Ложи́ карту
Вспомнил, читая историю "Как я облажал директрису" в журнале vadim_i_z.
Начиная с 1967 года я работал на Автотракторном факультете БПИ и часто ездил отдыхать в профилакторий БПИ. Он располагался в живописном месте на самом берегу Минского моря (Заславского водохранилища), был окружен лесом. Профилакторий представлял собой четырехэтажное здание, спроектированное на базе типового проекта общежития. На первом этаже были столовая (она же кинозал), кухня и подсобные помещения. На втором жили работники профилактория и располагались кабинеты врачей и процедурные - некоторые люди там еще и лечились. На третьем и четвертом жили отдыкающие - преподаватели и сотрудники БПИ и некоторых других ВУЗов. Комфорт был минимальным. Комнаты на четверых. Мужчины отдельно, женщины отдельно. Члены одной семьи спали в разных комнатах. Умывальники и туалеты располагались в концах длинного коридора, душ на втором этаже. Койки стандартные металлические с гремучими панцирными сетками. Кормили прилично. Профилакторий действовал круглый год для студентов. Прямо отсюда их возили автобусами на занятия. Для преподавателей и сотрудников было два заезда - в июле и августе. Спортлагерь БПИ располагался рядом. Студенты-спортсмены жили в деревянных домиках и обедали в той же столовой.
На самом деле отдыхать там было неплохо. Можно было купаться, загорать, собирать грибы и ягоды в лесу, кататься на лодке, играть в футбол, бадминтон, бильярд и карты. Полная свобода. И интересное общение.
Во время одного из заездов со мной в комнате оказался доцент иняза Я.М. Вовшин. Мы подружились, и я довольно много времени проводил в компании его коллег, людей симпатичных и интересных. Они любили играть в кинг (инженеры предпочитают преферанс). Кроме моего соседа-доцента, партнерами по игре была семейная пара: муж - профессор, этнический немец, жена - доцент, этническая еврейка. Профессор, как рассказывали, во время войны был фронтовым диктором. Машины с громкоговорителями подъезжали близко к линии фронта, и он читал по-немецки в микрофон воззвания, адресованные немецким солдатам.
Играли на деньги по небольшой ставке. Проигравший отправлялся рейсовым автобусом на Комаровский рынок за пивом. На этот предмет имелось два эмалированных трехлитровых молочных бидончика.
У нас часто возникали дебаты на лингвистические темы. Я защищал простонародные выражения, утверждая, что язык меняется, и то, что раньше было вульгарным и неправильным, со временем становится литературной нормой. Это касается и ударений. Уже почти никто не говорит тракторы, профессоры - говорят трактора и профессора. Недалеко время, когда слово инженера никому не будет резать слух и станет языковой нормой.
Однажды во время игры я сказал даме-доценту: "Ложи́те карту!". Дама скривилась и, деликатно извинившись, сказала, что я должен правильно ее понять, но они все лингвисты, и слушать такие выражения им очень тяжело. Я ответил, что, вероятно, она не в курсе, но имеется три исключения, когда употребление этого слова не просто допустимо, а необходимо, и пообещал позже разъяснить ее мужу все в подробностях.
Когда мы остались в мужской компании, я раскрыл секрет, который узнал еще в школьные времена.
Карты, деньги и хуй не кладут, а ложат! Карты ложат на стол, деньги - на стол, на прилавок, в карман, на книжку, а хуй - вообще на все.
Начиная с 1967 года я работал на Автотракторном факультете БПИ и часто ездил отдыхать в профилакторий БПИ. Он располагался в живописном месте на самом берегу Минского моря (Заславского водохранилища), был окружен лесом. Профилакторий представлял собой четырехэтажное здание, спроектированное на базе типового проекта общежития. На первом этаже были столовая (она же кинозал), кухня и подсобные помещения. На втором жили работники профилактория и располагались кабинеты врачей и процедурные - некоторые люди там еще и лечились. На третьем и четвертом жили отдыкающие - преподаватели и сотрудники БПИ и некоторых других ВУЗов. Комфорт был минимальным. Комнаты на четверых. Мужчины отдельно, женщины отдельно. Члены одной семьи спали в разных комнатах. Умывальники и туалеты располагались в концах длинного коридора, душ на втором этаже. Койки стандартные металлические с гремучими панцирными сетками. Кормили прилично. Профилакторий действовал круглый год для студентов. Прямо отсюда их возили автобусами на занятия. Для преподавателей и сотрудников было два заезда - в июле и августе. Спортлагерь БПИ располагался рядом. Студенты-спортсмены жили в деревянных домиках и обедали в той же столовой.
На самом деле отдыхать там было неплохо. Можно было купаться, загорать, собирать грибы и ягоды в лесу, кататься на лодке, играть в футбол, бадминтон, бильярд и карты. Полная свобода. И интересное общение.
Во время одного из заездов со мной в комнате оказался доцент иняза Я.М. Вовшин. Мы подружились, и я довольно много времени проводил в компании его коллег, людей симпатичных и интересных. Они любили играть в кинг (инженеры предпочитают преферанс). Кроме моего соседа-доцента, партнерами по игре была семейная пара: муж - профессор, этнический немец, жена - доцент, этническая еврейка. Профессор, как рассказывали, во время войны был фронтовым диктором. Машины с громкоговорителями подъезжали близко к линии фронта, и он читал по-немецки в микрофон воззвания, адресованные немецким солдатам.
Играли на деньги по небольшой ставке. Проигравший отправлялся рейсовым автобусом на Комаровский рынок за пивом. На этот предмет имелось два эмалированных трехлитровых молочных бидончика.
У нас часто возникали дебаты на лингвистические темы. Я защищал простонародные выражения, утверждая, что язык меняется, и то, что раньше было вульгарным и неправильным, со временем становится литературной нормой. Это касается и ударений. Уже почти никто не говорит тракторы, профессоры - говорят трактора и профессора. Недалеко время, когда слово инженера никому не будет резать слух и станет языковой нормой.
Однажды во время игры я сказал даме-доценту: "Ложи́те карту!". Дама скривилась и, деликатно извинившись, сказала, что я должен правильно ее понять, но они все лингвисты, и слушать такие выражения им очень тяжело. Я ответил, что, вероятно, она не в курсе, но имеется три исключения, когда употребление этого слова не просто допустимо, а необходимо, и пообещал позже разъяснить ее мужу все в подробностях.
Когда мы остались в мужской компании, я раскрыл секрет, который узнал еще в школьные времена.
Карты, деньги и хуй не кладут, а ложат! Карты ложат на стол, деньги - на стол, на прилавок, в карман, на книжку, а хуй - вообще на все.