"Нет ничего, кроме...." Продолжение.
Начало здесь
Эпизод 3. Реальность бытия.
Первое время Мурад добирался на работу на общественном транспорте. Это не всегда было удобно. Особенно дискомфортно чувствовал себя в маленьких микроавтобусах марки «Газель». У того, кто придумал эти машины, вдохновения хватило только на название, в дальнейшем их создатель мстил человечеству. Тесный салон, с неудобными сиденьями, окна, которые не открываются и люк, выталкивающий воздух наружу. Местные водители довершили зловещий замысел: в салоне лежали толстый слой пыли, половина сидений либо были поломаны либо перерождались после своей «смерти» в низкие табуретки и деревянные ящички, заботливо покрытые сверху выцветшим засаленным покрывалом. Наличие личного транспорта в этих краях являлось необходимой деталью повседневного быта. Даже если человек еле- еле сводит концы с концами, в его небогатом хозяйстве важное место занимает разваливающийся на ходу старенький автомобиль. Оно и понятно, значительную часть времени ингуши тратят на посещения близких и не очень родственников. Свадьбы, похороны, мовлиды или иные массовые мероприятия, требующие обязательного присутствия, иногда проходят в нескольких десятках километров от дома и могут заканчиваться очень поздно. Тут уж никакой общественный транспорт выручить не сможет. Выходом из этой ситуации для Мурада стал подержанный Опель Астра. Постепенно он обживался, растворяясь в местном ритме жизни. Ему нравилась работа. И его почти не смущал тот факт, что он был единственным мужчиной на кафедре французского языка. Мурад читал лекции в качестве ассистента на нескольких факультетах и всегда с удовольствием помогал студентам в подготовке курсовых и дипломных работ. Это уже было его второе пришествие в университет. В какой-то момент ему очень захотелось заняться своим привычным делом - поработать журналистом. При содействии декана филологического факультета он устроился в редакцию республиканской газеты.Помимо редакционных заданий , Мурад самостоятельно выискивал сюжеты для публикаций но, как правило, его сюжеты не находили одобрения у главного редактора.
- Ну вот смотри , Мурад, ты пишешь про завод, который существует только на бумаге - почёсывая широкий лоб, рассуждал редактор - мне кажется это преждевременный материал. Нужно подождать с оценками. Возможно там ещё не полностью установили оборудование. Мы молодая, развивающаяся республика. Нам этот негатив ни к чему. Завод, дала аьндале, запустят скоро и как тогда мы будем выглядеть с твоей статьёй? Есть трудности, мы призваны помочь в их решении, а не мешать, не злорадствовать. У тебя же было задание написать про студенческую весну. Ну....вот и пиши. Это же интересно.
- Кому?- искренне удивился Мурад
- Студентам. Что тут не понятного - рассердился редактор.
- Но они даже не покупают нашу газету!
- Вот только не надо демагогии, ты не можешь знать этого наверняка. Всё, иди работай.
И Мурад шёл в свой кабинет, садился за компьютер и набирал текст про студенческую весну. Один раз его инициатива прошла. Это была статья о земляках, выходцев с Кавказа, проживающих в Турции. Он написал про генерала Салиха Полаткана, про героя Турции Мехмета Кетея и не забыл упомянуть семью своего друга турецкого актёра Экрема, сына главного редактора газеты «Мерам» Хасан-Басри Геккая . Именно дядя Хасан стал примером для Мурада при выборе профессии. Статью Мурата очень хвалили и посоветовали ему писать что -то в этом роде и дальше.
- Ингуши любят своё прошлое, свою историю - напутствовал его главный редактор.
«А своего настоящего они наверно стесняются, если не хотят про него писать » - подумал тогда Мурад, но не стал ничего говорить вслух. Он научился скрывать свои мысли под вежливой улыбкой, помятуя о тех жарких дискуссиях которые несколько раз возникали у него с коллегами по цеху.
