"Пилорама", день второй. Антигулаговщина
25 июля в «Перми-36» жара немного спала, и «Пилорама» стала больше походить на форум.
(фото Алексея Гущина)
«За Родину без Сталина»
Замечательную выставку на «Пилораму» привез журнал «Сноб». «Ни шагу назад» - называется коллективное высказывание современников, ратующих за родину без Сталина. Выставка антисталинского плаката демонстрировалась этой весной в «Галерее Марата и Юлии Гельман», в пику ресталинизации, обострившейся в стране накануне юбилея Победы. Странная любовь к Сталину подогревалась как минимум два года: с 2008 года, когда телеканал «Россия» выяснял «Имя России» и на вершине проекта вдруг замаячило имя вождя.
«Пилорама-2008» тогда уже среагировала на тенденцию. Красноречивой иллюстрацией стал граффити-плакат с изображением большой мясорубки, в которой исчезает человеческая рука, и с другой стороны выходит мясистыми полосками с лозунгами, вроде «Спасибо товарищу Сталину за наше счаст...». А Уполномоченный по правам человека в России Владимир Лукин в тот же год саркастически заметил: «Везде тащатся от Сталина, а в Перми тащатся от того, что он натворил».
Вот и нынче российский истеблишмент «протащился» по Сталину. Ресталинизацию как процесс демонстрирует серия фотографий, изображающих портрет вождя гладким, потом смятым и, наконец, снова расправленным, но уже, понятное дело, со всеми трещинками, бумажными морщинами. Впечатляет плакат «Я помню, я боюсь»: ребенок за красной решеткой. Здоровым юмором веселит карикатура, на которой черно-белый рисованный мужик Петрович рубит голову курице со словами «За Родину, за Сталина». Запоминается простотой плакат под лозунгом «Мы знаем правду», на котором трое современных детей держат портрет репрессированного дедушки.
Эта выставка удачно вписывается в пространство Музея истории политических репрессий «Пермь-36». Директор Музея современного искусства PERMM Марат Гельман, представлявший выставку на «Пилораме», предположил, что «Сноб» мог бы и подарить коллекцию музею. Однако в ближайшее время, вероятно, речь об этом не зайдет, потому что выставка уже приглашена в несколько других городов России.
«Мент сидит в каждом из нас»
Самая злободневная дискуссия этого дня, если не сказать - времени, шла под заголовком «Какая нам нужна правозащита?». В черновом варианте формулировка была иная - «Зачем нужна милиция?». Немного сконфуженная такой постановкой вопроса, я поинтересовалась у одного из модераторов дискуссии, обозревателя «Новой газеты» Леонида Никитинского возможно ли так, чтобы вообще без милиции? Тот, кажется, почти не сомневаясь, ответил - возможно. Однако в итоговом варианте тема звучала мягче, видимо, в том заслуга второго, менее категоричного ведущего дискуссии - директора Института прав человека Валентина Гефтера.
В зачине Никитинский озвучил свою теорию, согласно которой в сегодняшней России царит «диктатура мента». «Мент - это не вся милиция», - оговорился Валентин Гефтер, как бы кивая в сторону стоящих поодаль людей в форме, охраняющих порядок на форуме. «Но это и не только милиция, - добавил Никитинский. - Менты - это и налоговики, и прокуратора - словом, те, кто с помощью погон устраивает свои отношения. А если учесть, что у нас еще в огромном количестве представлены ЧОПы, то численность ментовской диаспоры увеличивается значительно».
Историк из Перми Михаил Касимов обострил проблему, заметив, что «ментовское дворянство», властное делать на своей территории все, что ему вздумается, уже в таком виде не нужно ни Путину, ни Медведеву. Касимов предложил радикальный метод - ликвидировать милицию как класс, а ей на замену создать иное «сословие», которое будет подчиняться органам местного самоуправления, и главы отделений которого будут выбираться. «Повысится ли преступность, если завтра их всех уволить? Да мы не заметим разницы!» - воскликнул Касимов.
«Допустим, уволить. Но куда девать такое количество народа?» - возразил Никитинский. «Да они все уже пристроены! - вставила Валентина Дубровских, председатель регионального отделения «Либеральной России» из Коми-Пермяцкого округа, ничуть не обеспокоенная дальнейшим трудоустройством потенциально уволенных. - Кто бизнесом занимается, кто рэкетом, кто самогонщиков прикрывает».
Казалось, идет дискуссия ради дискуссии, а не ради поиска ответов. Судя по выражению лица зачинщика разговора Леонида Никитинского, периодически усмехавшегося в усы, сам он давно нашел ответ, но отчего-то хранит его в секрете. Оказалось, он просто выжидал, как учитель ждет самостоятельной догадки от своих учеников. «Отличником» оказался директор пермского Центра гражданского образования и прав человека Андрей Суслов, объявивший, что та кнопка, на которую нужно нажать, чтобы изменить ситуацию, это суды.
