Натолкнулся на хорошую статью о фашизме.
Точнее о чётком его определении. Я, собственно, и раньше знал определение фашизма, как "капитализма, отбросившего демократические процедуры и перешедшего к прямой террористичесой диктатуре", но подчёркивание связи с финансовым капиталом - правильная мысль.
***
lqp - Офашизме
Прежде всего. Знатоки, выводящие значение слова “фашизм” из соответствующего латинского корня, а равно эстеты, ищущие корни понятия в речах Муссолини, строятся в колонны по четыре и с пейснями идут на йух. Как то так и другое имеет современному словоупотреблению не большее отношение, чем регресс к регрессионному анализу.
Слово “фашизм”, как название для типического социально-политического явления было введено в политический лексикон Коминтерном в начале 1920х годов. Первая резолюция о борьбе с фашизмом в международном масштабе была принята уже II Конгрессом Коминтерна. К моменту нацистского переворота в Германии в 1934 году и установления гитлеровского режима, который ныне в первую очередь ассоциируется с фашизмом у среднестатистического лоха, понятие это было хорошо известно и вполне определеннно.
У публики конца 20х-начала 30х годов фашизм ассоциировался прежде всего с такими явлениями, как режим Пилсудского в Польше, режим Хорти в Венгии, режим Цанкова в Болгарии, режим Антонеску в Румынии, режим Салазара в Португалии. Позже к ним добавились фашистские режимы в Австрии, Греции, Испании, Литве, Латвии, Югославии, Эстонии, и еще десятке других европейских стран. Если вы посмотрите историю этих стран в какой-нибудь современной энциклопедии, например, в Википедии, то увидите на месте 20-30х годов сплошные белые пятна. “Ничего не происходило”, ага.
К концу 30х годов большая часть Европы была под властью того или иного фашистского режима. Проще было перечислить те страны, которые оставались не фашистскими. Когда говорят о фашизме как о “коричневой чуме”, то это следует понимать практически буквально.
Определение
За время своего существования Коминтерн в целом, и его отдельные деятели давали несколько различных определений фашизма в зависимости от политической коньюктуры и требуемой подробности. Так, Троцкий писал “фашизм - это диктатура крупного капитала”, Эрколи (aka Пальмиро Тольятти) - “Фашизм...самая последовательная и до конца доведенная система реакции”, Зиновьев - “Фашизм есть боевая организация буржуазии”.
Общепринятым, является сейчас так называемое “димитровское” определение фашизма, данное в одной из резолюций XIII пленума ИККИ и повторенное с трибуны VI Конгресса Коминтерна докладчиком по этому вопросу Георгием Димитровым: “фашизм есть открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финанстовго капитала.”
Определение это, однако, как я понимаю после многочисленных споров по этому поводу в ex-ussr-left, нуждается в обширном комментарии. Причем для коммунистов даже сильнее чем для некоммунистов. Дело в том, что в коммунистической литературе как-то сложилась традиция пользоваться многими словами, присутствующими в определении - в расширительном смысле. Как например в известной ленинской формуле “Буржуазная демократия есть диктатура класса буржуазии”. В некотором смысле оно так и есть - но в определении фашизма речь идет о самой обычной политической диктатуре. Ну и так далее.
Итак, что мы имеем, какие характерные признаки фашизма дает нам это определение?:
1) Открыто реакционный характер. То есть государство не просто втихую душит прогрессивные силы, не просто охраняет интересы финансовой олигархии - как это делается в прочих современных капиталистических странах, - но открыто и официально провозглашает прогрессивные левые силы (коммунистические, социалистические, анархические партии, профсоюзы, правозащитные организации) своим врагом. Провозглашает реакционную политическую и социальную программу своей целью
(Примечание для особо одаренных: описывать различие прогрессивного от реакционного, или, что то же самое, левого от правого, я здесь не буду. Замечу только, что на практике этот вопрос особых сомнений не вызывает)
2) Террористическая тактика. То есть фашистское государство не только потенциально готово применить насилие против своих врагов из п. 1. - на это способно любое самое что ни на есть буржуазная раздемократия , - но и в настоящем систематически и целенаправенно осуществляет это насилие.
