Музы Бориса Пастернака
Известно, женщина - самый важный комментарий к творчеству любого поэта. Ведь читая любовную лирику, мы прежде всего пытаемся угадать, кому посвящены произведения и чей образ зашифрован в лирических строках. Однако случается и так, что на роль прототипа лирической героини претендуют сразу несколько женщин. Так, в образе Лары в своем знаменитом романе Борис Пастернак запечатлел черты сразу трех женщин, которых он любил в разные годы своей жизни.
Евгения Лурье
1921 год стал одним из самых счастливых в жизни Бориса Пастернака. Именно в этом году он с лёгкой руки своего друга Михаила Штиха познакомился с очаровательной художницей, 22-летней Евгенией Лурье (кстати, самому Борису на тот момент было уже за тридцать). Евгения обладала всеми качествами классической музы - утончённая красавица, будто сошедшая с полотна Боттичелли, весёлая, деликатная, наделённая удивительным чувством прекрасного. При этом девушка была поразительно самостоятельной, целеустремлённой и целостной личностью. Поэтому в том, что Пастернак полюбил её, как он писал сам, «до побледнения порывисто», наверное, нет ничего странного.
В письмах Борис называл Евгению русалкой, ангелом, сравнивал с цветком.
После их знакомства и в первое время после брака Борис испытывал удивительный прилив сил. Пастернак, возможно, впервые в жизни был счастлив. Но, увы, идиллия продлилась недолго.
В первый совместный год жизни, пока была ещё сильна эйфория влюблённости, всё складывалось благополучно. Но постепенно в романтику их отношений всё больше и больше стала вмешиваться суровая проза. Тяжёлый быт 20-х годов, нехватка самых необходимых вещей, коммунальная квартира, в которой живёт по меньшей мере человек двадцать, где слышен любой шорох, а гудение примусов прекращается далеко за полночь. Хроническое отсутствие денег и нормальных условий для жизни капля за каплей подтачивало их счастье.
Равновесие семейной жизни расшатывала ревность Евгении. Она безумно переживала по поводу переписки мужа с Мариной Цветаевой, с которой у Пастернака был... роман в письмах? Дружба? Родство душ? Или нечто другое, недоступное пониманию обычного человека?
На одном из мероприятий писатель и встретил её - Зинаиду Нейгауз, которая впоследствии стала его второй музой. А от былого чувства к Евгении остались лишь сын и... стихи.
Зинаида Нейгауз
К моменту их первой встречи, которая произошла в 1929 году, Пастернаку было уже почти сорок, Зинаиде Нейгауз - тридцать три. Её брак, в отличие от брака поэта, оказался весьма благополучным - Зинаида была замужем за великим пианистом и основателем знаменитой музыкальной школы Генрихом Нейгаузом. Она искренне любила супруга, признавала его гениальность, а своё предназначение видела в том, чтобы создавать все условия для реализации его таланта. И потому в своей семье она полностью взяла на себя все хозяйственные и бытовые заботы, без тени сожаления отказавшись от реализации собственного музыкального дарования. К тому же в их семье росло двое мальчиков.
Действительно, сколько может быть поэзии в растрёпанной женщине, беспрерывно стирающей, готовящей, моющей пол с подоткнутым подолом платья? Но Пастернак почему-то всё больше упивался этой картиной и каждый день находил всё новые и новые предлоги, чтобы посетить дачу Нейгаузов. При этом в разговорах всё чаще стал называть рисование жены «пустой тратой времени», а домашнюю работу Зинаиды - «талантливым хозяйствованием».
Писатель не на шутку увлёкся Зинаидой и на обратном пути в Москву, сгорая от любви, в поезде объяснился с ней.
Когда поэт выложил всё Генриху, тот не устроил в ответ сцену ревности, не затеял драку и даже не возмутился, а, напротив, спокойно ответил, что всё в порядке.
Официально они поженились только через 2 года - 21 августа 1933-го, когда Пастернак оформил развод с Евгенией.
