Дневник наблюдателя. Послевкусие.
Отгремели баталии, закончились выборы. Наши победили, это хорошо. Но остался осадок...
Вообще, ничего нового про нашу замечательную власть я не узнал, но то что знал - подтвердилось. Для чиновников закона или нет вообще, или он - что дышло. Силой прямого действия обладают лишь указания руководства, а такие вещи, как конституция, федеральные законы - вообще ничего не значат. Со всем этим пришлось столкнуться.
Рыба, как всегда, гниет с головы. На местах, в УИКах (участковых избирательных комиссиях) люди в основном простые, приятные и честные. Обычные люди. В массе своей - школьные учителя, большинство - женщины. У них нет каких-то выраженных политических интересов, стремлений, они просто по традиции делают свою работу, и если ошибаются, то не преднамеренно. Кроме случаев, когда им дают указания.
А указания дают ребята с уровня повыше... В нашем случае это были "деятели" из Кировской ТИК (территориальной избирательной комиссии) и сам великий и грозный Председатель избирательной комиссии Свердловской области Мостовщиков. Злая воля этих товарищей проявилась в запрете на ведение фото- и видео- съемки как в помещении для проведения голосования, так и в помещении для подсчета голосов в момент этого самого подсчета.
Как я уже писал ранее, 28 февраля 2009 года, за день до голосования, председатель областной ИК разослал председателям избирательных комиссий телеграмму, в которой сославшись на подпункт 4 пункта 11 статьи 31 Избирательного кодекса Свердловской области запретил всем кроме представителей СМИ заниматься фото-видео съемкой. Этот самый подпункт я уже приводил, запрета никакого в нём нет. Об этом я, разумеется, поставил в известность председателя своей УИК, и попросил её в дальнейшем руководствоваться в своей деятельности законом, а не незаконными требованиями чиновников. В покрепление своей позиции я проинформировал председателя о своем намерении вести видеосъемку в момент подсчета голосов.
Дальше события развивались стремительно, я и хочу написать обо всех персонажах, участвовавших в спектакле.
Очевидно, брать на себя ответственность и разрешать мне вести якобы запрещенную съемку председатель моей УИК не решилась. Созвонившись с руководством, она вызвала членов вышестоящией комиссии - ТИК Кировского района. И они приехали!
Явление Первое: Толстый и Тонкий.
Пред мои очи ясные явились два витязя в кожаных куртках. Тонкий - Денисов А.С., зам.пред. Кировской ТИК, менеджер ООО "Спецшина" и Толстый - Некрасов Д.Л., член Кировской ТИК. Витязи эти были известны своим противодействием нашему кандидату и ранее - один из них звонил в Е1.РУ и по его звонку сайт снял проплаченное бизнес-интервью Леонида, другой - присутствовал на суде по снятию конкурирующего кандидата с регистрации за подкуп избирателей и имел наглость орать на свидетельницу. В общем, моральные качества этих товарищей подвергнуть сомнению очень сложно:-)) Приехав ко мне на участок, Толстый и Тонкий сразу решили взять ситуацию под свой контроль, в довольно резкой форме потребовав от меня отказаться от мысли что-либо снимать, и угрожая милицией. Признаться, от такого напора я слегко оторопел, и дрогнул. На помощь мне пришел федеральный закон, которым я прикрылся, как щитом, и попросил указать мне на норму в законе, запрещающую мне заниматься видеосъемкой. В ответ они стали говорить о каком-то разъяснительном письме от всё того же Мостовщикова (как я теперь понимаю, скорее всего имелся в виду этот документ). Сам документ предоставить они не смогли, да это и не повлияло бы на мою позицию - я желал и жаждал увидеть соответствующую норму в законе. О чем я вновь поставил их в известность. И еще раз продемонстрировал свою любимую страницу 86 федерального закона о соблюдении гарантий избирательных прав, на которой свинцово-серым по в меру белому написано, что установление каких-либо ограничений в отношении наблюдателей, кроме указанных в законе не допускается... В ответ на это Некрасов - до того достаточно молчаливый Толстый персонаж - спросил, есть ли у меня юридическое образование. У меня его, как на грех, не нашлось, и торжество воцарилось на лицах наших рыцарей в штатском. Примерно в этот момент присутствовавшая при разговоре Лена позвонила в наш Штаб и уведомила о происходящем. Леонид сотоварищи выехали к нам на помощь. У нас же продолжилась дискуссия, развивавшаяся в двух основных направлениях:
1. спор о том, какой перечень является в законе исчерпывающим - прав наблюдателя, или его обязанностей. Учитывая явно прописанную в законе норму о недопустимости ограничений, кроме явно указанных, ответ для меня был очевиден. Толстый и Тонкий же придерживались диаметрально противоположной позиции, аргументировать которую не могли.
