Полтора очкарика в запрещенной стране: 15 апреля
Предыдущая серия
Хороший каньон Гёйнюком не назовут
Проснувшись, Филиппыч сказал слово, и слово было "Гёйнюк". Это, пояснил Филиппыч, речка так называется, к которой мы вотпрямщас выйдем. И на ней каньон одноименный. И до кучи еще город такой есть, подальше. В общем, увидишь.
И стали мы завтракать, предвкушая весь этот Гёйнюк без конца и без края.
Воду для завтрака Филиппыч притащил вот отсюда. Из трубки еле-еле текло, так что набирать пришлось прямо из лохани. Вернувшись, сделал страшные глаза и стал рассказывать, какую замечательную лягушку он там повстречал. Ха. Напугал ежа голой задницей. В стране моего главного профессионального языка лягушек вообще едят в самом буквальном смысле.
В свете инцидента с лягушкой обсудили методы обеззараживания воды. Не то чтобы мы всерьез собирались этим заниматься, однако перед самым отпуском мне по работе довелось редактировать перевод одной замечательной книжки. Книжка представляла собой краткое руководство по палаточному туризму, и в ней содержалось дохрена полезных сведений - что брать с собой, сколько должны весить рюкзаки, как чинить оборудование, чем заменить забытые дома нужные вещи (влажными салфетками, вестимо), какие принимать меры при укусе комара или змеи, во что играть в палатке по вечерам, что сказать случайно встреченному в лесу медведю и так далее. Обычно рабочие материалы довольно легко испаряются у меня из головы, замещаясь новыми. Но тут, видимо, информация упала на очень благодатную почву: я без малейших усилий выдала Филиппычу все, что накопилось у меня на душе по поводу очистки воды. А именно, три механических способа, три химических и один физический. Филиппыч с большим уважением сказал "хренасе", после чего мы единогласно решили применить физический способ - кипячение. Причем не затем, чтобы убить микробов, а просто некипяченой водой чай не заварится.
Ладно, еще один ракурс этого дивного источника, и все.
С одной стороны наша стоянка ограничена каменной кладкой, которую вы уже видели, с другой - вот этими замечательными горами.
Уютно, конечно, но не оставаться же? Идем дальше. Наша цель - Гёйнюк.
Выходим к следующему роднику. Если бы вчера мы были порезвее, ночевали бы рядом с ним. И вода чище, и проточную набрать не проблема. А летом, когда вообще все пересыхает, сколько-то воды хранится вот в этой цистерне.
Куда бежишь, ручеек? А, ну, нам по пути.
А вот и река, Гёйнюк этот самый. В этом месте цивилизованные туристы, приехавшие на автобусе или на машине, платят за вход. Туристы дикие, которые буквально с гор спустились, пользуются рекой и каньоном бесплатно. Не то чтобы им специально делалось снисхождение - просто они не проходят через пункт оплаты.
При виде киоска с соком и мороженым радуемся так, словно это не мы вчера от этого всего сбежали в леса.
Нам предстоит перейти реку по мостику, затем подняться на эту вот лесистую гору и спуститься по ней с другой стороны, но к этой же реке. Приступим?
До сих пор мы встретили на своем пути человек десять. Двое из них спортивно бежали в трусах и майках нам навстречу, еще трое или четверо с рюкзаками шли в нашем же направлении (но быстрее), остальные цивильно тусовались около реки. И все они говорили по-русски. На этой тропинке мы встретили одинокого фотографа явно западно-европейского вида и происхождения. По нынешним временам крайняя редкость.
Чем дальше в лес...
...тем невнятнее разметка. Филиппыч в очередной раз сверяется с картой и сетует, что, если так пойдет дальше, заряда у телефона надолго не хватит.
Выбираемся на противоположную сторону горы. Но до вершины еще надо подняться на пару сотен метров.
Смотри - море!
Вот уже почти поднялись...
И даже совсем поднялись, но тут Филиппыч снова сверяется с картой и объявляет, что нет, вершина не считается, она неправильная и вообще фейк, потому что разметка проходит не тут. Чтобы выйти к вершине как положено, нужно сначала немножечко спуститься (показывает, где именно) и снова подняться. Я выражаю готовность удовлетвориться фейковой вершиной, пусть даже она была бы не турецкой, а китайской. Филиппыч сомневается, что к поддельной вершине прилагается кондиционная тропа. От нелегальных приложений, считает он, вообще одни неприятности.
