Итоги MTR-регулирования
На днях в ходе оживлённого обсуждения одного из моих опусов неожиданно всплыли сведения, которые я искал больше года. Речь идёт о экономическом эффекте одной из наиболее нашумевших инициатив государства в сфере телекоммуникаций - ограничении ставок завершения международного трафика для операторов мобильной связи начиная с 1 января 2016 года.
Вот как на тот момент аргументировал это решение глава НКРСИ. Вот как подавали свой замысел в МЭРТ, которое выступило главным лоббистом данной инициативы.
Наиболее полный обзор проблемы содержится в интервью Кирилла Козлова, гуру межоператорских взаиморасчётов, который занимается этими вопросами с середины 90-ых прошлого века, т.е. около двадцати лет. Несмотря на то, что его мнение на тот момент было принято многими в штыки, время подтвердило правильность его оценок, но об этом немного ниже.
Одним из инициаторов и лоббистов директивного вмешательства в ценообразование на рынке МН-терминации является Елена Минич, в то время занимавшая должность директора департамента в МЭРТ, а ныне - советник первого вице-премьера, по совместительству главы МЭРТ Степана Кубива.
Я неоднократно пытался получить у неё сведения о том, какой эффект рассчитывало получить министерство на пару с регулятором, какой эффект фактически получен и как они соотносятся между собой.
К сожалению, она последовательно уклонялась от святой обязанности всякого инноватора и реформатора озвучить прогнозные цифры и сравнить их с фактически полученным результатом.
Последний разговор на эту тему, имевший место, кажется, весной 2017 года, закончился тем, что г-жа Минич сослалась на конфиденциальность имеющихся у неё данных и предложила мне найти их самостоятельно, сопроводив сие предложение россыпью игривых смайликов.
И вот эти данные всплыли.
Уже беглое ознакомление с ними объясняет застенчивость представителей МЭРТ, обычно охочих до пиара. Документ, подготовленный Офисом Эффективного Регулирования (BRDO) свидетельствует о значительных убытках, понесённых индустрией.
"…Падіння доходів від термінації трафіку (…) склало 26% або 48.6 млн. Євро. При цьому більша половина втрат була спричинена не зменшенням обсягу трафіку, а зменшенням ставок. При збереженні їх на рівні 2016 року падіння доходів склало б лише 13,8 млн. Євро, тобто саме лише зниження тарифів призвело до втрати 34,8 млн. Євро доходу операторами за півроку. Порівняно ж з 2015 роком доходи впали на 46,7% або 123.6 млн. Євро
...При цьому оператори інших країн, перш за все ЄС, не прийняли аналогічних кроків щодо зниження тарифів для українських операторів. Таким чином українські компанії опинилися в нерівних умовах порівняно іноземними компаніями і займають значно слабшу позицію в переговорах…
...Сфера термінації трафіку традиційно була валютним донором, проте сальдо постійно погіршується, особливо в 2017 році - на 40 млн. Євро. При збереженні такої динаміки сфера може почати вимивати валюту з України вже до 2020 року".
Много это или мало, 40 млн. Евро?
Приняв усреднённый курс в 2017 году как 30 грн./Евро получаем 1 млрд. 200 млн. "деревянных".
Для сравнения, по итогам 2017 года Vodafone получил 2,2 млрд грн. чистой прибыли, а в начале этого года заплатил за 4G-частоты 2,4 млрд. грн.
В ходе 4G-тендеров lifecell был вынужден отказаться от возможности восполнить хронический недостаток 1800 МГц частот. Цена вопроса колебалась от 600 до 900 млн. грн. и это позволило бы компании увеличить пул таких частот в полтора раза. Однако у неё не нашлось этих денег.
В общем, 40 млн. Евро - это весьма приличные цифры. И, заметьте, речь идёт о валютных поступлениях в украинский бюджет.
Однако я не буду торопиться провозглашать зраду и ганьбу. Государственное регулирование рынка телекоммуникаций не сводится к максимизации экономических результатов операторского бизнеса. Регулятор решает задачу многофакторной оптимизации, балансируя между разнонаправленными интересами бизнеса, потребителей и государства.
Вполне возможно, НКРСИ и МЭРТ руководствовались высшими интересами державы, ради которых не жалко пожертвовать не то что 40, а 440 млн. полновесных Евро.
Чтобы оценить все вышеприведённые цифры, необходимо уточнить точку зрения государства в данном вопросе. Цели и приоритеты были озвучены ранее, осталось выяснить каковы, всё таки, были ожидания от этого регуляторного влияния. Для этого я попросил Александра Животовского ответить на следующие вопросы:
1. Каких целевых показателей предполагала достичь НКРСИ посредством решения о регулировании ставок МН-интерконнекта? Интересуют объём доходов и сальдо расчётов отдельно, как за 2017 год, так и до 2020 года.
2. Как НКРСИ оценивает полученные результаты, в первую очередь, в части потери украинскими операторамив доходов от МН-трафика? Как допустимые? Чрезмерные? Незначительные?
3. Каким образом НКРСИ предполагает компенсировать уменьшение валютной выручки участников рынка?
4. Каким образом НКРСИ предполагает компенсировать уменьшение базы налогообложения участников рынка?
