Доклад "СОВЫ" - железная поступь политического национализма
С наслаждением читаю доклад "СОВЫ" об ужасах неизбежного русского политического национализма:
«Политические националисты»"Times New Roman";mso-fareast-language:RU"> настроены оппозиционно по отношению к действующей власти, готовы участвовать в парламентской оппозиции, но отнюдь не чураются непарламентских методов и готовы поддержать расистские беспорядки, подобные тем, что были в Москве в декабре 2010 года (Восстание на Манежке, прим. tor85). Все они не призывают к насилию, но оказывают поддержку неонаци, осужденным за расистское насилие, и находят разные способы такое насилие оправдывать.
Риторика «политических националистов» все чаще включает элементы «гражданского национализма», но в основном остается сугубо этно-националистической. Начиная с 2010 года они все больше выступают за демократию (но, конечно, не за права меньшинств, а права человека понимаются весьма примитивно), претендуют на то, чтобы быть не политическими маргиналами, а частью оппозиционного движения.
В российском обществе широко распространено мнение, что национализм - перспективная идеология, и это мнение прямо связано с тем, что все темы, связанные с этничностью, воспринимаются все более болезненно. Одновременно, все более распространенным является мнение, что власти не решают имеющиеся проблемы (которые, конечно, разные группы граждан понимают по-разному). Власти, со своей стороны, время от времени реагируют на это массовое недоумение путем популистских деклараций или принятия каких-то изолированных мер. Поскольку именно националисты имеют наибольший опыт говорения на этнические темы, язык и понятийный ряд националистов очень сильно влияют и на мейнстримный публичный дискурс, и на шаги федеральных и иных властей.
Федеральный курс медленно и неравномерно, но сдвигается в сторону этнонационалистической политики, и этот процесс идет уже много лет. Так же сдвигается и массовое сознание. Именно в этом, а не в мифической угрозе «прихода фашистов к власти», заключается реальное влияние ультраправых. Правда, при этом представители властей чаще выступают в духе «цивилизационного национализма», противопоставляя его чистому этно-национализму.
Ультраправое движение понимается в обществе как симптом наступающего национализма, причем этот наступающий национализм сам по себе остается очень смутным образом, да и отношение к нему у большинства довольно амбивалентное. В этой ситуации многие стремятся (некоторые активно, но большинство - лишь эпизодически) сконструировать свой, «приемлемый» вариант национализма.
Обычные граждане и участники не националистических политических и гражданских движений могут быть условно разделены на две категории: одни отвергают что угодно, называемое национализмом, другие готовы на некий диалог с «умеренными» националистами, но представляют их себе по-разному или просто не видят таковых. Первая категория быстро уменьшается по мере отмирания крайне поверхностного советского интернационалистского и антифашистского воспитания и по мере нарастания ощущения напряженности, связанной с этничностью.
Публичное, а не полицейское, противодействие ультраправым основывалось на двух основных элементах: во-первых, их поведение осуждалось в плане преступлений ненависти и призывов, прямых или косвенных, к этим преступлениям, во-вторых, их взгляды клеймились как «фашистские». Но постепенно основа такого противодействия размывалась.
Во-первых, уровень расистского насилия стал снижаться, при этом все заметнее были «политические националисты», вроде бы не причастные к насилию и постепенно учащиеся избегать буквально подстрекательских публичных высказываний.
Во-вторых, российский антифашизм основан преимущественно на советском антифашизме, который сводился к отвержению конкретно гитлеризма и то преимущественно - за его антикоммунизм и внешнюю агрессию, а не за расизм и тоталитаризм. Поэтому националистам достаточно было не демонстрировать связь с Гитлером, с чем «политические националисты» справляются все лучше, чтобы показаться «приемлемыми».
В-третьих, массовое недовольство «мигрантами» побуждает видеть даже в группах ультраправых боевиков просто чрезмерно экспрессивных молодых идеалистов - защитников русского народа.
В-четвертых, нельзя не упомянуть и такой фактор: массовые злоупотребления антиэкстремистским законодательством настолько дискредитировали его в последние годы, что в глазах части общественности даже вполне правомерно преследуемые группы (как ДПНИ) и персонажи (как Никита Тихонов, убийца адвоката Станислава Маркелова) стали вызывать сочувствие.
С началом протестного движения в декабре 2011 года выяснилось, что в его рамках антипутинское настроение явно важнее тех или иных разногласий, включая разногласия с ультраправыми (ранее подобное можно было наблюдать в рядах движения «Другая Россия», возглавляемого Гарри Каспаровым и другими). Организаторы протестных митингов систематически приглашали на сцену лидеров крайней правых, даже несмотря на крайне нелояльное поведение последних.
Можно сказать, сейчас развитие ультраправого движения... извне ограничивается лишь полицейским давлением. (с) Доклад СОВЫ
________________________________
яплакл :-)))))))))))))))))))
"Шеф! Всё пропало!! Всё пропало, шеф!!!"
