Что можно высосать из сталинского карандаша
http://www.inosmi.ru/russia/20131011/213784823.html
Те немногие, кому удалось встретиться с лидером СССР в его кремлевском кабинете, упоминают в своих мемуарах тот самый синий карандаш. Георгий Жуков, командующий советскими войсками в годы Второй мировой, вспоминал, что Сталин «обычно делал свои записи синим карандашом, писал быстро, размашисто, разборчиво». Югославский коммунист Милован Джилас, встретившись со Сталиным, с удивлением обнаружил, что это вовсе не тот спокойный, уверенный человек, знакомый ему по фотографиям и кинопленкам: «Он играл своей трубкой, обводил синим карандашом слова, которыми были обозначены главные темы обсуждения, зачеркивал их косыми штрихами, когда обсуждение того или иного пункта было завершено, вертел головой и ерзал на стуле».
Историк из Стэнфордского университета Норман Неймарк (Norman Naimark) описывает пометки, оставленные карандашом Сталина как «жирные» и «толстые и обильные». Он отмечает, что Сталин лично редактировал «буквально любой внутренний документ, имевший хоть какую-нибудь важность» - и о том, что считать внутренним и важным, у него были самые широкие представления. Когда он правил речь известного биолога, готовившегося произнести ее на международной конференции, Сталин пользовался целым набором цветных карандашей - красным, зеленым, синим и т.д. - вымарывая все упоминания «советской» науки и «буржуазной» философии. Кроме того, он вычеркнул целую страницу рассуждений о том, что «любая наука - классовая», написав на полях: «Ха-ха-ха!!! А математика? А дарвинизм?»
Даже когда у него в руках не было его верного синего карандаша, страсть Сталина к правке была всепоглощающей. Он вычеркивал людей - и целые народы - из рукописи земного бытия, стирал их с фотографий и вымарывал любые упоминания о них из словарей, приписывал им чужие слова и менял значения слов на противоположные, переписывал диалоги, подыскивая для своих собеседников более удобные (для него) формулировки. «Приезжали тут польские товарищи», рассказывал он бывшему генеральному секретарю Коминтерна в 1948 году. «Я их спрашиваю - что думаете о речь товарища Димитрова? Они отвечают - хорошая речь. А я им: а мне кажется, что не очень. Тогда они отвечают: и нам кажется, что не очень хорошая речь».
Тонкое искусства высасывание далеко идущих выводов из того невинного факта, что у Сталина был карандаш -- продемонстрировано во всей своей красе. ))
(Кстати, от второго абзаца может с треском порваться не один либеральный шаблон. :)
Те немногие, кому удалось встретиться с лидером СССР в его кремлевском кабинете, упоминают в своих мемуарах тот самый синий карандаш. Георгий Жуков, командующий советскими войсками в годы Второй мировой, вспоминал, что Сталин «обычно делал свои записи синим карандашом, писал быстро, размашисто, разборчиво». Югославский коммунист Милован Джилас, встретившись со Сталиным, с удивлением обнаружил, что это вовсе не тот спокойный, уверенный человек, знакомый ему по фотографиям и кинопленкам: «Он играл своей трубкой, обводил синим карандашом слова, которыми были обозначены главные темы обсуждения, зачеркивал их косыми штрихами, когда обсуждение того или иного пункта было завершено, вертел головой и ерзал на стуле».
Историк из Стэнфордского университета Норман Неймарк (Norman Naimark) описывает пометки, оставленные карандашом Сталина как «жирные» и «толстые и обильные». Он отмечает, что Сталин лично редактировал «буквально любой внутренний документ, имевший хоть какую-нибудь важность» - и о том, что считать внутренним и важным, у него были самые широкие представления. Когда он правил речь известного биолога, готовившегося произнести ее на международной конференции, Сталин пользовался целым набором цветных карандашей - красным, зеленым, синим и т.д. - вымарывая все упоминания «советской» науки и «буржуазной» философии. Кроме того, он вычеркнул целую страницу рассуждений о том, что «любая наука - классовая», написав на полях: «Ха-ха-ха!!! А математика? А дарвинизм?»
Даже когда у него в руках не было его верного синего карандаша, страсть Сталина к правке была всепоглощающей. Он вычеркивал людей - и целые народы - из рукописи земного бытия, стирал их с фотографий и вымарывал любые упоминания о них из словарей, приписывал им чужие слова и менял значения слов на противоположные, переписывал диалоги, подыскивая для своих собеседников более удобные (для него) формулировки. «Приезжали тут польские товарищи», рассказывал он бывшему генеральному секретарю Коминтерна в 1948 году. «Я их спрашиваю - что думаете о речь товарища Димитрова? Они отвечают - хорошая речь. А я им: а мне кажется, что не очень. Тогда они отвечают: и нам кажется, что не очень хорошая речь».
Тонкое искусства высасывание далеко идущих выводов из того невинного факта, что у Сталина был карандаш -- продемонстрировано во всей своей красе. ))
(Кстати, от второго абзаца может с треском порваться не один либеральный шаблон. :)