(no subject)
Вчерашний день обтачивал мне стоматолог зуб под коронку. Стоматолог мой - перфекционист. И под коронкой должно быть все как доктор прописал. Вот он и прописал минут сорок зубовного скрежета. Однако же, сижу, скучаю с раскрытым и полным разных инструментов ртом. Мечтаю о том дне, когда я новыми зубами крепко пожму ему на прощанье руку. Ему тоже скучно. Поговорить со мной ему никак невозможно, а с медсестрой, которую он знает уже триста или даже четыреста лет, все переговорено. Пробовали они, было, обсудить какую-то певицу, которая в этот время пела в крошечном приемнике и к тому же нравилась медсестре. Врач одобрительно сказал, что певица раскрывает рот широко. Очень широко. У нее во рту даже видны восьмерки, но эти восьмерки доверия ему не внушают. Медсестра обиделась и сказала, что у певицы, кажется, ее звали Алиса, кроме зубов есть голос, глаза, грудь, наконец. Ответ стоматолога был несимметричен - он стал читать наизусть «Мойдодыра». Медсестра нимало не удивилась (видно у них часто беседы так внезапно меняли русло), а наоборот подхватила. И стали они его рассказывать на два голоса. Дошли до места «Уходи-ка ты домой, говорит, и лицо свое умой, говорит». Тут у медсестры произошел в памяти какой-то сбой, и она ответвилась от Мойдодыра в сторону Федорина горя: «Вы подите-ка, немытые, домой, я водою вас умою ключевой. Я почищу вас песочком, окачу вас кипяточком». Стоматолог ей тут же предложил после смены окатиться кипяточком. Медсестра в ответ… Стали вспоминать и ожесточенно спорить как же там было на самом деле. Самое интересное, что беседовали они втроем. Время от времени ко мне обращался то врач, то медсестра. Вел я себя беспринципно - со всеми соглашался. Утвердительно мычал. Через двадцать минут, в связи с окончанием обточки зуба, бурлеск на темы Ионеско и Беккета вечер памяти Корнея Чуковского прекратился так же внезапно, как и начался. Я был страшно рад, что мне, наконец, разрешили закрыть рот и рассказывать им, чем в Мойдодыре все кончилось, не стал. Впрочем, и их это все мало интересовало. Сеанс был окончен, они превратились в обычных людей, и ушли пить чай с печеньем.