интервью с венгерской сверхмарафонкой Эдит Берцеш (часть 1)
11-12 ноября, будучи в Венгрии, взяла интервью у легендарной венгерской сверхмарафонки Эдит Берцеш - в поселке Фоньод на Балатоне, где находится дача семьи Берцешей, и в городе Залаэгерсег, где всю жизнь живет Эдит.
С Эдит я познакомилась в Турине на ЧМ по суточному бегу в 2015 году, где она поддерживала команду Гонконга, и с тех пор мы общались в фейсбуке. В последние годы она сверхмарафоны не бегает, но живо ими интересуется и посещает почти все крупные чемпионаты. Немногие так знают историю мирового сверхмарафона, как Эдит. Кроме того, она говорит на многих языках, имеет степень PhD по лингвистике, а также увлекается фотографией. Среди ее работ - фотопортреты многих сверхмарафонцев.
Интервью получилось очень большим и насыщенным. Буду рада вашим отзывам.
Интервью с Эдит Берцеш
Сокращения
ЭБ - Эдит Берцеш.
ТМ - Татьяна Маслова.
<фото Blaha Judit>
Личные рекорды Эдит
сутки на стадионе - 250,106 км (был мировым с 2002 по 2009 г).
сутки на беговой дорожке (тредмиле) - 247,2 км (действующий мировой).
100 миль - 14.25.45 (был мировым с 2002 по 2011 г).
12 часов - 135,344 км.
100 км - 7.25.21.
марафон - 2.48.
айронмен - 10.55.
О последовательницах
ТМ. Эдит, твой мировой рекорд в суточном беге держался с 2002 года до 2009-го, когда его побила японка Мами Кудо. Как ты относишься к своим последовательницам - Мами Кудо, Патриции Березновской? Ты следишь за ними, за их результатами?
ЭБ. Да, слежу. С Мами Кудо я общалась через переводчика - снимала интервью. К сожалению, звук не очень хорошо получился. Я знаю, что она написала книгу о своей жизни - видела ее в Тайбэе на китайском.
ТМ. Ничего себе, ее перевели на китайский?
ЭБ. Она сразу вышла на китайском, потому что в Тайване люди больше интересуются этой темой и рынок книг на китайском шире, чем на японском. Она издана благодаря связям Франка Куо - организатора суточного бега в Тайбэе.
<Эдит с Мами Кудо в 2010 году в Сюржере на 48-часовом сверхмарафоне>
ТМ. А ты сама не хочешь написать книгу о своей жизни?
ЭБ. Или я, или другой автор будет.
ТМ. То есть такие планы есть? А почему другой автор? Ты же сама филолог.
ЭБ. Я пишу так же сложно и медленно, как бегаю (смеется). Я слишком много думаю, а сейчас времени не хватает. И я не знаю, что интересует читателей. Может быть, другой автор, который меня видит со стороны, легче выберет интересные события в моей жизни и мои достижения.
ТМ. А что ты думаешь о Патриции Березновской? Ты обрадовалась ее рекорду?
ЭБ. Она, по-моему, просто чудо. Она уже два раза закончила сутки с рекордом больше 250 км. И на 48 часах установила рекорд - 401 км. Это была такая граница в головах женщин. Как до моего рекорда казались недостижимыми 250 км на сутках, так и 400 км на 48 часах - это огромная ментальная граница. И теперь Патриция недалеко от следующей границы - 260 км. Либо она, либо другая женщина ее преодолеет.
ТМ. А ты общалась с Патрицией?
ЭБ. Да, я ее видела в этом году в Тимишоаре на Чемпионате Европы, и перед стартом и после финиша мы общались. Ей помогал Сеппо Лейнонен из Финляндии, он отец финских марафонцев и организатор суток в Эспоо в Финляндии. Он сам очень давно бегает сутки. У него большое сердце, и у его жены Маарит тоже. Они всегда кормят иностранных бегунов - когда я бежала в Лохье 12 часов в 2005 году, и в Эспоо бежала, Маарит была как моя финская мама.
О детстве и начале спортивной карьеры
ТМ. В одной из статей о тебе я прочитала, что в восемь лет тебя забраковали в плавании. Расскажи, пожалуйста, поподробней.
ЭБ. У меня была мечта попасть в команду пловцов города Залаэгерсег. Я хотела участвовать в тренировках, хотела такую же форму, как у них. Моя мама обратилась к тренеру, чтобы он принял меня в члены клуба. Он спросил, сколько мне лет. «Уже восемь? Она уже старая!». Мои родители хотели мне показать другие виды спорта, но гимнастика мне не очень подходила. В конце концов я купила абонемент на свои накопления и стала посещать бассейн. Я плавала только по 1000 метров, но каждый день, и никто меня никогда не спрашивал, была я на тренировке или нет. Я чувствовала себя в воде очень хорошо. У нас были друзья-тренеры, и мне чуть-чуть показали, как лучше плавать. Когда мне исполнилось 12 лет, в Залаэгерсег переселился новый тренер, и для него я не была старой. Хотя тогда уже поздно было заниматься плаванием на серьезном уровне, для эстафеты ему как раз была нужна девочка моего возраста. И я стала тренироваться по 10 раз каждую неделю - и утром, и вечером. Потом, когда я училась в институте в городе Печ, я плавала опять сама, без тренера. У нас очень трудно было достать очки для плавания - в магазинах их не было. У меня были одни очки из Советского Союза, но они потерялись, а я не могла съездить туда, чтобы купить новые. Когда я в других странах видела очки, они мне не подходили, а советские держались даже без ремешка. Пришлось искать другой вид спорта. И я начала бегать по 9-10 км каждую ночь.
<Первая грамота Эдит - в 12 лет. Плавание 100 метров>
ТМ. Когда это было?
ЭБ. Мне был 21 год, я была студентка.
ТМ. До этого вообще не бегала?
ЭБ. Это был несерьезный бег. Я даже не знаю, сколько минут мне требовалось на 10 километров.
И когда я начинала работать по своей профессии - преподавателя русского и английского языков - в 80-х годах у нас появился новый вид спорта - триатлон. Был спринт, олимпийская дистанция, полуайронмен и айронмен. Я начала со спринта, и в том же году выступала и на олимпийской дистанции, где 1,5 км плавания. Я очень любила триатлон. Мне часто в жизни было трудно что-то начинать или менять. А в триатлоне мне понравилось - стартуем лежа, плывем, потом сидим на велосипеде и потом медленно встаем на ноги и бежим. Это не так, как бежать 100 м - и психологически, и физически мне это больше подходило. Мне также нравилось мокрой садиться на велосипед после плавания. К сожалению, я не обращала большого внимания на велосипед. Обычно я выходила из воды в середине, потом на велосипеде я была последняя, а на беге всегда многих обгоняла. Когда в 97-м году у меня был первый айронмен…
ТМ. А где он был?
ТМ. В городе Надьятад в Венгрии. Тогда еще он назывался айронменом, потом стал ExtremeMan, потому что организаторы не стали покупать лицензию. Это был чемпионат Венгрии, и я была третья - это для меня был сюрприз.
ТМ. Какой у тебя был результат?
ЭБ. 11.01. Марафон пробежала за 3.19, плавание - 1.04. Можешь высчитать, как долго я сидела на велосипеде. Потом шутили, что мне надо было делать триатлон без велосипеда - только плыть и бежать. Я не обращала внимания ни на велосипедные тренировки, ни на сам велосипед. Не хотела тратить много денег на какую-то вещь. Плавание и бег намного ближе ко мне и вообще к людям. Мы родились без велосипеда. Когда мы плаваем, мы ничего особенного не надеваем, а когда бежим - важны только кроссовки. Велосипед - огромное достижение человека, но это вещь не от Бога.
<Эдит после айронмена в Надьятаге в 2002 году. Всего две недели до начала серии сверхмарафонов - в Гравиньи, Винсхотене и Вероне. Фото Bán Zsuzsanna>
ТМ. А на тот момент, когда ты бегала айронмен за 11.01, ты чистый марафон бегала?
