Человек. Свобода. Рабство. 15: Человек - господин и раб
Что вытекает из всего сказанного? То, что низведение Человека к животному (что и делается в потребительском обществе) - несмотря на пусть даже бесконечный выбор потребляемых (животных) удовольствий - это рабство Человека и его смерть. Что отказ Человека от использования данных ему Богом (природой) сил души: воля, словесность и мужество - есть путь к животному состоянию. И наконец, подключения Человека к антидуховным, антигуманистическим источникам смыслов, то есть смыслам, не дающим свободу развития и движения вверх, однозначно ведет к рабству и смерти Человека.
Обычно я предварял текст святителя своими вступлениями и отступлениями. Сегодня же я практически сразу предлагаю цитаты из очередной главы «Слова о Человеке».Дело в том, что главное уже сказано. В этой предпоследней главе святитель и мы вслед за ним фиксируем результаты тех процессов, которые были порождены отказом Человека от своего предназначения и преступлением Заповеди Божией. Результат лежит именно в плоскости ответов на те вопросы, которые и толкнули нас на данное разбирательство. Человек утратил Свободу и попал в рабство.
ПОДЧИНЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА ДЬЯВОЛУ
«Страшным плодом падения было порабощение человека диаволу и ничем не отвратимое смешение с ним.
По падении и до самого искупления нашего Господом нашим Иисусом Христом “с насилием и мучительски владел враг человеком, - говорит преподобный авва Дорофей, - так что и не хотевшие грешить невольно согрешали, как говорит Апостол от лица нашего: «Нееже... хощу доброе, творю, ноеже не хощу злое, cиe содеваю» (Рим.7,19).
В чем существенно состоял грех первозданных? По наружности он состоял в вкушении от запрещенного древа. Он получает и большую тяжесть и большее значение, когда мы определим его нарушением заповеди Творца тварию, противодействием твари воле Творца. Еще большее значение получает он, когда мы признаем в нем попытку человека соделаться равным Богу».
Очень трудно завершать нечто начатое. И потому что накапливается некая усталость. И потому, что как ни старайся, а всего что хотелось и так как хотелось, - сказать не удалось. И потому, что со всех стороной подпирают другие темы, задачи и дела. Но главным образом потому, что требует некой кристаллизации на основании всего сказано выводов и
итогов. Меня уже в комментариях торопят: мол, давай, чтобы не бегать по всему объему текста, дай краткое определение поднятым понятиям и скажи, что же все-таки мы нашли, в конце концов. Я пока к этому еще не готов.
И вот почему.
Приведенные выше слова святителя Игнатия, казалось бы, ничего нового не добавляют к уже сказанному в прошлых постах. Но в то же время, приведенные цитаты придают сказанному новую глубину. Кроме того, святитель персонализиует то зло, которое стало довлеть над Человеком. Он говорит о господстве над Человеком диавола. Зачем? Ведь рабство греха и смерти предельно ясно отображает суть произошедшего. Это с одной стороны, а с другой - такая персонализация наделяет врага качествами, которыми он не обладает. Диавол не выше Человека и его господство это не закономерность, а недоразумение, ставшее возможным только после добровольного разрушения Человеком своей природы. То есть по существу рабом Человека сделать нельзя. Рабом он может сделаться только сам.
Начав размышлять в эту сторону надо удержаться и не впасть в другую крайность - начать считать врага чем-то второстепенным
и не очень опасным. Ведь по словам апостола «… противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить». (1Пет. 5:8). Но все же надо понимать, что без самого Человека погубить его никто не может.
В «Иове» враг, только получив попущение от Бога, начинает искушение праведника. (см. Иов. 1, 6-12). И при этом терпит раз за разом поражения. Не менее показательно, что даже над животными враг не имеет никакой власти, пока не получит ее от Бога.
