когда рыба идет на нерест...
У переводчиков, как и у представителей любой другой профессии, в карьере бывают взлеты и падения.
Почти ровно год и десять месяцев назад, вот такой же сырой осенью, хоть тогда был уже ноябрь, а сейчас всего лишь сентябрь, у меня случился первый в моей жизни устный заказ. Меня позвали переводить инструктаж по использованию мешкозашивочных машин. Мешкозашивочная машина - это такая хрень, очень напоминающая швейную машинку, только очень большая и промышленная, предназначенная для зашивания картошки в мешки. Тогда еще институтский курс техники был свежон в моей памяти и с задачей Настоящего Технического Перевода (НТП)* я справилась, можно сказать, практически блестяще - не только сама поняла, куда там вставлять нить и вести ее дальше и какая фигня называется нитепритягивателем, но и русским механикам сумела объяснить.
И вот после двух дней усиленного и успешного НТП сидим мы в прекрасном итальянском ресторане "Венеция" в Фюрстенфельдбруке. У ног наших столов плещется ручей, в ручье плещется рыба. У меня в салате плещется тунец, истерзанный на куски. В тарелках у русских механиков не плещется ничего, они заказали пиццу и плотоядно поглядывают вниз, где плещется вышеуказанная рыба.
- А в Германии можно ловить рыбу? - спрашивают они у немецких заказчиков.
- Можно, - отвечают немцы, - но у нас все непросто, у нас лицензия нужна, "ловительские права", Angelschein.
Нормальная такая застольная беседа. Особенности национальной охоты и рыбалки. Однако в плане терминологии она бывает куда более богата и разнообразна, чем, собственно, само "тело заказа". Нас предупреждали в институте, но тогда я еще не успела осознать это на собственной шкуре.
- А у нас, - ответили русские механики, - в России тоже нельзя ловить рыбу, когда она идет на нерест.
Я нервно давлюсь очередным кусочком тунца, некогда плескавшимся... и соображаю, что адекватного немецкого эквивалента простому русскому слову "нерест" я просто так не найду.
Ладно, вспомним-ка, чему нас учили в институте... если попадается сложное слово, описывать его с помощью других, известных нам слов...
"...когда рыба мечет икру", сейчас попробуем перевести это на немецкий, мы же сможем это сказать по-немецки, мой дорогой мозг, а?
Мозг, миленький, ну как по-немецки "метать"? Такое простое слово. Вон копья метать...
Не можешь? Ну ладно. Но просто "икра" ты же вспомнишь? Вспомнишь же, я в тебя верю, ты вумный у меня, вон целых два дня НТП выдержал, и как хорошо справился!
Но он, избалованный НТП, отказался метать икру. Просто не захотел. И я его теперь понимаю.
Я проглотила кусочек тунца и эпохально выдавила из себя (если уж терять - так не только лицо, но и все остальное!)
- Wenn die Fische Kinder kriegen, - родила я, - darf man bei uns in Russland auch nicht angeln**.
Весь этот сложный поток мыслей занял примерно полторы секунды.
Немцы, в свою очередь, подавились поглощаемой пищей и посмотрели на нас большими рыбьими глазами.
"Aaa, Laichen!" - сказали они.
Это было мое падение лицом в нерест.
Я в душе краснела все 22 месяца, вспоминая об этом случае. Эту историю и знает большинство моих друзей, знакомых, родственников, друзей друзей, родственников родственников... Я рассказывала вам всем об этом не только в порядке байки, но и пытаясь освободиться от чувства стыда за это проявление своей профнепригодности.
Так вот, к чему я это все. Вчера, в первый день командировки, в которой я сейчас нахожусь, мы вот точно так же сидели за столом, правда, ручья под нами не было, ели салаты и птицу, говорили об особенностях национальной охоты и рыбалки...
- А в Германии можно ловить рыбу? - спросили русские клиенты.
- Рыбу можно ловить, - ответил немецкий заказчик, - но у нас все непросто, у нас лицензия нужна, "ловительские права", Angelschein.
- А у нас, - ответили русские клиенты, - в России тоже нельзя ловить рыбу, когда она идет на нерест.
- Wenn die Fische laichen, darf man bei uns in Russland auch nicht angeln, - сказала я и подмигнула себе в глубине души. С того самого первого заказа у еще не бывало у меня настолько стопроцентного ощущения, что переводческая задача выполнена успешно.
Для них (т.е. для него - для немецкого клиента) это была просто незначительная фраза из позднего SmallTalk, информация, обреченная на забывание, потому что если не забудешь ее, о чем тогда говорить со следующей делегацией из России за ужином в ресторане?
Для меня это была простая и наглядная иллюстрация утверждения, что любая ситуация в жизни будет повторяться и не отпустит тебя до тех пор, пока не сможешь наконец-то решить ее правильно.
И еще - это был взлет над нерестом и над ручьем и над рыбами, которые постоянно что-то мечут...
*НТП - это когда стоишь у станка или возле еще каких-нибудь сепулек, не паришься насчет терминологии и все реплики обучающего персонажа переводишь в стиле "вот эту хрень повернуть направо и вращать штуку из левой фигни до тех пор, пока не получится полный зашибись".
