Примерно каждый сотый житель России болен псориазом
Примерно каждый сотый житель России болен псориазом - генетическим заболеванием, при котором на коже появляются шелушащиеся приподнятые бляшки. Псориаз известен с библейских времен, и с тех самых пор это - заболевание-загадка. Сейчас мы знаем многие молекулярные и иммунные механизмы развития псориаза, но всё равно не можем разобраться до конца, что считать причиной, а что - следствием. Я здесь даю ссылку на статью "Псориаз: на войне с собственной кожей" (http://biomolecula.ru/content/1986, 07.31.2016). В статье даётся общее описание заболевания, немного затрагивается его патогенез, рассказывается история исследования и лечения псориаза.
В XX веке в арсенале врачей появилось мощное оружие - вещества гормональной природы для местного (кожного) применения - кортикостероиды. Они не потеряли актуальности до сих пор: их широко используют для местного лечения нетяжелых форм псориаза, при которых площадь поражения невелика. В современной дерматологии для лечения тяжелых, распространенных форм псориаза используется такой представитель класса ретиноидов, как ацитретин. Под его воздействием нормализуются процессы дифференцировки и ороговения кожи.
Нелишним будет сообщить здесь, что кортикостероиды - гормоны коры надпочечников синтезируются из холестерина, с которым человечество благодаря аферистам, зарабатывающим на никому ненужных статинах, активно борется последние два с лишним десятилетия. В организме человека превращение холестерина идет, по крайней мере, двумя путями: по пути образования С21-стероида - прегненолона через 3 промежуточных пункта или по пути образования дегидроэпиандростерона. Статины также нарушают и синтез ретиноидов, в частности витамина А и других веществ полиизопреноидной структуры.
Уже давно медицина ориентируется не на понимание участия психических и физиологических факторов в возникновении тяжёлых заболеваний, не надорганизменные корреляции, а на поиск средств фармахимического воздействия. Десятилетия оптимизма по поводу практического использования генетическиой инженерии пока что оправдались кажется в одном случае на примере одного вида обезьян. Для подтверждения мысли о предпочтительности интересов современной медицины приведу в качестве примера тяжелую и неизлечимую болезнь Альцгеймера. Во всех случаях эта болезнь сопровождается анатомическими нарушениями участка головного мозга - гиппокампа, функция которого до сих пор непонятна. Если вдруг теоретически возникнет идея о том, как предотвратить сморщивание гиппокампа, то работу потеряют не менее сотни тысяч работников фармацевтической промышленности, занятых разработкой химических препаратов против этого заболевания. Ведь при сотнях миллионов больных болезнью Альгеймера, препарат, способный вылечить это заболевание, мог бы принести держателям патента десятки миллиардов долларов.
Расскажу об одно случае из моей жизни, связанном с псориазом. У меня был близкий друг, больной псориазом в тяжелой форме. Я знал и других людей, больных псориазом. Где-то в районе 70-х годов я был в командировке в Ленинграде и общался с главным инженером одного НИИ. Мы пили чай в его кабинете, у нас нашлось несколько областей взаимного интереса и мы быстро подружились, хотя я прибыл с совершенно официальной миссией. Когда мы с ним прощались, я не стерпел и задал ему вопрос:
- Я прошу прощение за свой вопрос. Но меня так и подмывало всё время спросить: не болеете ли Вы псориазом.
- Послушайте, Леонид, как же Вы определили, что я болен псориазом? Ведь у меня нет внешних признаков псориаза. Псориаз у меня в артритной форме и в основном на локтях, на груди и коленях.
- Я потому-то и обратился к Вам с идиотским на первый взгляд вопросом, поскольку у меня возникли какие-то необъяснимые ассоциации между Вашим обликом и обликом нескольких моих знакомых, больных в разной степени псориазом. Кроме того я заметил, что Вы чуть заметно прихрамываете...
- А Вы не могли бы сформулировать свои наблюдения и выдать их в некой конкретной форме. Ведь это могло бы помочь тем, которые ещё не заболели?
- Нет, я не смогу этого сделать!
- Вы знаете, Леонид, тогда я Вам расскажу историю своей болезни. Я заболел псориазом до войны. Болезнь очень быстро прогрессировала. За день на груди, локтях и коленях выступала обильная корка, которую ежедневно приходилось счёсывать. Начинали у меня побаливать колени. Началась война, меня забрали солдатом. Через очень короткий срок я обнаружил, что мой псориаз кончается. Нас кормили грубой едой, ели мы черный хлеб неважного качества, а до войны я относительно неплохо питался, мой отец занимал важную должность. За первые несколько месяцев войны мой псориаз полностью исчез, я забыл про него. У меня была гладкая, нормальная кожа и я пытался, но не мог понять, в чём причина моего излечения. Плохое питание, постоянные нервные срывы... Мне казалось, что в этом не может быть причины излечения. Я вернулся с войны, женился, с карьерой у меня всё было в порядке. Видите: дорос до должности главного инженера. Стал хорошо и разнообразно питаться и... псориаз вернулся в той же форме, в какой был до войны. Вы не можете, как биолог, что-то сказать на этот счёт.
