Проклятая нерешительность: окончание третьего эпизода
Это вторая часть финального эпизода, который относится к весне 2012 года. Начало этого эпизода здесь.
Поздний вечер. Катя с Марком, накинув куртки, сидят на балконе.
Катя: Вот ты говоришь, что у нас это уже было, а у меня такое ощущение, что оно прошло мимо. Я была слишком молодая, и столько было других хлопот: учеба, поиски работы. Люди заводят единственного ребенка и проживают свое родительство так, чтобы ни единая мелкая радость не прошла мимо, смакуют каждый миг. А я тогда по молодости лет столько всего упустила. Даже на Олимпийских играх дают три попытки, а у меня была всего одна.
Марк: Ты вечно сама себе придумываешь драмы. Нормальному цивилизованному человеку одного ребенка вполне достаточно.
Катя: Поэтому у всех как минимум два!
Марк: Катя, это соревнование? Должно быть не хуже, чем у других? Завести огромный дом и запустить туда побольше детей? Дети в наше время престижный кунштюк. Нужно выйти на прогулку с самой навороченной коляской, прорваться обманом в правильную школу, прописавшись в булочной...
Катя: Зачем ты меня мучаешь?
Марк: Ты знаешь, у меня тяжелый характер. Тебя все друзья просили со мной не связываться, я первый. Ты молода, от тебя все без ума. Начни жизнь сначала. Хотя бы с физиком этим вашим.
Катя: Я уже не представляю, как спать с другими мужчинами. Это все равно что с динозавром. (взрывается) Почему я должна уходить в другому, если люблю я тебя? Ты ведь не думаешь того, что сейчас сказал.
Марк (виновато): Не думаю. Я тебя никому не отдам. (с жаром прижимает ее в себе, Катя всхлипывает)
Марк (нежно): Девочка моя, послушай меня. Посмотри на Алину с Даником, на любую знакомую семью. Стоит появиться ребенку, люди из любовников превращаются в родителей: приземленных, суетливых. У них не бывает времени друг для друга. Оставшись случайно наедине, они все равно говорят о детях, потому что ни о чем другом говорить не умеют. Они неделями забывают спать друг с другом. Им это не важно, второстепенно. В их жизни преувеличенную роль играет быт. Они заводят детей, чтобы навеки увязнуть в бессодержательной жизни. Они думают, что все наверстают потом, когда дети вырастут, но это иллюзия: все человеческое в них убито годами мотаний с рисования на футбол и обратно. Они - диспетчеры детского счастья. Такой ребенок, как наш Виталик, - это выигрыш в лотерею. Мы были счастливым исключением. Мы по чистой случайности избежали деградации 20 лет назад, а ты мне предлагаешь впасть в это нелепое состояние сейчас, в пятьдесят лет?
Катя: Если человеку суждено деградировать, отсутствие детей его не спасет: заведет себе кота и станет диспетчером кошачьего счастья.
Марк: Кванторы общности и существования...
Катя: У тебя все это на уровне логики, а мне не хочется думать о завтрашнем дне, о будущем. Виталик уйдет - и пустота.
Марк: Будущее будет прекрасно. Ты сама распланировала мой саббатикал на год вперед. Неужели ты готова от всего этого отказаться? От своей Каталонии, от своей Скандинавии? Тебе надо отдохнуть, сменить обстановку. Мы скоро уедем, там все будет по-другому.(целует ее)
Воскресный вечер. Маша с Соней возвращаются от отца. Илюша уже спит. Алина с Даником сидят в гостиной. Соня, не обращая на них ни малейшего внимания, поднимается к себе.
Маша (Алине, вместо приветствия): Ты подключила мой телефон?
Алина: Мама, здравствуй.
Маша: Ты не слышала моего вопроса?
Алина: Я приму решение по результатам завтрашнего теста. Ты два дня бездельничала, так что начинай готовиться прямо сейчас.