В скором времени они получили две комнаты в коммунальной квартире - кошмарные, с выбитыми стёклами, без электричества. Однако хозяйственная Зинаида даже в этих руинах сумела создать уют, чем немало удивляла и восхищала Бориса Леонидовича.
Писатель опять был счастлив. Не зря говорят, что мужчина часто ищет женщину, так или иначе похожую на его мать. Зинаида напоминала Пастернаку его мать Розалию.
Как по волшебству, в новогоднюю ночь с 1937 на 1938 год у Пастернака и Зинаиды родился сын Леонид.
Cчастье представлялось безмерным, любовь - огромной, Зинаида была пусть земной, но всё же музой для Пастернака. Но всё же и эти отношения оказались не настолько идеальными, как хотелось бы им обоим.
Да, постепенно налаживался быт. Да, появилась дача в Переделкино, потом - отдельная нормальная квартира. Зинаида всё так же ограждала мужа от всего «прозаического», старалась создавать идеальные условия для его творчества.
После 10 лет совместного счастья Пастернак стал отдаляться от любимой. Он мог один месяцами жить на даче, приезжая в Москву лишь пару раз в месяц. Перестал сопровождать семью на отдыхе. Куда-то стало пропадать восхищение Зинаидой. Скорее всего, Борис просто заскучал. Его можно понять: Зинаида оставалась очень ровной, хозяйственной, но при этом всегда одинаковой - годами одна и та же причёска, одни и те же фасоны платьев.
Вдруг в его жизни появился лучик света.
Ольга Ивинская
С момента знакомства Пастернака и Зинаиды прошло 17 лет, когда в жизнь Бориса вошла Ольга Ивинская. Они встретились в послевоенной Москве в 1946 году. Ольге на тот момент было 34, Борису Леонидовичу - уже 56. Она работала редактором в журнале «Новый мир». Однажды поэт пришёл в редакцию, и они неожиданно для самих себя разговорились. Своё первое впечатление об Ольге Пастернак записал так: «Она - олицетворение жизнерадостности и самопожертвования. По ней не заметно, что она столько в жизни перенесла» (намёк на то, что в 34 года женщина была уже дважды вдовой и воспитывала двоих маленьких детей).
С появлением Ольги в жизни Пастернака и началась работа над той самой знаменитой книгой «Доктор Живаго», которая принесла писателю одновременно и славу, и массу неприятностей.
Когда писатель впервые остался ночевать у Ольги (оба они запомнили эту дату - 4 апреля 1947 года), Зинаида всё поняла, но ничего не сказала. Позже она молчаливо приняла его решение: «Отныне, - заявил Борис, - я буду жить там, где мне нравится, захочу - дома, захочу - у Ольги».
Конечно, жене было и больно, и неприятно. Но Зинаида ни в чём не упрекала супруга - он был главным божеством её жизни. Виновницей же всего она считала только Ольгу. И однажды даже поехала к Ивинской домой и прямо заявила, чтобы та оставила её мужа в покое.
Но Борис уже не мог без Ольги. Они несколько раз пытались расставаться, но всё было тщетно - проходило несколько дней, и Пастернак, обвиняя себя в слабости, вновь шёл к любимой.
Через 3 года, осенью 1949-го, Ольгу арестовали за связь с Пастернаком, «английским шпионом». От неё требовали признания, что в переводах её любовника прослеживалась политическая неблагонадёжность и клевета на советскую действительность. Несколько месяцев Ольга провела в холодной сырой камере. Она ежедневно подвергалась пыткам. То обстоятельство, что женщина была беременна, не смягчало обращения с ней, и в результате одного такого допроса она потеряла ребёнка. Следствие закончилось. Ивинскую отправили в лагерь. Борис ходил по инстанциям, просил, умолял, требовал выпустить Ольгу. Но разве он был в силах противостоять системе? Единственное, чем он мог помочь любимой женщине, - это все 5 лет пребывания в лагере заботиться о её детях.
