Кама зман ата б`арец - сиюм
Часть 3
Было чертовски приятно просто вот сидеть на этом балконе под сенью пальм. Грозди бананов свисали на расстоянии вытянутой руки. Было тепло и тихо. После двух последних дней я совсем иначе оценил тишину. Было тихо! Тихо? Очень подозрительно тихо. Я вернулся в комнату. Моя жена мирно дремала в кресле - ей тоже не слабо досталось в этом сумасшедшем переезде. Но где же мои мелкие разбойники? Для двух «моторчиков» в квартире было подозрительно тихо. Я обошел всю огромную квартиру и нашел своих мальчишек на кухне. Они сидели за столом, на котором лежали остатки яркой коробки корнфлекса, высыпанного тут же на столе. Совершенно молча, сосредоточенно и деловито, они выискивали среди россыпей кукурузных хлопьев изюм и с огромным удовольствием поедали его. Это было настолько смешно, что я решил подождать с «разбором полетов» и стоя в дверях кухни, просто наблюдал.
Но вот весь изюм был найден и съеден и тут на меня обратили внимание. Старший, как и положено старшему, объяснил ситуацию. Оказывается, увидев, что мама уснула, они перебрались на кухню, так как их сумка с игрушками еще не была распакована, а на кухне было море всяких интересностей. Им сразу бросилась в глаза огромная коробка с корнфлексом. И вполне логично по рисункам на коробке они предположили, что в ней - игрушки.
Тут я должен сделать небольшое «ностальгическое» отступление. Если вы еще не забыли, то речь идет о событиях двадцатилетней давности. А вы помните, какие игрушки продавались в советских магазинах? Железные автомобили цвета хаки изготовленные на кузнечном прессе из прокатной стали, плюшевые розовые слоны, похожие на верблюдов и синие резиновые крокодилы, похожие на пьяных водолазов. Яркая коробка с изображением диснеевских персонажей моими сыновьями была принята за упаковку какой-то игрушки. А раз это игрушка - ну не папина же она. Они смело ее вскрыли, несколько разочаровались, но опознав изюм, не остановились на достигнутом.
Я понял, что пока мне их нечем занять, самым правильным будет вывести их на улицу. Я переодел мальчишек в новенькие шорты и рубашки, купленные на одесской толкучке пару дней назад, надел и сам новые «варёнки» (150 рублей на той же толкучке) и мы вышли в город, названия которого я пока еще даже не знал.
Я не сразу заметил обращенные на нас удивленные взгляды. Это сейчас мне понятно и смешно. А тогда, в сентябре 90-го, за пару дней до праздника Рош Хашана (еврейский Новый год), в суматошной суете города возникли трое совершенно белых, одетых в необычную одежду людей и это не могло не обратить на себя внимание горожан.
Но мы на это не обращали внимание. Рассказывая сыновьям про незнакомый Израиль, я интуитивно вышел на центральную улицу Кфар-Савы - улицу Вайцман. И первый же лавочник, завидев нас, что-то громко закричал и улыбаясь ослепительной улыбкой, жестами стал приглашать нас в свой магазинчик. На своем измученном английском я объяснил изумленному парси (иранскому еврею), что мы только сегодня прилетели из Советского Союза, и что мы ТОЖЕ евреи. Он продолжал задавать вопросы, удивляясь моим ответам и у меня сложилось впечатление, что я - первый «русский», увиденный им. Он угостил детей конфетами, предложил мне сигарету и сказал, что будет рад и в будущем видеть нас в своем магазине.
Израиль не переставал меня удивлять. Какие замечательные добрые и радушные люди. Какое доброе правительство - такую квартиру мне дали, да еще и машину. С этими мыслями я решил, что для первого знакомства с городом хватит и такой короткой прогулки, да и жена может испугаться, если проснувшись, не найдет нас дома. И мы быстро побежали домой.