Никитинский аж подпрыгнул: «Вот именно! Суды - это другой механизм, - ну, кому как не старшине Гильдии судебных репортеров это знать. - Вся беда сегодня в презумпции правоты мента. Но судьи готовы принимать правильные, честные решения. В отличие от ментов у них образование высшее, с ними еще можно разговаривать, потому что им когда-то вбивали мысль о существовании Конституции».
Микрофон попросил правозащитник Сергей Ковалев, бывший узник лагеря «Пермь-36», противник деятельности Путина, не одобряющий и политику Медведева. «Нынешний политический режим не может существовать со справедливым судом. И наоборот: справедливый суд не может действовать в нынешней политической ситуации. Замкнутый круг. Чтобы его разорвать, с чего начинать крутить?»
«Крутить надо везде, где дотянемся, - вклинился сатирик Виктор Шендерович, производящий впечатление человека, который понимает толк в этих глаголах. - Вот у меня есть знакомый в Москве, который буквально затерроризировал ментов в своем районе. Он цепляется к ним по каждому поводу. Они уже дорогу переходят, едва завидят его. «Когда мало материала, надо атаковать», - так и Каспаров говорил про шахматную стратегию».
Тут из толпы встал коммунист из Перми Сергей Андрианов - в красной футболке, с надписью КПРФ, все как положено - и тихо, но настойчиво одернул: зачем, сказал он, призывать атаковать, когда милиция стоит рядом; зачем, напомнил он, плодить приморские банды. Участники разговора исподлобья взглянули на людей в форме. Те молчали. Они и виду не показывали, что происходящее их касается. Наконец, время истекло, дискуссию стали сворачивать. Никитинский продолжал стоять на том, что реформу нужно начинать с судебной системы, кто-то с ним согласился, кто-то остался при мнении, что обновления самой власти ничего не сделаешь.
Я же пустилась вдогонку за старшим лейтенантом, который присутствовал при разговоре в качестве зрителя. Договорились, что он может не представляться, поскольку не уполномочен давать комментарии, но суждение выскажет. «Все это фарс и бред. Милиция занимается работой с населением и пьяными, а не распределением финансовых ресурсов, как там говорили. Еще дед Калинин сказал, что милиция - это социальный срез общества. А недобросовестные сотрудники есть везде: и среди правозащитников, и среди журналистов», - ткнул он в меня пальцем и пошел дальше, убежденный, что нельзя за клевету подавать в суд на «детей», которые сами не ведают, что говорят.
«Очеловечивание за 50 часов»
Лозунги лозунгами, но и у «Пилорамы» в этом году был свой девиз - «50 часов на очеловечивание». На входе в зону висели несколько желтых плакатов, иллюстрировавших эволюцию человека от скрюченного обезьяноподобного до прямоходящего. «Верите ли вы в очеловечивание за 50 часов?» - спрашивали меня в анкете, которую я решила заполнить, чтобы получить значок «Друга музея «Пермь-36». Я задумалась.
Приезжая на «Пилораму» (которая по идее - форум, а по форме реализации - фестиваль) несколько лет подряд, я слышу разные отзывы. Самые абсурдные, пожалуй, первые слова прибывших в «Пермь-36» зрителей. Два года подряд я обязательно наблюдаю одну и ту же картину: люди стоят посреди зоны и, оглядываясь, друг у друга спрашивают: «А где музей-то?» Хорошо, что просвещенных вокруг больше, и непременно находится кто-нибудь, кто объясняет, что они уже стоят на территории музея под открытым небом.
Но так же удивительны и слова о том, как «хорошо» или «здорово» бывает на «Пилораме». Да, организаторы прилагают максимум усилий, чтобы приезжающим на фестиваль было комфортно. Ладно, если это «хорошо» касается именно проживания. Потому что в остальном должно быть по-другому. Не может быть «хорошо» в месте, где люди сидели, мучились и умирали. Там априори должно быть некомфортно совестливому человеку. Правильная атмосфера на «Пилораме» - форуме, на котором поднимаются самые тревожные, самые злободневные проблемы современности, - это когда хочется найти ту самую точку опору, чтобы перевернуть мир с головы на ноги.
Вот что я назвала бы очеловечиванием. И неважно, сколько людей посетит в эти дни музей: увидит документы о существовании девочки Анны Франк, вчитается в слова, сказанные о романе Василия Гроссмана «Жизнь и судьба», похохочет над рисунками российских карикатуристов, споет вместе с «Гроздьями Виноградова» про порванные на четыре части штаны, такие хорошие, Путиным подаренные, - важно, чтобы в них просыпалось или сохранялось недовольство, которое двигает все вперед.