ЭБ. Да, я бежала уже марафон, но не очень удачно. Без подготовки мой первый марафон в 1990 году был около 3.25. А уже во второй раз - в 1991 году - я закончила марафон в Сегеде за 3 часа 9 минут. И потом через два года я улетела в Соединенные Штаты учиться, провела там полтора года. Я выбрала Калифорнию, потому что знала, что это сердце триатлона. Жила в городе Фуллертон в тридцати километрах от океана. В 1993 году я пробежала марафон в Лонг-бич, и меня отправили на контроль допинга. Процедура очень неприятная. Там два человека, и они за тобой везде ходят. Мы долго ждали с другими бегунами в одной большой комнате. Я волновалась, потому что машины у меня не было, и я не знала, как попаду домой. В Америке без машины ты никто и как человек не ценишься. Я сказала дежурной, что у меня такая проблема, и об этом услышал муж одной марафонки, тоже из Фуллертона. Это были Брюс и Лорин Герситц, они меня подвезли и с того дня мы вместе ездили на всякие гонки. И те шорты, в которых я пробежала 250 км, это они мне подарили. (Прим.ТМ: позже Эдит показала эти шорты, они как новенькие).
Брюс и Лорин рассказали мне о 50 километрах и о сотнях. Но и до этого я уже пробовала сверхмарафон. Еще до Калифорнии, в 1988 году, когда я получила работу в моем городе Залаэгерсег, и была церемония в честь начала учебного года, я мучилась, потому что мне хотелось вернуться в город Надьканижа к своим коллегам и студентам с прошлого места работы. Они были как семья для меня. Надьканижа в 50 километрах от Залаэгерсега. И я решила туда побежать - 50 километров без подготовки. Я не задумывалась тогда о сверхмарафоне, просто подумала - почему не побежать в Надьканижу. Мне не мешало, что это больше марафона, а я тогда еще и марафон не пробовала, только олимпийские триатлоны бегала.
ТМ. Я заметила, что многим бегунам именно Америка дала толчок к увлечению бегом. Если взять китаянку Ин Шань (Прим.ТМ: китайская суточница, я о ней писала здесь. Эдит с ней общалась в прошлом году в Китае), тебя, венгерку Каталин Надь (Прим.ТМ: чемпионка мира 2015 года. Профиль), которая начала бегать после переезда в США… Что в Америке такого?
ТМ. Интересный вопрос. Прежде всего, я думаю, что беговой бум начался в Америке - в 70-х годах. Люди начинали бегать 10 миль и марафоны. Для меня Америка сыграла важную роль - там было много стартов, и режим дня был совсем не такой, как дома - там был более упорядоченный день, и легче было уделять внимание бегу. После Калифорнии в 1996 году я провела год в Вашингтоне - была на стипендии как приглашенный ученый. Учеба занимала не очень много времени, и жизнь была более структурированной. Поэтому я могла тренироваться.
О "тройном успехе" в 2002 году
ТМ. Для меня самый впечатляющий твой результат - это в 2002 году, так сказать, тройной успех: 8 сентября ты пробежала 232 км на Чемпионате Европы по суткам в Гравиньи, через неделю ты бежала 100 км в Винсхотене на Чемпионате Европы, и еще через неделю - 22 сентября - ты пробежала в Вероне 250 км за сутки. У меня, во-первых, такой вопрос: почему ты выбрала Верону? Это же был просто чемпионат Италии.
ЭБ. Я чувствовала, что могу бежать больше, чем 230 или 240 км, и уже очень ждала момент, когда это получится. Но это не получается тогда, когда ты этого хочешь. Уже в Гравиньи в первые 12 часов у меня получилось так же, как потом в Вероне, только в Гравиньи, к сожалению, моим помощникам не давали брать еду с центрального пункта питания, и они не могли меня нормально обслуживать. Например, не могли взять картофельное пюре, которое я просила. Мне надо было останавливаться, говорить, что я хочу, а потом ждать. Но у меня не было на это времени: у меня была цель. Я видела, какие там вкусные блюда, но взять ничего не могла. Мне дали только французский невкусный суп в пакетике, целый литр. А я никогда не бросаю пищу. Я ела и пила тот суп, и потом очень много раз ходила в туалет - потеряла и время, и энергию. По-моему, форма у меня была не хуже, чем в Вероне, а может быть, даже лучше. Такие ошибки или проблемы всегда могут возникнуть в сверхмарафоне, это нормально.
Там были еще Ирина Коваль и Ирина Реутович. Еще перед стартом мы сфотографировались втроем. И потом мы заняли три первых места - так получилось. Обычно фотографируются втроем или целой группой, а когда только втроем, и те же на подиуме - это интереснее.
<Слева направо: Эдит, Ирина Коваль и Ирина Реутович перед стартом на ЧЕ в Гравиньи, Франция. 2002. Фото Bán Zsuzsanna>
ЭБ. Там, в Гравиньи, в конце концов я выиграла, но результат не очень сильный был.
А через неделю я улетела в Винсхотен. Туда я совсем не собиралась, но Ива Куран отдала мне свой билет на самолет, который ей спонсор купил.
ТМ. Кто это?
ЭБ. Это бегунья тоже из команды Венгрии. Она была тоже в хорошей форме, но хотела, чтобы я выступила и у команды был хороший результат. На автобусе, как другие, я бы не поехала - это очень тяжело. Мне совсем не хотелось в Винсхотен после Гравиньи. У меня уже было приглашение в Верону, то есть я знала, что буду в Вероне выступать, но мечту о мировом рекорде уже оставила. В эту неделю я совсем не тренировалась и чувствовала себя очень усталой. Сто километров получилось за 8.19 - это был худший мой результат. Но все равно я была самая лучшая венгерка. И через неделю я поехала в Верону.
ТМ. Все-таки мне это непонятно. Что значит - было приглашение? Мало ли куда приглашают? Ведь 2 недели между сутками - это очень мало.
ЭБ. Да, но за год до этого там был чемпионат мира, и я уже знала, куда меня приглашают. Видимо, организатор - Стефано Шевароли - меня пригласил, потому что я там выиграла.
ТМ. Это на стадионе проводится?
ЭБ. Да, но в следующем году это будет на шоссе. Так же, как и в Турине, - и стадион, и асфальт. (Прим.ТМ: Имеется в виду ЧМ по суткам, который пройдет там в октябре 2019 года).
ТМ. А какой у тебя был расклад в Вероне? Сколько ты пробежала за первые 12 часов?
ЭБ. За 12 часов - 135 км.
ТМ. Я читала, что по ходу суток ты еще поставила рекорды на ста милях и 200 километрах.
ЭБ. На ста милях он больше не считается рекордом, потому что IAAF теперь не делает разницы между стадионом и шоссе. У Энн Трейсон был рекорд по шоссе выше, чем у меня. (Прим.ТМ: У Трейсон было 13.55. Сейчас мировой рекорд принадлежит Камиль Херрон - 12.42). Но тогда это был рекорд. И на 200 км до меня был рекорд у Элеанор Робинсон - это было выше, чем и у Ирины Реутович, и у Сигрид Ломски, которые были рекордсменками на сутках.
ТМ. Последние километры какая у тебя была мотивация бежать? Допустим, ты побила рекорд, а дальше?
ЭБ. Я не знала! После 100 миль, после 200 км мне сообщали, что это новый рекорд. А потом я уже сама хотела знать, 240 у меня или 245, но мне ничего не говорили. На 24-м часу мне сказали: если ты пробежишь еще три круга, будет 250. Это уже означало рекорд. Но после трех кругов я не захотела останавливаться и еще чуть-чуть пробежала. Потом они посчитали, что если бы я остановилась после 3 кругов, это было бы чуть меньше 250.
<Эдит бежит на мировой рекорд в Вероне в 2002 году. Фото Gerard Stenger>
ТМ. Помощники у тебя были в Вероне?
ЭБ. Была одна помощница из моего города - Жужа Бан. Я была очень довольна ею. Ночью она мне сказала: «Если ты ничего не поешь, я засну». А мне ничего не хотелось - ни пить, ни есть. Я себя чувствовала хорошо, но для нее это был сложный период.
ТМ. А вообще на сутках ты с какой периодичностью ешь?
ЭБ. Я не знаю, помощница могла бы сказать. Никаких научных принципов. Многое зависело от погоды, моего состояния, времени дня. Может быть, напитки даже важнее еды. Наверно, я ела каждый час один-два раза.
ТМ. А что ты ела?