2. меня поставили в известность о неизбежности выдворения меня с участка и составления в отношении меня протокола об административном правонарушении и возможном последующем уголовном преследовании. В ответ я лишь попросил господ Толстого и Тонкого должным образом проинструктировать своих подчиненных, которые будут отдавать распоряжение о проведении в отношении меня указанных действий, с тем, чтобы действия эти были должным образом мотивированы и основаны на законе. На законе, запрещающем наблюдателю производить видеосъемку, если такой имеется. Также я проинформировал господ, что в случае отсутствия данной информации, протокол и соответствующие действия в отношении меня будут заведомо незаконны. Делать что-либо в этом отношении господа Некрасов и Денисов отказались, а на моё предложение остаться и побеседовать с нашими юристами... поспешно ретировались!
Это и неудивительно - им нужно было объехать 16 участков и распространить на каждом свою ересь.
Итак, я остался один. Ясности в моем правовом положении, а, точнее, в его восприятии теми, чье восприятие для меня было важно - членами участковой избирательной комиссии - не прибавилось. Через несколько минут приехал Леонид leonwolf Волков, наш кандидат, в сопровождении юриста. Господ Толстого и Тонкого застать на месте, увы, не получилось. Леонид, тем не менее, дозвонился до Денисова и сказал ему, чтобы тот перестал ездить по участкам и смущать народ. Потому что ДОСТАЛ! Этот эпизод мне особенно понравился:)
На некоторое время ситуация стабилизировалась, я вернулся к своим обязанностям наблюдателя. Спустя же примерно час произошло...
Явление второе: Добрые следователи.
Сначала я их принял за простых избирателей, и не обратил особого внимания. Бэджики членов ТИК они скрывали под куртками. Ко мне как раз в очередной раз подошла Лена и мы общались с ней, стараясь не нарушить закон: она стояла за пределами участка, я же находился на участке наполовину - сидел на скамейке, ограничивающей территорию помещения для голосования. Мы пили чай из термоса, и в этот момент к нам целенаправленно подошли двое. Назвавшись членами Кировской ТИК, они попросили нас представиться, что мы и сделали. В ответ один из них назвался Германом Юрьевичем, и завел с нами беседу о любительской фотографии и не менее любительском видео на территории избирательного участка. Второй - высокий плотненький мужчина, стоял и в беседу до поры до времени не вступал. С первой же минуты я почувствал разительный контраст... Если первых двух, Толстого и Тонкого, можно сравнить с Фаготом и Бегемотом, нагловатыми персонажами, то тут нам явился сам Воланд а вместе с ним - профессор Стравинский. Далее я покажу, что это сравнение в высшей степени точное:)
Начал Герман Юрьевич издалека, и говорил максимально доходчиво, местами - вкрадчиво. Итак, что есть у нас в законе: в законе есть пункт, запрещающий наблюдателю мешать и препятствовать деятельности членов избирательной комиссии. Казалось бы, какое отношение имеет фото- и видео-съемка к данному пункту? Терпение, Виктор, только терпение, сейчас мы вам все объясним. Смотрите: в комиссии работают живые люди. Да что там живые люди, женщины там работают! И представляете, каково им оказаться перед объективами камер неподготовленными! Они ведь не знали, что их будут снимать, а если бы знали, привели бы себя в порядок, сделали бы что-то, или отказались участвовать в работе УИК. Что же вы, Виктор, за сутки нас не предупредили? А теперь уж поздно... Ведь если вы, Виктор, начнете снимать на камеру, они начнут волноваться, бюллетени будут падать у них из рук, попадать не в те стопки, подсчет голосов сорвется! А все это - уже явные признаки препятствования деятельности комиссии. И за это придется вас с участка удалить силами сотрудников милиции. Всё логично, не так ли? И голос такой вкрадчивый, отеческий... Как будто я - дитя малое, а отче меня поучает как жить и что делать, как хорошее от плохого отделять. Спросили меня, есть ли у меня кому оставить видеокамеру. Если нет, то придется меня удалить с участка - нельзя ведь меня с камерой допускать до помещения для подсчета голосов! Я ж ведь прямо там могу начать снимать...