Надо будет при первой возможности выписать премию Верховскому.
«Политические националисты»"Times New Roman";mso-fareast-language:RU"> настроены оппозиционно по отношению к действующей власти, готовы участвовать в парламентской оппозиции, но отнюдь не чураются непарламентских методов и готовы поддержать расистские беспорядки, подобные тем, что были в Москве в декабре 2010 года (Восстание на Манежке, прим. tor85). Все они не призывают к насилию, но оказывают поддержку неонаци, осужденным за расистское насилие, и находят разные способы такое насилие оправдывать.
Риторика «политических националистов» все чаще включает элементы «гражданского национализма», но в основном остается сугубо этно-националистической. Начиная с 2010 года они все больше выступают за демократию (но, конечно, не за права меньшинств, а права человека понимаются весьма примитивно), претендуют на то, чтобы быть не политическими маргиналами, а частью оппозиционного движения.
В российском обществе широко распространено мнение, что национализм - перспективная идеология, и это мнение прямо связано с тем, что все темы, связанные с этничностью, воспринимаются все более болезненно. Одновременно, все более распространенным является мнение, что власти не решают имеющиеся проблемы (которые, конечно, разные группы граждан понимают по-разному). Власти, со своей стороны, время от времени реагируют на это массовое недоумение путем популистских деклараций или принятия каких-то изолированных мер. Поскольку именно националисты имеют наибольший опыт говорения на этнические темы, язык и понятийный ряд националистов очень сильно влияют и на мейнстримный публичный дискурс, и на шаги федеральных и иных властей.
Федеральный курс медленно и неравномерно, но сдвигается в сторону этнонационалистической политики, и этот процесс идет уже много лет. Так же сдвигается и массовое сознание. Именно в этом, а не в мифической угрозе «прихода фашистов к власти», заключается реальное влияние ультраправых. Правда, при этом представители властей чаще выступают в духе «цивилизационного национализма», противопоставляя его чистому этно-национализму.
Ультраправое движение понимается в обществе как симптом наступающего национализма, причем этот наступающий национализм сам по себе остается очень смутным образом, да и отношение к нему у большинства довольно амбивалентное. В этой ситуации многие стремятся (некоторые активно, но большинство - лишь эпизодически) сконструировать свой, «приемлемый» вариант национализма.
Обычные граждане и участники не националистических политических и гражданских движений могут быть условно разделены на две категории: одни отвергают что угодно, называемое национализмом, другие готовы на некий диалог с «умеренными» националистами, но представляют их себе по-разному или просто не видят таковых. Первая категория быстро уменьшается по мере отмирания крайне поверхностного советского интернационалистского и антифашистского воспитания и по мере нарастания ощущения напряженности, связанной с этничностью.
Публичное, а не полицейское, противодействие ультраправым основывалось на двух основных элементах: во-первых, их поведение осуждалось в плане преступлений ненависти и призывов, прямых или косвенных, к этим преступлениям, во-вторых, их взгляды клеймились как «фашистские». Но постепенно основа такого противодействия размывалась.
Во-первых, уровень расистского насилия стал снижаться, при этом все заметнее были «политические националисты», вроде бы не причастные к насилию и постепенно учащиеся избегать буквально подстрекательских публичных высказываний.
Во-вторых, российский антифашизм основан преимущественно на советском антифашизме, который сводился к отвержению конкретно гитлеризма и то преимущественно - за его антикоммунизм и внешнюю агрессию, а не за расизм и тоталитаризм. Поэтому националистам достаточно было не демонстрировать связь с Гитлером, с чем «политические националисты» справляются все лучше, чтобы показаться «приемлемыми».
В-третьих, массовое недовольство «мигрантами» побуждает видеть даже в группах ультраправых боевиков просто чрезмерно экспрессивных молодых идеалистов - защитников русского народа.
В-четвертых, нельзя не упомянуть и такой фактор: массовые злоупотребления антиэкстремистским законодательством настолько дискредитировали его в последние годы, что в глазах части общественности даже вполне правомерно преследуемые группы (как ДПНИ) и персонажи (как Никита Тихонов, убийца адвоката Станислава Маркелова) стали вызывать сочувствие.
С началом протестного движения в декабре 2011 года выяснилось, что в его рамках антипутинское настроение явно важнее тех или иных разногласий, включая разногласия с ультраправыми (ранее подобное можно было наблюдать в рядах движения «Другая Россия», возглавляемого Гарри Каспаровым и другими). Организаторы протестных митингов систематически приглашали на сцену лидеров крайней правых, даже несмотря на крайне нелояльное поведение последних.
Можно сказать, сейчас развитие ультраправого движения... извне ограничивается лишь полицейским давлением. (с) Доклад СОВЫ
________________________________
яплакл :-)))))))))))))))))))
"Шеф! Всё пропало!! Всё пропало, шеф!!!"
Надо будет при первой возможности выписать премию Верховскому.