ЭБ. Курос сказал бы, что это не важный вопрос. Когда мы говорим о сверхмарафоне, результат не зависит от того, что мы едим. Когда у меня были помощники, например в Сюржере (Прим.ТМ: Там много лет проводились соревнования по 2-суточному бегу), мне давали картофельное пюре из пакетика с медом. Пюре клали в бумажный кулек, проделывали дырку и ели. Еще я всегда ем яблоки - это мой любимый фрукт. Шоколад ела, бананы, все, что давали организаторы. Своего не много было - яблоки, халва, арахис. Гелей тогда не было. Может быть, были, но я не хотела тратить деньги.
ТМ. А у тебя на работе знали, чем ты занимаешься?
ЭБ. Они знали то, что они видели, но я сама не сообщала об этом. Ближайшие коллеги знали больше, чем ректор и декан.
ТМ. Это ведь требовало отъездов на соревнования? Тебя легко отпускали?
ЭБ. Относительно легко. Когда соревнования попадали на занятия, я их переносила на другие дни. Часто соревнования были во время экзаменов, когда я сама назначала даты.
О падении результатов
ТМ. После 2002 года твои результаты пошли на спад. С чем это было связано? Ты как-то морально выдохлась?
ЭБ. Нет, я хотела и на шоссе пробежать больше 237 км. Я думала и чувствовала, что могла бы больше. Но мы все знаем, что для того чтобы хорошо выступить, нужная хорошая форма и другие факторы - погода, трасса, биоритмы, психологическое состояние. После рекорда меня пригласили в Тайвань, и там я выиграла. Это был рекорд стадиона Сучжоу (227 км), но я совсем не была довольна результатом. Я не знаю, что там случилось. Я тогда училась в докторской школе (Прим.ТМ: Что-то типа аспирантуры в Европе), и еще появились маленькие Берцеши - мои племянники. Внимание и мотивация немного изменились. В 2003 году я еще хорошо выступила в Сюржере - пробежала 369 км, тогда это был сильный результат.
В Удене мы были с Ириной Реутович, Галиной Ереминой, Ириной Коваль. Я там выступила не очень хорошо. Что-то случилось после 20 часов, и мне не бежалось. Была дискуссия о причине - физическая она или психологическая. Доктор американской команды Энди Лови думает, что это в голове. Но муж Нины Митрофановой (Прим.ТМ: украинская суточница) меня знал лучше и сказал, что видит у меня физиологические проблемы.
Энди Лови родился в Будапеште, но всю жизнь жил в Штатах. Он был доктором американской команды, и сказал, что если у меня будут проблемы, чтобы я шла к нему. У нашей команды, конечно, не было никакого врача. Я совсем потеряла скорость после 20 часов, он задавал мне вопросы, и мне пришлось замедлиться, чтобы на них отвечать. Он дал мне какие-то витамины - такие большие, их даже тяжело проглотить. Потом у меня закружилась голова, и после этого перерыва я действительно не могла бежать. Тогда меня обогнали и Ирина Реутович, и Галина Еремина, и еще француженка. Меня только результат интересовал - я надеялась, что получится больше 240. (Прим.ТМ: Тогда Эдит пробежала 225 км).
О венгерских спортсменах
ТМ. А ты общаешься с венгерскими суточницами - Сильвией Любич, Каталин Надь, которая за США выступает?
ЭБ. Сильвия живет недалеко от меня. Мы с ней в начале ее карьеры часто разговаривали. Но сейчас у нее совсем другие цели и интересы, чем у меня. Я хотела получить лучший результат на сутках, на двух сутках. А она сейчас занимается приключениями - Бэдуотер, Атакама… Она уже не собирается улучшать результаты, это не самая важная для нее цель. Ее муж - врач - написал очень хорошую книгу о ней.
А Каталин Надь живет во Флориде. Она родилась в городе Эгер - это 300 км от нас. Каталин - это тоже венгерское чудо, хотя она как американка выступает. У нее очень хорошие данные, талант для суток. Я болела за нее в Белфасте. Мне было жалко, что она не смогла выдержать ту скорость, что вначале. Интересно было бы посмотреть ее сплиты. Мне кажется, она на 200 км поставила рекорд - тогда она была еще перед Патрицией и Александрой, но никто этого не заметил. В январе ей сделали операцию на стопе, но сейчас уже бегает.
Сильвия однажды тоже была первой на чемпионате Европы через 12 часов, но мы хорошо знаем, что нужно быть очень серьезным бегуном, чтобы попасть после этого в первые шесть мест.
ТМ. Каталин ты впервые увидела в Турине?
ЭБ. Да, я даже фотографировала ее перед стартом, потому что она была одной из фавориток. Но тогда я не могла уделить ей много внимания, потому что я была занята сборной Гонконга.
ТМ. Я читала, что у Каталин и Сильвии один и тот же тренер.
ЭБ. Да, один и тот же. Сильвия меняла тренера, но теперь опять вернулась к Оливеру Лоренцу. Я его не видела, но немного переписывалась с ним. Он самый серьезный тренер по сверхмарафону в Венгрии. Он читает международную литературу о сверхмарафоне, а это значит, что он впереди тех, кто не читает по-английски.
Еще один венгерский спортсмен - Янош Богар (Прим.ТМ: его профиль) - был 6 раз на Вене-Будапеште и заработал 6 автомобилей. А еще 7 раз выигрывал сотки в Мадриде. Он наш Санталов и Кругликов одновременно. У него есть суточный рекорд - 263 км, а сотку бежал он за 6.31. Эти венгерские рекорды, поставленные 25 и 20 лет назад, до сих пор держатся.
Андраш Бальцо - мастер венгерского и международного спорта, занимался пятиборьем.
От него я узнала, что бег - не только физическое дело, но и духовная вещь, о надежде и о вере. Если ты делаешь все, что можешь, отдал всего себя, то не о чем мучиться, когда соревнование идет не так, как ты хотел.
Ференц Суни сейчас в Америке выполняет 10-кратный айронмен. Он уже выиграл 20-кратный. Ему больше 50 лет, и он начал заниматься спортом после 40.(Прим.ТМ: 16 ноября, когда интервью готовилось к публикации, Ференц финишировал первым).
Иштван Шипош - победитель пробега Транс-Америка в 1994 г., бывший рекордсмен Венгрии на 6 сутках.
Дьордь Шрилла в свое время бегал от Будапешта до Москвы в честь годовщины Октябрьской революции, а еще каждый Новый Год устраивал длительный заплыв по Дунаю. Он умер 19 лет назад, и теперь по Дунаю плавает его сын.
К сожалению, молодые спортсмены у нас не знают и не помнят более старших.
<Эдит с Андрашем Бальцо. Фото Devecseri Bálint>
О Бэдуотере
ТМ. Ты упомянула, что Сильвия бегает Бэдуотер. А ты никогда не хотела его пробежать?
ЭБ. У Бэдуотера слишком сильный маркетинг, и там почти невозможно бежать. Это не соревнование с собой или другими спортсменами, а борьба с природой. Это просто для сенсации. Мне не близка философия этих соревнований. Мне не нравится, что там очень высокий стартовый взнос, а организаторы практически ничего не дают.
Я всегда старалась хороший результат показать. Я ездила туда, куда меня приглашали, и не обращала внимания на другие старты.
ТМ. Ты имеешь в виду, что тебе оплачивали дорогу и проживание? Тебе было это важно?
ЭБ. Да, я из своего кармана не хотела тратить деньги на бег. Может быть, на первые сутки я сама ездила. Но обычно я ездила только по приглашению.
ТМ. Когда вы ездили в составе венгерской сборной на чемпионаты, вам государство оплачивало?
ЭБ. Государство ничего не давало. Платила IAU (Прим.ТМ: Международная ассоциация сверхмарафона). А моим помощникам дорогу оплачивал мой единственный покровитель - Петер Сас и его фирма "Zalaszam".
О поездках на сверхмарафоны в последнее время
ТМ. А как получилось, что ты тренировала команду Гонконга на ЧМ в Турине?
ЭБ. Я только помогала. Я была как шерпа. Когда альпинисты поднимаются на гору Эверест, местные им помогают. И когда гонконгцы летели в Европу, Том Чу попросил меня им помочь, чтоб им легче было общаться в Европе. Он знал, что я говорю на разных языках.
ТМ. Это была работа или волонтерская помощь?
