К Параду Новогодних Сказок в Заповеднике Сказок
Письмо Деду-Морозу
Почти четыре года тому назад Марта и ее друг неожиданно переехали в другую страну после недолгих сборов. Размышляя, что взять с собой, Марта паковала посылки. Посылки самой себе, много-много посылок. В посылки укладывались любимые книжки, старые детские игрушки, с которыми не было сил расстаться, папины шахматы, тонкие и толстые тетрадки с дневниковыми записями, рисунки самой любимой подруги, и тому подобные вещи, вызывавшие сентиментальные воспоминания. Тетушка, пришедшая на помощь раньше, чем кому бы то ни было пришло в голову об этом попросить, критиковала Марту.
- Зачем тебе нужна вся эта чепуха? - назидательно спрашивала она ее. - Ну ладно, книги - я еще понимаю, хотя в наш электронный век и это ни к чему. Но вот это зачем? - она потрясла за ухо старую заштопанную сову и кинула игрушку на пол. - Эта рухлядь зачем нужна?
Марта, молча, аккуратно обошла тетушку, подняла сову с пола, и, заботливо обернув ее слегка поношенной шалью, положила снова в посылочную коробку.
- Ну-ну, - покрутила головой тетушка. - Не хочешь меня слушать, так что было и на помощь звать?
Марта тактично промолчала. Не стоило ссориться перед отъездом. Видимо, тетушка подумала о том же, потому что, вместо того, чтобы уйти и хлопнуть дверью, продолжила разбирать Мартины завалы, сердито сопя.
- О мой Бог, а вот это что? - изумленно воскликнула она через пару минут. - Это что, ты тоже собралась с собой тащить?
В коробке, которую она показывала Марте, лежали елочные игрушки. Они были разных времен Мартиного детства: некоторые папа привозил из командировок, парочку из них Марта когда-то делала вместе с мамой, а один маленький пакетик лежал особняком - он был бабушкин. Еще до школы, наряжая елку перед Новым годом, Марта с бабушкой на него наткнулись, и бабушка вспомнила, что эти игрушки были привезены ее сестрой Манечкой. Откуда-то из дальних-дальних краев. Давным-давно, когда Марты еще и на свете не было, и даже папы с мамой не было тоже. Этот пакетик и держала сейчас в руках тетушка.
Марта осторожно открыла коробку. Так и есть, все самое любимое: краснощекий клоун с облезшей шевелюрой (ну еще бы, в таком-то возрасте!), улыбающееся солнышко, домик с заснеженной крышей и светящимся окошком, изящная балерина на одной ноге. Было странно видеть их в июне, в разоренной сборами и уже покинутой квартире. К ним требовался запах хвои, мандаринов, шоколада и пирогов, чисто убранный дом с натертыми полами и комната, мерцающая огоньками. От такого острого противоречия Марте впервые за все время сборов захотелось плакать, но перед тетушкой было как-то неловко.
- Слушай, не дури! - воскликнула тетушка. - Там, куда ты едешь, и Новый год-то не празднуют. Это ж, известное дело, чисто российское развлечение. У тебя и так уже двадцать ящиков на отправку. Не сходи с ума. Ну, если уж так хочешь, оставь их у меня. Потом заберешь как-нибудь.
Посылок было и правда много, а времени и денег мало. «Ну ладно, - подумала Марта, - может, и правда». Игрушки остались, Марта закончила сборы и уехала через несколько дней.
Прошло полгода. Марта с другом понемногу привыкали к новому дому, новому городу и к новой стране. Близился декабрь, но края эти были теплыми, и приближение Нового года почти не ощущалось. Однажды утром Марта вышла из дому по делам и остолбенела. Вся главная улица городка была уставлена елками, дедами-морозами, снегурками, увешана новогодними дождиками, а витрины ломились от игрушек. Магазины были полны народу, а деревья на главной улице увешаны мандаринами, хоть и в магазин не ходи. Из всех елок ей особенно понравилась одна, с серебристыми веточками, но какой в ней был смысл без игрушек?
