IV-13-1. О некоторых аспектах дуракознания
Что такое жизнь и как она возникла? Здесь я хотел бы высказаться на тему об умных дураках. Тема эта настолько обширна и философски многогранна, что в один присест её освоить невозможно. Я выдерну несколько мыслей из обширной по охвату и малоосвоенной области знания под названием "дураковедение" и - кто знает - может быть в будущем мне удастся дать более серьёзный анализ этого даже не столько распространённого, сколько распространяющегося свойства человечества. Общепринято дураком называть неумного, глупого, безрассудного или умственно отсталого человека. Дураком ещё называют шута, который "валяет" дурака, т.е. притворяется, что он дурак. Поскольку для того, чтобы работать под дурака, нужно иметь ум выше среднего, то такой тип дурака к категории ординарных дураков никоим образом не относится.
Если одновременно рассматривать дурацкость, вызванную генетической патологией психики или же отклонением от психической нормы, возникшим в процессе жизнедеятельности человека, то такой вид дурацкости можно обсуждать только при наличии известных медицинских показателей, и подобное обсуждение не имеет ничего общего с возможностью философской интерпретации особенностей поведения дурака, в том числе умного дурака. Речь же пойдёт о "нормальном" дураке. Существует несколько исследований в области "нормального дураковедения". Крупнейший учёный Северного Возрождения, прозванный "князем гуманистов", Дезидерий Эразм Роттердамский опубликовал по существу первое капитальное исследование по дураковедению, которое в те времена вызвало невероятно большой интерес. "Похвала глупости", изданная им в первый раз в 1511 году, выдержала в несколько месяцев до семи изданий, а всего при жизни автора она была переиздана в разных местах не менее 40 раз.
Если исходить из рассуждений Эразма Роттердамского, то можно придти к выводу, что дурацкость по преимуществу связана с глупостью, с чем невозможно согласиться. Всем хорошо известно, что не бывает умных, не совершающих глупости. Умные конечно же учатся на глупостях, совершаемых другими, но стабильный ум приобретают только тогда, когда анализируют и исправляют собственные глупости. Я думаю, что моё определение умного, как человека, способного самостоятельно распознать и исправить собственную глупость, не вызовет больших возражений у читателей. Те же, кто помогает другим не совершать нежизнеопасные глупости, по существу способствуют поглупению объектов своей заботы.
С другой стороны, и это главное, на чём я хотел бы ниже остановиться, "нормальный" дурак обладает гранулированным характером своих умственных способностей или компартментализованной психикой, и порой, изменив лишь на незначительный градус обзор своего интеллектуального габитуса, может вдруг выглядеть личностью, которую при большом желании заинтересованные товарищи могут назвать даже гением, не опасаясь, что их засмеют. Таких людей нельзя назвать дураками, не обойдя их вокруг на все 360 градусов.
За 600 лет с момента публикации первого дураковедческого произведения многое изменилось. Так, например, в мире возникли и функционируют эффективнейшие школы дураководства, из которых особенно выделяются демократия в современной интерпретации, социализм, политкорректность, мультикультурализм, всемирный исламский халифат, феминизм, гей-парадизм и т.д. и т.п. Если во времена Эразма Роттердамского людей, требовавших всеобщего равенства и всеобщей справедливости помещали в комнаты, стены которых было обиты матрацами, то сегодня их награждают нобелевскими и другими многоденежными премиями, а тех, которые на вышеприведённые темы упорно молчат, подслушивают с помощью новейшей электронной техники. Таким образом, блестящий труд Эразма Роттердамского не мог не устареть в некоторых своих аспектах по причине огромного временного разрыва.
Из недавно опубликованных исследований особенно интересно произведение
Александра Бурьяка "Мир дураков". В своём дураковедческом эссе он пишет: "Быть дураком - тоже очень человечно. Дурак - это и есть нормальный человек. А умный - это отклонение." Далее он замечает: "Из всех значимых качеств человека ум - самое неочевидное. Мускулы можно посмотреть и пощупать, половая сила имеет очевидные проявления, здоровье легко определяется посредством несложных процедур. Лишь с установлением наличия ума есть значительные трудности" Всё это - очень важные замечания, с которыми нельзя не согласиться. В особенности с такими строками: "Таков мир дураков. Наиболее благоприятные условия в нем - для обладателей средних качеств. В том числе среднего интеллекта. Дураки приспособили свой мир именно для себя. Было бы странно ожидать от них чего-то другого." И далее особо значимое для современной социологии замечание: "Дураки вполне могут долгое время существовать без умных - под руководством менее глупых своих собратьев, паразитируя на тех достижениях, которые обеспечили им умные."
Таким образом, автор высказывается по проблемам дуракознания с весьма подробной аргументацией. Но я бы хотел в своём исследовании в области дуракознания сказать несколько слов в защиту "умного дурака", который, как правило, не виноват в своей дурацкости и является жертвой особенностей своей изначально нормальной психофизиологии или же особых жизненных обстоятельств, в которых оказался не по своей воле. Например, многие из людей, сподобившихся жить в условиях самого гуманного в мире коммунистического общества, сами того не зная, превратились в законченных идиотов, упорно утверждающих, что в СССР жизнь была наполнена одними нескончаемыми радостями, а не массовыми террором и поисками, что поесть и во что одеться. Но эти люди становятся выраженными идиотами, как только они или их оппоненты касаются определенных строго специфических тем. В остальном же эти люди могут быть вполне нормальными и даже могут выглядеть экстраординарно умными. Таких в современном нам мире довольно много и, что очень важно, ни один "умный дурак" дураком себя не считает, а те, которые не подходили к нему с его дурацкой стороны, считают его умным без малейших дурацких изъянов.
Эти люди местами теряют способность логически мыслить, т.е. становятся дураками, и это явление никто ещё толком объяснить не сумел. Идеи Зигмунда Фрейда о вытеснении в подкорку механизм такого вытеснения не объясняют. Они лишь констатируют наличие явления. Я попытаюсь указанную проблему объяснить с помощью развиваемой мною теории самоорганизации психических процессов, доменного строения психики и, конкретно, с помощью метода деградации самоорганизующихся систем путём экстракопирования элементов системы. При этом я попытаюсь объяснить воздействия мифов на психику человека и живучесть мифологии.
(Окончание следует)