Школа Дарьи, часть III. Джоди и Мэк. Чарльз Рутхаймер Третий. Андреа666
( Предыдущая глава.)
В отличие от Джейн, которая периодически экспериментирует, отправляясь на поиски нового имиджа, новых увлечений, нового образа жизни, Дарья в подобных вопросах довольно консервативна. Один раз она переодевается в джинсы и футболку (s1e11); ещё есть серия, в которой она пытается приспособиться к контактным линзам (s3e01). Попытка едва не вызывает кризис идентичности (“Я лицемерка и притворщица… Очки - это пофигизм и бескомпромиссность, в них - моя суть… Была! Все теперь знают о моём тщеславии…”), и больше Дарья ничего в своей наружности не меняет до конца сериала (по крайней мере, добровольно).
Однажды она сопровождает сестру на приём к пластическому хирургу и случайно выясняет, как будет выглядеть, если всерьёз займётся лицом, - точь-в-точь как Квин (s1e09). Через некоторое время это превращение начинает происходить с Дарьей в ночных кошмарах (s2e06). В общем, она не очень хочет меняться.
Убеждениями, отношением к окружающей действительности Дарья дорожит ещё больше, чем внешним видом (который, как сообщает нам серия о контактных линзах, по сути является проекцией её внутреннего мира). Поэтому в сериале нет прямой демонстрации того, что произойдёт, если Дарья изменит не внешность, а характер: перестанет видеть во всём (в том числе и) отрицательную сторону, оставит сарказм, научится с лёгкостью обзаводиться друзьями. Зато в одном классе с ней учится Джоди Лэндон - отличница и всеобщая любимица, преуспевающая в учёбе, во внеклассной работе и в спорте. Для зрителей Джоди служит примером интеллектуально одарённой конформистки, то есть как раз эдакой “альтернативной Дарьей”, которая не злоупотребляет едкой иронией, лишена негативности и нацелена на успех.
Первое противопоставление характеров Дарьи и Джоди имеет место во время приключений в «Молле миллениума» (s1e05). Встреча с работниками администрации торгового комплекса, обставленная как часть экскурсии, на деле оказывается маркетинговым исследованием, в котором детям отведена роль невольных и неоплачиваемых подопытных. Когда раскрывается правда (в виде людей по другую сторону зеркала), Джоди немедленно начинает возмущаться:
- Меня использовали. Мои права нарушены. Чую, не такой уж и весёлый этот «Молл», и хорошо бы сообщить об этом прессе.
Важный дядя в галстуке пытается договориться:
- Ладно, голубушка, хочешь купон на бесплатный замороженный йогурт?
- Не надо меня оскорблять.
- Тогда, может быть, десятидолларовый купон?
Дальше идёт торговля, ставки поднимаются до двадцатидолларового купона каждому в классе. Возмущённая Дарья гневно восклицает: “Как вы не понимаете, это же дело принципа!” Но Джоди уже вполне удовлетворена предложенной компенсацией. Она бросает: “Нет, вовсе нет”, - и класс начинает разбирать купоны.
Родители Джоди - важные шишки из мира большого бизнеса. Высокого положения в обществе они добились упорным трудом и вопреки цвету своей кожи - что называется, “сделали себя сами”. Этот факт сыграл решающую роль в формировании мировоззрения, которое они разделяют и которое с успехом прививают дочери. Перфекционизм, стопроцентная собранность, полная самоотдача, максимальные достижения во всём, за что берёшься, улыбка, беспощадное презрение к лени (а также другим формам отдыха), готовность жертвовать чем угодно ради будущей карьеры - эти качества Джоди впитала с молоком матери.
Вот, например, список того, на что она тратит летние каникулы: 1) стажировка в офисе конгрессмена по 20 часов в неделю, 2) благотворительность, 3) волонтёрство в столовой для бездомных, 4) работа в службе доверия, 5) уроки гольфа (IIFY?). И, разумеется, подготовка к колледжу. Джоди с большой радостью сходила бы на пляж, но родители непреклонны, и ей приходится соответствовать их ожиданиям (s4e05).
Лэндоны, как и положено преуспевающим бизнесменам в первом поколении, придерживаются правых взглядов и не стесняются их высказывать: “Знаешь, кто меня бесит, Джейк? Те, кто мошенничает с соцобеспечением, чёрт бы их побрал! (…) Возблагодарим Господа, ниспославшего нам творческую бухгалтерию, не то половина моего чистого дохода уходила бы на прокорм этих бездельников. (…) Из-за этих вонючих мошенников американским компаниям приходится использовать детский труд!” (s2e08). Государство, заставляющее честного предпринимателя не дать умереть с голоду “вонючим мошенникам”, то есть беднякам, также вызывает его праведный гнев: “И это - снижение налогов? Да аппетит, бывает, сильнее снижается!” (IICY?) Отношения в семье Лэндонов довольно патриархальны: мать Джоди была вынуждена оставить блестящую карьеру после того, как родила младшего ребёнка (мальчика), потому что муж запретил отдавать его в детский сад (s4e07).
Разумеется, Джоди копирует подход родителей к жизни, что обычно приводит к спорам с Дарьей. Например, в серии о модельном агентстве она хочет попробовать силы в конкурсе, который оно устраивает (s1e06). Когда Дарья и Джейн об этом узнают, они, как обычно, начинают издеваться, и тут оказывается, что Джоди откровенно не понимает, что их не устраивает:
- Знаете, вам вовсе не обязательно быть против всего на свете. Если девушку интересуют курсы моделей, вы не можете запретить ей на них ходить.
За этой фразой легко разглядеть контуры предпринимательской философии Лэндонов: люди занимаются бизнесом, они имеют на это полное право, какого чёрта вы им мешаете?
Дарье приходится аргументировать:
- Запретить, может, и не могу, но нельзя же позволять модельерской мафии впаривать нам свои курсы на школьной территории.
- Это нечестно по отношению к наркодилерам, - поддакивает Джейн. - Им-то приходится ждать за парковкой.
- Это абсолютно добровольно! - не сдаётся Джоди. - В чём проблема?!
Действительно, у школьниц есть право не попадаться в когти модельных стервятников, так же как у безработных, живущих на пособие, есть право найти работу и больше не обирать успешное семейство Лэндонов.
- Никаких проблем, - парирует Дарья, - но зачем останавливаться на модельном бизнесе? Наверняка в городе есть стрип-клуб, владельцы которого были бы не прочь прийти сюда и нанять танцовщиц?
- Не упоминайте эту идею при Бриттани, - говорит Джоди задумчиво. Похоже, она, наконец, поняла, о чём ей толкуют.
С точки зрения сюжета, это довольно проходной диалог, но он важен как иллюстрация развития характеров персонажей. Джоди в споре опирается на формальные права человека, Дарья - на своё недовольство реальным обществом, формально основанным на этих правах. Кончено, увлечение школьниц миром высокой моды абсолютно добровольно - ровно так же добровольно две серии назад Дарья и Джейн продавали шоколадки, а миссис Йохансен хотела купить у них все двадцать с лишним штук, чтобы, по всей вероятности, навечно отправиться в шоколадный рай.
Второй раз Дарья и Джейн ссорятся с Джоди в конце первого сезона (s1e13). Джоди, как вице-президент Ученического совета, должна произносить торжественную речь в честь Томми Шермана - знаменитого лондейлского футболиста (и, по совместительству, крайне тупого и самовлюблённого урода), прибывшего в родную школу с визитом, - и мемориальной стойки ворот, которую мисс Ли решила воздвигнуть в его честь. Джоди не знает, с какой стороны взяться за восхваление столь заслуженного члена общества, и обращается за помощью к одноклассницам:
- Слушай, Дарья, я написала вступление к речи, но дальше ничего не выходит. Можно я тебе его прочту?
Дарья, как обычно, не скрывает своего отношения к происходящему:
- А это освободит меня от необходимости слушать его потом?
- “Добрый день, ученики, преподаватели и выдающиеся выпускники Лондейл Хай. Как представительница Ученического совета, я…” Есть мысли, как это продолжить?
У Дарьи всегда есть мысли:
- “Для меня выпала большая честь в очередной раз донести до вас идею о том, что учёба ни в коем случае не заменяет победу…”
- И что дело не в том, насколько прилежно вы учитесь, - продолжает Джейн, - а в том, насколько яростно вы играете в футбол!
Джоди обижается:
- Чёрт, вы думали, мне это понравится?
Дарья снова вынуждена объяснять свою позицию:
- Зачем произносить речь, если не веришь в то, что говоришь?
- Потому что я член совета. Это ответственная должность, и сегодня я отвечаю за целование задницы какого-то придурка, чьё имя присвоили стойке футбольных ворот. И вот теперь, благодаря вам, я начала отлично себя чувствовать по этому поводу! - выпалив эту гневную тираду, Джоди убегает.