3) Власть выражает интересы наиболее реакционных элементов финансового капитала. Что такое “финансовый капитал” - это тема для отдельной монографии, да еще и не одной. Так что здесь вам придется поверить мне на слово. В практическом отношении это означает, что фашистский правитель всегда тесно связан с конкретными, поименно известными финансово-промышленными группировками, является их ставленником.
В этом, кстати, отличие фашизма от разного рода бонапартистских режимов, которые, бывает, тоже не прочь поиграть ножичком. Бонапартистский режим, по определению, существует за счет балансирования между различными классами и социальными слоями.
4) Диктаторский характер власти. Власть принадлежит одному человеку или узкой корпорации и плевать они хотели на все и всяческие демократические процедуры, но то что кому-то другому - пусть даже из их собственного класса - тоже хочется порулить. Это однако, не означает обязательно формальной отмены означенных демократических процедур - способов уничтожить демократическое содержание, выставив напоказ демократическую обрядность за последние двести лет придумано великое множество.
фашистские партии
Все вышесказанное касалось фашизма как политического режима. Что же называть, в таком случае, фашизмом как политическим движением, как определять фашистскую партию? Уместно называть фашистской такую партию, которая придерживается тех же целей и той же тактики, что и фашистское государство, даже еще до прихода к власти. То есть вражда к левым как важный элемент партийной идеологии и практики, террор как повседневная политическая практика, связь (возможно, негласная) с финансовыми группировками, диктаторское внутреннее устройство.
Именно таковы были классические фашистские партии: итальянские фашисты, немецкие национал-социалисты, испанские фалангисты.
Вместе с тем, следует подчеркнуть, что для установления фашистского режима наличие фашистской партии является условием сугубо факультативным. Фашистской партии - во всяком случае заранее - с легкостью может и не быть, и, в большинстве случаев и не было.
Иногда реакции удается провести фашистский переворот с опорой исключительно на армию, полицию или другие подобные неполитические-по-идее организации. Таковы фашистские перевороты Метаксоса в Греции, Салазара в Португалии (?), Пиночета в Чили.
Гораздо чаще однако, движущей силой фашистского переворота оказываются вполне конвенционныи и даже, казалось бы, “умеренные” партии, которые превращаются в фашистские лишь потом, уже после взятия власти.
Особенно часто на этом месте оказываются умеренные социалисты. Из которых, кстати говоря, происходят и итальянские фашисты, и германские нацисты, только более длинной дорогой. А вот, скажем, польская ППС выглядела вполне социал-демократично до самого момента переворота Пилсудского. Эсдеки, в конечном счете, привели к власти и Хорти, и Улманиса, и Сметону и целый ряд других фашистских режимов.
Хотя характеристика Коминтерна конца двадцатых годов, утверждавшая что “социал-демократия есть обьективно-умеренное крыло фашизма” позже была признана неполиткорректной и заезжательской, монгое, что в то время было сказано по существу связи социал-демократии с фашизмом, сохраняет свою актуальность.
С другой стороны, не всякая фашистская партия добивается власти. Таких, скорее, меньшинство. Однако возникновение такой партии служит сигналом, что пиздецреволюционная ситуация - где-то рядом.
Социальная природа
По своей социальной природе фашизм - что многократно повторено в советских прописях - является реакцией капитализма на рост коммунистического и рабочего движения. Это звучит очень гордо и лестно для левых.
Я скажу по другому, жостко и цынично. Фашизм - это гарь от несостоявшейся революции. Фашистский режим возникает тогда, когда в стране обьективно была революционная ситуация, буржуазия уже упустила власть или вот-вот готова была ее упустить, пролетариат имел силу и возможность взять власть (или, во всяком случае - попытаться это сделать), но революционная партия, которая по идее должна была все организовать и возглавить - революцию проспала и просрала, даже не попытавшись перейти от мирной текучки к решительным действиям. Подчеркну - даже не попытавшись. Там, где реакция одерживает вверх в тяжелой схватке, изматывающей и обескравливающей обе стороны бывают, конечно, дичайшие вспышки белого террора, но сколь-нибудь долговременного фашистского (и даже просто реакционного) режима обычно не устанавливается. При этом реакция оказывается хозяином положения оставаясь, в полном составе и боевой готовности, да еще и многократно усилившись за счет центра. Левые же подвергаются тяжелой деморализации, но численно и организационно остаются еще сильны ==> представляют для реакции потенциальную опасность.
