Треш-Поход Пехорка-Карал из Люберец в Железнодорожный - Русское
Посвещается всем тем читателям, кто говорил, что я мол Родину я не люблю, чувства Верующих оскорбляю, в Боженьку не верую, и вообще хулиган, скандалист, фашист, алкоголик, пидарас и просто сукин сын. Господа я не такой, я на шекель таки дороже!
Вот Вам русская исконная, любовью к родимому Подмосковью пропитанная, и от сердца чстно рассказанная история, как шли против течения Русской Реки Пехорка из Люберец в Железнодорожный.
взято у soba4ki
Велика Русь-Матушка, широка полями да нивами, высока горами, глубока морями да озерами, бесконечна степями, да милей все равно сердцу уголок родной, сокровенный, любовью потаенной с материнским молоком впитанной. Для меня же, скажу я вам читатели мои подчтенныя, одним из мест таких, сакральных да сокровенных, речка малая подмосковная Пехорка является. Так что собрались мы на исходи осени, на в испоследних числах ноября студеного да промозглого друзьями моими товарищами сердешными новый Треш-Поход, под эгидой "Карай и Краеведь". Шли мы путями неизученными да местами неизведанными против течения Пехорки от града Люберцы, Николой Расторгуемым в песянх своих душевных воспетым, до милого-родного города нашего, славного Железнодорожного.
Вышли мы на перроне паровозном под названием Лююерцы-2, да стали Эльфушку-опоздуна ждать-дожидаться. А вокруг красота, вагоны стоят товарныя, да заборы бетонныя, рельсов ниточка в Сибирь далекую тянется, да снежок мелкий припорошил всю лепоту эту, лишь иногда пробежит по перрону какой юрюк, смердя пагано, да и исчезнет не портя картины пасторальной. Хотели мы поначалу Эльфушку огорчить со стороны черного ходу, за отношение его пренебрежительное к пунктуальности, но оттаяло сердце русское от красоты такой, и простили его горемычного.
2
Ходили бродили мы с друзьями-товарищами по дальнему тому уезду люберецкому в поисках лавки с харчами, дома вокруг все ладные да деревянные, ажно в 2 этажа, еще почти век назад немчурой плонной отстроеныя, стоят дома ладно, так что еще тыщу лет простоят, давая дом и кров люду православному. Брали только мы пива распенистого да хлеба ржаного, ибо для дороги дальней припас я шмат грудинки, закопченой мною намедни в чудо-печке косоглазыми мастерами сработанной, а Эльфушка штоф Анисового шнапсу, что из земель чужедальних привезенный, уж знать не ведаю, и где он это разбойник диковину такую раздобыл.
3
Чем дальше уводила нас дроженька от городка того уездного, тем шире становились просторы российския. Придумывали мы тогда с друзьями сердешными слово новое, происходящее с местностью описывающее точно да красиво, чувственно да сердешно, и слово то заветное "ЕБЕНЕЛО".
4
5
Над водою клубится дымка колдовская, глядь а в дымке той мужичок рыбу тянет. И сразу так на душе тепло стало, что нам эти санкции, зачем нам этот лосось норвежский, когода реки наши осетров со стерлядками плодят в невиданных количествах, успевай только из неводов доставать, ну и ролов мы из гречи с селедкою накрутим, православно да кашерно!
6
7
До того места те пригожие какому то боярину полюбились, что построил он там усадьбу, лепоты дивной с садами да фонтанами, статуями да флигелями, прямо на крутом берегу реки той русской, такую усадьбу, что и королю французскому в таковой гостить не зазорно будет, да всплакнет то властитель страны лягушатников, что в Версалях чужестранных своих, лепоты такой отродясь он не видывал. Ну а мы люди простые православныя гулять там право имеем, любоваться да дивиться, не ставит нам боярин тот никакого припону.
8
По другую сторону реки удит рыбу охочий до осетрины люд, видать великая тайна, что родит здесь дым тот колдовской над водами да царь-рыбину осетра по темным омутам.
9
10
11
А вот он и секрет богатства рыбного, канал сливной говноочистительной мануфактуры, что со всея Златоглавной соки говн в себе собирает, от каловых масс их очищает, да сливает в Пехорку живую воду, от которых плодятся там без счету осетры да стерлядки.