Когда в пятьдесят третьем Ольга вернулась, их любовь вспыхнула с новой силой.
Их встречи продолжались. Ольга помогала Пастернаку закончить роман. Она поддерживала его. И когда в 1955 году ни одно советское издательство не бралось публиковать «Доктора Живаго», и когда роман вышел в свет за границей, и когда Борису Леонидовичу присудили Нобелевскую премию, и когда опять началась травля с обвинениями в измене родине, в предательстве.
Последний раз они виделись в начале мая 1960 года. Через несколько дней с Борисом случился инфаркт. Затем выяснилось, что у Пастернака ещё и рак лёгких. Ольга не смогла быть с ним рядом - за супругом ухаживала жена Зинаида. Именно она со своим чувством долга, ответственности и самопожертвования делала для Бориса всё возможное.
30 мая 1960 года его не стало.
А как же его музы? Увы, судьбы их оказались очень трагичными.
Первая жена, Евгения Лурье, после развода несколько раз оказывалась в психиатрических клиниках, а к концу жизни становилась всё печальнее и молчаливее.
Зинаида Пастернак после смерти мужа осталась без средств к существованию. Его произведения не издавали, пенсию за мужа, несмотря на все хлопоты весьма именитых друзей, получить так и не удалось. За год до смерти, уже будучи тяжело больной, она написала «Воспоминания» о своей жизни с Борисом - такие же простые и наивные, какой была сама Зинаида и какой полюбил её Пастернак.
Ольгу Ивинскую после смерти писателя опять арестовали. На этот раз женщину обвинили в контрабанде - Ольга получила гонорар, пришедший из-за рубежа за публикацию романа «Доктор Живаго». Из лагерей она вернулась через четыре года и прожила долгую жизнь.
Три женщины. Три музы. Три трагедии. Однако близость к мастеру не принесла ни одной из них счастья. Может, это удел всех муз? Или права была Цветаева, когда сказала, что Пастернак не способен на счастливую жизнь и счастливую любовь? Нам остаётся только теряться в догадках.
Музы Бориса Пастернака
источник - Timetolive.ru
автор - Лидия Юдина
Евгения Лурье
1921 год стал одним из самых счастливых в жизни Бориса Пастернака. Именно в этом году он с лёгкой руки своего друга Михаила Штиха познакомился с очаровательной художницей, 22-летней Евгенией Лурье (кстати, самому Борису на тот момент было уже за тридцать). Евгения обладала всеми качествами классической музы - утончённая красавица, будто сошедшая с полотна Боттичелли, весёлая, деликатная, наделённая удивительным чувством прекрасного. При этом девушка была поразительно самостоятельной, целеустремлённой и целостной личностью. Поэтому в том, что Пастернак полюбил её, как он писал сам, «до побледнения порывисто», наверное, нет ничего странного.
В письмах Борис называл Евгению русалкой, ангелом, сравнивал с цветком.
После их знакомства и в первое время после брака Борис испытывал удивительный прилив сил. Пастернак, возможно, впервые в жизни был счастлив. Но, увы, идиллия продлилась недолго.
В первый совместный год жизни, пока была ещё сильна эйфория влюблённости, всё складывалось благополучно. Но постепенно в романтику их отношений всё больше и больше стала вмешиваться суровая проза. Тяжёлый быт 20-х годов, нехватка самых необходимых вещей, коммунальная квартира, в которой живёт по меньшей мере человек двадцать, где слышен любой шорох, а гудение примусов прекращается далеко за полночь. Хроническое отсутствие денег и нормальных условий для жизни капля за каплей подтачивало их счастье.
Равновесие семейной жизни расшатывала ревность Евгении. Она безумно переживала по поводу переписки мужа с Мариной Цветаевой, с которой у Пастернака был... роман в письмах? Дружба? Родство душ? Или нечто другое, недоступное пониманию обычного человека?