Возможен ли фашизм в России?
И вот по этой-то самой причине ни о каком фашизме в России в ближайшие годы говорить не приходится. Фашизм - это оружие, применяемое реакцией в ее борьбе против “левой опасности”. Но левые - что коммунисты, что эсдеки, что профсоюзы, что даже правозащитные организации (ну не считать же, в самом деле, правозащитниками какую-нибудь МХГ) находятся в такой глубокой жопе, что для современных финансово-промышленных групировок они являются скорее фишками в их игре между собой, нежели общим противником.
Ну а между собой либерал-капиталисты с национал-капиталистами запросто разберутся и безо всякого фашизма.
Опять-таки, фашизм - это болезнь преимущественно демократических стран. Чем реальнее и мощнее в стране демократические механизмы, чем весомее их воздействие на все аспекты политики и хозяйства - тем больше для страны опасность на крутом повороте истории сорваться в фашизм.
У нас же, где все государственные позиции - от последнего мирового судьи и до парламента - назначаются одним и тем же человеком - ни о какой опасности фашизма говорить не приходится.
Нам нужно сначала подрасти, порвать современную плутократическую паутину власти, добиться мала-мала нормальной буржуазной демократии - вот тогда и надо будет начинать бояцца фашизма. Пока же у нас куча проблем поважнее.
Стоит ли и говорить, что тот самый “русский фашизм”, с которым борются “правозащитники” с hro.org, к настоящему фашизму ни малейшего отношения не имеет.
Буржуазные фальсификаторы
Вплоть до, примерно, конца Второй Мировой войны слово это использовалось почти исключительно коммунистами и их ближайшими союзниками (анархистами, синдикалистами, левонародинками, левыми социалистами).
Либералы щеголяли кличкой “тоталитаризм” (это особая анекдотическая история, как они на протяжении десятилетий пытались выдумать такое наукообразное определение “тоталитаризма”, которое бы обьединяло бы собой Советскую Россию и гитлеровскую Германию, противопоставляя их “демократии”, но раз за разом оказывалось, что единственное государство, на которое свежевыдуманное определение реально указывает - это США),
Эсдеки же просто плевались ядом и скрежетали зубами.
Однако, с окончанием войны, после того, как понятие это укоренилось не только в марксистской теории, но и в массовом сознании большинства стран, появилась толпа буржуазных ловкачей, стремящихся “углубить” и “развить” (тем способом, над которым Ленин издевался еще в “Что делать”), перетолковать и извратить понятие таким образом, чтобы вывести из под удара капитализм как таковой, представить фашизм не закономерным явлением эпохи империализма, а этакой болезнью, результатом дурных мыслей нехороших ..... (подставить по вкусу).
Понятное дело. Тут еще припомним, что не все фашистские режимы воевали во Второй Мировой на стороне “Оси”, и не все они были уничтожены в 1945 году. Салазар или Франко вполне себе властвовали и десятилетия спустя. Необходимость защитить “своих сукиных сынов” от большевистской пропаганды была вполне актуальной. И делать вид, что никакого фашизма вроде как и нет - уже не получалось.
Характерными чертами этих вульгаризаторских “теорий фашизма” являются:
1) Преувеличенное внимание к специфическим особенностям германского нацизма, к крайнем случае сводящее все проявления фашизма к двум прецендентам - германскому и (приличия ради) итальянскому.
2) Смещение фокуса с фундаментальной характеристики фашизма - реакционного террора, на второстепенные и отчасти случайные характеристики - национализма, антисемитизма, вождизма, экспансионизма итд.. В клиническом случае ставящее знак равенства между любыми формами национализма и фашизмом.
3) “Перетягивание” вопроса из общественно-политической сферы в полит-теоретическую и даже философскую. Вывод глубокомысленных рассуждений не из действий фашистов, а из их публичных заявлений, из тех гор мукулатуры, которым сами фашисты, как правило, не придавали никакого значения.