- Валлахи, Мурад! В этой республике не так много людей, которым нужны твои ценные мысли - как-то в пылу спора возразил ему Альберт, отвечавший в газете за вести с полей. - Здесь тебе не Париж, нас, в лучшем случае, читают пенсионеры, приученные к советскому стилю подачи новостей. Хочешь писать правду, регистрируйся в соцсетях.
Тот же Альберт, как-то удивил его своими рассуждениями на похоронах. Их коллектив поехал выразить соболезнования редактору другой газеты. После того, как они прочитали молитву по усопшему и пожелали ему прощения Всевышнего, мужчины из их редакции отошли в сторону и стали вполголоса переговариваться между собой.
- Валлахи! Не понимаю я этих «тихушников» - услышал Мурад голос Альберта, стоявшего у него за спиной- Хоронят, словно стесняются чего-то. К вечеру тут живой души не останется. И это называется похороны!
Позже в редакции Мурад спросил у Асмана, с которым чаще всего находил общий язык: «Кто такие тихушники?»
- А ты где слышал это слово?- удивился Асман
- На похоронах, Альберт сказал так.
- Ох уж этот Альберт! - вздохнул Асман.- Ты его меньше слушай. У нас, у вайнахов, есть несколько вирдов, тарикатов или, чтоб тебе было понятнее, мазхабов. Ислам к нам пришёл поздно. Даже в то время, когда твои родственники уезжали в Турцию, не все вайнахи исповедовали ислам. Огромную роль в распространении мусульманской религии сыграли суфийские шейхи, такие как Кунта-Хаджи, Дени Арсанов и их сподвижники. Они стали учителями, ну а мы их ученики, последователи. По сути они распространили два течения суфийского ислама -накшбандийский и кадирийский. Вот и вся разница. Есть ньюансы. Я не не считаю их существенными. Но лучше тебе об этом посмотреть в интернете, спросить у имама. Ты сам-то какого вирда?
Этот вопрос застал Мурада врасплох. Асман улыбнулся глядя на его растерянное лицо:
- Ну на похоронах у вас зикр делают?
Мурад вспомнил как хоронили отца. На городском кладбище выкопали могилу. После омовения в мечети тело отца принесли домой для прощания , а затем в гробу отнесли обратно в мечеть. Похоронная процессия шла пешком. В мечети совершили погребальную молитву. Имам спросил у местных жителей о долгах отца. Таковых не оказалось. Согласно тамошним обычаям присутствующие простили отцу всё то плохое, что он мог совершить, вольно или невольно, при жизни. Тело отнесли на кладбище. Хоронили в саване, без гроба. Мулла читал молитву. Дома еду не готовили, её принесли родственники и соседи. После вечерней молитвы в доме читали Коран. Так продолжалось семь дней, по окончанию которых разносили по соседям угощения, а для гостей пришедших в дом приготовили плов. Через 40 дней в доме отца опять читали Коран и раздавали угощения.
- Нет, зикар у нас не делали- словно очнувшись ото сна ответил Мурад.
- Ну значит вы накшбандий - подытожил Асман.
Довелось Мураду побывать и на похоронах, где исполняли зикр. Умерла жена дяди Султан-Гирея. Три ночи в доме, где проходил тязет собирались мурдаш и каждую ночь, в течении нескольких часов, исполняли ритуальные действия, смысл которых заключался в частом упоминании имени Аллаха. Несколько десятков человек быстро двигались по кругу, повторяя имя Всевышнего. Ритмичный стук ударов босых ног об пол сотрясал ночную тишину и дыхание мюридов оседало каплями на белых стенах и потолке. Три дня и три ночи во дворе кипел котёл с мясом. Женщины на кухне гремели посудой и обсуждали житейские истории,расположившись под навесом старики весь день принимали соболезнования, мужчины помоложе встречали и провожали гостей, совсем молодые выполняли поручения старших и занимались разделкой жертвенного бычка. С раннего утра все готовились к вечернему визиту мюридов. Расходились далеко за полночь. Хозяева едва успевали навести порядок в доме, как уже мулла с минарета возвещал о наступлении рассвета. Мурад потом долго вспоминал этот разговор с Асманом. Тщательно проанализировав ситуацию, он пришёл к выводу, что в каждой мусульманской стране, есть свои национальные традиции, которые в любом случае будут накладываться на религиозные обряды и придавать им свои особенности. Они не меняют принципы шариата, но после того, как все необходимые условия соблюдаются, эти традиции служат неким дополнением. Они имеют место быть и, наверно, это не является чем-то предосудительным. Мурад в глубине души считал, что некоторые дополнения усложняют и без того непростую жизнь. На тех же самых похоронах с участием мурдаш, родственники переживают не только горе по умершему, но и три дня пытаются справиться с потребностями живых, неся немалые расходы и часто влезая в долги.
