоять. Командиры говорят: "Пойдёмте в наступление". Посоветовавшись, мы решили идти в наступление и из сета Зятцы посылаем в деревню Кочева 4-й батальон. Когда мы его послали, командир 3-го батальона говорит : "Что же, я хуже его, не умею показать?" - наскучило сидеть, хотели борьбы. Я его посылаю на юг занять ряд деревень, он выбивает противника, занимает их, берёт 4 пулемета и пленных. 4-й батальон дерётся, из кожи лезет, товарища Савостина ранили, он уезжает в резерв. Назначают […].
Мы советуемся, как выбить противника - в лоб мы взять не можем, решили ударить во что бы то ни стало, пройти болото лесом, зайти в тыл, в деревню Са…, выбить противника и ударить ему в тыл. Противник стоял в деревне Бел… Бой был два дня, ребята без смены. Я даю две сотни каваллерии, одну роту пехоты, всё это без общего приказа. Мы заходим в тыл, захватываем батарею одну лёгкую, ящики и тяжёлую батарею. Противник в панике бежит, захватываем штаб батальона, 30 пулемётов, все бумаги, жену офицера, другую жену офицера, 5 человек офицеров. Пленных было до 900 человек (Барабинский и Ново-Николаевский полки). [118об]
Мы доносим в бригады - дальше наступать нужны силы. Мне дают полк, он уходит на тракт, а мы распространяемся на Юге. Тут вмешивается в дело бригада. После этого боя приехал [Т…] с Красным Знаменем и после этого боя преподносит нам это знамя. Тут был ещё заведывающий Политуправлением БОГОЛЕПОВ, он нам обещал оркестр за это.
После этого был получен приказ об общем наступлении. Нам дали 17-й полк, мы пошли занимать Ижевской завод. Тут леса, воевать совершенно не возможно. Нас сменил 17-й Уральский полк. Ему было приказано идти на зад, а нам остаться. Напали на наш 2-й батальон, убили командира батальона, больше половины командного состава было убито в этом лесу. Если бы был 4-й батальон с нами, то этого не получилось бы, но он как Уральский батальон, ему было поручено, был брошен куда-то влево, и там командир батальона Оприщко геройско погиб. Он деуствовал с Акуловым Степаном, он знает всю эту историю. Там был ранен Савостин и убит Оприщко. Командного состава во всём полку почти не осталось.
Ещё были бои под Караваем. Нам было приказано обходить дальше, тут положение было шаткое. После этого создалось такое положение, что ни туда, ни сюда. Тут есть деревня Кар…, где противник наступал на нас, но выбить ему не удалось, мы наложили целую гору трупов. Каждый участок против меня обстреливался перекрёстным огнём. Ему не пришлось ничего делать. Потом противник зашёл в тыл и нас заставил отступить.
Когда мы ушли, заняли снова Зытцы Малыгинским полком, наш полк занял [Оз…] Нами получили сведения, что положение скверное, перебесчики говорят, что у нас прорыв большой, и противник хочет устроить каверзу. Командир мне велел выяснить дело. Я еду. Недоезжая 3-х вёрстдо Зытцы, меня стреляют сзади и с боков, на меня бегут цепи ударников, кто бомбы бросает, кто штыком в лошадь. У некоторых лошадей зад вырван. На меня налетают, но [118] у меня конь бежит, солдаты [пулемётчика] ранило, коня убило, моего коня тоже ранило, и мы отскочили 3 версты назад.
Спрашиваю:
- Кто остался, пулемёт с нами?
- Нет. Лошадь его побило, его ранило.
- Едем за пулемётом.
Едем мы и вытягиваем пулемёт. Зятцы были заняты противником.
Когда я возвращаюсь обратно, там сообщили, что я уже убит. Меня встречают, конечно, были рады. Были потери: раненых было 40 человек, убитых 15. Белые решили, что командир полка убит, благодарят командира своего полка, что он мог побить командира боевого Уральского полка. В последствии Николаю Каширину попал этот приказ, он мне его показывает.
С этого момента мы отступили ещё немного. Только я приехал в […], на нас наступление ударников, тут был бой 2-й. У меня командного состава немного, я прошу поддержку, обещали выслать какую-то школу. Противник наступает, винтовки у меня уже портятся, борьба идёт. Продолжаться так не может, т.к. с лева должна быть обходная команда. Я призываю командира сотни и говорю:
- Собирай всех ординарцев и развёртывайся. С сопок подлетают [*поддержат?] наши цепи, и на противников в атаку. Если мы не закончим наши боевые действия, то мы [вынуждены] будем бежать, этого требует положение. Противник боится нашей кавалерии, как только ты покажешься, он побежит, если встретит сотни полторы кавалерии.