А как же...
...национализм?
Подавляющее большинство фашистских режимов и фашистских партий, если не все они, в той или иной степени националистично.
Однако, национализм не является специфической чертой фашизма. Фашизм националистичен в той же мере, в которой националистична вообще любая буржуазная идеология. Постольку, поскольку любой фашистский режим является частным случаем буржуазного режима, он наследует его общебуржуазную характеристику - национализм.
Рассматривая взаимоотношения различных фашистских режимов с национализмом, мы можем видеть все те же формы и стадии национализма, что и во вполне демократических буржуазных режимах. От крайнего шовинизма (Германия), до вполне умеренного государсвенного патриотизма (ну, скажем, Чили).
...огосударствление экономики?
У буржуазных публицистов в качестве существенной характеристики фашизма часто выступает “огосударствление экономики”, противопоставляемое “свободному рынку” западных демократий. Что тут можно сказать?
Постольку, поскуолку мы говорим о фашизме, как об агенте финансового капитала, то, конечно, ни о каком свободном рынке в фашистских государствах говорить не приходится. Какую бы лапшу нам об этом ни вешали на уши пропагандисты, например, пиночетовского режима. Однако, ровно то же самое можно сказать и про любое современное империалистическое государство. Пропагандистские пейсни о “свободном рынке” - не более чем пропаганда.
То есть, опять-таки, симбиоз государства и крупного финансового капитала, ГМК, является не специфической чертой фашизма, а свойством всего современного капитализма - империализма. И политический режим здесь роли не играет.
Экономика современных США ничуть не в меньшей степени “огосударствлена”, чем экономика гитлеровской Германии.
...политический экстремизм?
Журналисты часто ассоциируют фашизм - с ультраправыми, экстремистскими политическими лозунгами. С каким-нибудь неоязычеством, скинхедами, панками. Это абсолютная чушь. Напротив, реальные фашисты всегда позиционируют себя как “защитников традиционных, семейных ценностей”, “защитников Национальной Культуры от Большевистских Варваров”. Для того что выполнять свою функцию, фашисты должны претендовать на то что они есть представители “всего народа”.
***
lqp - Офашизме
Прежде всего. Знатоки, выводящие значение слова “фашизм” из соответствующего латинского корня, а равно эстеты, ищущие корни понятия в речах Муссолини, строятся в колонны по четыре и с пейснями идут на йух. Как то так и другое имеет современному словоупотреблению не большее отношение, чем регресс к регрессионному анализу.
Слово “фашизм”, как название для типического социально-политического явления было введено в политический лексикон Коминтерном в начале 1920х годов. Первая резолюция о борьбе с фашизмом в международном масштабе была принята уже II Конгрессом Коминтерна. К моменту нацистского переворота в Германии в 1934 году и установления гитлеровского режима, который ныне в первую очередь ассоциируется с фашизмом у среднестатистического лоха, понятие это было хорошо известно и вполне определеннно.
У публики конца 20х-начала 30х годов фашизм ассоциировался прежде всего с такими явлениями, как режим Пилсудского в Польше, режим Хорти в Венгии, режим Цанкова в Болгарии, режим Антонеску в Румынии, режим Салазара в Португалии. Позже к ним добавились фашистские режимы в Австрии, Греции, Испании, Литве, Латвии, Югославии, Эстонии, и еще десятке других европейских стран. Если вы посмотрите историю этих стран в какой-нибудь современной энциклопедии, например, в Википедии, то увидите на месте 20-30х годов сплошные белые пятна. “Ничего не происходило”, ага.
К концу 30х годов большая часть Европы была под властью того или иного фашистского режима. Проще было перечислить те страны, которые оставались не фашистскими. Когда говорят о фашизме как о “коричневой чуме”, то это следует понимать практически буквально.
Определение
За время своего существования Коминтерн в целом, и его отдельные деятели давали несколько различных определений фашизма в зависимости от политической коньюктуры и требуемой подробности. Так, Троцкий писал “фашизм - это диктатура крупного капитала”, Эрколи (aka Пальмиро Тольятти) - “Фашизм...самая последовательная и до конца доведенная система реакции”, Зиновьев - “Фашизм есть боевая организация буржуазии”.