12
Встал я под березку русскую белую, о судьбах Земли Родимой задумался: Вот пойдут на нас хохлы злые войной, чтоб весь газ повысосать из землицы православной, порушат нам стадионы да горки лыжные, чтоб ни Ногомячных Чемпионатов, ни Олимпияд студеных ни еще какой радости для народа русского не осталось. И березку они ту срубят, чтоб и опереться человеку православному было не на что. Зарыдал я слезами горючими в 3 ручья, два из глаз лилось...
13
Подошли друзья товарищи, сели мы на заботливо положенный блок бетонный, открыли шнапс анисовый, грудинку копченую, да хлебушек черный, выпили по чарке малой за целостность земли русской, да душу беседой успокоили. Что не перевились богатыри на земле родимой, что крепка рука да востры мечи, что не пройти хохляцким ворогам нипочем заставы неприступные, да не срубить той белой березоньки стройной!
14
15
16
17
Вот так и шли мы берегами высокими, да полями широкими на просторы русския любуясь, что за беседой задушевной проворонили мы место слияния реки Пехорки да реки Черной, и заместо родимой Пехорки пошли по Черной. Черная речка малая да примечательная, течет она хитрым потаенным путем чуть ли не от самого моего родного дома. Что говорить, Русь, ноябрь, гуляем прекрасно, нескоро мы поняли, что пошли дорогую другую.
18
19
20
21
Тем временем мороз первый трескучей сковал реку нашу первым льдом. Поначалу боязно ступать на него было, тонок ледок. Но ту легкость в душе образовавшуюся от красот пасторальных ни одной силой в темень подледную было не утянуть воинов Божеих, по стопам святого Александра Невского ступающим по льдам, еще чуть-чуть и в небо к Господу во плоти возноситься начнешь!
22
Вышли мы у малой темной деревеньки Марусино, ясно стало нам, что с пути мы верного сбились. Расчехлил я свою умницу с огрызком на спине, да с ГЛАНАСом православным сверился, так и есть идти нам маленько в другую стронушку. Открылась мне тут вся суть тайны великой, мучившая вопросом последний час - зачем на реке Пехорке под предыдущим мосточком знак государевой дорожной службы висел "река Черная". В сельпо Марусинском прикупили мы малость махорки да пенного, и пошли по собирающимся сумеркам дорогую к путеводной нашей Пехорке.
23
24
25
Ясно солнышко совсем уж за горизонт скатилось, а мы бодро шли по бережку, покуда не стемнело совсем, что хоть глаз коли. Сели мы под дубом вековым да трапезничать принялись, помолясь.
26
Опосля застолья щедрого, пришла нам пора из глухих мест в люди выбираться, уж больно тяжко в потьмах в буреломами гулять. И стали править мы путь наш на далекий свет электрический. Поднялись на гору крутую да высокую, свалкой мусорной образованную, и открылась картина чудная, вокруг мрак да холод, а за пустошью видны огни родной для Эльфушки Некрасовки да для меня с Аворонушкой место родимое, милый сердцу Железнодорожный град.
27
Сердешно попрощались на развилке той с друзьями верными, обнялись накрепко, расцеловали троекратно друга дружку в щеки алыя по обычаю русскому, да пошел каждой своею дорогую. Наша вела к чуду чудному, мануфактуре по сжиганию мусора за нумером 4.На мануфактура та всяку дрянь непотребную в печах с огнем адским заживо сжигают, чтоб свет Божий ее не видывал боле, а из труб опосля этого выделяется чистый кислород да озон и прочия на дух приятные запахи. А от завода того и нам уж до дому недалече было, Родиной малой уже пахнет во всю.
28
Прошли темной улочкой деревни Фенино, да в который раз перешли по мосточку журчащую в темноте Пехорку, поклонились храму старинному Святой Троицы, да и оказались в Железнодорожном родимом, районе Павлино, где я в младые годы чуть не 10 годков верой и правдой отдавал непосильный долг отчизне в секретной государевой шаражке, но то тайна страшная за семью печатями государевыми, так что молчу, потому как клятву давал на писании конституционном о НЕРАЗГЛАШЕНИИ.
На том и простился я с другами моими верными Аваронычем да Намбушкой, и поехал на шайтан-маршрутке к родному дому да супруге своей ненаглядной. Чудный день был, добрый да духовный, ни какой тебе скверны да мыслей крамольных, на чем сердце и успокоится.
Отдельное человеческое спасибо всем героическим участникам сего треш-похода avaron_88 d_u_s_t_m_a_n delirious_elf denumber kukumazu
ЯНДЕКС ПУТИВОДНЫЙ