Зайдя в квартиру, мы обнаружили нашу маму все также уютно дремлющей в кресле. Я раздумывал, будить ее или нет, но этот вопрос решился и без меня. От входной двери раздался пронзительно-мерзкий звонок, который и разбудил ее. Я открыл дверь и… никого за ней не обнаружил. А звонок продолжал звенеть. И тогда я догадался, что нужно нажать кнопку на этой коробке, издающие такие громкие звуки. Я нажал, из коробки раздались какие-то голоса и через минуту на лестнице появилась группа людей.
- ты, наверное, Боря? - спросил один из них на русском. И, не дожидаясь ответа, шагнул в комнату. Увидев мою жену, он и ее назвал по имени, а по ее реакции, я понял, что они знакомы.
Йоси был родственником моей жены, уехавшим в Израиль еще в 70-х. И теперь у нас появился переводчик.
Мы сели за большой круглый стол, кто на стул, кто на коробку и теперь беседа потекла куда приятнее и легче. Сначала нам представили наших новых родственников, которых мы знали заочно, по письмам бабушек, потом наступила наша очередь, и под цоканье языков и вздохи мы рассказали о себе, о своей жизни, о этой долгой дороге. Конечно, это был очень короткий рассказ, ведь наше израильское будущее интересовало нас куда больше, чем наших родственников интересовало наше советское прошлое. И постепенно наши ответы сменились нашими вопросами. И мы получили на них ответы!!
Бананы, свисающие над нашим балконом, оказались дикими, есть их не рекомендовалось, тем более, что они нам не принадлежали. Как, впрочем и сам балкон и прилегающая к нему квартира. С квартирой все оказалось очень просто - она принадлежала приятелю одного из наших «новых» родственников, жившего в соседнем доме. Этот приятель купил квартиру для своей дочери, но для жилья нормальных людей она еще не была готова - не было кухни, кондиционеров, джакузи. А вот для новых репатриантов вполне годилась, как минимум на пару недель, пока мы сами себе найдем квартиру. И, естественно, за эту пару недель мы платили владельцу, разве что сэкономив на маклере и адвокате.
И с машиной все оказалось просто. И машина принадлежит не нам, а другим родственникам, которые просто поставили ее на пустую парковку нашей квартиры, и пешком отправились в гости в соседний дом.
Видя некоторое наше разочарование. Йоси объяснил нам, что бесплатный сыр только в мышеловке, что «и нам тяжело было» и что теперь все иначе и дают нам больше и что Израиль очень теплая страна.
Израиль действительно очень теплая страна, тут Йоси сказал совершенную правду. И буквально на следующий день мы начали постигать эту теплоту. Мы приехали в сентябре, как я уже рассказывал. За день до еврейского Нового Года. Поэтому, когда мы отправились по знаменитой репатриантской «скорбной» дороге - отделение министерства абсорбции, банк, больничная касса, отдел министерства внутренних дел - мы натыкались на многочисленные очереди и малочисленных чиновников.
«Совланут» - терпение… Это было первое, выученное нами слово на иврите. Но вы и сами это прекрасно помните. А пока… пока мы не могли записаться в ульпан (школа изучения иврита), потому, что там уже начались праздничные каникулы. Мы не могли выяснить, что с нашей потерянной сумкой, потому что и там уже кто-то куда-то уехал в отпуск. Все праздновали и никому не было до нас дела.
Но зато было очень тепло. Израиль теплая страна. Мы нашли себе квартиру. Там было меньше комнат, и балкон был привычных размеров - метра на три, но это была наша, пусть и временная, но наша квартира.
Жизнь началась…. Новая жизнь в теплой стране Израиле.
Я знаю, что читая мой рассказ, вы улыбнулись пару раз. Улыбкой мне хочется и завершить его. Я люблю эту теплую страну. С первой минуты пребывания в ней, с того самого солнечного удара, полученного мною при выходе из самолета в аэропорту имени Бен Гуриона, в шесть часов утра 12-го сентября 1990-го года.
За двадцать лет было пережито не мало. Были войны, были СКАДы, были обманы и разочарования, увольнения с работы, потери, смерти… И лишь одного никогда не было за эти двадцать лет - желания покинуть эту теплую страну.