- Воти, по шариату похороны проводить проще и не так накладно. К чему тогда всё усложнять? - спросил Мурад у Султан -Гирея после похорон.
- Сколько я себя помню в нашем роду хоронили именно так- вздохнул старик.- Конечно сейчас люди стали жить лучше, тратят больше. Их к этому не принуждают, ингуши очень честолюбивы. Яхь йолаж нах ба. Никто никогда не упрекнёт меня в том, что я поскупился на тязет.
"Не всё, что одобряют люди, будет принято Аллахом " -вспомнил Мурад слова отца. Он с уважением относился к обычаям своих предков, но осознал, что нельзя допускать чтобы люди, вроде Альберта, возводили часть традиции в разряд обязательных, пренебрегая теми, кто придерживается других взглядов. По милости Аллаха и благодаря мудрости большинства вайнахов, этого удавалось избегать. Мурад верил в то, что время всё расставит по своим местам.
Из газеты он ушёл через три месяца. Вернулся в университет. Очутившись среди молодёжи, почувствовал облегчение на душе. В молодом поколении он видел будущее своего народа и получал удовольствие от того, что делился с этим будущим своими знаниями.
продолжение следует
(Дала мукълахьа)
Эпизод 3. Реальность бытия.
Первое время Мурад добирался на работу на общественном транспорте. Это не всегда было удобно. Особенно дискомфортно чувствовал себя в маленьких микроавтобусах марки «Газель». У того, кто придумал эти машины, вдохновения хватило только на название, в дальнейшем их создатель мстил человечеству. Тесный салон, с неудобными сиденьями, окна, которые не открываются и люк, выталкивающий воздух наружу. Местные водители довершили зловещий замысел: в салоне лежали толстый слой пыли, половина сидений либо были поломаны либо перерождались после своей «смерти» в низкие табуретки и деревянные ящички, заботливо покрытые сверху выцветшим засаленным покрывалом. Наличие личного транспорта в этих краях являлось необходимой деталью повседневного быта. Даже если человек еле- еле сводит концы с концами, в его небогатом хозяйстве важное место занимает разваливающийся на ходу старенький автомобиль. Оно и понятно, значительную часть времени ингуши тратят на посещения близких и не очень родственников. Свадьбы, похороны, мовлиды или иные массовые мероприятия, требующие обязательного присутствия, иногда проходят в нескольких десятках километров от дома и могут заканчиваться очень поздно. Тут уж никакой общественный транспорт выручить не сможет. Выходом из этой ситуации для Мурада стал подержанный Опель Астра. Постепенно он обживался, растворяясь в местном ритме жизни. Ему нравилась работа. И его почти не смущал тот факт, что он был единственным мужчиной на кафедре французского языка. Мурад читал лекции в качестве ассистента на нескольких факультетах и всегда с удовольствием помогал студентам в подготовке курсовых и дипломных работ. Это уже было его второе пришествие в университет. В какой-то момент ему очень захотелось заняться своим привычным делом - поработать журналистом. При содействии декана филологического факультета он устроился в редакцию республиканской газеты.Помимо редакционных заданий , Мурад самостоятельно выискивал сюжеты для публикаций но, как правило, его сюжеты не находили одобрения у главного редактора.
