Мой театральный опыт
Театральная нежизнь.
Скажу сразу, я не критик и даже не заядлый театрал. Мой опыт в этой сфере сводится максимум к двум десяткам постановок и пяти, шести сценам, которые я посетил за минувшие 2-3 года. Да и причиной активизации моей театральной жизни не была личная внутренняя потребность. Просто моя жена родила мне трех детей и превратилась в затюканную обыденностью домохозяйку, у которой среди нехватки времени образовался естественный дефицит впечатлений. А так как Божией милостью телевизор в нашей семье никогда не являлся «окном в мир», и даже небольшой опыт его просмотров другими словами как «мерзость и пошлость» не опишешь, то основную ставку мы сделали на походы в театр. Ходить часто у нас не получается из-за деток, и потому мы пытались найти беспроигрышные варианты, а именно: лучшие сцены, известных режиссеров, нашумевшие постановки. Большая часть времени проведенного в зрительных залах пришлась на Театральную площадь.
Выход в театр - это ведь этого нечто большее, чем просто три часа проведенные вне дома. Это сразу и зрелище, и ресторан и возможность показать себя и посмотреть других, что для женской души не менее важно, как и само представление. Одним словом - это попытка приподняться над гнетущими тебя суетой и обыденностью. Но кроме всего этого, внутренне ты ожидаешь от театра и еще чего-то большего, важного, того чего не хватает - смыслов и ощущения жизни своей души.
В поисках всего вышесказанного мы и окунулись в этот зовущий театральный мир. Практически все мои впечатления можно свести к двум категориям: бессмысленность и пошлость. Хотя для театрального зрелища, наверное, это одно и тоже. И дело не в том, что я в силу своего малого опыта может не до конца понял языка театра, или из-за своей ограниченности не уловил замысла режиссера. И резонанс слабый или сильный я ощущал и в большинстве случаев отчетливо понимал, что именно и как мне это хотят сказать. Но чаще всего, по пришествию какого времени, я констатировал - опять пустота, опять обман. Ну, обман и обман, у нас в стране сейчас обман это форма самореализации, так чего же удивляться. Но почему-то в случае с театром я испытывал не просто разочарование в ожиданиях, а все больше оскорбление от того как и где меня обманули.
Начнем с самого, кажется, простого и естественного - антуража. И все на первый взгляд кажется проще простого. Ну что именно хочет увидеть зритель, идя на спектакль, где события разворачиваются в средние века? Конечно же - средние века. И Евгения Онегина хочется увидеть, наверное, все-таки в цилиндре, а не в кепке. А Царя Салтана - среди пусть стилизованных, но все же сказочных декораций. Я не думаю что мы с женой одни такие привередливые в своих ожиданиях. И значит, не одни мы сильно разочаровались, когда обнаружили, что современные постановщики почти всегда зачем-то одевают рыцарей в джинсы, дворцы превращают в коммуналки, а сказочные леса в трущобы и свалки. Возникает естественный вопрос - зачем? Нет денег? Вроде бы есть. Ведь то, что видим на сцене: древние храмы из строительных лесов, дом Лариных в виде мещанского интерьера начала двадцатого века, дворец в виде приемной президента, - все это стоит денег, и, наверное, не малых. Может минимализм - это некий театральный прием? Но ведь эта нищета правды тут же соседствует с изобилием всякой смысловой или декоративной мишуры, суетливости в каких-то деталях, приемах и прочем. Я нашел только одно объяснение, а вернее два, но имеющих одну природу. Первое - актеру, наряженному в одеяние рыцаря, будет очень трудно сыграть мерзавца. Одеяние, так сказать обязывает, не быть, по крайней мере, пошлым и плохо воспитанным, иначе какой же ты рыцарь. Второе - фею среди интерьера борделя гораздо проще превратить в путану. То есть или режиссер не хочет ставить или актер уже не может иначе играть, не суть важно, главное, что воссоздание атмосферы, обладающей некой возвышающей душу особенностью не соответствует уровню и замыслу современных постановок. Не хотят наши режиссеры говорить о вечном и добром, и (или) актеры не могу или не хотят играть ничего кроме порочности. Но это уже вторая моя претензия.
Пошлость и сальность просто бьет через край. Идешь вроде бы на сказку, берешь с собой ребенка, подростка и несколько раз за спектакль краснеешь и ищешь слова оправдания увиденному. Слова, которыми потом будешь вычищать из души своего чада ту грязь, которую ему туда плеснули в «храме» искусства. Да и если говорить не о детях? Неужели взрослым зрителям хочется встретить в театре стриптизы и шутки «а-ля камеди клаб»? И с каких это пор, простите за грубость, не оголив попу нельзя рассмешить в комедии? А, не обнажившись, разве нельзя сыграть страсть? Я не преувеличиваю, однажды столкнулся с настоящим стриптизом, мало того даже в программке так и значилось «стриптиз-балет». И это было не на какой-то новой современной пьеске, а в самом, что ни на есть классическом произведении - «Травиата». (В декабре знакомые были в шоке побывав на опер «Кармен» в Большом. Вместо табора цыган на сцену вышла стриптиз группа. Как говориться, без комментария.)
Ну, может быть, люди стали такими непробиваемыми, что иначе им не объяснишь, не достучишься до них? Но оглянешься вокруг и видишь, что краска стыда и возмущение от обмана отчетливо проступают на лицах окружающих тебя зрителей. Четверть зала ушедшего с премьеры в антракте, стало нередким даже для Большого театра. Вот сегодня только вернулся с постановки пьесы Чехова в очень известном театре. Играли очень сильным составом, именитый режиссер и все это не спасло: одна, пусть небольшая и ничего не значащая для спектакля пошлая сцена (тем более зачем!) но и тут присутствует. Прямо как обязаловка для постановщика, или иначе спектакль не пропустят? Кто? Метастазы этого я встречал практически во всех постановках. В чем же дело? Дань моде? Но разве может быть культура безкультурной? Разве может вести разговор с душой на языке плоти? Разве может обращаться творец к зрителю на языке недоступном никому кроме самого творца?