ЭБ. Волонтерская. Это было бесплатно, но поезд он оплатил.
ТМ. Сейчас ты продолжаешь ездить на чемпионаты Европы и мира в каком качестве?
ЭБ. Я могла бы съездить в Альби, но времени не было. В Тимишоару я ездила за свой счет и помогала в организации, они мне дали комнату в гостинице. И в Святом Мартине я была. Это в Хорватии, только 70 км от Залаэгерсега - как в своем саду.
О тренировках Эдит
ТМ. В те годы, когда ты стартовала, какой у тебя был тренировочный объем?
ЭБ. У меня было около 10-11 тренировок по бегу в неделю, и плавала три раза в неделю.
ТМ. Когда ты все успевала?
ЭБ. Я сама не знаю. И перед работой бегала, и после. Я тогда уже училась в докторской школе в городе Печ и ездила на учебу, а еще работала в городе Секешфехервар. Иногда приезжала из Будапешта или из города Печ в 10 часов ночи и потом еще бежала 50 км. Это вначале - в 97-98 году. На первом году на ультрамарафонской сцене у меня был тренер, а потом его не было, но это совсем не означало, что я снизила объем. Я тренировалась и на стадионе, и в лесу, и на асфальте.
ТМ. Сейчас, когда ты оглядываешься назад, тебе кажется, что правильно было бегать сверхмарафоны так часто?
ЭБ. Если тренеров спрашивать, то, наверно, они скажут, что нет. Когда было приглашение, конечно, я летела. И не думала, что однажды это время кончится. Я ничего не чувствовала. Иногда я уставала, но 10-12 сверхмарафонов в год для меня было нормально.
ТМ. А сколько получалось километров в неделю?
ЭБ. От 160 до 220 км в неделю.
ТМ. Это вместе с соревнованиями?
ЭБ. Это как базовая подготовка. Между соревнованиями - трудно сказать. Иногда травма была, иногда времени не хватало - тогда я только плавала. За неделею до Вероны - только плавала.
ТМ. У тебя на сутках бывало состояние полного упадка сил, когда казалось, что ты потеряешь сознание, умрешь?
ЭБ. Нет, никогда не было.
ТМ. Ты всегда была уверена, что ты добежишь, что все будешь хорошо? Даже в последние часы?
ЭБ. Да, последние часы всегда трудные, но трудность - это нормально. Никогда не казалось, что умру.
ТМ. А травмы какие были?
ЭБ. Самая серьезная травма была 20 лет назад, когда я вышла из бассейна в дождливый день, поскользнулась и упала. Эта травма была не из-за бега, но влияла на бег.
А один раз я получила травму из-за экономии: купила старые кроссовки от другого человека очень дешево. Это нехорошая идея.
В коленях я иногда что-то чувствовала на соревнованиях, но я себе сказала: нет, колени не болят, это только кажется.
Мышцы у меня не очень болели. Для меня труднее было дышать в конце - усталость проявлялась не в мышцах, а в дыхании. Может быть, был высокий пульс в конце, но я не смотрела. И голова кружилась.
ТМ. Это когда было?
ЭБ. На 48 часах. Или когда я пробовала 6 дней. Тогда уже форма спала. После защиты диссертации все сломалось. Я доктор, и я не могла хорошо бежать (смеется).
ТМ. В каком году ты защитила диссертацию?
ЭБ. В 2007 году.
ТМ. А когда ты вообще перестала бегать на соревнованиях?
ЭБ. В 2011 году.
ТМ. Почему?
ЭБ. Как я сказала, после защиты упали форма и результаты. Без результатов незачем терпеть.
ТМ. Может быть, ты почувствовала, что реализовалась в другой сфере?
ЭБ. Может быть. И еще у меня разные теории есть. Когда я была на пике, у меня была анемия, как мне сказали. И когда я занималась защитой и наукой, потеряла атлетическую форму, и после этого, когда хотела вернуться, из-за анемии не могла найти ту же форму. Когда я была в хорошей форме, я была как на вершине горы, как на высоте. Там трудно дышать, но когда ты там долго тренируешься, через две недели становится лучше. Так же, если у тебя анемия, но так работаешь, тело укрепляется. А потом я потеряла адаптацию и не могла ее больше найти.
ТМ. А сколько ты сейчас бегаешь?
ЭБ. Когда могу. Примерно по часу три раза в неделю.
ТМ. А для чего ты в период интенсивных тренировк еще ходила в бассейн три раза в неделю? Как это помогало бегу?
ЭБ. Когда я плаваю, я чувствую свое тело лучше. Это знакомство с телом, хороший фидбэк о состоянии. Я лучше чувствую, есть ли боль, усталость в мышцах. Если есть травма, в воде можно делать такую тренировку, которую нельзя делать на воздухе. Например, акваджогинг.
ТМ. Это бег в воде? Ты так бегала?
ЭБ. Немножко. Я больше люблю плавать.
ТМ. Сколько проплывала за раз?
ЭБ. 3000 м.
ТМ. Ничего себе! А сейчас ходишь в бассейн?
ЭБ. И да, и нет. Абонемент есть, и план всегда есть, но есть и дела, и мама болеет. Апостол Павел говорил: дух готов, но тело слабо.
О великих людях и силе духа
ТМ. Что ты можешь сказать о Янисе Куросе? Ты ведь с ним довольно много общалась. Что характеризует этого человека в первую очередь? Что ему помогло достичь таких вершин?
ЭБ. Лучше было бы его спросить об этом. Например, когда ты меня спрашивала о еде, я автоматически вспомнила, что он сказал бы, потому что я слышала много интервью с ним и сама разговаривала. Я знаю, что есть вопросы, на которые он не хочет отвечать, потому что не думает, что они важны. Об этом он пишет в своей книге. В начале его карьеры один из его друзей хотел таких же достижений, и копировал его режим дня, тренировок и питания, но мы даже не знаем, кто это. Курос считает, что конечный результат не зависит от таких вещей. Самое важное - голова и дух. Если голова готова, она может достичь большего, чем тело.
<Сюржер, старт на 48 часов. С Янисом Куросом, Ириной Коваль, Полем Бекерсом и Кенджи Окияма. На заднем плане - Ирина Реутович. Фото из архивов Ирины Коваль>
ЭБ.Для меня еще очень важным было знакомство с Элеанор Робинсон (Адамс), она тоже выиграла Вену-Будапешт в 1994 году, я ей помогала с переводом, и мы с ней переписывались.
ТМ. А тебе приходилось себя на соревнованиях уговаривать, заставлять бежать быстрее, если уже нет сил?
ЭБ. Лучше об этом не думать. Например, однажды я хотела хорошо подготовиться к Сюржеру и решила дать помощникам список из 48 имен. Если я не буду знать, о чем думать, пусть они мне дают одно имя из списка. Это была бы стратегия, но я этим не воспользовалась.
ТМ. А о чем ты вообще думала на дистанции?
ЭБ. Например, Бетховен мне очень много дал. Не только музыкой, но и всей своей жизнью. Он много мучился. Он был неприятный человек, и из-за этого еще больше мучился. Но в конце концов он хотел дать людям радость, и дал ее и в 9-й симфонии, и в моей любимой 7-й. Иногда я еще думала о своей подруге, которая потеряла годовалого сына. Я думала о том, что моя боль и моя усталость - это ничто по сравнению со страданиями подруги, или Бетховена, или других героев. Мое внимание всегда на настоящем моменте.
ТМ. Вот, например, бежала ты на рекорд. Ты говоришь, что перед стартом в Вероне не думала о рекорде?
ЭБ. Я просто хотела хорошо пробежать, но я не уделяла большого внимания рекорду, не фокусировалась на нем. Хотя я надеялась, что он будет.
ТМ. Нужно ли было тебе себя мотивировать? «Я побью рекорд, я стану знаменитой» или еще что-нибудь такое?
ЭБ. Быть знаменитой для меня ничего не означало и сегодня ничего не значит. Я хотела хороший результат. Я чувствовала, что можно пробежать дальше, чем рекорд, и хотела это попробовать.
ТМ. То есть очутиться по ту сторону? Испытать то, что еще никто не испытывал? Оказаться за той чертой, которую еще никто не переходил?
ЭБ. Да. Рекорд - это звучит очень серьезно. Я хотела собрать столько километров, сколько получится, и чувствовала, что силы еще есть.