P.S. Мой блог переехал по адресу totaltelecom.dreamwidth.org
Исходная запись доступна по адресу https://totaltelecom.dreamwidth.org/561509.html Вы можете комментировать её там, используя OpenID, т.е. ваши действующие логин и пароль ЖЖ.
Вот как на тот момент аргументировал это решение глава НКРСИ. Вот как подавали свой замысел в МЭРТ, которое выступило главным лоббистом данной инициативы.
Наиболее полный обзор проблемы содержится в интервью Кирилла Козлова, гуру межоператорских взаиморасчётов, который занимается этими вопросами с середины 90-ых прошлого века, т.е. около двадцати лет. Несмотря на то, что его мнение на тот момент было принято многими в штыки, время подтвердило правильность его оценок, но об этом немного ниже.
Одним из инициаторов и лоббистов директивного вмешательства в ценообразование на рынке МН-терминации является Елена Минич, в то время занимавшая должность директора департамента в МЭРТ, а ныне - советник первого вице-премьера, по совместительству главы МЭРТ Степана Кубива.
Я неоднократно пытался получить у неё сведения о том, какой эффект рассчитывало получить министерство на пару с регулятором, какой эффект фактически получен и как они соотносятся между собой.
К сожалению, она последовательно уклонялась от святой обязанности всякого инноватора и реформатора озвучить прогнозные цифры и сравнить их с фактически полученным результатом.
Последний разговор на эту тему, имевший место, кажется, весной 2017 года, закончился тем, что г-жа Минич сослалась на конфиденциальность имеющихся у неё данных и предложила мне найти их самостоятельно, сопроводив сие предложение россыпью игривых смайликов.
И вот эти данные всплыли.
Уже беглое ознакомление с ними объясняет застенчивость представителей МЭРТ, обычно охочих до пиара. Документ, подготовленный Офисом Эффективного Регулирования (BRDO) свидетельствует о значительных убытках, понесённых индустрией.
"…Падіння доходів від термінації трафіку (…) склало 26% або 48.6 млн. Євро. При цьому більша половина втрат була спричинена не зменшенням обсягу трафіку, а зменшенням ставок. При збереженні їх на рівні 2016 року падіння доходів склало б лише 13,8 млн. Євро, тобто саме лише зниження тарифів призвело до втрати 34,8 млн. Євро доходу операторами за півроку. Порівняно ж з 2015 роком доходи впали на 46,7% або 123.6 млн. Євро
...При цьому оператори інших країн, перш за все ЄС, не прийняли аналогічних кроків щодо зниження тарифів для українських операторів. Таким чином українські компанії опинилися в нерівних умовах порівняно іноземними компаніями і займають значно слабшу позицію в переговорах…
...Сфера термінації трафіку традиційно була валютним донором, проте сальдо постійно погіршується, особливо в 2017 році - на 40 млн. Євро. При збереженні такої динаміки сфера може почати вимивати валюту з України вже до 2020 року".
Много это или мало, 40 млн. Евро?
Приняв усреднённый курс в 2017 году как 30 грн./Евро получаем 1 млрд. 200 млн. "деревянных".
Для сравнения, по итогам 2017 года Vodafone получил 2,2 млрд грн. чистой прибыли, а в начале этого года заплатил за 4G-частоты 2,4 млрд. грн.
В ходе 4G-тендеров lifecell был вынужден отказаться от возможности восполнить хронический недостаток 1800 МГц частот. Цена вопроса колебалась от 600 до 900 млн. грн. и это позволило бы компании увеличить пул таких частот в полтора раза. Однако у неё не нашлось этих денег.
В общем, 40 млн. Евро - это весьма приличные цифры. И, заметьте, речь идёт о валютных поступлениях в украинский бюджет.
Однако я не буду торопиться провозглашать зраду и ганьбу. Государственное регулирование рынка телекоммуникаций не сводится к максимизации экономических результатов операторского бизнеса. Регулятор решает задачу многофакторной оптимизации, балансируя между разнонаправленными интересами бизнеса, потребителей и государства.
Вполне возможно, НКРСИ и МЭРТ руководствовались высшими интересами державы, ради которых не жалко пожертвовать не то что 40, а 440 млн. полновесных Евро.
Чтобы оценить все вышеприведённые цифры, необходимо уточнить точку зрения государства в данном вопросе. Цели и приоритеты были озвучены ранее, осталось выяснить каковы, всё таки, были ожидания от этого регуляторного влияния. Для этого я попросил Александра Животовского ответить на следующие вопросы:
1. Каких целевых показателей предполагала достичь НКРСИ посредством решения о регулировании ставок МН-интерконнекта? Интересуют объём доходов и сальдо расчётов отдельно, как за 2017 год, так и до 2020 года.
2. Как НКРСИ оценивает полученные результаты, в первую очередь, в части потери украинскими операторамив доходов от МН-трафика? Как допустимые? Чрезмерные? Незначительные?
3. Каким образом НКРСИ предполагает компенсировать уменьшение валютной выручки участников рынка?
4. Каким образом НКРСИ предполагает компенсировать уменьшение базы налогообложения участников рынка?
P.S. Мой блог переехал по адресу totaltelecom.dreamwidth.org
Исходная запись доступна по адресу https://totaltelecom.dreamwidth.org/561509.html Вы можете комментировать её там, используя OpenID, т.е. ваши действующие логин и пароль ЖЖ.