Её расстройство можно понять, ведь насмешки Дарьи и Джейн попали точно в цель. Воспитание требует от Джоди всегда и во всём добиваться успеха, фраза “учёба не заменяет победу” в полной мере относится к ней самой. Ради высокого положения в совете необходимо похвалить перед всей школой редкого придурка и мерзавца? Это вобьёт ложные ценности общества потребления ещё глубже в головы незадачливых одноклассников (Кевин, например, просто фанатеет от Томми Шермана)? Что ж, надо так надо. Наверняка в этой ситуации можно найти много плюсов. Если хорошо поискать. В любом случае, ответственная должность иногда требует совершать подобные поступки. Так же, как ещё более ответственные должности требуют от куда более ответственных людей использовать детский труд.
* * *
Дарья достаточно последовательна в своём нигилизме, что приводит её к конфликтам с внешним миром. Джоди, наоборот, ради победы постоянно идёт на компромиссы с совестью, и потому носит свой конфликт внутри. Баланс сил иногда смещается, что для зрителей выглядит как развитие её характера.
Во втором и третьем сезонах она (возможно под влиянием Дарьи) начинает ставить привычные ценности под сомнение. Например, приняв участие в устроенном мисс Ли показе свадебных нарядов, она внезапно заявляет: “Дарья в чём-то была права. Почему школьники должны думать о свадьбе? Если я увижу ещё одну осоловелую милую девочку, прилипшую к какому-нибудь безмозглому болвану…” (s2e04). Или, когда в Лондейл приезжает издательница популярных девичьих журналов, Джоди сразу задаёт ей резкий вопрос: “Не кажется ли вам, что вашему журналу стоило бы постараться представить мультикультурную, полиэтничную и менее тупоумную точку зрения, чтобы просвещать девочек, а не просто использовать их как аудиторию для рекламы?” (s3e05) (Джоди из первого сезона ответила бы на это: “Если девочкам нравится именно такой журнал, то нельзя запретить им его читать, в чём дело?”) Кроме того, она проявляет интерес к социальным проблемам, например, снимает документальный фильм о забастовке (s2e06).
Соответственно, если в первом сезоне Дарья и Джоди либо спорят, либо блюдут нейтралитет, то во втором и третьем они заметно сближаются. Джоди приглашает Дарью поработать над школьным ежегодником (s2e07), навещает её в больнице (s2e09) и вообще пытается поддержать в непростых ситуациях (s2e12, s3e01).
Апогеем их дружбы становится совместное посещение школы Гроув Хиллз - частного интерната для одарённых детей из богатых семейств (s2e08). В Гроув Хиллз день открытых дверей. Дарья и Джоди (вместе с родителями) приглашены как две лучшие ученицы Лондейл Хай.
После короткого неформального приветствия детей собирают в аудитории для просмотра рекламного фильма: “В Гроув Хиллз вы можете обдумывать творчество Пруста в просторных комнатах общежитий, беседовать на латыни, вкушая изысканные яства (…) Итак, занимайте места, следующая станция на вашем пути к мудрости - Гроув Хиллз”.
Для родителей подготовлен намного более прагматичный ролик: “Добро пожаловать в благословенные коридоры Гроув Хиллз! Все богатые и влиятельные люди откуда-то знают друг друга. Вам кажется, это совпадение? Всё проще: они вместе ходили в школу! Не обрекайте своё одарённое потомство на прозябание внутри системы бесплатного государственного образования. Что вы предпочтёте для ребёнка: досрочное поступление в университет Лиги Плюща или загнивание в каком-нибудь третьесортном колледже?”
Понятно, что на Дарью реклама впечатления не производит, она нужна для того, чтобы мы поняли, куда она попала, - в кузницу “элиты” американского общества. Они с Джоди знакомятся с будущими “богатыми и влиятельными”, и поначалу всё идёт хорошо. Объясняя, в чём состоят преимущества учёбы в Гроув Хиллз, ученики интерната - Лара, Грэм и Кэссиди - делают упор на том, что тут детям не приходится общаться с недоумками, включая родителей. Дарья хихикает и говорит, что, видимо, это место не такое уж и плохое, - ей явно импонирует идея сократить своё общение с недоумками.
Завязывается светская беседа:
- Говорят, старшие классы - лучшее время в жизни.
- Только если это очень короткая жизнь, - шутит Дарья.
И тут же получает комплимент от Грэма:
- Точно! Ты остроумная.
- Видишь, - радуется Джоди, - что бывает, если дать людям шанс. - Она довольна, что Дарья легко находит с хозяевами вечеринки общий язык, видимо, приписывая это своему благотворному влиянию.
- Лучшие годы начнутся, - продолжает Грэм, - когда мы заработаем первый миллион. Я жду не дождусь, когда смогу отправиться на прогулку по Ривьере, обнимая каждой рукой по фотомодели.
- Вот это да, - усмехается Дарья. - Получается, можно быть интеллектуально одарённым, и в то же время моральным банкротом.
- Конечно! - улыбается Грэм. - Я так на это надеюсь!
- Боже мой, - восклицает вдруг Лара.
- Я не могу поверить, что у Дэвида хватило наглости появиться тут, - взгляды устремляются на одинокого грустного мальчика, с которым никто не разговаривает.
- В чём он провинился? Списывал? - интересуется Джоди.
- Хуже. Сегодня нам раздали результаты академических оценочных тестов, - объясняет Кэссиди. - Дэвид попал в девяностый процентиль. Идиот!
- Я больше не могу с ним общаться, - добавляет Лара. - Он слишком… банальный.
- А ведь был таким интересным, - соглашается Грэм.
Дарья внезапно понимает: эта школа отличается от Лондейл Хай только тем, что вместо популярности для определения статуса тут используют оценки.
- Возблагодарим господа за стандартизированные тесты, - она возвращается к своей обычной ехидной манере. - Без них как бы мы узнали, кто наши настоящие друзья?
- Точно, - соглашается Грэм. - В смысле, забавно.
Дарья победно поворачивается к Джоди:
- Видишь, что бывает, если “дать людям шанс”?
Но та продолжает искать в новых знакомых положительные черты и затевает разговор об их прошлом.
- Прежде, чем попасть сюда, - вспоминает Лара, - я была интеллектуалом-изгоем. Я цитировала им Айн Рэнд, а они смеялись надо мной!
- Вообще, Айн Рэнд мне как-то не очень, - говорит Джоди.
- Дело не в этом, - перебивает Грэм. - Дело в том, что ты знаешь, кто она такая! И в том, что в Гроув Хиллз ты можешь обсуждать её с людьми вроде нас, а не с идиотами, дураками и квотербэком, - он ударяется в собственные воспоминания, - который раструбил на всю школу, что ты принимаешь душ, завернувшись в полотенце. Я бы посмотрел, как квотербэк напишет доклад о Мао!
- О, я думаю, что культурная революция… - подхватывает Джоди…
Но Грэм не даёт ей закончить:
- Слушай, ты что-то слишком много говоришь для человека, которого сюда ещё не приняли.
Такого поворота событий Джоди не ожидала:
- Ты о чём?
- Я о том, что для начала давай-ка посмотрим, сможешь ли ты сюда поступить. А потом мы начнём спрашивать у тебя о твоём мнении.
Джоди начинает выходить из себя:
- Послушай, не надо вымещать на мне злость за то, что какой-то гопник объяснил тебе, какой ты на самом деле неудачник.
- Я не неудачник! - возмущается Грэм. - Да у меня ай-кью 165!!!
- Ну и что? - Джоди входит в раж. - Всё равно ты надоедливое убожество. Попробуй хоть раз вынуть голову из задницы и открыть свои близорукие глазки. Или тебе недостаточно ай-кью 165, чтобы понять, кто ты есть на самом деле?
Она разворачивается и уходит.
- Я прослежу, чтобы вы тут больше не появлялись! - вопит Грэм.
- Спасибо, - отвечает ему Дарья, - успокоил. А то мне казалось, что ты сейчас начнёшь угрожать, - она выходит вслед за Джоди.
Эта сцена - одна из самых важных в мультике, и она позволяет подтвердить многие наши выводы. Во-первых, здесь прямо говорится о том, что детские игры в популярность - подготовка ко взрослой жизни, в которой измерение людей происходит в долларах (а “элитных” людей - в миллионах долларов).
Во-вторых, Дарья отказывается от шанса вступить в их ряды (“Итак, Лондейл или Гроув Хиллз?” - “Продолжаю тусить в Лондейле. Если я переведусь сюда, то в конце концов насыплю им яда в фарш для гамбургеров”), чем снова демонстрирует свою радикальную антисистемность: она не удовлетворена не собственным положением внутри системы, а самой системой. Более того, к будущей “элите” она испытывает чуть ли не большее отвращение, чем к своим одноклассникам. Те - рядовые жертвы общества потребления и не понимают, что можно жить иначе. Иное дело - люди с ай-кью 165, решившие употребить свои таланты на зарабатывание миллионов. Они - негодяи, “моральные банкроты”, иметь с ними что-то общее позорно.
В-третьих, Джоди полностью раскрывает свой потенциал “альтернативной Дарьи”: она рьяно пытается подружиться с учениками Гроув Хиллз, даже после того, как становится ясно, насколько они, в сущности, неприятные дети, - и терпит сокрушительный провал. Она хочет преподать Дарье урок бесконфликтного общения, показать, что можно “завоевать друзей и оказать влияние на людей”, просто “дав им шанс”, но этот метод не срабатывает, и Джоди вынуждена прибегнуть к ругани и грубости (потому что не владеет искусством колких насмешек ввиду отсутствия практики). Оказывается, ей самой есть чему поучиться у подруги.
