Когда пьеса Радзинского поступила на рассмотрение всяким комиссиям, как это было принято в СССР, министр Культуры Фурцева вызвала Эдварда, никому тогда неизвестного, и спросила: "Так что вы там написали в своей "Сто четыре способа любви"?
Это уже критики пустили сплетню о якобы непристойной пьесе молодого автора.
На мой взгляд, название никуда не годилось. Хотя бы потому, что не принципиально. а если бы бы там было 200 страниц? или 98? Поэтому он и переименовал в "Еще раз про любовь". Когда я смотрел этот фильм ТОГДА. Он был очень модным. Глав герой физик. обязательно физик. тогда только физики в почете, а лирики в загоне. и конечно стюардесса. все очень конъюнктурно, все гламурно. хотя тогда этого слова не существовало.
а новая версия фильма потребовала еще одно переименование: "Небо, самолет, девушка".
В общем, пьеса и ее киноверсии так и не смогли обрести "родное" название. Все как-то так...
Comments 9
Reply
Когда пьеса Радзинского поступила на рассмотрение всяким комиссиям, как это было принято в СССР, министр Культуры Фурцева вызвала Эдварда, никому тогда неизвестного, и спросила: "Так что вы там написали в своей "Сто четыре способа любви"?
Это уже критики пустили сплетню о якобы непристойной пьесе молодого автора.
На мой взгляд, название никуда не годилось. Хотя бы потому, что не принципиально. а если бы бы там было 200 страниц? или 98?
Поэтому он и переименовал в "Еще раз про любовь".
Когда я смотрел этот фильм ТОГДА. Он был очень модным. Глав герой физик. обязательно физик. тогда только физики в почете, а лирики в загоне.
и конечно стюардесса. все очень конъюнктурно, все гламурно. хотя тогда этого слова не существовало.
а новая версия фильма потребовала еще одно переименование: "Небо, самолет, девушка".
В общем, пьеса и ее киноверсии так и не смогли обрести "родное" название. Все как-то так...
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
А вообще зелени кругом уже очень много!
Reply
Leave a comment