Возвращаясь домой, она увидела распахнутое соседское окно, и соседских детей, наряжавших елку. Посмотрев почтовый ящик, она обнаружила там пару поздравлений с наступающим праздником от старых друзей, и дала волю тем самым слезам, не пролившимся, когда она оставляла игрушки. Вечером позвонила тетушка - спросить, как дела.
- Да ничего, - промямлила Марта. - Представляете, тетя, тут все же празднуют Новый год. Мне так жаль игрушек, что я оставила. Надо было забрать все же.
- Ты просто как маленькая, - сердито сказала тетушка. - Ну если их там все равно полно - купи новые, да и дело с концом.
- Да, конечно, - торопливо согласилась Марта: не стоило ссориться на расстоянии.
Отключившись от разговора, она еще немножко погрустила и вдруг ее осенило. Письмо Деду-Морозу! Она же всегда писала письмо Деду-Морозу, все детство, и он ее никогда не обманывал! Надежды, конечно, мало, что он займется просьбой взрослой тетки, но отчего не попробовать? Она вскочила, нашла листок, нацарапала несколько строк своим крупным, почти детским почерком, и, не придумав ничего лучшего, положила его в холодильник. Когда друг вернулся домой, она смущенно его попросила:
- Можно, ты не будешь несколько дней заглядывать в морозилку? Ну пожалуйста!
Друг, вовсю удивившись, все же обещал.
***
Тридцать первого декабря у Марты был совершенно обычный рабочий день. С самого утра она тщательно убрала квартиру - просто по привычке. В шесть часов вечера она закончила работу, закрыла компьютер, и собралась готовить ужин. В этот момент раздался звонок в дверь. Марта подошла к двери и открыла ее. За дверью было пусто. Ну, вернее, не совсем пусто. В самой середине лестничной площадки стояла ель с серебристыми веточками, а под ней - маленькая старая картонная коробка. Марта открыла ее очень осторожно, и правильно сделала, иначе краснощекий клоун с облезшей шевелюрой мог бы упасть и разбиться. Откуда-то пахло хвоей, свечами, мандаринами и шоколадом, и было очевидно, что пироги еще тоже можно успеть испечь.
Почти четыре года тому назад Марта и ее друг неожиданно переехали в другую страну после недолгих сборов. Размышляя, что взять с собой, Марта паковала посылки. Посылки самой себе, много-много посылок. В посылки укладывались любимые книжки, старые детские игрушки, с которыми не было сил расстаться, папины шахматы, тонкие и толстые тетрадки с дневниковыми записями, рисунки самой любимой подруги, и тому подобные вещи, вызывавшие сентиментальные воспоминания. Тетушка, пришедшая на помощь раньше, чем кому бы то ни было пришло в голову об этом попросить, критиковала Марту.
- Зачем тебе нужна вся эта чепуха? - назидательно спрашивала она ее. - Ну ладно, книги - я еще понимаю, хотя в наш электронный век и это ни к чему. Но вот это зачем? - она потрясла за ухо старую заштопанную сову и кинула игрушку на пол. - Эта рухлядь зачем нужна?
Марта, молча, аккуратно обошла тетушку, подняла сову с пола, и, заботливо обернув ее слегка поношенной шалью, положила снова в посылочную коробку.
- Ну-ну, - покрутила головой тетушка. - Не хочешь меня слушать, так что было и на помощь звать?
Марта тактично промолчала. Не стоило ссориться перед отъездом. Видимо, тетушка подумала о том же, потому что, вместо того, чтобы уйти и хлопнуть дверью, продолжила разбирать Мартины завалы, сердито сопя.
- О мой Бог, а вот это что? - изумленно воскликнула она через пару минут. - Это что, ты тоже собралась с собой тащить?
В коробке, которую она показывала Марте, лежали елочные игрушки. Они были разных времен Мартиного детства: некоторые папа привозил из командировок, парочку из них Марта когда-то делала вместе с мамой, а один маленький пакетик лежал особняком - он был бабушкин. Еще до школы, наряжая елку перед Новым годом, Марта с бабушкой на него наткнулись, и бабушка вспомнила, что эти игрушки были привезены ее сестрой Манечкой. Откуда-то из дальних-дальних краев. Давным-давно, когда Марты еще и на свете не было, и даже папы с мамой не было тоже. Этот пакетик и держала сейчас в руках тетушка.