Суть урока в том, куда ведут конформизм и позитивное мышление, - внутрь системы. Подобно тому, как отец Дарьи, поступившись принципами, превратился в “продажную тварь в униформе” и “такого же безликого простофилю, как все”, они с Джоди могли бы стать надоедливыми убожествами, цитирующими Айн Рэнд. Если ты даёшь системе шанс - рано или поздно ты станешь её частью, и она сделает из тебя именно то, что ты презираешь.
Разумеется, отказ от подобного само-предательства - это сознательный этический выбор, который, по сути, определяет человеческую личность. Это - истинная оценка человека, которую призван замаскировать мир тотальной рыночной подмены. Когда Джоди объясняет Грэму, кто он есть “на самом деле”, она имеет в виду именно это, и ситуацию не спасёт ни первый миллион, который он непременно когда-нибудь “заработает”, ни второй, ни третий, хотя они существенно повысят его “стоимость”. В глубине души Грэм сам это понимает, о чём свидетельствует истерика, которую он закатывает. Но он старательно лжёт себе, будто высокие баллы и большие деньги сделают его лучше. Глупый обыватель (Кевин, например) и так охотно верит в то, что говорит о нём общественное мнение, а умному обывателю приходится себя убеждать.
На примере этой серии хорошо видно то, о чём упоминалось в предисловии: каким образом честный и разумный человек за 18 лет жизни в обществе потребления закономерно приходит к антикапиталистическим убеждениям. Одного интеллекта действительно мало, в дополнение к нему нужна честность по отношению к самому себе. Идиосинкразия к попыткам внушить себе веру в ложные идеалы. Умение не прятать голову в задницу.
* * *
Триумф Джоди над обитателями Гроув Хиллз одновременно служит пиком её развития как персонажа. В конце третьего эпизода, когда Дарья и Джейн отказываются покупать билеты на очередное добровольно-принудительное школьное мероприятие, Джоди бросает: “Вы, ребята, безнадёжны” (s3e12). Очевидно, ей начинает казаться, что, когда речь идёт об ответственной внеклассной деятельности, романтика нигилизма всё же неуместна. На этом сближение Джоди с Дарьей прекращается, и незамедлительно - в начале четвёртого сезона - происходит их самая серьёзная ссора (s4e01).
Миссис Беннет задаёт практическую работу: класс должен разбиться на пары; каждой паре необходимо выбрать одну из отраслей “повседневной экономики” (съём квартиры, открытие пенсионного счёта и т.п.), подготовить проект, включающий несколько начальных шагов в выбранной сфере деятельности, выполнить эти шаги и написать отчёт. Дарья временно не разговаривает с Джейн (из-за того случая) и поэтому объединяется с Джоди.
Джоди ещё в Гроув Хиллз упоминала о том, что после школы хотела бы начать свой бизнес, связанный с консультационными услугами, стартапами и социальными меньшинствами. Дарья скорее склоняется к планированию расходов на похороны Квин, но Джоди демонстрирует более практичный подход к заданию и убеждает деловую партнёршу попытаться взять кредит на создание будущей консалтинговой фирмы. Выбрав название для предприятия (Дарья предлагает «На грани банкротства, инкорпорейтед», но Джоди настаивает на своём варианте, «Миллениум Проджект Энтерпрайзез»), они составляют презентацию и отправляются в банк.
- Итак, задача «Миллениум Проджект Энтерпрайзез», - объясняет Джоди менеджеру по кредитованию, - заключается в том, чтобы побуждать молодых людей и девушек принимать собственные инвестиционные решения, так чтобы вложение капитала стало для них таким же естественным занятием, как покупка гамбургера.
- Ведь все мы знаем, насколько естественное происхождение имеют эти гамбургеры, - добавляет Дарья.
Менеджер не улавливает юмора, но хвалит бизнес-план:
- Захватывающая идея и весьма впечатляющая презентация. Но… две школьницы без делового опыта? Таких, как вы, мы называем соискателями с высоким уровнем риска. Я не думаю, что банк согласится предоставить вам ссуду. Если только, Дарья, - тут он впервые смотрит на неё доверительно, - твой отец не согласится выступить созаёмщиком.
- Не думаю, что смогу пойти на это, - отвечает Дарья. - Один сердечный приступ у него уже был.
- Ну тогда, - говорит менеджер, - извините.
- А как насчёт моего отца? - возмущается Джоди.
- Что насчёт него? - удивляется менеджер. - Он что, смыслит в бизнесе?
- Вообще-то он помог мне составить эту заявку, которая вас так впечатлила.
Менеджера осеняет:
- Так твой отец - Эндрю Лэндон?!
Это в корне меняет дело:
- Значит у тебя наследственная деловая жилка! Давай-ка я покажу твой план боссу. Посмотрим, что он скажет!
Но Джоди уже разозлилась не на шутку:
- Знаете что, у моего отца цвет кожи - с таким же высоким уровнем риска, как у меня, - на этом она встаёт и гневно покидает помещение.
На улице она продолжает рвать и метать:
- Вот ведь нахал! Выслушал мою презентацию, все мои ответы на свои вопросы, а потом просит твоего отца подписать заявку! Почему? Потому что ты правильного цвета.
- Я просто хочу, - продолжает Джоди, - чтобы люди оценивали меня в соответствии с моими заслугами!
Дарья, как и в Гроув Хиллз, одобряет справедливое возмущение подруги и высказывает надежду на то, что в другом банке менеджер не окажется расистом. В то же время она недооценивает деловую хватку партнёрши: та уже учла ошибки и на следующем собеседовании ведёт себя совсем по-другому.
- Здравствуйте, девочки, - приветствует их сотрудник нового банка. - Вы, как я понял, собираетесь начать бизнес. Расскажите мне о нём.
- Да, мы так увлечены этой идеей, - говорит Джоди, - и мы проработали детальный бизнес-план… нам помог мой папа… Эндрю Лэндон!!
Разумеется, дальше всё идёт как по маслу. “Вооружённые реалистичной постановкой задачи и подробным рассчитанным вперёд на три года бизнес-планом, - напишет Джоди в отчёте, - мы смогли добиться ссуды на создание предприятия и открытия кредитной линии во втором посещённом нами банке”. Далее: “После того, как мы объяснили, что всё это - школьное задание, менеджер по кредитованию пожал нам руки и сказал, чтобы мы обязательно вернулись и встретились с ним, когда будем готовы начать настоящий бизнес”.
- И все мы ушли в закат, распевая песнь радости, - резюмирует Дарья.
- Что-то не так? - спрашивает Джоди настороженно.
- Что может быть не так? Это же был триумф всех участников.
- Тогда в чём проблема?
- Какая проблема?
- Твоя проблема.
- Нет проблем. Всё как ты сказала: вооружённые тем-то и тем-то мы вошли и получили ссуду, которая полагалась нам строго в соответствии с нашими личными заслугами.
- Ага. Тогда какова твоя версия случившегося?
- Я думаю, произошло вот что: ты пошла в один банк, и кредитный специалист отказывал тебе на основании твоей молодости и, возможно, твоей расы до тех пор, пока не обнаружил, кто твой отец, после чего он начал целовать твою задницу; ты назвала его лицемером, и мы ушли…
- Правильно.
- …только для того, чтобы направиться в следующий банк, где первыми произнесёнными тобой словами стало имя твоего отца.
- На что ты намекаешь, Дарья?
- Ну, что было более лицемерным: когда первый чувак передумал, узнав, кто твой отец, или когда ты позаботилась о том, чтобы второй чувак узнал об этом ещё до того, как он составил собственное мнение?
- Ты называешь меня лицемеркой?
- Нет, я просто хочу сказать…
- Послушай, нашим заданием было получить ссуду, а не спасать мир. Предполагалось, что мы будем действовать как взрослые во взрослой финансовой ситуации, и я сделала именно это. Я использовала ресурс, которым располагала, - имя моего отца - чтобы получить ссуду. И если я вдруг отклонилась от чёрно-белого мира твоей этики, извини за невольный каламбур…
- Ничего страшного.
- …и оказалась в промежуточном положении, - что ж, жаль! Может первый парень был расистом, а может и нет. Может я была права, а может погорячилась. Между прочим, ты бы вообще со мной не работала, если бы не поссорилась с Джейн. Это делает тебя расисткой?
- Не говори ерунды!
- А ты не говори мне, что этично, а что нет!!! Я подошла к ситуации как находчивая предпринимательница - и это я получила ссуду!
- Всё ясно.
- Мы закончили?
- О да. Закончили.
- Хорошо, тогда увидимся в школе.