Тем временем за ближайшим же камнем мы наталкиваемся на группу, которая обогнала нас пару часов назад, пока мы отдыхали с супчиком. Группа - два юноши и девушка - фотографирует нас на мой телефон, а затем спускается с фальшивой вершины по фальшивой тропе. Похоже, у них с этим нет никаких проблем. Ну раз так, то и мы пойдем.
На полпути вниз оступаюсь и с размаху приземляюсь правой коленкой на такие вот камни. Ох, чую, будет мне красивая гематома на память. Правильно Филиппыч говорил насчет нелегальных приложений.
За час до заката снова спускаемся к реке Гёйнюк в том месте, где она течет через одноименный каньон. Выглядит это примерно так. И, в принципе, уже где-то здесь могут быть приличные места под палатку. Критериев, как мы помним, два - ровная земля и вода поблизости. С водой проблем нет, что с площадками?
Площадок, как выясняется вскорости, тоже нет. Точнее, мы видели пару подходящих точек, но прошли мимо, а впереди ничего подходящего не вырисовывается. Очередная стоянка, отмеченная у Филиппыча на карте, оказывается уже занятой. Метров через пятьсот должна быть одна, и потом другая, но это уже через километр. Что мы, километр не пройдем, спрашивает Филиппыч бодро.
Вдруг очередная встреча: сбоку от тропы на камне сидит женщина. Отдыхает. Причем женщина одна, а рюкзаков при ней два.
- Ох не к добру это, - комментирует вполголоса Филиппыч. - Стопудово она разведчика вперед заслала. Займут они сейчас ближайшую стоянку, чует мое сердце.
Навстречу нам пробегает девушка. С пустыми руками и очень целеустремленным выражением лица.
- Ну, - вздыхает Филиппыч. - Вот точно же. К гадалке не ходи. Может, ускоримся?
Я лично не возражаю, но вот моя ушибленная коленка категорически против любых ускорений. А еще мне почему-то кажется, что весь остальной мой организм тоже будет против, если его, конечно, спросить. Поэтому, когда минут через пять обе дамы нас обгоняют, мы просто признаем, что, да, в этой партии они победили, а нам придется идти до следующей точки. А и что там идти, пятьсот метров, нешто не осилим...
Следующую красно-белую метку Ликийской тропы мы видим на камне посреди реки. В воде - от берега до этого камня - лежит бревно, рядом протянута веревка, над всем этим вплотную нависает скала. И дальше, насколько хватает глаз, сплошные валуны, вокруг них вода, примерно как на предыдущей фотке. А дороги нет, все, господа хорошие, кончилась дорога. Что же до светового дня, то он тоже вот-вот кончится. И нам предстоит либо прыгать в потемках с камня на камень хрен знает сколько, либо - опять-таки в потемках - возвращаться к стоянкам, которыми мы так беспечно пренебрегли. Либо случится чудо. Филиппыч ступает на бревно, неосторожно поворачивается спиной к веревке и тут же запутывается в ней рюкзаком. Через несколько очень насыщенных минут он скидывает рюкзак на той стороне и возвращается за моим. Окончательно переправившись, мы осматриваемся и понимаем, что этот вот намытый течением песчаный пятачок, на котором мы стоим, и есть идеальное место для стоянки.
Сравнительно ровное.
Приблизительно горизонтальное.
И вода, что характерно, близко. Не просто близко - почти вплотную.
А что колышки некуда вбить, так и нафиг нам колышки? Все равно мы в каньоне, от ветра защищены со всех сторон.
Вот так и расположились.
Пока ставили палатку, процитировала Филиппычу очередной пассаж из книжки про туризм. Знаешь ли ты, спросила я, что из экологических соображений палатку рекомендуется ставить не ближе 200 футов от ближайшего водного источника? Ну т.е. 60 с лишним метров в нормальной системе?
А на какую гору Филиппыч послал автора книги с такими рекомендациями, я вам не скажу. Не потому что я пиздец до чего вежливая, а потому что обсценная лексика с некоторых пор в интернетах не приветствуется.
Следующая серия