Марта осторожно открыла коробку. Так и есть, все самое любимое: краснощекий клоун с облезшей шевелюрой (ну еще бы, в таком-то возрасте!), улыбающееся солнышко, домик с заснеженной крышей и светящимся окошком, изящная балерина на одной ноге. Было странно видеть их в июне, в разоренной сборами и уже покинутой квартире. К ним требовался запах хвои, мандаринов, шоколада и пирогов, чисто убранный дом с натертыми полами и комната, мерцающая огоньками. От такого острого противоречия Марте впервые за все время сборов захотелось плакать, но перед тетушкой было как-то неловко.
- Слушай, не дури! - воскликнула тетушка. - Там, куда ты едешь, и Новый год-то не празднуют. Это ж, известное дело, чисто российское развлечение. У тебя и так уже двадцать ящиков на отправку. Не сходи с ума. Ну, если уж так хочешь, оставь их у меня. Потом заберешь как-нибудь.
Посылок было и правда много, а времени и денег мало. «Ну ладно, - подумала Марта, - может, и правда». Игрушки остались, Марта закончила сборы и уехала через несколько дней.
Прошло полгода. Марта с другом понемногу привыкали к новому дому, новому городу и к новой стране. Близился декабрь, но края эти были теплыми, и приближение Нового года почти не ощущалось. Однажды утром Марта вышла из дому по делам и остолбенела. Вся главная улица городка была уставлена елками, дедами-морозами, снегурками, увешана новогодними дождиками, а витрины ломились от игрушек. Магазины были полны народу, а деревья на главной улице увешаны мандаринами, хоть и в магазин не ходи. Из всех елок ей особенно понравилась одна, с серебристыми веточками, но какой в ней был смысл без игрушек?
Возвращаясь домой, она увидела распахнутое соседское окно, и соседских детей, наряжавших елку. Посмотрев почтовый ящик, она обнаружила там пару поздравлений с наступающим праздником от старых друзей, и дала волю тем самым слезам, не пролившимся, когда она оставляла игрушки. Вечером позвонила тетушка - спросить, как дела.
- Да ничего, - промямлила Марта. - Представляете, тетя, тут все же празднуют Новый год. Мне так жаль игрушек, что я оставила. Надо было забрать все же.
- Ты просто как маленькая, - сердито сказала тетушка. - Ну если их там все равно полно - купи новые, да и дело с концом.
- Да, конечно, - торопливо согласилась Марта: не стоило ссориться на расстоянии.
Отключившись от разговора, она еще немножко погрустила и вдруг ее осенило. Письмо Деду-Морозу! Она же всегда писала письмо Деду-Морозу, все детство, и он ее никогда не обманывал! Надежды, конечно, мало, что он займется просьбой взрослой тетки, но отчего не попробовать? Она вскочила, нашла листок, нацарапала несколько строк своим крупным, почти детским почерком, и, не придумав ничего лучшего, положила его в холодильник. Когда друг вернулся домой, она смущенно его попросила:
- Можно, ты не будешь несколько дней заглядывать в морозилку? Ну пожалуйста!
Друг, вовсю удивившись, все же обещал.
***
Тридцать первого декабря у Марты был совершенно обычный рабочий день. С самого утра она тщательно убрала квартиру - просто по привычке. В шесть часов вечера она закончила работу, закрыла компьютер, и собралась готовить ужин. В этот момент раздался звонок в дверь. Марта подошла к двери и открыла ее. За дверью было пусто. Ну, вернее, не совсем пусто. В самой середине лестничной площадки стояла ель с серебристыми веточками, а под ней - маленькая старая картонная коробка. Марта открыла ее очень осторожно, и правильно сделала, иначе краснощекий клоун с облезшей шевелюрой мог бы упасть и разбиться. Откуда-то пахло хвоей, свечами, мандаринами и шоколадом, и было очевидно, что пироги еще тоже можно успеть испечь.