<Эдит С Элеанор Робинсон в Катовицах (Польша) на ЧЕ в 2012 г>
Конец первой части.
Часть 2
С Эдит я познакомилась в Турине на ЧМ по суточному бегу в 2015 году, где она поддерживала команду Гонконга, и с тех пор мы общались в фейсбуке. В последние годы она сверхмарафоны не бегает, но живо ими интересуется и посещает почти все крупные чемпионаты. Немногие так знают историю мирового сверхмарафона, как Эдит. Кроме того, она говорит на многих языках, имеет степень PhD по лингвистике, а также увлекается фотографией. Среди ее работ - фотопортреты многих сверхмарафонцев.
Интервью получилось очень большим и насыщенным. Буду рада вашим отзывам.
Интервью с Эдит Берцеш
Сокращения
ЭБ - Эдит Берцеш.
ТМ - Татьяна Маслова.
<фото Blaha Judit>
Личные рекорды Эдит
сутки на стадионе - 250,106 км (был мировым с 2002 по 2009 г).
сутки на беговой дорожке (тредмиле) - 247,2 км (действующий мировой).
100 миль - 14.25.45 (был мировым с 2002 по 2011 г).
12 часов - 135,344 км.
100 км - 7.25.21.
марафон - 2.48.
айронмен - 10.55.
О последовательницах
ТМ. Эдит, твой мировой рекорд в суточном беге держался с 2002 года до 2009-го, когда его побила японка Мами Кудо. Как ты относишься к своим последовательницам - Мами Кудо, Патриции Березновской? Ты следишь за ними, за их результатами?
ЭБ. Да, слежу. С Мами Кудо я общалась через переводчика - снимала интервью. К сожалению, звук не очень хорошо получился. Я знаю, что она написала книгу о своей жизни - видела ее в Тайбэе на китайском.
ТМ. Ничего себе, ее перевели на китайский?
ЭБ. Она сразу вышла на китайском, потому что в Тайване люди больше интересуются этой темой и рынок книг на китайском шире, чем на японском. Она издана благодаря связям Франка Куо - организатора суточного бега в Тайбэе.
<Эдит с Мами Кудо в 2010 году в Сюржере на 48-часовом сверхмарафоне>
ТМ. А ты сама не хочешь написать книгу о своей жизни?
ЭБ. Или я, или другой автор будет.
ТМ. То есть такие планы есть? А почему другой автор? Ты же сама филолог.
ЭБ. Я пишу так же сложно и медленно, как бегаю (смеется). Я слишком много думаю, а сейчас времени не хватает. И я не знаю, что интересует читателей. Может быть, другой автор, который меня видит со стороны, легче выберет интересные события в моей жизни и мои достижения.
ТМ. А что ты думаешь о Патриции Березновской? Ты обрадовалась ее рекорду?
ЭБ. Она, по-моему, просто чудо. Она уже два раза закончила сутки с рекордом больше 250 км. И на 48 часах установила рекорд - 401 км. Это была такая граница в головах женщин. Как до моего рекорда казались недостижимыми 250 км на сутках, так и 400 км на 48 часах - это огромная ментальная граница. И теперь Патриция недалеко от следующей границы - 260 км. Либо она, либо другая женщина ее преодолеет.
ТМ. А ты общалась с Патрицией?
ЭБ. Да, я ее видела в этом году в Тимишоаре на Чемпионате Европы, и перед стартом и после финиша мы общались. Ей помогал Сеппо Лейнонен из Финляндии, он отец финских марафонцев и организатор суток в Эспоо в Финляндии. Он сам очень давно бегает сутки. У него большое сердце, и у его жены Маарит тоже. Они всегда кормят иностранных бегунов - когда я бежала в Лохье 12 часов в 2005 году, и в Эспоо бежала, Маарит была как моя финская мама.
О детстве и начале спортивной карьеры
ТМ. В одной из статей о тебе я прочитала, что в восемь лет тебя забраковали в плавании. Расскажи, пожалуйста, поподробней.
ЭБ. У меня была мечта попасть в команду пловцов города Залаэгерсег. Я хотела участвовать в тренировках, хотела такую же форму, как у них. Моя мама обратилась к тренеру, чтобы он принял меня в члены клуба. Он спросил, сколько мне лет. «Уже восемь? Она уже старая!». Мои родители хотели мне показать другие виды спорта, но гимнастика мне не очень подходила. В конце концов я купила абонемент на свои накопления и стала посещать бассейн. Я плавала только по 1000 метров, но каждый день, и никто меня никогда не спрашивал, была я на тренировке или нет. Я чувствовала себя в воде очень хорошо. У нас были друзья-тренеры, и мне чуть-чуть показали, как лучше плавать. Когда мне исполнилось 12 лет, в Залаэгерсег переселился новый тренер, и для него я не была старой. Хотя тогда уже поздно было заниматься плаванием на серьезном уровне, для эстафеты ему как раз была нужна девочка моего возраста. И я стала тренироваться по 10 раз каждую неделю - и утром, и вечером. Потом, когда я училась в институте в городе Печ, я плавала опять сама, без тренера. У нас очень трудно было достать очки для плавания - в магазинах их не было. У меня были одни очки из Советского Союза, но они потерялись, а я не могла съездить туда, чтобы купить новые. Когда я в других странах видела очки, они мне не подходили, а советские держались даже без ремешка. Пришлось искать другой вид спорта. И я начала бегать по 9-10 км каждую ночь.
<Первая грамота Эдит - в 12 лет. Плавание 100 метров>
ТМ. Когда это было?
ЭБ. Мне был 21 год, я была студентка.
ТМ. До этого вообще не бегала?
ЭБ. Это был несерьезный бег. Я даже не знаю, сколько минут мне требовалось на 10 километров.
И когда я начинала работать по своей профессии - преподавателя русского и английского языков - в 80-х годах у нас появился новый вид спорта - триатлон. Был спринт, олимпийская дистанция, полуайронмен и айронмен. Я начала со спринта, и в том же году выступала и на олимпийской дистанции, где 1,5 км плавания. Я очень любила триатлон. Мне часто в жизни было трудно что-то начинать или менять. А в триатлоне мне понравилось - стартуем лежа, плывем, потом сидим на велосипеде и потом медленно встаем на ноги и бежим. Это не так, как бежать 100 м - и психологически, и физически мне это больше подходило. Мне также нравилось мокрой садиться на велосипед после плавания. К сожалению, я не обращала большого внимания на велосипед. Обычно я выходила из воды в середине, потом на велосипеде я была последняя, а на беге всегда многих обгоняла. Когда в 97-м году у меня был первый айронмен…
ТМ. А где он был?
ТМ. В городе Надьятад в Венгрии. Тогда еще он назывался айронменом, потом стал ExtremeMan, потому что организаторы не стали покупать лицензию. Это был чемпионат Венгрии, и я была третья - это для меня был сюрприз.
ТМ. Какой у тебя был результат?
ЭБ. 11.01. Марафон пробежала за 3.19, плавание - 1.04. Можешь высчитать, как долго я сидела на велосипеде. Потом шутили, что мне надо было делать триатлон без велосипеда - только плыть и бежать. Я не обращала внимания ни на велосипедные тренировки, ни на сам велосипед. Не хотела тратить много денег на какую-то вещь. Плавание и бег намного ближе ко мне и вообще к людям. Мы родились без велосипеда. Когда мы плаваем, мы ничего особенного не надеваем, а когда бежим - важны только кроссовки. Велосипед - огромное достижение человека, но это вещь не от Бога.
<Эдит после айронмена в Надьятаге в 2002 году. Всего две недели до начала серии сверхмарафонов - в Гравиньи, Винсхотене и Вероне. Фото Bán Zsuzsanna>
ТМ. А на тот момент, когда ты бегала айронмен за 11.01, ты чистый марафон бегала?