История с получением кредита не только подкрепляет наши выводы, связанные с тем, что современный капитализм требует от своих агентов поступаться этическими принципами, в ней есть и другая, не такая заметная, но важная линия: мы узнаём, что Дарья (в отличие от Джоди) совершенно не в восторге от идеи стать бизнесвумэн. За всё время участия в проекте она ни разу не говорит, что одобряет подобные инициативы, что они хоть в какой-то мере её интересуют или что она хочет заниматься чем-то похожим в будущем. Напротив, она несколько раз даёт понять, что ни на минуту всего этого не допускает.
Во-первых, название «На грани банкротства, инкорпорейтед», которое она предлагает, отсылает к фирме её отца, пребывающей в этом положении уже не первый год. Вряд ли Дарья считает себя глупее или бесталаннее него, но, тем не менее, никакой надежды на успех в предпринимательской деятельности у неё нет. Фраза “ничто не сравнится с тем, когда ты сам свой босс” в её устах из жизнерадостного девиза превращается в смертный приговор.
Во-вторых, суть проекта, который придумала Джоди, - молодёжь, инвестирующая средства, и фирмы-консультанты, помогающие тинейджерам с вложением капиталов, - кажется Дарье абсурдом - “это настолько же натурально, насколько натурально мясо в гамбургере из фаст-фуда”. То есть, она не лелеет тайную надежду покорить фондовые рынки, не вставая из-за парты, и вообще не считает подобные стремления здравыми.
В-третьих, она уверена, что если попросит отца поставить под соглашением подпись, то его хватит кондратий. Оба менеджера восхищены бизнес-планом Джоди, но это не убеждает Дарью в том, что от взятого кредита может быть что-то, кроме вреда.
В-четвёртых, она не спорит с Джоди, когда та говорит, что “подошла к ситуации как находчивая предпринимательница”. Видимо, Дарья и не ждёт от находчивых предпринимателей приличного поведения.
Эти наблюдения дают нам первые наброски точного ответа на вопрос о позиции, с которой Дарья критикует экономические механизмы общества потребления, вернее, сужают множество возможных вариантов.
Если некто считает, что беды современности берутся от того, что капиталистические отношения недостаточно развиты, и, следовательно, их надо всемерно усиливать, то его героями должны быть бизнесмены, гордые рыцари в драгоценных доспехах, вооружённые толстыми пачками хрустящих банкнот, с лёгкостью подчиняющие стихию рынка своей воле и всегда побеждающие любого, кто отважится бросить им вызов на арене конкуренции. Джоди, конечно, далека от подобной идеализации предпринимательства (в частности, потому что может наблюдать его минусы на примере собственной семьи), но она совершенно точно верит в то, что существует некий “хороший”, “добрый” бизнес, который может принести людям пользу и сделать мир лучше - и она ждёт не дождётся, когда подрастёт и сможет им заняться.
Она снова (и в последний раз) выступает в качестве “альтернативной Дарьи”, показывая, что у настоящей Дарьи, с её чёрно-белой этикой, по крайней мере, есть серьёзные сомнения на этот счёт.
В конце эпизода Дарья и Джоди вроде бы мирятся, но после этой попытки сотрудничества отношения между ними практически прерываются. На протяжении всего остального сезона они едва перекидываются парой слов. В полнометражке они немного общаются в дружелюбном ключе, но никаких серьёзных вопросов, как раньше, уже не обсуждают. Очевидно, попытав счастья с «Миллениум Проджект Энтерпрайзез», они убеждаются в несовместимости своих мировоззрений, и теперь всё, что им остаётся, - держать уважительную дистанцию.
* * *
А нам осталось поговорить о трёх одноклассниках Дарьи, находящихся на более второстепенных ролях: о Мэке Маккензи, Апчаке (MTV перевело его прозвище как “Тошнотик”) и Андреа.
Мэк - капитан футбольной команды, единственный лондейлский футболист, который в состоянии сам написать тест (s4e04), выполнить сложение дробей (s5e01) или вспомнить, о чём писал Шекспир (s1e04). Он - толковый трудолюбивый парень из бедной семьи. Бедность порой вынуждает его подрабатывать, причём работа достаётся неприятная и оплачиваемая по минимуму (IIFY?).
Мэк встречается с Джоди. Иногда разница в происхождении даёт о себе знать, и они ругаются, но в целом их отношения можно назвать прочными.
Будучи капитаном команды, Мэк всё время общается с футболистами, особенно с Кевином. Тупость и назойливость последнего не могут не выводить из себя, но Мэк находит силы поддерживать дружбу, а при случае старается рассказать Кевину что-нибудь полезное и развивающее (s4e05). Иногда Мэк пытается положительно повлиять на всю команду, но обычно эти инициативы терпят крах:
- Как капитан команды, я хотел бы сказать, что в жизни есть вещи поважнее победы.
- Конечно, - перебивает Кевин, - например, надрать чей-нибудь чёртов зад! Круто! Мы чемпионы, друзья!
- Мм… Кевин…
- А я квотербэк!!!
(s3e07)
В целом, Мэк - положительный герой, и все его уважают (включая Дарью, но исключая мисс Барч, которая не может позволить себе уважать мужчину).
Чарльз Рутхаймер Третий (a. k. a. Апчак) в этом смысле выступает полной противоположностью Мэка - соученики и, особенно, соученицы сторонятся его как прокажённого.
Чарльз - отпрыск состоятельного семейства. Он умён, находчив и обходителен. Элегантность, с которой он выполняет лабораторные работы (s1e07), может сравниться только с изысканностью обивки заднего сидения его кабриолета (s4e06). Он мастерски умеет торговаться (s2e05), превосходно владеет искусством иллюзионизма (s5e09), а на дискотеках работает заправским диджеем (s3e04). Почему же все так его ненавидят?
Дело в том, что он не способен пройти мимо девушки, не сделав откровенного сексуального намёка. Всё, что он говорит, так или иначе, выступает формой пикапа - абсолютно неэффективного и пошлого до тошноты (отсюда - кличка). Отказ Апчак воспринимает как демонстрацию темперамента; это заводит его ещё больше, поэтому из образа Казановы он не выходит никогда. Кроме того, он подглядывает за уединившимися парами (s3e11), а иногда фотографирует их (s1e07) с целью шантажа… и не только. В общем, это Грэм из Гроув Хиллз - “интеллектуально одарённый моральный банкрот” - нашедший свою нишу в коллективе бесплатной государственной школы. Разумеется, рано или поздно таланты в области торговли принесут ему первый миллион, и естественно, он не упустит возможности отправиться на Ривьеру в компании супермоделей. Темпераментных супермоделей!
Дарья и Джейн презирают этого (пока) незадачливого плейбоя и начинают издеваться над ним при первой возможности - в противоположность Мэку, над которым ни разу даже не подшучивают.
Андреа - загадочная девочка-гот - также не удостаивается практически ни единой насмешки за все пять сезонов. Мы знакомимся с ней в серии о кафе, на открытии которого она читает одно из своих стихотворений:
У Андреа есть ужасный секрет: родители заставляют её работать в гипермаркете-дискаунтере. Зачем ей эта “дерьмовая работа”, как она её называет, не объясняется. Видимо, по аналогии с Мэком, причина - в бедности их семьи.
Андреа безумно стесняется несоответствия между своим возвышенным имиджем и никчёмным родом занятий, и когда Дарья и Джейн внезапно узнают страшную правду, готовится к худшему: “Что ж, вы меня раскрыли. Теперь можете посмеяться над беспомощной готкой, которую родители заставляют работать (…) в дебильном магазине. Давайте, размажьте меня, как вы это делаете со всеми остальными” (s4e09).
Но те глядят на неё в недоумении:
- Да я просто шнурок хотела купить…
- Уж вряд ли мы смогли бы размазать тебя сильнее, чем ты сама только что это сделала.
- Шнурки? - Андреа не верит своим ушам. - Секция 197b.
- Спасибо. Мы тебя не видели, - прощается Дарья.
- И ты нас тут не видела, - добавляет Джейн. Они уходят.
Как и в случае с Мэком, Дарье и Джейн не приходит в голову смеяться над кем-то, кто вынужден заниматься не самым приятным физическим трудом, - в процитированной сцене это показано настолько прямо, насколько можно. Они скорее склонны войти в положение и посочувствовать. Дарья сама недолго работала в магазине (s3e06), поэтому её солидарность вполне органична.
Они с Джейн презирают маркетинг, модельный бизнес, привычку побеждать во что бы то ни стало, навязанные ценности, редакционную политику молодёжных журналов, беспринципных мерзавцев, которые управляют Америкой, и их молодую поросль, расизм, необходимость пресмыкаться перед банкирами, самих банкиров, пресмыкающихся перед любым богатым клиентом, - весь больной безумный мир, в котором школьники обязаны играть в футбол или думать об инвестициях вместо того, чтобы учиться и жить своей жизнью. В этот набор объектов ненависти не входит бедняк, вынужденный трудиться, продавая свою рабочую силу в обмен на минимальную зарплату. Это - последний важный вывод, который мы можем сделать, познакомившись с одноклассниками Дарьи и рассмотрев их взаимоотношения.
Вряд ли именно эта мысль посещает Андреа во время той внезапной встречи в гипермаркете, но после неё она впервые за четыре сезона улыбается.