Примерно на этом этапе разговора Лена отзвонилась в Штаб, и к нам вновь выехали. С этого момента целью моего общения с Воландом и Стравинским стало задержать их как можно дольше, до приезда "наших". Поэтому я вступил в контрпродуктивную дискуссию, в которой пошел на значительные уступки, чтобы создать у противника ощущение ложного комфорта. Мы сошлись на том, что снимать на камеру членов избирательной комиссии совершенно ни к чему, и что вместо этого можно снять на фотоаппарат увеличенную копию протокола. Когда его вывесят. Ну то есть не сразу, а потом. Куда торопиться-то. Да и вообще, Виктор, Елена - зачем вам это? Вам ведь дадут замечательную копию оригинала протокола. Да, сходят, отксерокопируют, и получите своё. Чего ж вам еще надо-то? Не нужно вам ничего фотографировать, забудьте вы об этом! На моё предложение снимать на видео лишь стол, на котором ведется подсчет бюллетеней отвечено отказом, неожиданно резко. Я ожидал продолжения сюсюканья, но нет - сказано же вам, нельзя снимать! И плевать, что уже не действует приведенная аргументация про съемку неподготовленных женских лиц, одежд и фигур. Нельзя и всё тут. Ладно, протокол можно сфотографировать, так и быть.
В этот момент приехал Леонид с адвокатом. Общение переместилось в отдельную комнату - помещение для подсчета голосов. Страсти довольно быстро накалились, и прежде чем продолжить рассказ, я познакомлю вас с героями. Итак, Воланд - Герман Юрьевич носит фамилию Карелин, он член Кировской ТИК, а второй персонаж, Стравинский, еще более интересен - зовут его Иофе Лев Маркович, и он ни кто иной как заместитель главного врача ГУЗ СОПБ №6. "ПБ" в наименовании этого учреждения расшифровывается как "психиатрическая больница":)
Итак, 1 марта, на выборах, у нас произошло обострение, и г-н Карелин сел и начал писать какую-то бумагу. Юрист попросил меня позвонить в штаб и вызвать запасного наблюдателя: меня в этот момент должны были удалить. Более того, г-н Карелин потребовал, чтобы с участка убрались кандидат Волков и его доверенные лица. По крайней мере - убрались из помещения для подсчета голосов. На вопрос, что делает в этом помещении увеличенная копия протокола, которая по закону должна висеть в помещении для голосования, где и кандидату, и доверенным лицам разрешается находиться ответа не последовало. Был вызван наряд милиции, но ситуацию дополнительно обострять не стали, и из помещения вышли. В итоге, было принято решение до удаления наблюдателя не доводить, и ограничиться той фотосъемкой, разрешение на которую удалось получить. Незаконные требования и действия членов ТИК было решено обжаловать в судебном порядке.
И это, я считаю, правильно. Нельзя давать им расслабляться. Только так, держа этих деятелей в напряжении, можно добиться возвращения избирательного процесса в законые рамки. Хотя бы в части проведения процедуры голосования...