Маша: Я спать пойду.
Алина: Никуда ты не пойдешь.
Маша: Мне нельзя переутомляться. Я беременна.
Алина (по инерции): Не говори глупостей! (остолбевает) Маша, это правда?
Маша: Да, у нас с Тимоти будет ребенок.
Алина бледнеет, не знает что ответить. Соня, стоя наверху, подслушивает и ухмыляется: у нее свой интерес.
Даник: Маша, твои чувства к Тимоти это твое личное дело, но почему вы не предохранялись? Мы же не в каменном веке!
Маша: Ты не понимаешь: это наш очень желанный, запланированный ребенок.
Алина: Ты представляешь, что такое беременность и роды в шестнадцать лет? Какой там риск осложнений, вторичного бесплодия? Какой у тебя срок?
Маша: Одиннадцать недель.
Алина: Господи, Маша! Ты ведь должна была все это время правильно питаться, наблюдаться у врача...
Маша: Мы наблюдаемся. У меня все в порядке.
Алина: Ты сама понимаешь, что одной такой глупостью ты перечеркнула свою поступление, свою карьеру, все свое будущее?
Маша: Я перечеркнула твои планы на свое будущее.
Даник: Ты хочешь свою мать до инфаркта довести? Это по-человечески, так вот поступать с родителями?
Маша: Не учи меня жизни. Я не сирота. Отец у меня есть!
Даник встает и выходит.
Маша (бежит за ним): Прости меня, пожалуйста. Ты здесь ни при чем. Прости, я вся на нервах.
Даник: Маша, я знать тебя не хочу.
Алина: Джефф знает?
Маша: Не говори ему, прошу тебя! Я сама ему скажу.
Алина: А родители этого Тимоти?
Маша: Они в круизе.
Алина: Маша, ты сломала мне жизнь!
Маша: Взаимно.
Вечер понедельника. Алина и Даник привезли Илюшу на занятия к Марку и остались на чай. После бессонной ночи оба выглядят ужасно. Марк и Катя тоже не в лучшей форме. Разговор нервный, все на взводе. Наблюдательный Илюша ко всем по очереди ласкается. Его отправляют играть в шахматы за компьютером в другую комнату.
Марк: Признаться, не вижу драмы. Катя тоже рано родила, ей это в жизни не помешало.
Алина: Сравнил двадцать два и шестнадцать.
Марк: Можно подумать, что в шестнадцать лет нельзя быть хорошей матерью?
Алина (в ярости): То есть в пятьдесят, по-твоему, быть родителем поздно, а в шестнадцать - в самый раз? (Даник пытается ее остудить, но Алина уже завелась) Сам ты к ответственности не готов. Кате ты родить не разрешаешь - все ее силы должны уходить только на тебя.
Катя (вступается за Марка): Ты свои семейные проблемы уже с блеском решила, поэтому принялась за наши.
Даник: Девушки, остыньте, хватит.
Марк (Алине): Ты всех кругом клеймишь, не вникая, без разбору, поэтому Маша и мечтает сбежать.
Даник (Марку): Ты в себе? Зачем ты ей это сейчас говоришь? Естественно, она переживает за Катю. Ты воспользовался тем, что Катя была ребенком. Вся ее молодость ушла на тебя, на твои капризы.
Марк: Как ты любишь спасать чужих жен!
Катя (в ужасе): Да, что же это такое? Остановитесь. Я не понимаю, как мы вообще скатились до такого обсуждения.
Алина: Слушайте, действительно. Это похоже на страшный сон.
Катя (выпаливает): Я лично считаю, что Маша блефует.
Марк: Давайте выпьем и успокоимся.
Алина: Я тогда усну.
Даник: Отлично. Сядешь за руль.
После этого дикого разговора все четверо, как ни странно, чувствуют себя лучше. Напряжение спадает. Марк разливает вино по бокалам.
Алина (выходя из оцепенения, Кате): Почему ты так считаешь?