Общепринятым, является сейчас так называемое “димитровское” определение фашизма, данное в одной из резолюций XIII пленума ИККИ и повторенное с трибуны VI Конгресса Коминтерна докладчиком по этому вопросу Георгием Димитровым: “фашизм есть открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финанстовго капитала.”
Определение это, однако, как я понимаю после многочисленных споров по этому поводу в ex-ussr-left, нуждается в обширном комментарии. Причем для коммунистов даже сильнее чем для некоммунистов. Дело в том, что в коммунистической литературе как-то сложилась традиция пользоваться многими словами, присутствующими в определении - в расширительном смысле. Как например в известной ленинской формуле “Буржуазная демократия есть диктатура класса буржуазии”. В некотором смысле оно так и есть - но в определении фашизма речь идет о самой обычной политической диктатуре. Ну и так далее.
Итак, что мы имеем, какие характерные признаки фашизма дает нам это определение?:
1) Открыто реакционный характер. То есть государство не просто втихую душит прогрессивные силы, не просто охраняет интересы финансовой олигархии - как это делается в прочих современных капиталистических странах, - но открыто и официально провозглашает прогрессивные левые силы (коммунистические, социалистические, анархические партии, профсоюзы, правозащитные организации) своим врагом. Провозглашает реакционную политическую и социальную программу своей целью
(Примечание для особо одаренных: описывать различие прогрессивного от реакционного, или, что то же самое, левого от правого, я здесь не буду. Замечу только, что на практике этот вопрос особых сомнений не вызывает)
2) Террористическая тактика. То есть фашистское государство не только потенциально готово применить насилие против своих врагов из п. 1. - на это способно любое самое что ни на есть буржуазная раздемократия , - но и в настоящем систематически и целенаправенно осуществляет это насилие.
3) Власть выражает интересы наиболее реакционных элементов финансового капитала. Что такое “финансовый капитал” - это тема для отдельной монографии, да еще и не одной. Так что здесь вам придется поверить мне на слово. В практическом отношении это означает, что фашистский правитель всегда тесно связан с конкретными, поименно известными финансово-промышленными группировками, является их ставленником.
В этом, кстати, отличие фашизма от разного рода бонапартистских режимов, которые, бывает, тоже не прочь поиграть ножичком. Бонапартистский режим, по определению, существует за счет балансирования между различными классами и социальными слоями.
4) Диктаторский характер власти. Власть принадлежит одному человеку или узкой корпорации и плевать они хотели на все и всяческие демократические процедуры, но то что кому-то другому - пусть даже из их собственного класса - тоже хочется порулить. Это однако, не означает обязательно формальной отмены означенных демократических процедур - способов уничтожить демократическое содержание, выставив напоказ демократическую обрядность за последние двести лет придумано великое множество.
фашистские партии
Все вышесказанное касалось фашизма как политического режима. Что же называть, в таком случае, фашизмом как политическим движением, как определять фашистскую партию? Уместно называть фашистской такую партию, которая придерживается тех же целей и той же тактики, что и фашистское государство, даже еще до прихода к власти. То есть вражда к левым как важный элемент партийной идеологии и практики, террор как повседневная политическая практика, связь (возможно, негласная) с финансовыми группировками, диктаторское внутреннее устройство.
Именно таковы были классические фашистские партии: итальянские фашисты, немецкие национал-социалисты, испанские фалангисты.
Вместе с тем, следует подчеркнуть, что для установления фашистского режима наличие фашистской партии является условием сугубо факультативным. Фашистской партии - во всяком случае заранее - с легкостью может и не быть, и, в большинстве случаев и не было.
Иногда реакции удается провести фашистский переворот с опорой исключительно на армию, полицию или другие подобные неполитические-по-идее организации. Таковы фашистские перевороты Метаксоса в Греции, Салазара в Португалии (?), Пиночета в Чили.
Гораздо чаще однако, движущей силой фашистского переворота оказываются вполне конвенционныи и даже, казалось бы, “умеренные” партии, которые превращаются в фашистские лишь потом, уже после взятия власти.