- Ну вот смотри , Мурад, ты пишешь про завод, который существует только на бумаге - почёсывая широкий лоб, рассуждал редактор - мне кажется это преждевременный материал. Нужно подождать с оценками. Возможно там ещё не полностью установили оборудование. Мы молодая, развивающаяся республика. Нам этот негатив ни к чему. Завод, дала аьндале, запустят скоро и как тогда мы будем выглядеть с твоей статьёй? Есть трудности, мы призваны помочь в их решении, а не мешать, не злорадствовать. У тебя же было задание написать про студенческую весну. Ну....вот и пиши. Это же интересно.
- Кому?- искренне удивился Мурад
- Студентам. Что тут не понятного - рассердился редактор.
- Но они даже не покупают нашу газету!
- Вот только не надо демагогии, ты не можешь знать этого наверняка. Всё, иди работай.
И Мурад шёл в свой кабинет, садился за компьютер и набирал текст про студенческую весну. Один раз его инициатива прошла. Это была статья о земляках, выходцев с Кавказа, проживающих в Турции. Он написал про генерала Салиха Полаткана, про героя Турции Мехмета Кетея и не забыл упомянуть семью своего друга турецкого актёра Экрема, сына главного редактора газеты «Мерам» Хасан-Басри Геккая . Именно дядя Хасан стал примером для Мурада при выборе профессии. Статью Мурата очень хвалили и посоветовали ему писать что -то в этом роде и дальше.
- Ингуши любят своё прошлое, свою историю - напутствовал его главный редактор.
«А своего настоящего они наверно стесняются, если не хотят про него писать » - подумал тогда Мурад, но не стал ничего говорить вслух. Он научился скрывать свои мысли под вежливой улыбкой, помятуя о тех жарких дискуссиях которые несколько раз возникали у него с коллегами по цеху.
- Валлахи, Мурад! В этой республике не так много людей, которым нужны твои ценные мысли - как-то в пылу спора возразил ему Альберт, отвечавший в газете за вести с полей. - Здесь тебе не Париж, нас, в лучшем случае, читают пенсионеры, приученные к советскому стилю подачи новостей. Хочешь писать правду, регистрируйся в соцсетях.
Тот же Альберт, как-то удивил его своими рассуждениями на похоронах. Их коллектив поехал выразить соболезнования редактору другой газеты. После того, как они прочитали молитву по усопшему и пожелали ему прощения Всевышнего, мужчины из их редакции отошли в сторону и стали вполголоса переговариваться между собой.
- Валлахи! Не понимаю я этих «тихушников» - услышал Мурад голос Альберта, стоявшего у него за спиной- Хоронят, словно стесняются чего-то. К вечеру тут живой души не останется. И это называется похороны!
Позже в редакции Мурад спросил у Асмана, с которым чаще всего находил общий язык: «Кто такие тихушники?»
- А ты где слышал это слово?- удивился Асман
- На похоронах, Альберт сказал так.
- Ох уж этот Альберт! - вздохнул Асман.- Ты его меньше слушай. У нас, у вайнахов, есть несколько вирдов, тарикатов или, чтоб тебе было понятнее, мазхабов. Ислам к нам пришёл поздно. Даже в то время, когда твои родственники уезжали в Турцию, не все вайнахи исповедовали ислам. Огромную роль в распространении мусульманской религии сыграли суфийские шейхи, такие как Кунта-Хаджи, Дени Арсанов и их сподвижники. Они стали учителями, ну а мы их ученики, последователи. По сути они распространили два течения суфийского ислама -накшбандийский и кадирийский. Вот и вся разница. Есть ньюансы. Я не не считаю их существенными. Но лучше тебе об этом посмотреть в интернете, спросить у имама. Ты сам-то какого вирда?
Этот вопрос застал Мурада врасплох. Асман улыбнулся глядя на его растерянное лицо:
- Ну на похоронах у вас зикр делают?
