Майя Плисецкая
Умерла Майя Плисецкая. Говорят, от сердечного приступа. Знаменитой балерине в ноябре должно было исполниться 90 лет. Давно не видела ее по телевизору. Последний раз это, возможно, было на ее 80-летие, которое освещалось очень широко. Был концерт в Большом театре, Плисецкая даже выходила на сцену и сумела сделать несколько танцевальных движений.
Честно говоря, она мне никогда не нравилась ни как балерина, ни как человек, но я, кончено, отдаю должное той роли, которую она сыграла в обществе. Ей удалось сыграть роль великой балерины, живущей одним искусством, роль женщины, над которой не властно время, роль единственной возлюбленной великого композитора.
На этот имидж работала ее внешность, многочисленные интервью, ее отношения с мужем - Родионом Щедриным. Они были женаты с 1958 года и он называл ее «Маинька», а она его - «Родинька». Он писал музыку для балетов, в которых она танцевала, а иначе ей пришлось бы уйти со сцены значительно раньше.
Правда, мне не нравились все ее работы после «Кармен-сюиты». Помню «Анну Каренину» на музыку ее супруга, где Плисецкая в умопомрачительных нарядах, пошитых ей лично Карденом (думаю, на них ушел годовой бюджет Большого театра), ходила туда-сюда по сцене.
Окончательно она меня отвратила книгой "Я, Майя Плисецкая", где вместо описания мук творчества я обнаружила рассказы о том, что ее как-то не пустили на гастроли за границу, и это было ужасное преступление кровавого режима, потому что она не смогла купить модных нарядов. Но она сказала себе, что не сдастся, и не будет выглядеть хуже, чем «Эти». «Эти» - это были жены партработников, которые отоваривались за границей. Героическая женщина заказала одежду у своих портных и смогла появиться в модном и новом.
Где-то зимой я прочла в «Караване историй» исповедь Натальи Андрейченко про ее жизнь с Максимилианом Шеллом. В том числе, она рассказывает и о его сестре Марии Шелл (1926-2005), которая была суперзвезда немецкоязычного кинематографа 1950-1960-х гг.
«Мы познакомились, когда Марии было уже под шестьдесят. Зрители ее боготворили. Она оставалась единственной женщиной, чья фотография дважды украшала обложку престижного журнала TIME. Маша всю жизнь пахала, зарабатывала хорошие деньги и славилась широтой натуры. Она была гостеприимна, у нее часто бывала лучшая подруга Элизабет Тейлор. К слову, именно благодаря Тейлор я первой в нашей стране создала Русский благотворительный фонд исследования СПИДа. Главная заводила семейных праздников, Мария следила, чтобы все держались вместе, иногда даже с перехлестом. Но порой вдруг пропадала, и казалось, из семьи вынимали душу - настолько мы привыкли к ее опеке. Все знали, что скрывается за такими исчезновениями: к Марии в очередной раз приехал ее русский возлюбленный, известный музыкант, назовем его Р.
Мы познакомились с Машей еще до свадьбы, она задаривала меня подарками, часто бывая в Москве проездом. Как я потом узнала - по пути в Литву, где Р. жил со своей законной женой, великой русской Артисткой. Артистка и Мария дружили. Не знаю как, но на Западе умеют общаться даже те, кто заключен в оковы любовного треугольника, причем общаться довольно искренне.
Я тоже знакома с этой великой актрисой, не перестаю любить ее по сей день. Для меня много значит вся ее семья. Я не вылезала из дома ее легендарной мамы, снимавшейся еще в немом кино, приятельствовала с братом, с которым мы работали на одном из фильмов. Над братом Артистки, любителем поесть, подшучивали, что у него в глазах одна колбаса стоит. Он соглашался: мать была репрессирована и родила его в лагере, они голодали...
После того как мы поженились, в Дегтярном шел перманентный ремонт, и Шелл попросил Р. помочь подыскать нам съемное жилье. Тот ответил жестко: «Я не бюро по аренде квартир». Максимилиан обалдел, ведь музыкант был почти членом семьи! Шелл говорил: «Я попросил Р. о помощи, зная, что он влиятельный человек. Хотел тебя защитить. А он повел себя так, как недопустимо между людьми»
И больше не хотел о музыканте слышать. А Мария верила, что они с любимым будут вместе.
- Это она сама вам рассказывала?
- Уже перед смертью. До того я никогда не расспрашивала ее об этом романе. Елки-палки, не могла лезть в душу к такой выдающейся женщине, тем более на тридцать лет старше! Но у нас были близкие отношения, честно говоря, я была в шоке, что она никогда не советовалась со мной. Поделись Маша раньше, сказала бы ей правду: «Даже не надейся, лучше сама отойди. Любовь тут ни при чем: брак музыканта и Артистки - из тех кармических союзов, на которых держится мир. Эта женщина во многом сделала этого мужчину, и их отношения надо уважать. Какие бы романы на стороне у обоих ни случались, он никогда жену не оставит». Но Р. обещал развестись и клялся в любви до гроба. В какой-то момент он уехал для окончательного разговора с женой, которая тогда жила в их доме в Испании. Обещал вернуться через пять дней, уже навсегда. И пропал - тоже навсегда. Спустя несколько лет, когда Максимилиан будет снимать документальный фильм «Моя сестра Мария», я спрошу у нее в кадре:
- Вы больше не виделись?
- Никогда. Он даже не позвонил.
Но Мария ждала. Ежедневные, написанные как под копирку строки ее дневника похожи на заклинания: «Все будет хорошо - он вернется. Оставайся позитивной. Нельзя терять надежду». Но надежда Машу оставила. Она отправила домработниц и секретарш на отдых, подготовила записку о том, что просит никого не винить, и выпила шестьдесят таблеток, которые применяют при бессоннице и анестезии. Вскоре этот препарат назовут «наркотиком изнасилования»: принявшие его жертвы ничего не помнят. Не знаю, где Мария эти таблетки раздобыла: выпить она могла, и жахнуть крепко, но без тени мрачного алкоголизма, а наркотиками и вовсе не увлекалась.
Маша хорошо подготовилась, не приняла в расчет только свою подругу Натали. Она была экстрасенсом и увидела Шелл лежащей в постели. А поняв, что уже два дня никто не отвечает на звонки, подняла тревогу. Когда мы с Максом попали в ее мюнхенский особняк, Мария была жива. Десять дней она пролежала в коме, но выкарабкалась. Все были счастливы, дни пошли прежней чередой, и первое время никто не подозревал, как сильно эта история повредила Машин рассудок».
Лет 10 назад были опубликованы мемуары, в которых Шелл призналась: у нее был многолетний роман с русским композитором Родионом Щедриным.
В своей книге "Я, Майя Плисецкая" балерина походя упоминает таксу Бати, замечая в скобках: "подарок Марии Шелл". Но это был не единственный ее подарок:дом в Мюнхене, где жили Щедрин и Плисецкая, и где последняя умерла, купила и подарила Щедрину Мария Шелл. Она же купила ему и музыкальную студию.
Но все же Щедрин остался с Плисецкой.
Говорят, что прощание с великой балериной пройдет в Германии, а ее прах будет развеян над Россией, согласно ее завещанию. Интересно, как это можно сделать?
Впрочем, у великих людей все особенное - и жизнь, и смерть и погребение.
В верхнее тематическое оглавление
Тематическое оглавление (За жизнь)