Особенно часто на этом месте оказываются умеренные социалисты. Из которых, кстати говоря, происходят и итальянские фашисты, и германские нацисты, только более длинной дорогой. А вот, скажем, польская ППС выглядела вполне социал-демократично до самого момента переворота Пилсудского. Эсдеки, в конечном счете, привели к власти и Хорти, и Улманиса, и Сметону и целый ряд других фашистских режимов.
Хотя характеристика Коминтерна конца двадцатых годов, утверждавшая что “социал-демократия есть обьективно-умеренное крыло фашизма” позже была признана неполиткорректной и заезжательской, монгое, что в то время было сказано по существу связи социал-демократии с фашизмом, сохраняет свою актуальность.
С другой стороны, не всякая фашистская партия добивается власти. Таких, скорее, меньшинство. Однако возникновение такой партии служит сигналом, что пиздецреволюционная ситуация - где-то рядом.
Социальная природа
По своей социальной природе фашизм - что многократно повторено в советских прописях - является реакцией капитализма на рост коммунистического и рабочего движения. Это звучит очень гордо и лестно для левых.
Я скажу по другому, жостко и цынично. Фашизм - это гарь от несостоявшейся революции. Фашистский режим возникает тогда, когда в стране обьективно была революционная ситуация, буржуазия уже упустила власть или вот-вот готова была ее упустить, пролетариат имел силу и возможность взять власть (или, во всяком случае - попытаться это сделать), но революционная партия, которая по идее должна была все организовать и возглавить - революцию проспала и просрала, даже не попытавшись перейти от мирной текучки к решительным действиям. Подчеркну - даже не попытавшись. Там, где реакция одерживает вверх в тяжелой схватке, изматывающей и обескравливающей обе стороны бывают, конечно, дичайшие вспышки белого террора, но сколь-нибудь долговременного фашистского (и даже просто реакционного) режима обычно не устанавливается. При этом реакция оказывается хозяином положения оставаясь, в полном составе и боевой готовности, да еще и многократно усилившись за счет центра. Левые же подвергаются тяжелой деморализации, но численно и организационно остаются еще сильны ==> представляют для реакции потенциальную опасность.
Возможен ли фашизм в России?
И вот по этой-то самой причине ни о каком фашизме в России в ближайшие годы говорить не приходится. Фашизм - это оружие, применяемое реакцией в ее борьбе против “левой опасности”. Но левые - что коммунисты, что эсдеки, что профсоюзы, что даже правозащитные организации (ну не считать же, в самом деле, правозащитниками какую-нибудь МХГ) находятся в такой глубокой жопе, что для современных финансово-промышленных групировок они являются скорее фишками в их игре между собой, нежели общим противником.
Ну а между собой либерал-капиталисты с национал-капиталистами запросто разберутся и безо всякого фашизма.
Опять-таки, фашизм - это болезнь преимущественно демократических стран. Чем реальнее и мощнее в стране демократические механизмы, чем весомее их воздействие на все аспекты политики и хозяйства - тем больше для страны опасность на крутом повороте истории сорваться в фашизм.
У нас же, где все государственные позиции - от последнего мирового судьи и до парламента - назначаются одним и тем же человеком - ни о какой опасности фашизма говорить не приходится.
Нам нужно сначала подрасти, порвать современную плутократическую паутину власти, добиться мала-мала нормальной буржуазной демократии - вот тогда и надо будет начинать бояцца фашизма. Пока же у нас куча проблем поважнее.
Стоит ли и говорить, что тот самый “русский фашизм”, с которым борются “правозащитники” с hro.org, к настоящему фашизму ни малейшего отношения не имеет.
Буржуазные фальсификаторы
Вплоть до, примерно, конца Второй Мировой войны слово это использовалось почти исключительно коммунистами и их ближайшими союзниками (анархистами, синдикалистами, левонародинками, левыми социалистами).