ЭБ. Да, я бежала уже марафон, но не очень удачно. Без подготовки мой первый марафон в 1990 году был около 3.25. А уже во второй раз - в 1991 году - я закончила марафон в Сегеде за 3 часа 9 минут. И потом через два года я улетела в Соединенные Штаты учиться, провела там полтора года. Я выбрала Калифорнию, потому что знала, что это сердце триатлона. Жила в городе Фуллертон в тридцати километрах от океана. В 1993 году я пробежала марафон в Лонг-бич, и меня отправили на контроль допинга. Процедура очень неприятная. Там два человека, и они за тобой везде ходят. Мы долго ждали с другими бегунами в одной большой комнате. Я волновалась, потому что машины у меня не было, и я не знала, как попаду домой. В Америке без машины ты никто и как человек не ценишься. Я сказала дежурной, что у меня такая проблема, и об этом услышал муж одной марафонки, тоже из Фуллертона. Это были Брюс и Лорин Герситц, они меня подвезли и с того дня мы вместе ездили на всякие гонки. И те шорты, в которых я пробежала 250 км, это они мне подарили. (Прим.ТМ: позже Эдит показала эти шорты, они как новенькие).
Брюс и Лорин рассказали мне о 50 километрах и о сотнях. Но и до этого я уже пробовала сверхмарафон. Еще до Калифорнии, в 1988 году, когда я получила работу в моем городе Залаэгерсег, и была церемония в честь начала учебного года, я мучилась, потому что мне хотелось вернуться в город Надьканижа к своим коллегам и студентам с прошлого места работы. Они были как семья для меня. Надьканижа в 50 километрах от Залаэгерсега. И я решила туда побежать - 50 километров без подготовки. Я не задумывалась тогда о сверхмарафоне, просто подумала - почему не побежать в Надьканижу. Мне не мешало, что это больше марафона, а я тогда еще и марафон не пробовала, только олимпийские триатлоны бегала.
ТМ. Я заметила, что многим бегунам именно Америка дала толчок к увлечению бегом. Если взять китаянку Ин Шань (Прим.ТМ: китайская суточница, я о ней писала здесь. Эдит с ней общалась в прошлом году в Китае), тебя, венгерку Каталин Надь (Прим.ТМ: чемпионка мира 2015 года. Профиль), которая начала бегать после переезда в США… Что в Америке такого?
ТМ. Интересный вопрос. Прежде всего, я думаю, что беговой бум начался в Америке - в 70-х годах. Люди начинали бегать 10 миль и марафоны. Для меня Америка сыграла важную роль - там было много стартов, и режим дня был совсем не такой, как дома - там был более упорядоченный день, и легче было уделять внимание бегу. После Калифорнии в 1996 году я провела год в Вашингтоне - была на стипендии как приглашенный ученый. Учеба занимала не очень много времени, и жизнь была более структурированной. Поэтому я могла тренироваться.
О "тройном успехе" в 2002 году
ТМ. Для меня самый впечатляющий твой результат - это в 2002 году, так сказать, тройной успех: 8 сентября ты пробежала 232 км на Чемпионате Европы по суткам в Гравиньи, через неделю ты бежала 100 км в Винсхотене на Чемпионате Европы, и еще через неделю - 22 сентября - ты пробежала в Вероне 250 км за сутки. У меня, во-первых, такой вопрос: почему ты выбрала Верону? Это же был просто чемпионат Италии.
ЭБ. Я чувствовала, что могу бежать больше, чем 230 или 240 км, и уже очень ждала момент, когда это получится. Но это не получается тогда, когда ты этого хочешь. Уже в Гравиньи в первые 12 часов у меня получилось так же, как потом в Вероне, только в Гравиньи, к сожалению, моим помощникам не давали брать еду с центрального пункта питания, и они не могли меня нормально обслуживать. Например, не могли взять картофельное пюре, которое я просила. Мне надо было останавливаться, говорить, что я хочу, а потом ждать. Но у меня не было на это времени: у меня была цель. Я видела, какие там вкусные блюда, но взять ничего не могла. Мне дали только французский невкусный суп в пакетике, целый литр. А я никогда не бросаю пищу. Я ела и пила тот суп, и потом очень много раз ходила в туалет - потеряла и время, и энергию. По-моему, форма у меня была не хуже, чем в Вероне, а может быть, даже лучше. Такие ошибки или проблемы всегда могут возникнуть в сверхмарафоне, это нормально.
Там были еще Ирина Коваль и Ирина Реутович. Еще перед стартом мы сфотографировались втроем. И потом мы заняли три первых места - так получилось. Обычно фотографируются втроем или целой группой, а когда только втроем, и те же на подиуме - это интереснее.
<Слева направо: Эдит, Ирина Коваль и Ирина Реутович перед стартом на ЧЕ в Гравиньи, Франция. 2002. Фото Bán Zsuzsanna>
ЭБ. Там, в Гравиньи, в конце концов я выиграла, но результат не очень сильный был.
А через неделю я улетела в Винсхотен. Туда я совсем не собиралась, но Ива Куран отдала мне свой билет на самолет, который ей спонсор купил.
ТМ. Кто это?
ЭБ. Это бегунья тоже из команды Венгрии. Она была тоже в хорошей форме, но хотела, чтобы я выступила и у команды был хороший результат. На автобусе, как другие, я бы не поехала - это очень тяжело. Мне совсем не хотелось в Винсхотен после Гравиньи. У меня уже было приглашение в Верону, то есть я знала, что буду в Вероне выступать, но мечту о мировом рекорде уже оставила. В эту неделю я совсем не тренировалась и чувствовала себя очень усталой. Сто километров получилось за 8.19 - это был худший мой результат. Но все равно я была самая лучшая венгерка. И через неделю я поехала в Верону.
ТМ. Все-таки мне это непонятно. Что значит - было приглашение? Мало ли куда приглашают? Ведь 2 недели между сутками - это очень мало.
ЭБ. Да, но за год до этого там был чемпионат мира, и я уже знала, куда меня приглашают. Видимо, организатор - Стефано Шевароли - меня пригласил, потому что я там выиграла.
ТМ. Это на стадионе проводится?
ЭБ. Да, но в следующем году это будет на шоссе. Так же, как и в Турине, - и стадион, и асфальт. (Прим.ТМ: Имеется в виду ЧМ по суткам, который пройдет там в октябре 2019 года).
ТМ. А какой у тебя был расклад в Вероне? Сколько ты пробежала за первые 12 часов?
ЭБ. За 12 часов - 135 км.
ТМ. Я читала, что по ходу суток ты еще поставила рекорды на ста милях и 200 километрах.
ЭБ. На ста милях он больше не считается рекордом, потому что IAAF теперь не делает разницы между стадионом и шоссе. У Энн Трейсон был рекорд по шоссе выше, чем у меня. (Прим.ТМ: У Трейсон было 13.55. Сейчас мировой рекорд принадлежит Камиль Херрон - 12.42). Но тогда это был рекорд. И на 200 км до меня был рекорд у Элеанор Робинсон - это было выше, чем и у Ирины Реутович, и у Сигрид Ломски, которые были рекордсменками на сутках.
ТМ. Последние километры какая у тебя была мотивация бежать? Допустим, ты побила рекорд, а дальше?
ЭБ. Я не знала! После 100 миль, после 200 км мне сообщали, что это новый рекорд. А потом я уже сама хотела знать, 240 у меня или 245, но мне ничего не говорили. На 24-м часу мне сказали: если ты пробежишь еще три круга, будет 250. Это уже означало рекорд. Но после трех кругов я не захотела останавливаться и еще чуть-чуть пробежала. Потом они посчитали, что если бы я остановилась после 3 кругов, это было бы чуть меньше 250.
<Эдит бежит на мировой рекорд в Вероне в 2002 году. Фото Gerard Stenger>
ТМ. Помощники у тебя были в Вероне?
ЭБ. Была одна помощница из моего города - Жужа Бан. Я была очень довольна ею. Ночью она мне сказала: «Если ты ничего не поешь, я засну». А мне ничего не хотелось - ни пить, ни есть. Я себя чувствовала хорошо, но для нее это был сложный период.
ТМ. А вообще на сутках ты с какой периодичностью ешь?
ЭБ. Я не знаю, помощница могла бы сказать. Никаких научных принципов. Многое зависело от погоды, моего состояния, времени дня. Может быть, напитки даже важнее еды. Наверно, я ела каждый час один-два раза.
ТМ. А что ты ела?