Вот так я подошел и к следующей из своих претензий, а именно - вычурность и стремление к оригинальности любым способом. Конечно же, приобщение к искусству и вкушение пищи духовной - это не то же самое, что потребление еды в ресторане. Тут требуется и усилие со стороны зрителя и некий путь навстречу режиссеру. Но, во-первых, предлагаемый путь должен куда-то вести, к каким-то смыслам и идеалам, а не к самому режиссеру. А, во-вторых, он должен быть обязательно вверх, а не вниз. Для тех, кто вниз есть другие заведения. И, в-третьих, в конце его должна быть некая награда, эстетическое, душевное или духовное переживание, оправдывающее потраченные на этот пусть усилия. Ведь кем является режиссер для зрителя? Прежде всего, провожатым в некий открытый им мир смыслов. То есть режиссеру, как минимум надо иметь эти смыслы и, конечно же, идеалы в самом себе. Кроме того, обязательно чтобы они были за пределами человека, выше его, а не взяты из среды обитания зрителя. Да и чтобы стать таким провожатым режиссер должен быть яркой личностью, иначе кто за тобой пойдет, а не просто неким оригинальным индивидуумом (оригиналов много в среди душевно больных), а именно Личностью, со своим языком, понятным и родным зрителю.
Но мне, видимо, не повезло. Или режиссеры, на которых я попадал, не стремились меня возвысить и просто зарабатывали деньги, то ли их устремления и идеалы были гораздо приземленей, чем я от них ожидал, но в результате не было торжества духа и мысли, и оставалось, в лучшем случае, одно только зрелище. Ну а с этим справиться можно и без идеалов в душе. Чего я только не увидел за эти годы: машины на сцене, и спускающиеся на тросах и потом обратно поднимающиеся оперные певцы, какие-то изрыгающие на сцене дым с огнем норы, и многое другое. В общем - сплошные спецэффекты, не оставляющие места игре актеров и разговору души с душой. Как я понимаю, все это компенсация безыдейности режиссеров посредством оригинальности, а бессмысленности - зрелищностью. Видимо нечего господам властителям душ нам сказать, могут только показывать! А если так, то я предпочитаю Cirque du Soleil.
И последнее, это полное неуважение к зрителю, как гражданину своей страны и патриоту. Складывается такое ощущение, что постановщики соревнуются пред неким ненавистником России по части того - как бы еще унизить если уж не историю нашей страны, то, по крайней мере, идеалы нашего народа. Казалось бы, какое отношение имеет православие к «Волшебной флейте» Моцарта? Но вдруг вижу среди служителей Озириса артиста в полном облачение иеромонаха, с крестом на груди. Зачем? Ведь в зале есть люди верующие, для которых это будет оскорбительным и неприемлемым. Оплевывается все, от военной формы и вообще понятие офицера до институтов государственной власти и символики страны. И все это я видел не на КВН, а в основном на просмотрах поставок классических опер и балетов. И я стыжусь, что я не встал и не ушел, не потребовал объяснений. Ведь эти режиссеры-постановщики будут считать, что нам все равно, и у нас уже не осталось ни гордости, ни национального достоинства. А это не так.
Отчасти я уже пытался дать объяснение увиденному сразу при описании причин своего недовольства. Главной вопрос, который меня мучил - для чего, или от чего все это твориться? Сначала я думал, что это все следствие внедрения в наше общество установок о том, что единственным смыслом в жизни может быть только успешность, а вернее богатство. А там, где цель нажива - нет места служения музам. Там все стерпится. Лишь бы была отдача в виде денег. И если наложить сверху моду на подражание т.н. западной культуре, а вернее тому бескультурью, которое в основном нам завозят под видом таковой, то вроде бы все логично и понятно.
Но эта простота меня и смущала. А потом я осознал, что причина глубже. Ведь если я - дилетант и обыватель смог заменить эту подмену, неужели ее не видят они - «творцы», люди с оголенной душей и т.д. Конечно же, они все это видят и наверняка понимают. И все равно делают? Я могу дать лишь одно объяснение. Если мы начнем видеть на сцене возвышенное и возвышающее нас: вместо секса любовь, вместо приспособленчества борьбу за идеал, вместо корысти патриотизм, - мы же увидим еще и то, что в нашей настоящей жизни этого просто не сталось. А пошлость того, что мы видим из окон машин, автобусов, в телевизоре, на страницах газет и журналов и т.д., все это будет всеобъемлюще сильно и неприемлемо кричаще заметным по сравнению с тем, что мы увидели бы на сцене. А так имеется полная гармония и согласованность между сценой и жизнью. Да и режиссером уже можно стать, не будучи творцом и личностью.
Когда я все это понял, мне стало страшно за детей и стыдно за себя. А еще мне захотелось чем-то ответить, что-то бросить в лицо тем, кто все это затеял с нами. К сожалению, ничего кроме того, чтобы самому не опускаться на предназначенный неведомо кем для меня уровень я придумать не смог. Да еще и написать все это. Но ведь и это уже не так уж мало!
Вот такие мысли родились у меня при размышлении о моем театральном опыте. И оправдываться, как в начале, за свой непрофессионализм я не стану. Потому как все же и режиссер, и актеры и вообще театр, - это все для зрителя, то есть для меня. Но если так пойдет дело дальше они все станут не нужны мне. А без нас они станут не нужными никому, разве что критикам. Пусть знают это.
Требую вернуть смыслы.