В отличие от Джейн, которая периодически экспериментирует, отправляясь на поиски нового имиджа, новых увлечений, нового образа жизни, Дарья в подобных вопросах довольно консервативна. Один раз она переодевается в джинсы и футболку (s1e11); ещё есть серия, в которой она пытается приспособиться к контактным линзам (s3e01). Попытка едва не вызывает кризис идентичности (“Я лицемерка и притворщица… Очки - это пофигизм и бескомпромиссность, в них - моя суть… Была! Все теперь знают о моём тщеславии…”), и больше Дарья ничего в своей наружности не меняет до конца сериала (по крайней мере, добровольно).
Однажды она сопровождает сестру на приём к пластическому хирургу и случайно выясняет, как будет выглядеть, если всерьёз займётся лицом, - точь-в-точь как Квин (s1e09). Через некоторое время это превращение начинает происходить с Дарьей в ночных кошмарах (s2e06). В общем, она не очень хочет меняться.
Убеждениями, отношением к окружающей действительности Дарья дорожит ещё больше, чем внешним видом (который, как сообщает нам серия о контактных линзах, по сути является проекцией её внутреннего мира). Поэтому в сериале нет прямой демонстрации того, что произойдёт, если Дарья изменит не внешность, а характер: перестанет видеть во всём (в том числе и) отрицательную сторону, оставит сарказм, научится с лёгкостью обзаводиться друзьями. Зато в одном классе с ней учится Джоди Лэндон - отличница и всеобщая любимица, преуспевающая в учёбе, во внеклассной работе и в спорте. Для зрителей Джоди служит примером интеллектуально одарённой конформистки, то есть как раз эдакой “альтернативной Дарьей”, которая не злоупотребляет едкой иронией, лишена негативности и нацелена на успех.
Первое противопоставление характеров Дарьи и Джоди имеет место во время приключений в «Молле миллениума» (s1e05). Встреча с работниками администрации торгового комплекса, обставленная как часть экскурсии, на деле оказывается маркетинговым исследованием, в котором детям отведена роль невольных и неоплачиваемых подопытных. Когда раскрывается правда (в виде людей по другую сторону зеркала), Джоди немедленно начинает возмущаться:
- Меня использовали. Мои права нарушены. Чую, не такой уж и весёлый этот «Молл», и хорошо бы сообщить об этом прессе.
Важный дядя в галстуке пытается договориться:
- Ладно, голубушка, хочешь купон на бесплатный замороженный йогурт?
- Не надо меня оскорблять.
- Тогда, может быть, десятидолларовый купон?
Дальше идёт торговля, ставки поднимаются до двадцатидолларового купона каждому в классе. Возмущённая Дарья гневно восклицает: “Как вы не понимаете, это же дело принципа!” Но Джоди уже вполне удовлетворена предложенной компенсацией. Она бросает: “Нет, вовсе нет”, - и класс начинает разбирать купоны.
Родители Джоди - важные шишки из мира большого бизнеса. Высокого положения в обществе они добились упорным трудом и вопреки цвету своей кожи - что называется, “сделали себя сами”. Этот факт сыграл решающую роль в формировании мировоззрения, которое они разделяют и которое с успехом прививают дочери. Перфекционизм, стопроцентная собранность, полная самоотдача, максимальные достижения во всём, за что берёшься, улыбка, беспощадное презрение к лени (а также другим формам отдыха), готовность жертвовать чем угодно ради будущей карьеры - эти качества Джоди впитала с молоком матери.
Вот, например, список того, на что она тратит летние каникулы: 1) стажировка в офисе конгрессмена по 20 часов в неделю, 2) благотворительность, 3) волонтёрство в столовой для бездомных, 4) работа в службе доверия, 5) уроки гольфа (IIFY?). И, разумеется, подготовка к колледжу. Джоди с большой радостью сходила бы на пляж, но родители непреклонны, и ей приходится соответствовать их ожиданиям (s4e05).
Лэндоны, как и положено преуспевающим бизнесменам в первом поколении, придерживаются правых взглядов и не стесняются их высказывать: “Знаешь, кто меня бесит, Джейк? Те, кто мошенничает с соцобеспечением, чёрт бы их побрал! (…) Возблагодарим Господа, ниспославшего нам творческую бухгалтерию, не то половина моего чистого дохода уходила бы на прокорм этих бездельников. (…) Из-за этих вонючих мошенников американским компаниям приходится использовать детский труд!” (s2e08). Государство, заставляющее честного предпринимателя не дать умереть с голоду “вонючим мошенникам”, то есть беднякам, также вызывает его праведный гнев: “И это - снижение налогов? Да аппетит, бывает, сильнее снижается!” (IICY?) Отношения в семье Лэндонов довольно патриархальны: мать Джоди была вынуждена оставить блестящую карьеру после того, как родила младшего ребёнка (мальчика), потому что муж запретил отдавать его в детский сад (s4e07).
Разумеется, Джоди копирует подход родителей к жизни, что обычно приводит к спорам с Дарьей. Например, в серии о модельном агентстве она хочет попробовать силы в конкурсе, который оно устраивает (s1e06). Когда Дарья и Джейн об этом узнают, они, как обычно, начинают издеваться, и тут оказывается, что Джоди откровенно не понимает, что их не устраивает:
- Знаете, вам вовсе не обязательно быть против всего на свете. Если девушку интересуют курсы моделей, вы не можете запретить ей на них ходить.
За этой фразой легко разглядеть контуры предпринимательской философии Лэндонов: люди занимаются бизнесом, они имеют на это полное право, какого чёрта вы им мешаете?
Дарье приходится аргументировать:
- Запретить, может, и не могу, но нельзя же позволять модельерской мафии впаривать нам свои курсы на школьной территории.
- Это нечестно по отношению к наркодилерам, - поддакивает Джейн. - Им-то приходится ждать за парковкой.
- Это абсолютно добровольно! - не сдаётся Джоди. - В чём проблема?!
Действительно, у школьниц есть право не попадаться в когти модельных стервятников, так же как у безработных, живущих на пособие, есть право найти работу и больше не обирать успешное семейство Лэндонов.
- Никаких проблем, - парирует Дарья, - но зачем останавливаться на модельном бизнесе? Наверняка в городе есть стрип-клуб, владельцы которого были бы не прочь прийти сюда и нанять танцовщиц?
- Не упоминайте эту идею при Бриттани, - говорит Джоди задумчиво. Похоже, она, наконец, поняла, о чём ей толкуют.
С точки зрения сюжета, это довольно проходной диалог, но он важен как иллюстрация развития характеров персонажей. Джоди в споре опирается на формальные права человека, Дарья - на своё недовольство реальным обществом, формально основанным на этих правах. Кончено, увлечение школьниц миром высокой моды абсолютно добровольно - ровно так же добровольно две серии назад Дарья и Джейн продавали шоколадки, а миссис Йохансен хотела купить у них все двадцать с лишним штук, чтобы, по всей вероятности, навечно отправиться в шоколадный рай.
Второй раз Дарья и Джейн ссорятся с Джоди в конце первого сезона (s1e13). Джоди, как вице-президент Ученического совета, должна произносить торжественную речь в честь Томми Шермана - знаменитого лондейлского футболиста (и, по совместительству, крайне тупого и самовлюблённого урода), прибывшего в родную школу с визитом, - и мемориальной стойки ворот, которую мисс Ли решила воздвигнуть в его честь. Джоди не знает, с какой стороны взяться за восхваление столь заслуженного члена общества, и обращается за помощью к одноклассницам:
- Слушай, Дарья, я написала вступление к речи, но дальше ничего не выходит. Можно я тебе его прочту?
Дарья, как обычно, не скрывает своего отношения к происходящему:
- А это освободит меня от необходимости слушать его потом?
- “Добрый день, ученики, преподаватели и выдающиеся выпускники Лондейл Хай. Как представительница Ученического совета, я…” Есть мысли, как это продолжить?
У Дарьи всегда есть мысли:
- “Для меня выпала большая честь в очередной раз донести до вас идею о том, что учёба ни в коем случае не заменяет победу…”
- И что дело не в том, насколько прилежно вы учитесь, - продолжает Джейн, - а в том, насколько яростно вы играете в футбол!
Джоди обижается:
- Чёрт, вы думали, мне это понравится?
Дарья снова вынуждена объяснять свою позицию:
- Зачем произносить речь, если не веришь в то, что говоришь?
- Потому что я член совета. Это ответственная должность, и сегодня я отвечаю за целование задницы какого-то придурка, чьё имя присвоили стойке футбольных ворот. И вот теперь, благодаря вам, я начала отлично себя чувствовать по этому поводу! - выпалив эту гневную тираду, Джоди убегает.
Её расстройство можно понять, ведь насмешки Дарьи и Джейн попали точно в цель. Воспитание требует от Джоди всегда и во всём добиваться успеха, фраза “учёба не заменяет победу” в полной мере относится к ней самой. Ради высокого положения в совете необходимо похвалить перед всей школой редкого придурка и мерзавца? Это вобьёт ложные ценности общества потребления ещё глубже в головы незадачливых одноклассников (Кевин, например, просто фанатеет от Томми Шермана)? Что ж, надо так надо. Наверняка в этой ситуации можно найти много плюсов. Если хорошо поискать. В любом случае, ответственная должность иногда требует совершать подобные поступки. Так же, как ещё более ответственные должности требуют от куда более ответственных людей использовать детский труд.