ЭБ. Курос сказал бы, что это не важный вопрос. Когда мы говорим о сверхмарафоне, результат не зависит от того, что мы едим. Когда у меня были помощники, например в Сюржере (Прим.ТМ: Там много лет проводились соревнования по 2-суточному бегу), мне давали картофельное пюре из пакетика с медом. Пюре клали в бумажный кулек, проделывали дырку и ели. Еще я всегда ем яблоки - это мой любимый фрукт. Шоколад ела, бананы, все, что давали организаторы. Своего не много было - яблоки, халва, арахис. Гелей тогда не было. Может быть, были, но я не хотела тратить деньги.
ТМ. А у тебя на работе знали, чем ты занимаешься?
ЭБ. Они знали то, что они видели, но я сама не сообщала об этом. Ближайшие коллеги знали больше, чем ректор и декан.
ТМ. Это ведь требовало отъездов на соревнования? Тебя легко отпускали?
ЭБ. Относительно легко. Когда соревнования попадали на занятия, я их переносила на другие дни. Часто соревнования были во время экзаменов, когда я сама назначала даты.
О падении результатов
ТМ. После 2002 года твои результаты пошли на спад. С чем это было связано? Ты как-то морально выдохлась?
ЭБ. Нет, я хотела и на шоссе пробежать больше 237 км. Я думала и чувствовала, что могла бы больше. Но мы все знаем, что для того чтобы хорошо выступить, нужная хорошая форма и другие факторы - погода, трасса, биоритмы, психологическое состояние. После рекорда меня пригласили в Тайвань, и там я выиграла. Это был рекорд стадиона Сучжоу (227 км), но я совсем не была довольна результатом. Я не знаю, что там случилось. Я тогда училась в докторской школе (Прим.ТМ: Что-то типа аспирантуры в Европе), и еще появились маленькие Берцеши - мои племянники. Внимание и мотивация немного изменились. В 2003 году я еще хорошо выступила в Сюржере - пробежала 369 км, тогда это был сильный результат.
В Удене мы были с Ириной Реутович, Галиной Ереминой, Ириной Коваль. Я там выступила не очень хорошо. Что-то случилось после 20 часов, и мне не бежалось. Была дискуссия о причине - физическая она или психологическая. Доктор американской команды Энди Лови думает, что это в голове. Но муж Нины Митрофановой (Прим.ТМ: украинская суточница) меня знал лучше и сказал, что видит у меня физиологические проблемы.
Энди Лови родился в Будапеште, но всю жизнь жил в Штатах. Он был доктором американской команды, и сказал, что если у меня будут проблемы, чтобы я шла к нему. У нашей команды, конечно, не было никакого врача. Я совсем потеряла скорость после 20 часов, он задавал мне вопросы, и мне пришлось замедлиться, чтобы на них отвечать. Он дал мне какие-то витамины - такие большие, их даже тяжело проглотить. Потом у меня закружилась голова, и после этого перерыва я действительно не могла бежать. Тогда меня обогнали и Ирина Реутович, и Галина Еремина, и еще француженка. Меня только результат интересовал - я надеялась, что получится больше 240. (Прим.ТМ: Тогда Эдит пробежала 225 км).
О венгерских спортсменах
ТМ. А ты общаешься с венгерскими суточницами - Сильвией Любич, Каталин Надь, которая за США выступает?
ЭБ. Сильвия живет недалеко от меня. Мы с ней в начале ее карьеры часто разговаривали. Но сейчас у нее совсем другие цели и интересы, чем у меня. Я хотела получить лучший результат на сутках, на двух сутках. А она сейчас занимается приключениями - Бэдуотер, Атакама… Она уже не собирается улучшать результаты, это не самая важная для нее цель. Ее муж - врач - написал очень хорошую книгу о ней.
А Каталин Надь живет во Флориде. Она родилась в городе Эгер - это 300 км от нас. Каталин - это тоже венгерское чудо, хотя она как американка выступает. У нее очень хорошие данные, талант для суток. Я болела за нее в Белфасте. Мне было жалко, что она не смогла выдержать ту скорость, что вначале. Интересно было бы посмотреть ее сплиты. Мне кажется, она на 200 км поставила рекорд - тогда она была еще перед Патрицией и Александрой, но никто этого не заметил. В январе ей сделали операцию на стопе, но сейчас уже бегает.
Сильвия однажды тоже была первой на чемпионате Европы через 12 часов, но мы хорошо знаем, что нужно быть очень серьезным бегуном, чтобы попасть после этого в первые шесть мест.
ТМ. Каталин ты впервые увидела в Турине?
ЭБ. Да, я даже фотографировала ее перед стартом, потому что она была одной из фавориток. Но тогда я не могла уделить ей много внимания, потому что я была занята сборной Гонконга.
ТМ. Я читала, что у Каталин и Сильвии один и тот же тренер.
ЭБ. Да, один и тот же. Сильвия меняла тренера, но теперь опять вернулась к Оливеру Лоренцу. Я его не видела, но немного переписывалась с ним. Он самый серьезный тренер по сверхмарафону в Венгрии. Он читает международную литературу о сверхмарафоне, а это значит, что он впереди тех, кто не читает по-английски.
Еще один венгерский спортсмен - Янош Богар (Прим.ТМ: его профиль) - был 6 раз на Вене-Будапеште и заработал 6 автомобилей. А еще 7 раз выигрывал сотки в Мадриде. Он наш Санталов и Кругликов одновременно. У него есть суточный рекорд - 263 км, а сотку бежал он за 6.31. Эти венгерские рекорды, поставленные 25 и 20 лет назад, до сих пор держатся.
Андраш Бальцо - мастер венгерского и международного спорта, занимался пятиборьем.
От него я узнала, что бег - не только физическое дело, но и духовная вещь, о надежде и о вере. Если ты делаешь все, что можешь, отдал всего себя, то не о чем мучиться, когда соревнование идет не так, как ты хотел.
Ференц Суни сейчас в Америке выполняет 10-кратный айронмен. Он уже выиграл 20-кратный. Ему больше 50 лет, и он начал заниматься спортом после 40.(Прим.ТМ: 16 ноября, когда интервью готовилось к публикации, Ференц финишировал первым).
Иштван Шипош - победитель пробега Транс-Америка в 1994 г., бывший рекордсмен Венгрии на 6 сутках.
Дьордь Шрилла в свое время бегал от Будапешта до Москвы в честь годовщины Октябрьской революции, а еще каждый Новый Год устраивал длительный заплыв по Дунаю. Он умер 19 лет назад, и теперь по Дунаю плавает его сын.
К сожалению, молодые спортсмены у нас не знают и не помнят более старших.
<Эдит с Андрашем Бальцо. Фото Devecseri Bálint>
О Бэдуотере
ТМ. Ты упомянула, что Сильвия бегает Бэдуотер. А ты никогда не хотела его пробежать?
ЭБ. У Бэдуотера слишком сильный маркетинг, и там почти невозможно бежать. Это не соревнование с собой или другими спортсменами, а борьба с природой. Это просто для сенсации. Мне не близка философия этих соревнований. Мне не нравится, что там очень высокий стартовый взнос, а организаторы практически ничего не дают.
Я всегда старалась хороший результат показать. Я ездила туда, куда меня приглашали, и не обращала внимания на другие старты.
ТМ. Ты имеешь в виду, что тебе оплачивали дорогу и проживание? Тебе было это важно?
ЭБ. Да, я из своего кармана не хотела тратить деньги на бег. Может быть, на первые сутки я сама ездила. Но обычно я ездила только по приглашению.
ТМ. Когда вы ездили в составе венгерской сборной на чемпионаты, вам государство оплачивало?
ЭБ. Государство ничего не давало. Платила IAU (Прим.ТМ: Международная ассоциация сверхмарафона). А моим помощникам дорогу оплачивал мой единственный покровитель - Петер Сас и его фирма "Zalaszam".
О поездках на сверхмарафоны в последнее время
ТМ. А как получилось, что ты тренировала команду Гонконга на ЧМ в Турине?
ЭБ. Я только помогала. Я была как шерпа. Когда альпинисты поднимаются на гору Эверест, местные им помогают. И когда гонконгцы летели в Европу, Том Чу попросил меня им помочь, чтоб им легче было общаться в Европе. Он знал, что я говорю на разных языках.
ТМ. Это была работа или волонтерская помощь?
ЭБ. Волонтерская. Это было бесплатно, но поезд он оплатил.
ТМ. Сейчас ты продолжаешь ездить на чемпионаты Европы и мира в каком качестве?