Верите ли вы в очеловечивание за 50 часов?
(фото Алексея Гущина)
«За Родину без Сталина»
Замечательную выставку на «Пилораму» привез журнал «Сноб». «Ни шагу назад» - называется коллективное высказывание современников, ратующих за родину без Сталина. Выставка антисталинского плаката демонстрировалась этой весной в «Галерее Марата и Юлии Гельман», в пику ресталинизации, обострившейся в стране накануне юбилея Победы. Странная любовь к Сталину подогревалась как минимум два года: с 2008 года, когда телеканал «Россия» выяснял «Имя России» и на вершине проекта вдруг замаячило имя вождя.
«Пилорама-2008» тогда уже среагировала на тенденцию. Красноречивой иллюстрацией стал граффити-плакат с изображением большой мясорубки, в которой исчезает человеческая рука, и с другой стороны выходит мясистыми полосками с лозунгами, вроде «Спасибо товарищу Сталину за наше счаст...». А Уполномоченный по правам человека в России Владимир Лукин в тот же год саркастически заметил: «Везде тащатся от Сталина, а в Перми тащатся от того, что он натворил».
Вот и нынче российский истеблишмент «протащился» по Сталину. Ресталинизацию как процесс демонстрирует серия фотографий, изображающих портрет вождя гладким, потом смятым и, наконец, снова расправленным, но уже, понятное дело, со всеми трещинками, бумажными морщинами. Впечатляет плакат «Я помню, я боюсь»: ребенок за красной решеткой. Здоровым юмором веселит карикатура, на которой черно-белый рисованный мужик Петрович рубит голову курице со словами «За Родину, за Сталина». Запоминается простотой плакат под лозунгом «Мы знаем правду», на котором трое современных детей держат портрет репрессированного дедушки.
Эта выставка удачно вписывается в пространство Музея истории политических репрессий «Пермь-36». Директор Музея современного искусства PERMM Марат Гельман, представлявший выставку на «Пилораме», предположил, что «Сноб» мог бы и подарить коллекцию музею. Однако в ближайшее время, вероятно, речь об этом не зайдет, потому что выставка уже приглашена в несколько других городов России.
«Мент сидит в каждом из нас»
Самая злободневная дискуссия этого дня, если не сказать - времени, шла под заголовком «Какая нам нужна правозащита?». В черновом варианте формулировка была иная - «Зачем нужна милиция?». Немного сконфуженная такой постановкой вопроса, я поинтересовалась у одного из модераторов дискуссии, обозревателя «Новой газеты» Леонида Никитинского возможно ли так, чтобы вообще без милиции? Тот, кажется, почти не сомневаясь, ответил - возможно. Однако в итоговом варианте тема звучала мягче, видимо, в том заслуга второго, менее категоричного ведущего дискуссии - директора Института прав человека Валентина Гефтера.
В зачине Никитинский озвучил свою теорию, согласно которой в сегодняшней России царит «диктатура мента». «Мент - это не вся милиция», - оговорился Валентин Гефтер, как бы кивая в сторону стоящих поодаль людей в форме, охраняющих порядок на форуме. «Но это и не только милиция, - добавил Никитинский. - Менты - это и налоговики, и прокуратора - словом, те, кто с помощью погон устраивает свои отношения. А если учесть, что у нас еще в огромном количестве представлены ЧОПы, то численность ментовской диаспоры увеличивается значительно».
Историк из Перми Михаил Касимов обострил проблему, заметив, что «ментовское дворянство», властное делать на своей территории все, что ему вздумается, уже в таком виде не нужно ни Путину, ни Медведеву. Касимов предложил радикальный метод - ликвидировать милицию как класс, а ей на замену создать иное «сословие», которое будет подчиняться органам местного самоуправления, и главы отделений которого будут выбираться. «Повысится ли преступность, если завтра их всех уволить? Да мы не заметим разницы!» - воскликнул Касимов.
«Допустим, уволить. Но куда девать такое количество народа?» - возразил Никитинский. «Да они все уже пристроены! - вставила Валентина Дубровских, председатель регионального отделения «Либеральной России» из Коми-Пермяцкого округа, ничуть не обеспокоенная дальнейшим трудоустройством потенциально уволенных. - Кто бизнесом занимается, кто рэкетом, кто самогонщиков прикрывает».
Казалось, идет дискуссия ради дискуссии, а не ради поиска ответов. Судя по выражению лица зачинщика разговора Леонида Никитинского, периодически усмехавшегося в усы, сам он давно нашел ответ, но отчего-то хранит его в секрете. Оказалось, он просто выжидал, как учитель ждет самостоятельной догадки от своих учеников. «Отличником» оказался директор пермского Центра гражданского образования и прав человека Андрей Суслов, объявивший, что та кнопка, на которую нужно нажать, чтобы изменить ситуацию, это суды.