* * *
Дарья достаточно последовательна в своём нигилизме, что приводит её к конфликтам с внешним миром. Джоди, наоборот, ради победы постоянно идёт на компромиссы с совестью, и потому носит свой конфликт внутри. Баланс сил иногда смещается, что для зрителей выглядит как развитие её характера.
Во втором и третьем сезонах она (возможно под влиянием Дарьи) начинает ставить привычные ценности под сомнение. Например, приняв участие в устроенном мисс Ли показе свадебных нарядов, она внезапно заявляет: “Дарья в чём-то была права. Почему школьники должны думать о свадьбе? Если я увижу ещё одну осоловелую милую девочку, прилипшую к какому-нибудь безмозглому болвану…” (s2e04). Или, когда в Лондейл приезжает издательница популярных девичьих журналов, Джоди сразу задаёт ей резкий вопрос: “Не кажется ли вам, что вашему журналу стоило бы постараться представить мультикультурную, полиэтничную и менее тупоумную точку зрения, чтобы просвещать девочек, а не просто использовать их как аудиторию для рекламы?” (s3e05) (Джоди из первого сезона ответила бы на это: “Если девочкам нравится именно такой журнал, то нельзя запретить им его читать, в чём дело?”) Кроме того, она проявляет интерес к социальным проблемам, например, снимает документальный фильм о забастовке (s2e06).
Соответственно, если в первом сезоне Дарья и Джоди либо спорят, либо блюдут нейтралитет, то во втором и третьем они заметно сближаются. Джоди приглашает Дарью поработать над школьным ежегодником (s2e07), навещает её в больнице (s2e09) и вообще пытается поддержать в непростых ситуациях (s2e12, s3e01).
Апогеем их дружбы становится совместное посещение школы Гроув Хиллз - частного интерната для одарённых детей из богатых семейств (s2e08). В Гроув Хиллз день открытых дверей. Дарья и Джоди (вместе с родителями) приглашены как две лучшие ученицы Лондейл Хай.
После короткого неформального приветствия детей собирают в аудитории для просмотра рекламного фильма: “В Гроув Хиллз вы можете обдумывать творчество Пруста в просторных комнатах общежитий, беседовать на латыни, вкушая изысканные яства (…) Итак, занимайте места, следующая станция на вашем пути к мудрости - Гроув Хиллз”.
Для родителей подготовлен намного более прагматичный ролик: “Добро пожаловать в благословенные коридоры Гроув Хиллз! Все богатые и влиятельные люди откуда-то знают друг друга. Вам кажется, это совпадение? Всё проще: они вместе ходили в школу! Не обрекайте своё одарённое потомство на прозябание внутри системы бесплатного государственного образования. Что вы предпочтёте для ребёнка: досрочное поступление в университет Лиги Плюща или загнивание в каком-нибудь третьесортном колледже?”
Понятно, что на Дарью реклама впечатления не производит, она нужна для того, чтобы мы поняли, куда она попала, - в кузницу “элиты” американского общества. Они с Джоди знакомятся с будущими “богатыми и влиятельными”, и поначалу всё идёт хорошо. Объясняя, в чём состоят преимущества учёбы в Гроув Хиллз, ученики интерната - Лара, Грэм и Кэссиди - делают упор на том, что тут детям не приходится общаться с недоумками, включая родителей. Дарья хихикает и говорит, что, видимо, это место не такое уж и плохое, - ей явно импонирует идея сократить своё общение с недоумками.
Завязывается светская беседа:
- Говорят, старшие классы - лучшее время в жизни.
- Только если это очень короткая жизнь, - шутит Дарья.
И тут же получает комплимент от Грэма:
- Точно! Ты остроумная.
- Видишь, - радуется Джоди, - что бывает, если дать людям шанс. - Она довольна, что Дарья легко находит с хозяевами вечеринки общий язык, видимо, приписывая это своему благотворному влиянию.
- Лучшие годы начнутся, - продолжает Грэм, - когда мы заработаем первый миллион. Я жду не дождусь, когда смогу отправиться на прогулку по Ривьере, обнимая каждой рукой по фотомодели.
- Вот это да, - усмехается Дарья. - Получается, можно быть интеллектуально одарённым, и в то же время моральным банкротом.
- Конечно! - улыбается Грэм. - Я так на это надеюсь!
- Боже мой, - восклицает вдруг Лара.
- Я не могу поверить, что у Дэвида хватило наглости появиться тут, - взгляды устремляются на одинокого грустного мальчика, с которым никто не разговаривает.
- В чём он провинился? Списывал? - интересуется Джоди.
- Хуже. Сегодня нам раздали результаты академических оценочных тестов, - объясняет Кэссиди. - Дэвид попал в девяностый процентиль. Идиот!
- Я больше не могу с ним общаться, - добавляет Лара. - Он слишком… банальный.
- А ведь был таким интересным, - соглашается Грэм.
Дарья внезапно понимает: эта школа отличается от Лондейл Хай только тем, что вместо популярности для определения статуса тут используют оценки.
- Возблагодарим господа за стандартизированные тесты, - она возвращается к своей обычной ехидной манере. - Без них как бы мы узнали, кто наши настоящие друзья?
- Точно, - соглашается Грэм. - В смысле, забавно.
Дарья победно поворачивается к Джоди:
- Видишь, что бывает, если “дать людям шанс”?
Но та продолжает искать в новых знакомых положительные черты и затевает разговор об их прошлом.
- Прежде, чем попасть сюда, - вспоминает Лара, - я была интеллектуалом-изгоем. Я цитировала им Айн Рэнд, а они смеялись надо мной!
- Вообще, Айн Рэнд мне как-то не очень, - говорит Джоди.
- Дело не в этом, - перебивает Грэм. - Дело в том, что ты знаешь, кто она такая! И в том, что в Гроув Хиллз ты можешь обсуждать её с людьми вроде нас, а не с идиотами, дураками и квотербэком, - он ударяется в собственные воспоминания, - который раструбил на всю школу, что ты принимаешь душ, завернувшись в полотенце. Я бы посмотрел, как квотербэк напишет доклад о Мао!
- О, я думаю, что культурная революция… - подхватывает Джоди…
Но Грэм не даёт ей закончить:
- Слушай, ты что-то слишком много говоришь для человека, которого сюда ещё не приняли.
Такого поворота событий Джоди не ожидала:
- Ты о чём?
- Я о том, что для начала давай-ка посмотрим, сможешь ли ты сюда поступить. А потом мы начнём спрашивать у тебя о твоём мнении.
Джоди начинает выходить из себя:
- Послушай, не надо вымещать на мне злость за то, что какой-то гопник объяснил тебе, какой ты на самом деле неудачник.
- Я не неудачник! - возмущается Грэм. - Да у меня ай-кью 165!!!
- Ну и что? - Джоди входит в раж. - Всё равно ты надоедливое убожество. Попробуй хоть раз вынуть голову из задницы и открыть свои близорукие глазки. Или тебе недостаточно ай-кью 165, чтобы понять, кто ты есть на самом деле?
Она разворачивается и уходит.
- Я прослежу, чтобы вы тут больше не появлялись! - вопит Грэм.
- Спасибо, - отвечает ему Дарья, - успокоил. А то мне казалось, что ты сейчас начнёшь угрожать, - она выходит вслед за Джоди.
Эта сцена - одна из самых важных в мультике, и она позволяет подтвердить многие наши выводы. Во-первых, здесь прямо говорится о том, что детские игры в популярность - подготовка ко взрослой жизни, в которой измерение людей происходит в долларах (а “элитных” людей - в миллионах долларов).
Во-вторых, Дарья отказывается от шанса вступить в их ряды (“Итак, Лондейл или Гроув Хиллз?” - “Продолжаю тусить в Лондейле. Если я переведусь сюда, то в конце концов насыплю им яда в фарш для гамбургеров”), чем снова демонстрирует свою радикальную антисистемность: она не удовлетворена не собственным положением внутри системы, а самой системой. Более того, к будущей “элите” она испытывает чуть ли не большее отвращение, чем к своим одноклассникам. Те - рядовые жертвы общества потребления и не понимают, что можно жить иначе. Иное дело - люди с ай-кью 165, решившие употребить свои таланты на зарабатывание миллионов. Они - негодяи, “моральные банкроты”, иметь с ними что-то общее позорно.
В-третьих, Джоди полностью раскрывает свой потенциал “альтернативной Дарьи”: она рьяно пытается подружиться с учениками Гроув Хиллз, даже после того, как становится ясно, насколько они, в сущности, неприятные дети, - и терпит сокрушительный провал. Она хочет преподать Дарье урок бесконфликтного общения, показать, что можно “завоевать друзей и оказать влияние на людей”, просто “дав им шанс”, но этот метод не срабатывает, и Джоди вынуждена прибегнуть к ругани и грубости (потому что не владеет искусством колких насмешек ввиду отсутствия практики). Оказывается, ей самой есть чему поучиться у подруги.