Вечер понедельника. Алина, Даник и Илюша возвращаются домой. Алина заходит в комнату Сони. Соня, покачиваясь в ритм музыки, слушает Машин iPod. На ней Машин любимый свитер. На постели валяется Машина читалка. Соня слишком поздно заметила Алину, спрятать все эти сокровища она уже не успеет.
Алина: Что происходит? Почему у тебя ее вещи?
Соня: Она мне сама дала.
Алина: Соня, посмотри мне в глаза, зачем ты это сделала?
Соня (с вызовом): Ask her!
Алина: Нет уж, дудки. Ты отвечай.
Маша прибегает на шум и набрасывается на Соню с кулаками. Соня уворачивается, бежит в Машину комнату, возвращается с Машиным школьным рюкзаком и торжественно извлекает оттуда пачку тампонов: Маша действительно блефует, чтобы отомстить матери за деспотизм, а Соня, пользуясь ситуацией, тянет из нее вещи, не считая читалки, которую она умыкнула раньше.
Поздний вечер. Маша и Алина стоят посреди гостиной.
Алина (всхлипывает): Господи, Маша, из-за телефона! Какого гадкого, холодного человека я воспитала! Один этот день будет мне стоить десяти лет жизни.
Маша: Ты никогда не пробовала увидеть в другом человеке личность, а не машинку для исполнения твоей программы? Ты отобрала у меня не телефон, а право быть личностью! Ты это понимаешь? Think about it.
Вторник. Обеденный перерыв. Катя пьет кофе с коллегой. Между ними, к радости Бориса, впервые завязывается откровенный разговор. За окном ливень.
Борис: Сначала мне было лестно, что она так потрясающе выглядит, что она такая холеная, так много внимания уделяет своему здоровью. И вдруг резко, безо всякого перехода, это стало меня дико раздражать. Того времени, тех денег и сил, которые она тратила на себя, с лихвой бы хватило, чтобы вырастить пару ребятишек. Она как будто удочерила саму себя. Выходило, что ей никто уже был не нужен: она была мать и дитя в одном флаконе. У вас ведь есть дети?
Катя: Сын, девятнадцать лет.
Борис (проницательно): Второго муж не хочет?
Катя (смеется): Он занимается математикой с сыном наших друзей. Раз в неделю. На это уходит весь его отцовский инстинкт.
Борис: Катя, вы потрясающая! Я с первого взгляда это понял. Вам нужен мужчина, который будет вас на руках носить. Любую вашу прихоть исполнять. Катя, выходите за меня! (Катя опешила, не знает, как реагировать) Вы простите, что я так бесцеременно себя веду. Я с самого начала за вами наблюдаю. Я вижу, что вы страдаете. Вы необыкновенная, вы всего самого лучшего заслуживаете в жизни.
Катя (опомнившись): Мне кажется, вы не понимаете, что говорите.
Встает, подхватывает сумку и стремительно летит к выходу. Оказавшись под проливным дождем, останавливается, достает телефон и звонит Марку.
Катя (в трубку): Я просто хотела сказать, что очень-очень сильно тебя люблю. (возвращается под дождем на работу и плачет)
Утро среды. Алина собирает Илюшу. Маша, сидя на полу в прихожей, посылает смс-ки Тимоти.
Даник (Алине): Я лучше из дома утром поработаю. У меня встреча в одиннадцать.
Соня запирается в ванной.
Алина: Соня, ты опять застряла?
Соня (из ванной): Я отравилась.
Алина: Не говори глупости!
Соня (из ванной): Я конкретно отравилась. Позвони в школу. Я не поеду.
Полчаса спустя. Даник сидит с лэптопом на диване в гостиной. Появляется Соня, абсолютно здоровая.
Соня: Даник, я вчера на танцах локоть повредила. Можешь взглянуть? (высоко задирает майку) Это не вывих?
