4 октября 2011 года в конгрегационном зале Национального унивесритета «Киево-Могилянская академия» состоится презентация книги бывшего начальника Департамента архивного обеспечения Службы безопасности Украины, председателя учёного совета Центра исследований освободительного движения (Львов) Владимира Вятровича о польско-украинском вооружённом конфликте времён Второй мировой войны. Работа называется «Вторая польско-украинская война».
Об этом Вятрович сообщает на своей
странице в сети Facebook.
Основой для написания книги стал хранящийся в Гарварде служебный архив первого шефа СБ ОУН Мыколы Лебедя, а также сотен томов архивов военного командования УПА по 500-600 листов в каждом, рассекреченных Вятровичем во время работы в СБУ.
Вятрович объясняет, почему в отличии от большинства польских, российских и других иностранных историков он считает описываемые события «войной», а не этническими чистками.
«Почему война? Никто из являвшихся субъектами конфликта сторон войну не объявлял. Но в истории, в том числе XX века, есть десятки войн, которые никто никому не объявлял. Тем не менее, они были войнами, - пишет историк в своей книге. - Главными субъектами были вооруженные силы обеих сторон. Они имели свои политические организации. Они проводили даже фронтовые действия. Был фактически фронт, который периодически перемещался. Особенность этой войны в том, что активное и пассивное участие в ней принимало гражданское население, в результате больше всего пострадавшее. Эта война имела несколько своих ареалов. Это Холмщина, Волынь, Галичина, Надсяннье. Но тем не менее информация между ними циркулировала постоянно и если очаг конфликта вспыхивал в одном регионе, тут же его подхватывали другие. В своей книге я это обозначают как кровавое домино, когда схватка начинается в одном месте и потом постоянно по нарастающей охватывает всё большие территории. Апогеем этой войны является первая половина 1944 года, когда она охватывала уже и Галичину, и Волынь, и Холмщину, и Надсяннье. Тогда её ареал был максимально большой».
Что касается массовых убийств представителей местного населения, то по мнению Вятровича «все участники этой войны совершали военные преступления». «Такие преступления совершали как участники с украинской стороны, так и с польского подполья. Часто были действия, которые являются просто симметричными. Есть простые, очень красноречивые документы. Ультиматум на украинском языке крестьянам одного села с требованием покинуть его за 24 часа, иначе будете уничтожены. И аналогичный абсолютно польский ультиматум крестьянам украинского села с такими же требованиями и угрозами», - подчёркивает Вятрович.
Крупнейшими оппонентами Вятровича считаются львовский историк Ярослав Грицак и его киевский коллега Андрей Портнов. Их нет в официальном списке участников назначенной на 4 октября презентации.
По мнению Портнова, военные преступления ОУН-УПА против польского населения, в частности на Волыни, никак нельзя считает «симметричными».
Он считает, что логика действий ОУН вписывается в царившее после распада Авро-Венгерской и Российской империй представление о гомогенной территориальной основе государственного суверенитета молодых стран Европы. «Лидеры ОУН отдавали себе отчёт в том, что ни одно из представленных на то время польских политических движений не хотело слышать о потере Восточной Галичины и Волыни. Поэтому, подобно организаторам этнических чисток на оккупированных Балканах, они считали необходимым представить международным арбитрам моноэтничность территорий, которые они охотно видели своё национальное государство», - написал Портнов в статье «О комплексе жертвы с чистой совестью, или украинские интерпретации «Волынской резни» 1943 года», опубликованной в газете «Kurier Galicyjski» № 12 (136) за 30 июня - 14 июля 2011 года.
Напомним, что польская историография в украинско-польском противостоянии времён Второй мировой войны особым образом выделяет события Волынской резни 1943 года во время которой украинские вооружённые силы уничтожили 60 000 польских гражданских лиц.
Только 11 июля 1943 года УПА стёрла с лица земли 99 польских сёл на Волыни.
В ответ польские подпольщики казнили от 2 000 до 3 000 украинского местного населения.