Текст длинный, спасибо тем, кто осилил:) Спасибо Лене К. за поддержку и проявленный героизм.
Вообще, ничего нового про нашу замечательную власть я не узнал, но то что знал - подтвердилось. Для чиновников закона или нет вообще, или он - что дышло. Силой прямого действия обладают лишь указания руководства, а такие вещи, как конституция, федеральные законы - вообще ничего не значат. Со всем этим пришлось столкнуться.
Рыба, как всегда, гниет с головы. На местах, в УИКах (участковых избирательных комиссиях) люди в основном простые, приятные и честные. Обычные люди. В массе своей - школьные учителя, большинство - женщины. У них нет каких-то выраженных политических интересов, стремлений, они просто по традиции делают свою работу, и если ошибаются, то не преднамеренно. Кроме случаев, когда им дают указания.
А указания дают ребята с уровня повыше... В нашем случае это были "деятели" из Кировской ТИК (территориальной избирательной комиссии) и сам великий и грозный Председатель избирательной комиссии Свердловской области Мостовщиков. Злая воля этих товарищей проявилась в запрете на ведение фото- и видео- съемки как в помещении для проведения голосования, так и в помещении для подсчета голосов в момент этого самого подсчета.
Как я уже писал ранее, 28 февраля 2009 года, за день до голосования, председатель областной ИК разослал председателям избирательных комиссий телеграмму, в которой сославшись на подпункт 4 пункта 11 статьи 31 Избирательного кодекса Свердловской области запретил всем кроме представителей СМИ заниматься фото-видео съемкой. Этот самый подпункт я уже приводил, запрета никакого в нём нет. Об этом я, разумеется, поставил в известность председателя своей УИК, и попросил её в дальнейшем руководствоваться в своей деятельности законом, а не незаконными требованиями чиновников. В покрепление своей позиции я проинформировал председателя о своем намерении вести видеосъемку в момент подсчета голосов.
Дальше события развивались стремительно, я и хочу написать обо всех персонажах, участвовавших в спектакле.
Очевидно, брать на себя ответственность и разрешать мне вести якобы запрещенную съемку председатель моей УИК не решилась. Созвонившись с руководством, она вызвала членов вышестоящией комиссии - ТИК Кировского района. И они приехали!
Явление Первое: Толстый и Тонкий.
Пред мои очи ясные явились два витязя в кожаных куртках. Тонкий - Денисов А.С., зам.пред. Кировской ТИК, менеджер ООО "Спецшина" и Толстый - Некрасов Д.Л., член Кировской ТИК. Витязи эти были известны своим противодействием нашему кандидату и ранее - один из них звонил в Е1.РУ и по его звонку сайт снял проплаченное бизнес-интервью Леонида, другой - присутствовал на суде по снятию конкурирующего кандидата с регистрации за подкуп избирателей и имел наглость орать на свидетельницу. В общем, моральные качества этих товарищей подвергнуть сомнению очень сложно:-)) Приехав ко мне на участок, Толстый и Тонкий сразу решили взять ситуацию под свой контроль, в довольно резкой форме потребовав от меня отказаться от мысли что-либо снимать, и угрожая милицией. Признаться, от такого напора я слегко оторопел, и дрогнул. На помощь мне пришел федеральный закон, которым я прикрылся, как щитом, и попросил указать мне на норму в законе, запрещающую мне заниматься видеосъемкой. В ответ они стали говорить о каком-то разъяснительном письме от всё того же Мостовщикова (как я теперь понимаю, скорее всего имелся в виду этот документ). Сам документ предоставить они не смогли, да это и не повлияло бы на мою позицию - я желал и жаждал увидеть соответствующую норму в законе. О чем я вновь поставил их в известность. И еще раз продемонстрировал свою любимую страницу 86 федерального закона о соблюдении гарантий избирательных прав, на которой свинцово-серым по в меру белому написано, что установление каких-либо ограничений в отношении наблюдателей, кроме указанных в законе не допускается... В ответ на это Некрасов - до того достаточно молчаливый Толстый персонаж - спросил, есть ли у меня юридическое образование. У меня его, как на грех, не нашлось, и торжество воцарилось на лицах наших рыцарей в штатском. Примерно в этот момент присутствовавшая при разговоре Лена позвонила в наш Штаб и уведомила о происходящем. Леонид сотоварищи выехали к нам на помощь. У нас же продолжилась дискуссия, развивавшаяся в двух основных направлениях:
1. спор о том, какой перечень является в законе исчерпывающим - прав наблюдателя, или его обязанностей. Учитывая явно прописанную в законе норму о недопустимости ограничений, кроме явно указанных, ответ для меня был очевиден. Толстый и Тонкий же придерживались диаметрально противоположной позиции, аргументировать которую не могли.