Суть урока в том, куда ведут конформизм и позитивное мышление, - внутрь системы. Подобно тому, как отец Дарьи, поступившись принципами, превратился в “продажную тварь в униформе” и “такого же безликого простофилю, как все”, они с Джоди могли бы стать надоедливыми убожествами, цитирующими Айн Рэнд. Если ты даёшь системе шанс - рано или поздно ты станешь её частью, и она сделает из тебя именно то, что ты презираешь.
Разумеется, отказ от подобного само-предательства - это сознательный этический выбор, который, по сути, определяет человеческую личность. Это - истинная оценка человека, которую призван замаскировать мир тотальной рыночной подмены. Когда Джоди объясняет Грэму, кто он есть “на самом деле”, она имеет в виду именно это, и ситуацию не спасёт ни первый миллион, который он непременно когда-нибудь “заработает”, ни второй, ни третий, хотя они существенно повысят его “стоимость”. В глубине души Грэм сам это понимает, о чём свидетельствует истерика, которую он закатывает. Но он старательно лжёт себе, будто высокие баллы и большие деньги сделают его лучше. Глупый обыватель (Кевин, например) и так охотно верит в то, что говорит о нём общественное мнение, а умному обывателю приходится себя убеждать.
На примере этой серии хорошо видно то, о чём упоминалось в предисловии: каким образом честный и разумный человек за 18 лет жизни в обществе потребления закономерно приходит к антикапиталистическим убеждениям. Одного интеллекта действительно мало, в дополнение к нему нужна честность по отношению к самому себе. Идиосинкразия к попыткам внушить себе веру в ложные идеалы. Умение не прятать голову в задницу.
* * *
Триумф Джоди над обитателями Гроув Хиллз одновременно служит пиком её развития как персонажа. В конце третьего эпизода, когда Дарья и Джейн отказываются покупать билеты на очередное добровольно-принудительное школьное мероприятие, Джоди бросает: “Вы, ребята, безнадёжны” (s3e12). Очевидно, ей начинает казаться, что, когда речь идёт об ответственной внеклассной деятельности, романтика нигилизма всё же неуместна. На этом сближение Джоди с Дарьей прекращается, и незамедлительно - в начале четвёртого сезона - происходит их самая серьёзная ссора (s4e01).
Миссис Беннет задаёт практическую работу: класс должен разбиться на пары; каждой паре необходимо выбрать одну из отраслей “повседневной экономики” (съём квартиры, открытие пенсионного счёта и т.п.), подготовить проект, включающий несколько начальных шагов в выбранной сфере деятельности, выполнить эти шаги и написать отчёт. Дарья временно не разговаривает с Джейн (из-за того случая) и поэтому объединяется с Джоди.
Джоди ещё в Гроув Хиллз упоминала о том, что после школы хотела бы начать свой бизнес, связанный с консультационными услугами, стартапами и социальными меньшинствами. Дарья скорее склоняется к планированию расходов на похороны Квин, но Джоди демонстрирует более практичный подход к заданию и убеждает деловую партнёршу попытаться взять кредит на создание будущей консалтинговой фирмы. Выбрав название для предприятия (Дарья предлагает «На грани банкротства, инкорпорейтед», но Джоди настаивает на своём варианте, «Миллениум Проджект Энтерпрайзез»), они составляют презентацию и отправляются в банк.
- Итак, задача «Миллениум Проджект Энтерпрайзез», - объясняет Джоди менеджеру по кредитованию, - заключается в том, чтобы побуждать молодых людей и девушек принимать собственные инвестиционные решения, так чтобы вложение капитала стало для них таким же естественным занятием, как покупка гамбургера.
- Ведь все мы знаем, насколько естественное происхождение имеют эти гамбургеры, - добавляет Дарья.
Менеджер не улавливает юмора, но хвалит бизнес-план:
- Захватывающая идея и весьма впечатляющая презентация. Но… две школьницы без делового опыта? Таких, как вы, мы называем соискателями с высоким уровнем риска. Я не думаю, что банк согласится предоставить вам ссуду. Если только, Дарья, - тут он впервые смотрит на неё доверительно, - твой отец не согласится выступить созаёмщиком.
- Не думаю, что смогу пойти на это, - отвечает Дарья. - Один сердечный приступ у него уже был.
- Ну тогда, - говорит менеджер, - извините.
- А как насчёт моего отца? - возмущается Джоди.
- Что насчёт него? - удивляется менеджер. - Он что, смыслит в бизнесе?
- Вообще-то он помог мне составить эту заявку, которая вас так впечатлила.
Менеджера осеняет:
- Так твой отец - Эндрю Лэндон?!
Это в корне меняет дело:
- Значит у тебя наследственная деловая жилка! Давай-ка я покажу твой план боссу. Посмотрим, что он скажет!
Но Джоди уже разозлилась не на шутку:
- Знаете что, у моего отца цвет кожи - с таким же высоким уровнем риска, как у меня, - на этом она встаёт и гневно покидает помещение.
На улице она продолжает рвать и метать:
- Вот ведь нахал! Выслушал мою презентацию, все мои ответы на свои вопросы, а потом просит твоего отца подписать заявку! Почему? Потому что ты правильного цвета.
- Я просто хочу, - продолжает Джоди, - чтобы люди оценивали меня в соответствии с моими заслугами!
Дарья, как и в Гроув Хиллз, одобряет справедливое возмущение подруги и высказывает надежду на то, что в другом банке менеджер не окажется расистом. В то же время она недооценивает деловую хватку партнёрши: та уже учла ошибки и на следующем собеседовании ведёт себя совсем по-другому.
- Здравствуйте, девочки, - приветствует их сотрудник нового банка. - Вы, как я понял, собираетесь начать бизнес. Расскажите мне о нём.
- Да, мы так увлечены этой идеей, - говорит Джоди, - и мы проработали детальный бизнес-план… нам помог мой папа… Эндрю Лэндон!!
Разумеется, дальше всё идёт как по маслу. “Вооружённые реалистичной постановкой задачи и подробным рассчитанным вперёд на три года бизнес-планом, - напишет Джоди в отчёте, - мы смогли добиться ссуды на создание предприятия и открытия кредитной линии во втором посещённом нами банке”. Далее: “После того, как мы объяснили, что всё это - школьное задание, менеджер по кредитованию пожал нам руки и сказал, чтобы мы обязательно вернулись и встретились с ним, когда будем готовы начать настоящий бизнес”.
- И все мы ушли в закат, распевая песнь радости, - резюмирует Дарья.
- Что-то не так? - спрашивает Джоди настороженно.
- Что может быть не так? Это же был триумф всех участников.
- Тогда в чём проблема?
- Какая проблема?
- Твоя проблема.
- Нет проблем. Всё как ты сказала: вооружённые тем-то и тем-то мы вошли и получили ссуду, которая полагалась нам строго в соответствии с нашими личными заслугами.
- Ага. Тогда какова твоя версия случившегося?
- Я думаю, произошло вот что: ты пошла в один банк, и кредитный специалист отказывал тебе на основании твоей молодости и, возможно, твоей расы до тех пор, пока не обнаружил, кто твой отец, после чего он начал целовать твою задницу; ты назвала его лицемером, и мы ушли…
- Правильно.
- …только для того, чтобы направиться в следующий банк, где первыми произнесёнными тобой словами стало имя твоего отца.
- На что ты намекаешь, Дарья?
- Ну, что было более лицемерным: когда первый чувак передумал, узнав, кто твой отец, или когда ты позаботилась о том, чтобы второй чувак узнал об этом ещё до того, как он составил собственное мнение?
- Ты называешь меня лицемеркой?
- Нет, я просто хочу сказать…
- Послушай, нашим заданием было получить ссуду, а не спасать мир. Предполагалось, что мы будем действовать как взрослые во взрослой финансовой ситуации, и я сделала именно это. Я использовала ресурс, которым располагала, - имя моего отца - чтобы получить ссуду. И если я вдруг отклонилась от чёрно-белого мира твоей этики, извини за невольный каламбур…
- Ничего страшного.
- …и оказалась в промежуточном положении, - что ж, жаль! Может первый парень был расистом, а может и нет. Может я была права, а может погорячилась. Между прочим, ты бы вообще со мной не работала, если бы не поссорилась с Джейн. Это делает тебя расисткой?
- Не говори ерунды!
- А ты не говори мне, что этично, а что нет!!! Я подошла к ситуации как находчивая предпринимательница - и это я получила ссуду!
- Всё ясно.
- Мы закончили?
- О да. Закончили.
- Хорошо, тогда увидимся в школе.
История с получением кредита не только подкрепляет наши выводы, связанные с тем, что современный капитализм требует от своих агентов поступаться этическими принципами, в ней есть и другая, не такая заметная, но важная линия: мы узнаём, что Дарья (в отличие от Джоди) совершенно не в восторге от идеи стать бизнесвумэн. За всё время участия в проекте она ни разу не говорит, что одобряет подобные инициативы, что они хоть в какой-то мере её интересуют или что она хочет заниматься чем-то похожим в будущем. Напротив, она несколько раз даёт понять, что ни на минуту всего этого не допускает.