Никитинский аж подпрыгнул: «Вот именно! Суды - это другой механизм, - ну, кому как не старшине Гильдии судебных репортеров это знать. - Вся беда сегодня в презумпции правоты мента. Но судьи готовы принимать правильные, честные решения. В отличие от ментов у них образование высшее, с ними еще можно разговаривать, потому что им когда-то вбивали мысль о существовании Конституции».
Микрофон попросил правозащитник Сергей Ковалев, бывший узник лагеря «Пермь-36», противник деятельности Путина, не одобряющий и политику Медведева. «Нынешний политический режим не может существовать со справедливым судом. И наоборот: справедливый суд не может действовать в нынешней политической ситуации. Замкнутый круг. Чтобы его разорвать, с чего начинать крутить?»
«Крутить надо везде, где дотянемся, - вклинился сатирик Виктор Шендерович, производящий впечатление человека, который понимает толк в этих глаголах. - Вот у меня есть знакомый в Москве, который буквально затерроризировал ментов в своем районе. Он цепляется к ним по каждому поводу. Они уже дорогу переходят, едва завидят его. «Когда мало материала, надо атаковать», - так и Каспаров говорил про шахматную стратегию».
Тут из толпы встал коммунист из Перми Сергей Андрианов - в красной футболке, с надписью КПРФ, все как положено - и тихо, но настойчиво одернул: зачем, сказал он, призывать атаковать, когда милиция стоит рядом; зачем, напомнил он, плодить приморские банды. Участники разговора исподлобья взглянули на людей в форме. Те молчали. Они и виду не показывали, что происходящее их касается. Наконец, время истекло, дискуссию стали сворачивать. Никитинский продолжал стоять на том, что реформу нужно начинать с судебной системы, кто-то с ним согласился, кто-то остался при мнении, что обновления самой власти ничего не сделаешь.
Я же пустилась вдогонку за старшим лейтенантом, который присутствовал при разговоре в качестве зрителя. Договорились, что он может не представляться, поскольку не уполномочен давать комментарии, но суждение выскажет. «Все это фарс и бред. Милиция занимается работой с населением и пьяными, а не распределением финансовых ресурсов, как там говорили. Еще дед Калинин сказал, что милиция - это социальный срез общества. А недобросовестные сотрудники есть везде: и среди правозащитников, и среди журналистов», - ткнул он в меня пальцем и пошел дальше, убежденный, что нельзя за клевету подавать в суд на «детей», которые сами не ведают, что говорят.
«Очеловечивание за 50 часов»
Лозунги лозунгами, но и у «Пилорамы» в этом году был свой девиз - «50 часов на очеловечивание». На входе в зону висели несколько желтых плакатов, иллюстрировавших эволюцию человека от скрюченного обезьяноподобного до прямоходящего. «Верите ли вы в очеловечивание за 50 часов?» - спрашивали меня в анкете, которую я решила заполнить, чтобы получить значок «Друга музея «Пермь-36». Я задумалась.
Приезжая на «Пилораму» (которая по идее - форум, а по форме реализации - фестиваль) несколько лет подряд, я слышу разные отзывы. Самые абсурдные, пожалуй, первые слова прибывших в «Пермь-36» зрителей. Два года подряд я обязательно наблюдаю одну и ту же картину: люди стоят посреди зоны и, оглядываясь, друг у друга спрашивают: «А где музей-то?» Хорошо, что просвещенных вокруг больше, и непременно находится кто-нибудь, кто объясняет, что они уже стоят на территории музея под открытым небом.
Но так же удивительны и слова о том, как «хорошо» или «здорово» бывает на «Пилораме». Да, организаторы прилагают максимум усилий, чтобы приезжающим на фестиваль было комфортно. Ладно, если это «хорошо» касается именно проживания. Потому что в остальном должно быть по-другому. Не может быть «хорошо» в месте, где люди сидели, мучились и умирали. Там априори должно быть некомфортно совестливому человеку. Правильная атмосфера на «Пилораме» - форуме, на котором поднимаются самые тревожные, самые злободневные проблемы современности, - это когда хочется найти ту самую точку опору, чтобы перевернуть мир с головы на ноги.
Вот что я назвала бы очеловечиванием. И неважно, сколько людей посетит в эти дни музей: увидит документы о существовании девочки Анны Франк, вчитается в слова, сказанные о романе Василия Гроссмана «Жизнь и судьба», похохочет над рисунками российских карикатуристов, споет вместе с «Гроздьями Виноградова» про порванные на четыре части штаны, такие хорошие, Путиным подаренные, - важно, чтобы в них просыпалось или сохранялось недовольство, которое двигает все вперед.
Верите ли вы в очеловечивание за 50 часов?