ЭБ. Я могла бы съездить в Альби, но времени не было. В Тимишоару я ездила за свой счет и помогала в организации, они мне дали комнату в гостинице. И в Святом Мартине я была. Это в Хорватии, только 70 км от Залаэгерсега - как в своем саду.
О тренировках Эдит
ТМ. В те годы, когда ты стартовала, какой у тебя был тренировочный объем?
ЭБ. У меня было около 10-11 тренировок по бегу в неделю, и плавала три раза в неделю.
ТМ. Когда ты все успевала?
ЭБ. Я сама не знаю. И перед работой бегала, и после. Я тогда уже училась в докторской школе в городе Печ и ездила на учебу, а еще работала в городе Секешфехервар. Иногда приезжала из Будапешта или из города Печ в 10 часов ночи и потом еще бежала 50 км. Это вначале - в 97-98 году. На первом году на ультрамарафонской сцене у меня был тренер, а потом его не было, но это совсем не означало, что я снизила объем. Я тренировалась и на стадионе, и в лесу, и на асфальте.
ТМ. Сейчас, когда ты оглядываешься назад, тебе кажется, что правильно было бегать сверхмарафоны так часто?
ЭБ. Если тренеров спрашивать, то, наверно, они скажут, что нет. Когда было приглашение, конечно, я летела. И не думала, что однажды это время кончится. Я ничего не чувствовала. Иногда я уставала, но 10-12 сверхмарафонов в год для меня было нормально.
ТМ. А сколько получалось километров в неделю?
ЭБ. От 160 до 220 км в неделю.
ТМ. Это вместе с соревнованиями?
ЭБ. Это как базовая подготовка. Между соревнованиями - трудно сказать. Иногда травма была, иногда времени не хватало - тогда я только плавала. За неделею до Вероны - только плавала.
ТМ. У тебя на сутках бывало состояние полного упадка сил, когда казалось, что ты потеряешь сознание, умрешь?
ЭБ. Нет, никогда не было.
ТМ. Ты всегда была уверена, что ты добежишь, что все будешь хорошо? Даже в последние часы?
ЭБ. Да, последние часы всегда трудные, но трудность - это нормально. Никогда не казалось, что умру.
ТМ. А травмы какие были?
ЭБ. Самая серьезная травма была 20 лет назад, когда я вышла из бассейна в дождливый день, поскользнулась и упала. Эта травма была не из-за бега, но влияла на бег.
А один раз я получила травму из-за экономии: купила старые кроссовки от другого человека очень дешево. Это нехорошая идея.
В коленях я иногда что-то чувствовала на соревнованиях, но я себе сказала: нет, колени не болят, это только кажется.
Мышцы у меня не очень болели. Для меня труднее было дышать в конце - усталость проявлялась не в мышцах, а в дыхании. Может быть, был высокий пульс в конце, но я не смотрела. И голова кружилась.
ТМ. Это когда было?
ЭБ. На 48 часах. Или когда я пробовала 6 дней. Тогда уже форма спала. После защиты диссертации все сломалось. Я доктор, и я не могла хорошо бежать (смеется).
ТМ. В каком году ты защитила диссертацию?
ЭБ. В 2007 году.
ТМ. А когда ты вообще перестала бегать на соревнованиях?
ЭБ. В 2011 году.
ТМ. Почему?
ЭБ. Как я сказала, после защиты упали форма и результаты. Без результатов незачем терпеть.
ТМ. Может быть, ты почувствовала, что реализовалась в другой сфере?
ЭБ. Может быть. И еще у меня разные теории есть. Когда я была на пике, у меня была анемия, как мне сказали. И когда я занималась защитой и наукой, потеряла атлетическую форму, и после этого, когда хотела вернуться, из-за анемии не могла найти ту же форму. Когда я была в хорошей форме, я была как на вершине горы, как на высоте. Там трудно дышать, но когда ты там долго тренируешься, через две недели становится лучше. Так же, если у тебя анемия, но так работаешь, тело укрепляется. А потом я потеряла адаптацию и не могла ее больше найти.
ТМ. А сколько ты сейчас бегаешь?
ЭБ. Когда могу. Примерно по часу три раза в неделю.
ТМ. А для чего ты в период интенсивных тренировк еще ходила в бассейн три раза в неделю? Как это помогало бегу?
ЭБ. Когда я плаваю, я чувствую свое тело лучше. Это знакомство с телом, хороший фидбэк о состоянии. Я лучше чувствую, есть ли боль, усталость в мышцах. Если есть травма, в воде можно делать такую тренировку, которую нельзя делать на воздухе. Например, акваджогинг.
ТМ. Это бег в воде? Ты так бегала?
ЭБ. Немножко. Я больше люблю плавать.
ТМ. Сколько проплывала за раз?
ЭБ. 3000 м.
ТМ. Ничего себе! А сейчас ходишь в бассейн?
ЭБ. И да, и нет. Абонемент есть, и план всегда есть, но есть и дела, и мама болеет. Апостол Павел говорил: дух готов, но тело слабо.
О великих людях и силе духа
ТМ. Что ты можешь сказать о Янисе Куросе? Ты ведь с ним довольно много общалась. Что характеризует этого человека в первую очередь? Что ему помогло достичь таких вершин?
ЭБ. Лучше было бы его спросить об этом. Например, когда ты меня спрашивала о еде, я автоматически вспомнила, что он сказал бы, потому что я слышала много интервью с ним и сама разговаривала. Я знаю, что есть вопросы, на которые он не хочет отвечать, потому что не думает, что они важны. Об этом он пишет в своей книге. В начале его карьеры один из его друзей хотел таких же достижений, и копировал его режим дня, тренировок и питания, но мы даже не знаем, кто это. Курос считает, что конечный результат не зависит от таких вещей. Самое важное - голова и дух. Если голова готова, она может достичь большего, чем тело.
<Сюржер, старт на 48 часов. С Янисом Куросом, Ириной Коваль, Полем Бекерсом и Кенджи Окияма. На заднем плане - Ирина Реутович. Фото из архивов Ирины Коваль>
ЭБ.Для меня еще очень важным было знакомство с Элеанор Робинсон (Адамс), она тоже выиграла Вену-Будапешт в 1994 году, я ей помогала с переводом, и мы с ней переписывались.
ТМ. А тебе приходилось себя на соревнованиях уговаривать, заставлять бежать быстрее, если уже нет сил?
ЭБ. Лучше об этом не думать. Например, однажды я хотела хорошо подготовиться к Сюржеру и решила дать помощникам список из 48 имен. Если я не буду знать, о чем думать, пусть они мне дают одно имя из списка. Это была бы стратегия, но я этим не воспользовалась.
ТМ. А о чем ты вообще думала на дистанции?
ЭБ. Например, Бетховен мне очень много дал. Не только музыкой, но и всей своей жизнью. Он много мучился. Он был неприятный человек, и из-за этого еще больше мучился. Но в конце концов он хотел дать людям радость, и дал ее и в 9-й симфонии, и в моей любимой 7-й. Иногда я еще думала о своей подруге, которая потеряла годовалого сына. Я думала о том, что моя боль и моя усталость - это ничто по сравнению со страданиями подруги, или Бетховена, или других героев. Мое внимание всегда на настоящем моменте.
ТМ. Вот, например, бежала ты на рекорд. Ты говоришь, что перед стартом в Вероне не думала о рекорде?
ЭБ. Я просто хотела хорошо пробежать, но я не уделяла большого внимания рекорду, не фокусировалась на нем. Хотя я надеялась, что он будет.
ТМ. Нужно ли было тебе себя мотивировать? «Я побью рекорд, я стану знаменитой» или еще что-нибудь такое?
ЭБ. Быть знаменитой для меня ничего не означало и сегодня ничего не значит. Я хотела хороший результат. Я чувствовала, что можно пробежать дальше, чем рекорд, и хотела это попробовать.
ТМ. То есть очутиться по ту сторону? Испытать то, что еще никто не испытывал? Оказаться за той чертой, которую еще никто не переходил?
ЭБ. Да. Рекорд - это звучит очень серьезно. Я хотела собрать столько километров, сколько получится, и чувствовала, что силы еще есть.
<Эдит С Элеанор Робинсон в Катовицах (Польша) на ЧЕ в 2012 г>
Конец первой части.
Часть 2