2. меня поставили в известность о неизбежности выдворения меня с участка и составления в отношении меня протокола об административном правонарушении и возможном последующем уголовном преследовании. В ответ я лишь попросил господ Толстого и Тонкого должным образом проинструктировать своих подчиненных, которые будут отдавать распоряжение о проведении в отношении меня указанных действий, с тем, чтобы действия эти были должным образом мотивированы и основаны на законе. На законе, запрещающем наблюдателю производить видеосъемку, если такой имеется. Также я проинформировал господ, что в случае отсутствия данной информации, протокол и соответствующие действия в отношении меня будут заведомо незаконны. Делать что-либо в этом отношении господа Некрасов и Денисов отказались, а на моё предложение остаться и побеседовать с нашими юристами... поспешно ретировались!
Это и неудивительно - им нужно было объехать 16 участков и распространить на каждом свою ересь.
Итак, я остался один. Ясности в моем правовом положении, а, точнее, в его восприятии теми, чье восприятие для меня было важно - членами участковой избирательной комиссии - не прибавилось. Через несколько минут приехал Леонид leonwolf Волков, наш кандидат, в сопровождении юриста. Господ Толстого и Тонкого застать на месте, увы, не получилось. Леонид, тем не менее, дозвонился до Денисова и сказал ему, чтобы тот перестал ездить по участкам и смущать народ. Потому что ДОСТАЛ! Этот эпизод мне особенно понравился:)
На некоторое время ситуация стабилизировалась, я вернулся к своим обязанностям наблюдателя. Спустя же примерно час произошло...
Явление второе: Добрые следователи.
Сначала я их принял за простых избирателей, и не обратил особого внимания. Бэджики членов ТИК они скрывали под куртками. Ко мне как раз в очередной раз подошла Лена и мы общались с ней, стараясь не нарушить закон: она стояла за пределами участка, я же находился на участке наполовину - сидел на скамейке, ограничивающей территорию помещения для голосования. Мы пили чай из термоса, и в этот момент к нам целенаправленно подошли двое. Назвавшись членами Кировской ТИК, они попросили нас представиться, что мы и сделали. В ответ один из них назвался Германом Юрьевичем, и завел с нами беседу о любительской фотографии и не менее любительском видео на территории избирательного участка. Второй - высокий плотненький мужчина, стоял и в беседу до поры до времени не вступал. С первой же минуты я почувствал разительный контраст... Если первых двух, Толстого и Тонкого, можно сравнить с Фаготом и Бегемотом, нагловатыми персонажами, то тут нам явился сам Воланд а вместе с ним - профессор Стравинский. Далее я покажу, что это сравнение в высшей степени точное:)
Начал Герман Юрьевич издалека, и говорил максимально доходчиво, местами - вкрадчиво. Итак, что есть у нас в законе: в законе есть пункт, запрещающий наблюдателю мешать и препятствовать деятельности членов избирательной комиссии. Казалось бы, какое отношение имеет фото- и видео-съемка к данному пункту? Терпение, Виктор, только терпение, сейчас мы вам все объясним. Смотрите: в комиссии работают живые люди. Да что там живые люди, женщины там работают! И представляете, каково им оказаться перед объективами камер неподготовленными! Они ведь не знали, что их будут снимать, а если бы знали, привели бы себя в порядок, сделали бы что-то, или отказались участвовать в работе УИК. Что же вы, Виктор, за сутки нас не предупредили? А теперь уж поздно... Ведь если вы, Виктор, начнете снимать на камеру, они начнут волноваться, бюллетени будут падать у них из рук, попадать не в те стопки, подсчет голосов сорвется! А все это - уже явные признаки препятствования деятельности комиссии. И за это придется вас с участка удалить силами сотрудников милиции. Всё логично, не так ли? И голос такой вкрадчивый, отеческий... Как будто я - дитя малое, а отче меня поучает как жить и что делать, как хорошее от плохого отделять. Спросили меня, есть ли у меня кому оставить видеокамеру. Если нет, то придется меня удалить с участка - нельзя ведь меня с камерой допускать до помещения для подсчета голосов! Я ж ведь прямо там могу начать снимать...