На одном из мероприятий писатель и встретил её - Зинаиду Нейгауз, которая впоследствии стала его второй музой. А от былого чувства к Евгении остались лишь сын и... стихи.
Зинаида Нейгауз
К моменту их первой встречи, которая произошла в 1929 году, Пастернаку было уже почти сорок, Зинаиде Нейгауз - тридцать три. Её брак, в отличие от брака поэта, оказался весьма благополучным - Зинаида была замужем за великим пианистом и основателем знаменитой музыкальной школы Генрихом Нейгаузом. Она искренне любила супруга, признавала его гениальность, а своё предназначение видела в том, чтобы создавать все условия для реализации его таланта. И потому в своей семье она полностью взяла на себя все хозяйственные и бытовые заботы, без тени сожаления отказавшись от реализации собственного музыкального дарования. К тому же в их семье росло двое мальчиков.
Действительно, сколько может быть поэзии в растрёпанной женщине, беспрерывно стирающей, готовящей, моющей пол с подоткнутым подолом платья? Но Пастернак почему-то всё больше упивался этой картиной и каждый день находил всё новые и новые предлоги, чтобы посетить дачу Нейгаузов. При этом в разговорах всё чаще стал называть рисование жены «пустой тратой времени», а домашнюю работу Зинаиды - «талантливым хозяйствованием».
Писатель не на шутку увлёкся Зинаидой и на обратном пути в Москву, сгорая от любви, в поезде объяснился с ней.
Когда поэт выложил всё Генриху, тот не устроил в ответ сцену ревности, не затеял драку и даже не возмутился, а, напротив, спокойно ответил, что всё в порядке.
Официально они поженились только через 2 года - 21 августа 1933-го, когда Пастернак оформил развод с Евгенией.
В скором времени они получили две комнаты в коммунальной квартире - кошмарные, с выбитыми стёклами, без электричества. Однако хозяйственная Зинаида даже в этих руинах сумела создать уют, чем немало удивляла и восхищала Бориса Леонидовича.
Писатель опять был счастлив. Не зря говорят, что мужчина часто ищет женщину, так или иначе похожую на его мать. Зинаида напоминала Пастернаку его мать Розалию.
Как по волшебству, в новогоднюю ночь с 1937 на 1938 год у Пастернака и Зинаиды родился сын Леонид.
Cчастье представлялось безмерным, любовь - огромной, Зинаида была пусть земной, но всё же музой для Пастернака. Но всё же и эти отношения оказались не настолько идеальными, как хотелось бы им обоим.
Да, постепенно налаживался быт. Да, появилась дача в Переделкино, потом - отдельная нормальная квартира. Зинаида всё так же ограждала мужа от всего «прозаического», старалась создавать идеальные условия для его творчества.
После 10 лет совместного счастья Пастернак стал отдаляться от любимой. Он мог один месяцами жить на даче, приезжая в Москву лишь пару раз в месяц. Перестал сопровождать семью на отдыхе. Куда-то стало пропадать восхищение Зинаидой. Скорее всего, Борис просто заскучал. Его можно понять: Зинаида оставалась очень ровной, хозяйственной, но при этом всегда одинаковой - годами одна и та же причёска, одни и те же фасоны платьев.
Вдруг в его жизни появился лучик света.
Ольга Ивинская
С момента знакомства Пастернака и Зинаиды прошло 17 лет, когда в жизнь Бориса вошла Ольга Ивинская. Они встретились в послевоенной Москве в 1946 году. Ольге на тот момент было 34, Борису Леонидовичу - уже 56. Она работала редактором в журнале «Новый мир». Однажды поэт пришёл в редакцию, и они неожиданно для самих себя разговорились. Своё первое впечатление об Ольге Пастернак записал так: «Она - олицетворение жизнерадостности и самопожертвования. По ней не заметно, что она столько в жизни перенесла» (намёк на то, что в 34 года женщина была уже дважды вдовой и воспитывала двоих маленьких детей).