**Дословно: "когда у рыб появляются дети, у нас в России тоже нельзя ловить рыбу".
Толкай
Почти ровно год и десять месяцев назад, вот такой же сырой осенью, хоть тогда был уже ноябрь, а сейчас всего лишь сентябрь, у меня случился первый в моей жизни устный заказ. Меня позвали переводить инструктаж по использованию мешкозашивочных машин. Мешкозашивочная машина - это такая хрень, очень напоминающая швейную машинку, только очень большая и промышленная, предназначенная для зашивания картошки в мешки. Тогда еще институтский курс техники был свежон в моей памяти и с задачей Настоящего Технического Перевода (НТП)* я справилась, можно сказать, практически блестяще - не только сама поняла, куда там вставлять нить и вести ее дальше и какая фигня называется нитепритягивателем, но и русским механикам сумела объяснить.
И вот после двух дней усиленного и успешного НТП сидим мы в прекрасном итальянском ресторане "Венеция" в Фюрстенфельдбруке. У ног наших столов плещется ручей, в ручье плещется рыба. У меня в салате плещется тунец, истерзанный на куски. В тарелках у русских механиков не плещется ничего, они заказали пиццу и плотоядно поглядывают вниз, где плещется вышеуказанная рыба.
- А в Германии можно ловить рыбу? - спрашивают они у немецких заказчиков.
- Можно, - отвечают немцы, - но у нас все непросто, у нас лицензия нужна, "ловительские права", Angelschein.
Нормальная такая застольная беседа. Особенности национальной охоты и рыбалки. Однако в плане терминологии она бывает куда более богата и разнообразна, чем, собственно, само "тело заказа". Нас предупреждали в институте, но тогда я еще не успела осознать это на собственной шкуре.
- А у нас, - ответили русские механики, - в России тоже нельзя ловить рыбу, когда она идет на нерест.
Я нервно давлюсь очередным кусочком тунца, некогда плескавшимся... и соображаю, что адекватного немецкого эквивалента простому русскому слову "нерест" я просто так не найду.
Ладно, вспомним-ка, чему нас учили в институте... если попадается сложное слово, описывать его с помощью других, известных нам слов...
"...когда рыба мечет икру", сейчас попробуем перевести это на немецкий, мы же сможем это сказать по-немецки, мой дорогой мозг, а?
Мозг, миленький, ну как по-немецки "метать"? Такое простое слово. Вон копья метать...
Не можешь? Ну ладно. Но просто "икра" ты же вспомнишь? Вспомнишь же, я в тебя верю, ты вумный у меня, вон целых два дня НТП выдержал, и как хорошо справился!
Но он, избалованный НТП, отказался метать икру. Просто не захотел. И я его теперь понимаю.
Я проглотила кусочек тунца и эпохально выдавила из себя (если уж терять - так не только лицо, но и все остальное!)
- Wenn die Fische Kinder kriegen, - родила я, - darf man bei uns in Russland auch nicht angeln**.
Весь этот сложный поток мыслей занял примерно полторы секунды.
Немцы, в свою очередь, подавились поглощаемой пищей и посмотрели на нас большими рыбьими глазами.
"Aaa, Laichen!" - сказали они.
Это было мое падение лицом в нерест.
Я в душе краснела все 22 месяца, вспоминая об этом случае. Эту историю и знает большинство моих друзей, знакомых, родственников, друзей друзей, родственников родственников... Я рассказывала вам всем об этом не только в порядке байки, но и пытаясь освободиться от чувства стыда за это проявление своей профнепригодности.
Так вот, к чему я это все. Вчера, в первый день командировки, в которой я сейчас нахожусь, мы вот точно так же сидели за столом, правда, ручья под нами не было, ели салаты и птицу, говорили об особенностях национальной охоты и рыбалки...
- А в Германии можно ловить рыбу? - спросили русские клиенты.
- Рыбу можно ловить, - ответил немецкий заказчик, - но у нас все непросто, у нас лицензия нужна, "ловительские права", Angelschein.
- А у нас, - ответили русские клиенты, - в России тоже нельзя ловить рыбу, когда она идет на нерест.
- Wenn die Fische laichen, darf man bei uns in Russland auch nicht angeln, - сказала я и подмигнула себе в глубине души. С того самого первого заказа у еще не бывало у меня настолько стопроцентного ощущения, что переводческая задача выполнена успешно.
Для них (т.е. для него - для немецкого клиента) это была просто незначительная фраза из позднего SmallTalk, информация, обреченная на забывание, потому что если не забудешь ее, о чем тогда говорить со следующей делегацией из России за ужином в ресторане?
Для меня это была простая и наглядная иллюстрация утверждения, что любая ситуация в жизни будет повторяться и не отпустит тебя до тех пор, пока не сможешь наконец-то решить ее правильно.
И еще - это был взлет над нерестом и над ручьем и над рыбами, которые постоянно что-то мечут...
*НТП - это когда стоишь у станка или возле еще каких-нибудь сепулек, не паришься насчет терминологии и все реплики обучающего персонажа переводишь в стиле "вот эту хрень повернуть направо и вращать штуку из левой фигни до тех пор, пока не получится полный зашибись".
**Дословно: "когда у рыб появляются дети, у нас в России тоже нельзя ловить рыбу".
Толкай