Я залезаю на колокольну, передаю по телефону: "Как сотня подлетит, немедленно стреляй". Сотня развернулась, сажки блестят, слышно ура. Когда наши закричали, обходная колонна почувствовала и бросилась на нас. Моя команда побежала, идут, ведут пленных, тащат пулемёты, некоторых преследуют, а тут мои бегут. Я слетел с колокольни. Противник в деревне. Те возвращаются […]стные приходят в […], а в […] белые. Произошла каша, пришлось [119об ] отойти и занять сопку, у меня осталось командного состава только 3-я часть, мы ушли, а те погнались за белыми.
Рассказывают такую картину. Когда возвратились, приходят белые, всех, кто попался, человек 100 раздели и повели расстреливать. Ребятам плохо, хотят расстреливать. Начало темнеть, как только поставили их, все в рассыпную, кто куда мог, остался только какой-нибуть десяток, а те голые пришли ко мне.
После этого мне дали маленький резерв, с которым я потянулся. И мне больше не пришлось участвовать, мы успевали резервными бежать за нашими частями. В Екатеринбург я пришёл тоже резервным полком.
Был ещё один случай, когда поставили нас на позицию. Заняли позиции, противник повёл наступление. Мы загнули фланг, мне не приказывают задержать, т. к. кругом наступают. Важно то, что бой продолжался два дня, нас забыли. Противник заходит в лево фланговую деревню, это было в Вятской Губернии около Глазова в районе деревни Ермиловской, Ягошурской, Ошурской.
Когда я левый фланг загнул, и когда они отступили, я выезжаю и приказываю перейти в наступление, бросаю кавалерию в обход в деревню, в это время Комиссар Смолин говорит:
- Не пойжём, т.к. люди голодны.
- Ну, дело твоё, я пойду с левым флангом наступать, - я говорю, - слагаю с себя ответственность.
Люди устали, но положение спасти надо. Я пошёл на левый фланг, приказал наступать. В это время кавалерия налетела на противника, выбила его, и мы без боя заняли деревню и возстановили старое положение. После этого пошли дальше резервом до самого Екатеринбурга.
Меня хотели оставить как полк, который вышел из Екатеринбурга, здесь на гарнизонной службе. Я стал принимать гарнизон, принял парад, парад принимал Лав…, командующий 3-ей армии. Ночью [120] выступить в Каменск, Долматов, второго или 3-го Августа 1919 года. Спешным порядком я занял эту позицию.
КАПУСТИН. Вы всё время оставались в 30 дивизии?
ХЛЕБУТИН. Всё время. Были бои большия, но не выдающиеся под Тоболом, под Ишимом.
КАПУСТИН. Когда противник под Ишимом перешёл в наступление?
ХЛЕБУТИН. Я командовал тогда полком. Блюхер тогда командовал 51 дивизией. Не доходя 40 вёрст до Ишима, были большие бои. Тут был бой 5 дней под селом (название не помню), где мы убили командира полка. Вот браунинг, который мне поднесли солдаты в знак признательности. После боя под Ишимом бригада мне дала месячный отпуск, я приехал сюда и женился.
(КОНЕЦ) [120об]
ЦДООСО.Ф.41.Оп.2.Д.186.Л.110-120об.
Восточный фронт 1918-19 г.
1. К-р роты 1-го Уральского полка т. Опрышка
2. Зав. медпунктом полка 1-го Уральского Смирнов
3. К-р батальона 1-го Уральского полка т. Саватеев
4. К-р 3 бригады 30 див. т. Павалищев (имеет золотое оружие, убит в бою под д. Б.Чейща Вят.г.)
5. К-р полка 1-го Уральского т. Зубов
6. К-р 4-й роты 1-го Уральского полка т. Матюшкин
7. К-р 2-й роты 1-го Уральского полка т. [Рывков]
8. Комиссар 1-го Уральского полка т. Смольников
9. Делопроизводитель 3 бригады 30 див. [Чернин]
10. К-р роты 1-го Уральского полка
11. Помощник к-ра роты
12, 13, 14. Писаря канцелярии и конные ординарцы полка