С появлением Ольги в жизни Пастернака и началась работа над той самой знаменитой книгой «Доктор Живаго», которая принесла писателю одновременно и славу, и массу неприятностей.
Когда писатель впервые остался ночевать у Ольги (оба они запомнили эту дату - 4 апреля 1947 года), Зинаида всё поняла, но ничего не сказала. Позже она молчаливо приняла его решение: «Отныне, - заявил Борис, - я буду жить там, где мне нравится, захочу - дома, захочу - у Ольги».
Конечно, жене было и больно, и неприятно. Но Зинаида ни в чём не упрекала супруга - он был главным божеством её жизни. Виновницей же всего она считала только Ольгу. И однажды даже поехала к Ивинской домой и прямо заявила, чтобы та оставила её мужа в покое.
Но Борис уже не мог без Ольги. Они несколько раз пытались расставаться, но всё было тщетно - проходило несколько дней, и Пастернак, обвиняя себя в слабости, вновь шёл к любимой.
Через 3 года, осенью 1949-го, Ольгу арестовали за связь с Пастернаком, «английским шпионом». От неё требовали признания, что в переводах её любовника прослеживалась политическая неблагонадёжность и клевета на советскую действительность. Несколько месяцев Ольга провела в холодной сырой камере. Она ежедневно подвергалась пыткам. То обстоятельство, что женщина была беременна, не смягчало обращения с ней, и в результате одного такого допроса она потеряла ребёнка. Следствие закончилось. Ивинскую отправили в лагерь. Борис ходил по инстанциям, просил, умолял, требовал выпустить Ольгу. Но разве он был в силах противостоять системе? Единственное, чем он мог помочь любимой женщине, - это все 5 лет пребывания в лагере заботиться о её детях.
Когда в пятьдесят третьем Ольга вернулась, их любовь вспыхнула с новой силой.
Их встречи продолжались. Ольга помогала Пастернаку закончить роман. Она поддерживала его. И когда в 1955 году ни одно советское издательство не бралось публиковать «Доктора Живаго», и когда роман вышел в свет за границей, и когда Борису Леонидовичу присудили Нобелевскую премию, и когда опять началась травля с обвинениями в измене родине, в предательстве.
Последний раз они виделись в начале мая 1960 года. Через несколько дней с Борисом случился инфаркт. Затем выяснилось, что у Пастернака ещё и рак лёгких. Ольга не смогла быть с ним рядом - за супругом ухаживала жена Зинаида. Именно она со своим чувством долга, ответственности и самопожертвования делала для Бориса всё возможное.
30 мая 1960 года его не стало.
А как же его музы? Увы, судьбы их оказались очень трагичными.
Первая жена, Евгения Лурье, после развода несколько раз оказывалась в психиатрических клиниках, а к концу жизни становилась всё печальнее и молчаливее.
Зинаида Пастернак после смерти мужа осталась без средств к существованию. Его произведения не издавали, пенсию за мужа, несмотря на все хлопоты весьма именитых друзей, получить так и не удалось. За год до смерти, уже будучи тяжело больной, она написала «Воспоминания» о своей жизни с Борисом - такие же простые и наивные, какой была сама Зинаида и какой полюбил её Пастернак.
Ольгу Ивинскую после смерти писателя опять арестовали. На этот раз женщину обвинили в контрабанде - Ольга получила гонорар, пришедший из-за рубежа за публикацию романа «Доктор Живаго». Из лагерей она вернулась через четыре года и прожила долгую жизнь.
Три женщины. Три музы. Три трагедии. Однако близость к мастеру не принесла ни одной из них счастья. Может, это удел всех муз? Или права была Цветаева, когда сказала, что Пастернак не способен на счастливую жизнь и счастливую любовь? Нам остаётся только теряться в догадках.
Музы Бориса Пастернака
источник - Timetolive.ru
автор - Лидия Юдина