Во-первых, название «На грани банкротства, инкорпорейтед», которое она предлагает, отсылает к фирме её отца, пребывающей в этом положении уже не первый год. Вряд ли Дарья считает себя глупее или бесталаннее него, но, тем не менее, никакой надежды на успех в предпринимательской деятельности у неё нет. Фраза “ничто не сравнится с тем, когда ты сам свой босс” в её устах из жизнерадостного девиза превращается в смертный приговор.
Во-вторых, суть проекта, который придумала Джоди, - молодёжь, инвестирующая средства, и фирмы-консультанты, помогающие тинейджерам с вложением капиталов, - кажется Дарье абсурдом - “это настолько же натурально, насколько натурально мясо в гамбургере из фаст-фуда”. То есть, она не лелеет тайную надежду покорить фондовые рынки, не вставая из-за парты, и вообще не считает подобные стремления здравыми.
В-третьих, она уверена, что если попросит отца поставить под соглашением подпись, то его хватит кондратий. Оба менеджера восхищены бизнес-планом Джоди, но это не убеждает Дарью в том, что от взятого кредита может быть что-то, кроме вреда.
В-четвёртых, она не спорит с Джоди, когда та говорит, что “подошла к ситуации как находчивая предпринимательница”. Видимо, Дарья и не ждёт от находчивых предпринимателей приличного поведения.
Эти наблюдения дают нам первые наброски точного ответа на вопрос о позиции, с которой Дарья критикует экономические механизмы общества потребления, вернее, сужают множество возможных вариантов.
Если некто считает, что беды современности берутся от того, что капиталистические отношения недостаточно развиты, и, следовательно, их надо всемерно усиливать, то его героями должны быть бизнесмены, гордые рыцари в драгоценных доспехах, вооружённые толстыми пачками хрустящих банкнот, с лёгкостью подчиняющие стихию рынка своей воле и всегда побеждающие любого, кто отважится бросить им вызов на арене конкуренции. Джоди, конечно, далека от подобной идеализации предпринимательства (в частности, потому что может наблюдать его минусы на примере собственной семьи), но она совершенно точно верит в то, что существует некий “хороший”, “добрый” бизнес, который может принести людям пользу и сделать мир лучше - и она ждёт не дождётся, когда подрастёт и сможет им заняться.
Она снова (и в последний раз) выступает в качестве “альтернативной Дарьи”, показывая, что у настоящей Дарьи, с её чёрно-белой этикой, по крайней мере, есть серьёзные сомнения на этот счёт.
В конце эпизода Дарья и Джоди вроде бы мирятся, но после этой попытки сотрудничества отношения между ними практически прерываются. На протяжении всего остального сезона они едва перекидываются парой слов. В полнометражке они немного общаются в дружелюбном ключе, но никаких серьёзных вопросов, как раньше, уже не обсуждают. Очевидно, попытав счастья с «Миллениум Проджект Энтерпрайзез», они убеждаются в несовместимости своих мировоззрений, и теперь всё, что им остаётся, - держать уважительную дистанцию.
* * *
А нам осталось поговорить о трёх одноклассниках Дарьи, находящихся на более второстепенных ролях: о Мэке Маккензи, Апчаке (MTV перевело его прозвище как “Тошнотик”) и Андреа.
Мэк - капитан футбольной команды, единственный лондейлский футболист, который в состоянии сам написать тест (s4e04), выполнить сложение дробей (s5e01) или вспомнить, о чём писал Шекспир (s1e04). Он - толковый трудолюбивый парень из бедной семьи. Бедность порой вынуждает его подрабатывать, причём работа достаётся неприятная и оплачиваемая по минимуму (IIFY?).
Мэк встречается с Джоди. Иногда разница в происхождении даёт о себе знать, и они ругаются, но в целом их отношения можно назвать прочными.
Будучи капитаном команды, Мэк всё время общается с футболистами, особенно с Кевином. Тупость и назойливость последнего не могут не выводить из себя, но Мэк находит силы поддерживать дружбу, а при случае старается рассказать Кевину что-нибудь полезное и развивающее (s4e05). Иногда Мэк пытается положительно повлиять на всю команду, но обычно эти инициативы терпят крах:
- Как капитан команды, я хотел бы сказать, что в жизни есть вещи поважнее победы.
- Конечно, - перебивает Кевин, - например, надрать чей-нибудь чёртов зад! Круто! Мы чемпионы, друзья!
- Мм… Кевин…
- А я квотербэк!!!
(s3e07)
В целом, Мэк - положительный герой, и все его уважают (включая Дарью, но исключая мисс Барч, которая не может позволить себе уважать мужчину).
Чарльз Рутхаймер Третий (a. k. a. Апчак) в этом смысле выступает полной противоположностью Мэка - соученики и, особенно, соученицы сторонятся его как прокажённого.
Чарльз - отпрыск состоятельного семейства. Он умён, находчив и обходителен. Элегантность, с которой он выполняет лабораторные работы (s1e07), может сравниться только с изысканностью обивки заднего сидения его кабриолета (s4e06). Он мастерски умеет торговаться (s2e05), превосходно владеет искусством иллюзионизма (s5e09), а на дискотеках работает заправским диджеем (s3e04). Почему же все так его ненавидят?
Дело в том, что он не способен пройти мимо девушки, не сделав откровенного сексуального намёка. Всё, что он говорит, так или иначе, выступает формой пикапа - абсолютно неэффективного и пошлого до тошноты (отсюда - кличка). Отказ Апчак воспринимает как демонстрацию темперамента; это заводит его ещё больше, поэтому из образа Казановы он не выходит никогда. Кроме того, он подглядывает за уединившимися парами (s3e11), а иногда фотографирует их (s1e07) с целью шантажа… и не только. В общем, это Грэм из Гроув Хиллз - “интеллектуально одарённый моральный банкрот” - нашедший свою нишу в коллективе бесплатной государственной школы. Разумеется, рано или поздно таланты в области торговли принесут ему первый миллион, и естественно, он не упустит возможности отправиться на Ривьеру в компании супермоделей. Темпераментных супермоделей!
Дарья и Джейн презирают этого (пока) незадачливого плейбоя и начинают издеваться над ним при первой возможности - в противоположность Мэку, над которым ни разу даже не подшучивают.
Андреа - загадочная девочка-гот - также не удостаивается практически ни единой насмешки за все пять сезонов. Мы знакомимся с ней в серии о кафе, на открытии которого она читает одно из своих стихотворений:
Я здесь. Но где же ты?
Конечно, я вижу твоё тело.
Кто-нибудь обитает в этом гниющем мясном мешке?
(s1e04)
У Андреа есть ужасный секрет: родители заставляют её работать в гипермаркете-дискаунтере. Зачем ей эта “дерьмовая работа”, как она её называет, не объясняется. Видимо, по аналогии с Мэком, причина - в бедности их семьи.
Андреа безумно стесняется несоответствия между своим возвышенным имиджем и никчёмным родом занятий, и когда Дарья и Джейн внезапно узнают страшную правду, готовится к худшему: “Что ж, вы меня раскрыли. Теперь можете посмеяться над беспомощной готкой, которую родители заставляют работать (…) в дебильном магазине. Давайте, размажьте меня, как вы это делаете со всеми остальными” (s4e09).
Но те глядят на неё в недоумении:
- Да я просто шнурок хотела купить…
- Уж вряд ли мы смогли бы размазать тебя сильнее, чем ты сама только что это сделала.
- Шнурки? - Андреа не верит своим ушам. - Секция 197b.
- Спасибо. Мы тебя не видели, - прощается Дарья.
- И ты нас тут не видела, - добавляет Джейн. Они уходят.
Как и в случае с Мэком, Дарье и Джейн не приходит в голову смеяться над кем-то, кто вынужден заниматься не самым приятным физическим трудом, - в процитированной сцене это показано настолько прямо, насколько можно. Они скорее склонны войти в положение и посочувствовать. Дарья сама недолго работала в магазине (s3e06), поэтому её солидарность вполне органична.
Они с Джейн презирают маркетинг, модельный бизнес, привычку побеждать во что бы то ни стало, навязанные ценности, редакционную политику молодёжных журналов, беспринципных мерзавцев, которые управляют Америкой, и их молодую поросль, расизм, необходимость пресмыкаться перед банкирами, самих банкиров, пресмыкающихся перед любым богатым клиентом, - весь больной безумный мир, в котором школьники обязаны играть в футбол или думать об инвестициях вместо того, чтобы учиться и жить своей жизнью. В этот набор объектов ненависти не входит бедняк, вынужденный трудиться, продавая свою рабочую силу в обмен на минимальную зарплату. Это - последний важный вывод, который мы можем сделать, познакомившись с одноклассниками Дарьи и рассмотрев их взаимоотношения.
Вряд ли именно эта мысль посещает Андреа во время той внезапной встречи в гипермаркете, но после неё она впервые за четыре сезона улыбается.