Мурад вспомнил как хоронили отца. На городском кладбище выкопали могилу. После омовения в мечети тело отца принесли домой для прощания , а затем в гробу отнесли обратно в мечеть. Похоронная процессия шла пешком. В мечети совершили погребальную молитву. Имам спросил у местных жителей о долгах отца. Таковых не оказалось. Согласно тамошним обычаям присутствующие простили отцу всё то плохое, что он мог совершить, вольно или невольно, при жизни. Тело отнесли на кладбище. Хоронили в саване, без гроба. Мулла читал молитву. Дома еду не готовили, её принесли родственники и соседи. После вечерней молитвы в доме читали Коран. Так продолжалось семь дней, по окончанию которых разносили по соседям угощения, а для гостей пришедших в дом приготовили плов. Через 40 дней в доме отца опять читали Коран и раздавали угощения.
- Нет, зикар у нас не делали- словно очнувшись ото сна ответил Мурад.
- Ну значит вы накшбандий - подытожил Асман.
Довелось Мураду побывать и на похоронах, где исполняли зикр. Умерла жена дяди Султан-Гирея. Три ночи в доме, где проходил тязет собирались мурдаш и каждую ночь, в течении нескольких часов, исполняли ритуальные действия, смысл которых заключался в частом упоминании имени Аллаха. Несколько десятков человек быстро двигались по кругу, повторяя имя Всевышнего. Ритмичный стук ударов босых ног об пол сотрясал ночную тишину и дыхание мюридов оседало каплями на белых стенах и потолке. Три дня и три ночи во дворе кипел котёл с мясом. Женщины на кухне гремели посудой и обсуждали житейские истории,расположившись под навесом старики весь день принимали соболезнования, мужчины помоложе встречали и провожали гостей, совсем молодые выполняли поручения старших и занимались разделкой жертвенного бычка. С раннего утра все готовились к вечернему визиту мюридов. Расходились далеко за полночь. Хозяева едва успевали навести порядок в доме, как уже мулла с минарета возвещал о наступлении рассвета. Мурад потом долго вспоминал этот разговор с Асманом. Тщательно проанализировав ситуацию, он пришёл к выводу, что в каждой мусульманской стране, есть свои национальные традиции, которые в любом случае будут накладываться на религиозные обряды и придавать им свои особенности. Они не меняют принципы шариата, но после того, как все необходимые условия соблюдаются, эти традиции служат неким дополнением. Они имеют место быть и, наверно, это не является чем-то предосудительным. Мурад в глубине души считал, что некоторые дополнения усложняют и без того непростую жизнь. На тех же самых похоронах с участием мурдаш, родственники переживают не только горе по умершему, но и три дня пытаются справиться с потребностями живых, неся немалые расходы и часто влезая в долги.
- Воти, по шариату похороны проводить проще и не так накладно. К чему тогда всё усложнять? - спросил Мурад у Султан -Гирея после похорон.
- Сколько я себя помню в нашем роду хоронили именно так- вздохнул старик.- Конечно сейчас люди стали жить лучше, тратят больше. Их к этому не принуждают, ингуши очень честолюбивы. Яхь йолаж нах ба. Никто никогда не упрекнёт меня в том, что я поскупился на тязет.
"Не всё, что одобряют люди, будет принято Аллахом " -вспомнил Мурад слова отца. Он с уважением относился к обычаям своих предков, но осознал, что нельзя допускать чтобы люди, вроде Альберта, возводили часть традиции в разряд обязательных, пренебрегая теми, кто придерживается других взглядов. По милости Аллаха и благодаря мудрости большинства вайнахов, этого удавалось избегать. Мурад верил в то, что время всё расставит по своим местам.
Из газеты он ушёл через три месяца. Вернулся в университет. Очутившись среди молодёжи, почувствовал облегчение на душе. В молодом поколении он видел будущее своего народа и получал удовольствие от того, что делился с этим будущим своими знаниями.
продолжение следует
(Дала мукълахьа)