- Я - микробиолог, я не имею медицинского образования. Но историю, напоминающую Вашу историю, я слышал от одного моего знакомого.
На прощание мы крепко обнялись.
В XX веке в арсенале врачей появилось мощное оружие - вещества гормональной природы для местного (кожного) применения - кортикостероиды. Они не потеряли актуальности до сих пор: их широко используют для местного лечения нетяжелых форм псориаза, при которых площадь поражения невелика. В современной дерматологии для лечения тяжелых, распространенных форм псориаза используется такой представитель класса ретиноидов, как ацитретин. Под его воздействием нормализуются процессы дифференцировки и ороговения кожи.
Нелишним будет сообщить здесь, что кортикостероиды - гормоны коры надпочечников синтезируются из холестерина, с которым человечество благодаря аферистам, зарабатывающим на никому ненужных статинах, активно борется последние два с лишним десятилетия. В организме человека превращение холестерина идет, по крайней мере, двумя путями: по пути образования С21-стероида - прегненолона через 3 промежуточных пункта или по пути образования дегидроэпиандростерона. Статины также нарушают и синтез ретиноидов, в частности витамина А и других веществ полиизопреноидной структуры.
Уже давно медицина ориентируется не на понимание участия психических и физиологических факторов в возникновении тяжёлых заболеваний, не надорганизменные корреляции, а на поиск средств фармахимического воздействия. Десятилетия оптимизма по поводу практического использования генетическиой инженерии пока что оправдались кажется в одном случае на примере одного вида обезьян. Для подтверждения мысли о предпочтительности интересов современной медицины приведу в качестве примера тяжелую и неизлечимую болезнь Альцгеймера. Во всех случаях эта болезнь сопровождается анатомическими нарушениями участка головного мозга - гиппокампа, функция которого до сих пор непонятна. Если вдруг теоретически возникнет идея о том, как предотвратить сморщивание гиппокампа, то работу потеряют не менее сотни тысяч работников фармацевтической промышленности, занятых разработкой химических препаратов против этого заболевания. Ведь при сотнях миллионов больных болезнью Альгеймера, препарат, способный вылечить это заболевание, мог бы принести держателям патента десятки миллиардов долларов.
Расскажу об одно случае из моей жизни, связанном с псориазом. У меня был близкий друг, больной псориазом в тяжелой форме. Я знал и других людей, больных псориазом. Где-то в районе 70-х годов я был в командировке в Ленинграде и общался с главным инженером одного НИИ. Мы пили чай в его кабинете, у нас нашлось несколько областей взаимного интереса и мы быстро подружились, хотя я прибыл с совершенно официальной миссией. Когда мы с ним прощались, я не стерпел и задал ему вопрос:
- Я прошу прощение за свой вопрос. Но меня так и подмывало всё время спросить: не болеете ли Вы псориазом.
- Послушайте, Леонид, как же Вы определили, что я болен псориазом? Ведь у меня нет внешних признаков псориаза. Псориаз у меня в артритной форме и в основном на локтях, на груди и коленях.
- Я потому-то и обратился к Вам с идиотским на первый взгляд вопросом, поскольку у меня возникли какие-то необъяснимые ассоциации между Вашим обликом и обликом нескольких моих знакомых, больных в разной степени псориазом. Кроме того я заметил, что Вы чуть заметно прихрамываете...
- А Вы не могли бы сформулировать свои наблюдения и выдать их в некой конкретной форме. Ведь это могло бы помочь тем, которые ещё не заболели?
- Нет, я не смогу этого сделать!
- Вы знаете, Леонид, тогда я Вам расскажу историю своей болезни. Я заболел псориазом до войны. Болезнь очень быстро прогрессировала. За день на груди, локтях и коленях выступала обильная корка, которую ежедневно приходилось счёсывать. Начинали у меня побаливать колени. Началась война, меня забрали солдатом. Через очень короткий срок я обнаружил, что мой псориаз кончается. Нас кормили грубой едой, ели мы черный хлеб неважного качества, а до войны я относительно неплохо питался, мой отец занимал важную должность. За первые несколько месяцев войны мой псориаз полностью исчез, я забыл про него. У меня была гладкая, нормальная кожа и я пытался, но не мог понять, в чём причина моего излечения. Плохое питание, постоянные нервные срывы... Мне казалось, что в этом не может быть причины излечения. Я вернулся с войны, женился, с карьерой у меня всё было в порядке. Видите: дорос до должности главного инженера. Стал хорошо и разнообразно питаться и... псориаз вернулся в той же форме, в какой был до войны. Вы не можете, как биолог, что-то сказать на этот счёт.
- Я - микробиолог, я не имею медицинского образования. Но историю, напоминающую Вашу историю, я слышал от одного моего знакомого.
На прощание мы крепко обнялись.