Примерно на этом этапе разговора Лена отзвонилась в Штаб, и к нам вновь выехали. С этого момента целью моего общения с Воландом и Стравинским стало задержать их как можно дольше, до приезда "наших". Поэтому я вступил в контрпродуктивную дискуссию, в которой пошел на значительные уступки, чтобы создать у противника ощущение ложного комфорта. Мы сошлись на том, что снимать на камеру членов избирательной комиссии совершенно ни к чему, и что вместо этого можно снять на фотоаппарат увеличенную копию протокола. Когда его вывесят. Ну то есть не сразу, а потом. Куда торопиться-то. Да и вообще, Виктор, Елена - зачем вам это? Вам ведь дадут замечательную копию оригинала протокола. Да, сходят, отксерокопируют, и получите своё. Чего ж вам еще надо-то? Не нужно вам ничего фотографировать, забудьте вы об этом! На моё предложение снимать на видео лишь стол, на котором ведется подсчет бюллетеней отвечено отказом, неожиданно резко. Я ожидал продолжения сюсюканья, но нет - сказано же вам, нельзя снимать! И плевать, что уже не действует приведенная аргументация про съемку неподготовленных женских лиц, одежд и фигур. Нельзя и всё тут. Ладно, протокол можно сфотографировать, так и быть.
В этот момент приехал Леонид с адвокатом. Общение переместилось в отдельную комнату - помещение для подсчета голосов. Страсти довольно быстро накалились, и прежде чем продолжить рассказ, я познакомлю вас с героями. Итак, Воланд - Герман Юрьевич носит фамилию Карелин, он член Кировской ТИК, а второй персонаж, Стравинский, еще более интересен - зовут его Иофе Лев Маркович, и он ни кто иной как заместитель главного врача ГУЗ СОПБ №6. "ПБ" в наименовании этого учреждения расшифровывается как "психиатрическая больница":)
Итак, 1 марта, на выборах, у нас произошло обострение, и г-н Карелин сел и начал писать какую-то бумагу. Юрист попросил меня позвонить в штаб и вызвать запасного наблюдателя: меня в этот момент должны были удалить. Более того, г-н Карелин потребовал, чтобы с участка убрались кандидат Волков и его доверенные лица. По крайней мере - убрались из помещения для подсчета голосов. На вопрос, что делает в этом помещении увеличенная копия протокола, которая по закону должна висеть в помещении для голосования, где и кандидату, и доверенным лицам разрешается находиться ответа не последовало. Был вызван наряд милиции, но ситуацию дополнительно обострять не стали, и из помещения вышли. В итоге, было принято решение до удаления наблюдателя не доводить, и ограничиться той фотосъемкой, разрешение на которую удалось получить. Незаконные требования и действия членов ТИК было решено обжаловать в судебном порядке.
И это, я считаю, правильно. Нельзя давать им расслабляться. Только так, держа этих деятелей в напряжении, можно добиться возвращения избирательного процесса в законые рамки. Хотя бы в части проведения процедуры голосования...
Текст длинный, спасибо тем, кто осилил:) Спасибо Лене К. за поддержку и проявленный героизм.