«Ибо Иисус сказал ему: выйди, дух нечистый, из сего человека. И спросил его: как тебе имя? И он сказал в ответ: легион имя мне, потому что нас много. И много просили Его, чтобы не высылал их вон из страны той. Паслось же там при горе большое стадо свиней. И просили Его все бесы, говоря: пошли нас в свиней, чтобы нам войти в них. Иисус тотчас позволил им. И нечистые духи, выйдя, вошли в свиней; и устремилось стадо с крутизны в море, а их было около двух тысяч; и потонули в море». (Мк. 5:8-13)
Кроме всего прочего этот отрывок дает нам представление о том, каково это иметь над собой «мучительное» насилье врага. И какова направленность этого насилья - только смерть. В отличие от Человека животные имеют только телесность и некую ограниченную душевность. Да и душа у них не вечная, вдохновенная Богом, а смертная. И соответственно нет тех силы души, о которых мы говорили выше. Он не могут противопоставить врагу силу рассуждения. И потому попадают под его власть сразу и полностью. Результат мы видим в этом сюжете со свиньями.
Кроме того, у них нет духовности, то есть опыта взаимодействия с Духом. Или памяти о таковом опыте. А Человек практически не может прекратить это взаимодействие. Иначе бы он стал недоступен и диаволу. Раз он доступнее врагу, то так же доступен и Богу. Конечно, тут все зависит от расположения Человека. К какому источнику духовности он тяготеет. Говоря о враге надо брать это понятие в кавычки или писать антидуховность. Но тут я имею в виду только способность взаимодействовать с духом. Если Человек имеет окончательное и произвольное тяготение к врагу, то святые это называют смертью души. Хотя как мы знаем - она бессмертна. То есть тут имеется в виду невозможность вслед за диаволом перемениться от зла к добру.
Почему я вдруг стал "копать" в этом направлении? Потому, что мне важно еще раз подчеркнуть, что душа не статична. Более того, пока она обладает это свободой к развитию, она жива. Как она теряет эту свободу - она умирает. А душа, как мы читали вчера - есть в некотором роде сущностное содержание Человека. То есть сказанное о душе, можно отнести и к Человеку в полной мере.
Утрата Человеком своей природы однозначно приводит к тому, что на место подобия Богу приходит некое «подобие» диаволу. Именно это, как мне кажется, имеет в виду святитель, говоря о смешении с диаволом Человека. В Человеке поселяется грех, который есть «плод врага». Именно через это подселение враг и получает власть над Человеком. Выдержать такую трансформацию существо Человека не может и распадается. В результате приходит смерть.
Что вытекает из всего сказанного? То, что низведение Человека к животному (что и делается в потребительском обществе) - несмотря на пусть даже бесконечный выбор потребляемых (животных) удовольствий - это рабство Человека и его смерть. Что отказ Человека от использования данных ему Богом (природой) сил души: воля, словесность и мужество - есть путь к животному состоянию. А далее смотри предыдущий пункт. Курс на вот этот отказ, по существу от «ума» (по мнению прп. Иоанна Дамаскина - главной черты образа Божия в Человеке), явственно просматривается во всех последних нововведениях в нашей системе образования. И наконец, подключения Человека к антидуховным, антигуманистическим источникам смыслов, то есть смыслам, не дающим свободу развития и движения вверх, однозначно ведет к рабству и смерти Человека.
Последняя цитата из рассматриваемой главы казалось бы вступает в противоречие со сказанным нами ранее о предназначении Человека. Попытка «человека соделаться равным Богу»вменена ему, как главная вина и суть совершенного им преступления. А между тем, мы говорили, что призвание Человека быть богом по благодати. В православие есть даже такой термин «обожение» - означающий как раз этот процесс восстановления Человеком своего подобия Создателю.
Но все дело в том, КАК стяжать это качество/состояние. Украсть, не пройдя путь восхождения ко Творцу? Это невозможно, так как этот путь бесконечен. И в силу того, что этот разрыв между Творцом и творением (Идеей и Человеком) принципиально не преодолим. И потому, что двигаясь по этому пути Человек, никогда не сможет подойти к своему пределу. Потому что этого предела нет! Человек бесконечен, но лишь при этой устремленности к Богу. При движении его в противоположном направлении, как было сказано чуть выше, есть предел - смерть души, то есть полное порабощение врагом.