Либералы щеголяли кличкой “тоталитаризм” (это особая анекдотическая история, как они на протяжении десятилетий пытались выдумать такое наукообразное определение “тоталитаризма”, которое бы обьединяло бы собой Советскую Россию и гитлеровскую Германию, противопоставляя их “демократии”, но раз за разом оказывалось, что единственное государство, на которое свежевыдуманное определение реально указывает - это США),
Эсдеки же просто плевались ядом и скрежетали зубами.
Однако, с окончанием войны, после того, как понятие это укоренилось не только в марксистской теории, но и в массовом сознании большинства стран, появилась толпа буржуазных ловкачей, стремящихся “углубить” и “развить” (тем способом, над которым Ленин издевался еще в “Что делать”), перетолковать и извратить понятие таким образом, чтобы вывести из под удара капитализм как таковой, представить фашизм не закономерным явлением эпохи империализма, а этакой болезнью, результатом дурных мыслей нехороших ..... (подставить по вкусу).
Понятное дело. Тут еще припомним, что не все фашистские режимы воевали во Второй Мировой на стороне “Оси”, и не все они были уничтожены в 1945 году. Салазар или Франко вполне себе властвовали и десятилетия спустя. Необходимость защитить “своих сукиных сынов” от большевистской пропаганды была вполне актуальной. И делать вид, что никакого фашизма вроде как и нет - уже не получалось.
Характерными чертами этих вульгаризаторских “теорий фашизма” являются:
1) Преувеличенное внимание к специфическим особенностям германского нацизма, к крайнем случае сводящее все проявления фашизма к двум прецендентам - германскому и (приличия ради) итальянскому.
2) Смещение фокуса с фундаментальной характеристики фашизма - реакционного террора, на второстепенные и отчасти случайные характеристики - национализма, антисемитизма, вождизма, экспансионизма итд.. В клиническом случае ставящее знак равенства между любыми формами национализма и фашизмом.
3) “Перетягивание” вопроса из общественно-политической сферы в полит-теоретическую и даже философскую. Вывод глубокомысленных рассуждений не из действий фашистов, а из их публичных заявлений, из тех гор мукулатуры, которым сами фашисты, как правило, не придавали никакого значения.
А как же...
...национализм?
Подавляющее большинство фашистских режимов и фашистских партий, если не все они, в той или иной степени националистично.
Однако, национализм не является специфической чертой фашизма. Фашизм националистичен в той же мере, в которой националистична вообще любая буржуазная идеология. Постольку, поскольку любой фашистский режим является частным случаем буржуазного режима, он наследует его общебуржуазную характеристику - национализм.
Рассматривая взаимоотношения различных фашистских режимов с национализмом, мы можем видеть все те же формы и стадии национализма, что и во вполне демократических буржуазных режимах. От крайнего шовинизма (Германия), до вполне умеренного государсвенного патриотизма (ну, скажем, Чили).
...огосударствление экономики?
У буржуазных публицистов в качестве существенной характеристики фашизма часто выступает “огосударствление экономики”, противопоставляемое “свободному рынку” западных демократий. Что тут можно сказать?
Постольку, поскуолку мы говорим о фашизме, как об агенте финансового капитала, то, конечно, ни о каком свободном рынке в фашистских государствах говорить не приходится. Какую бы лапшу нам об этом ни вешали на уши пропагандисты, например, пиночетовского режима. Однако, ровно то же самое можно сказать и про любое современное империалистическое государство. Пропагандистские пейсни о “свободном рынке” - не более чем пропаганда.
То есть, опять-таки, симбиоз государства и крупного финансового капитала, ГМК, является не специфической чертой фашизма, а свойством всего современного капитализма - империализма. И политический режим здесь роли не играет.
Экономика современных США ничуть не в меньшей степени “огосударствлена”, чем экономика гитлеровской Германии.
...политический экстремизм?
Журналисты часто ассоциируют фашизм - с ультраправыми, экстремистскими политическими лозунгами. С каким-нибудь неоязычеством, скинхедами, панками. Это абсолютная чушь. Напротив, реальные фашисты всегда позиционируют себя как “защитников традиционных, семейных ценностей”, “защитников Национальной Культуры от Большевистских Варваров”. Для того что выполнять свою функцию, фашисты должны претендовать на то что они есть представители “всего народа”.