Даник инстинктивно отпрянул. В этот момент в комнату влетает Алина. До нее, наконец, дошло: она развезла остальных по школам и вернулась.
Алина: Соня, у тебя вывих мозгов в острой форме. Я тебя сейчас отвезу в школу, а потом поедешь жить в Джеффу. Мы сыты по горло.
Соня: Первый урок уже начался. Что я скажу?
Алина: Скажешь, что приставала к отчиму.
Четверг. Алина встречается с Джеффом, чтобы обсудить ситуацию с девочками. Это их первая встреча наедине за десять лет. Алина не может не заметить, что он стал за эти годы интереснее, привлекательнее. Сама она кажется себе развалиной. А Джефф с грустью отмечает, что она все такая же красивая и такая же категоричная. Он мог бы воспользоваться своим психологическим преимуществом, своей моральной победой, но не сделает этого: мстительность ему не свойственна. Он переживает за девочек и, как ни странно, за Алину.
Алина (подавленно): Я должна признать, что это полный провал.
Джефф: Давай не будем принимать поспешных решений. Пусть Маша неделю поживет у нас. Вы все успокоитесь. Одновременно я их взять не могу: это будет смертоубийство. Я поговорил с мамой. Они могут временно забрать Соню к себе.
Алина: Ты представляешь, что начнется?
Джефф: А какие варианты? Отправишь ее к своим родителям?
Алина: Это исключено. Они влезут в нашу жизнь и уже не вылезут.
Джефф: Знаешь, на самом деле, дочери у нас получились довольно удачные.
Алина: Ты серьезно?
Смотрят на друга по-человечески, как много лет назад. В эту минуту они нравятся друг другу и каждый из них думает о том, что все могло быть иначе, но обратно уже ничего не вернешь.
Четверг. Вечер. Соня в истерике бьется на полу и кричит, что всех ненавидит.
Пятница вечер. Спальня Алины и Даника.
Алина: На самом деле, я уже по ним скучаю.
Даник: А хотела навсегда их отправить. Я тебе говорю: слушай своих мужей - они всегда правы.
Алина кидает в него подушку, но Даник привычным движением перехватывает ее на лету и кидает обратно, пока Алина не успела опомниться.
Даник: Давай еще одного заведем?
Алина (замирает с подушкой в руках): Даник, ты шутишь?
Даник: Спи, завтра поговорим.
Алина оставляет подушку, подходит к нему, ласкается.
Даник (хитро): У нас же завтра турнир?
Алина: Пропустим.
Вечер пятницы. Виталик только что переехал. Катя сидит на полу в его пустой комнате и плачет. Входит Марк.
Катя (встает): Я хочу сказать одну важную вещь. Ты можешь меня выслушать, не перебивая, и ответить?
Марк пытается ее обнять, чтобы понизить градус напряжения, но Катя отстраняется. Марк смотрит на нее c удивлением: за все эти двадцать лет она ни разу не помешала ему себя обнять. Они стоят в пустой комнате, друг напротив друга, не касаясь друг друга.
Катя: А сказать я хочу вот что. Я думала все эти дни, думала, как сформулировать. Я несчастна, Марк. Чтобы завести детей, люди идут на подвиги и жертвы. Годами лечатся, все ставят на карту, бросают вызов природе. А мы, двое здоровых, красивых людей, могли бы позволить себе эту роскошь, но не делаем этого. Это такая неблагодарость судьбе! Ты говоришь «содержательная жизнь»? Что останется от этого содержания? Забудутся все эти глубокие разговоры и красивый секс, а дети ведь навсегда. Я не помню, не понимаю, как жить без тебя, но если ты сейчас со мной не согласишься, я с тобой не поеду. Я останусь здесь одна и попытаюсь за этот год начать жизнь заново. Собственно, вот. (Катя замолкает и смотрит на Марка. Ей хотелось бы в эту минуту выглядеть сильной и решительной, но в глазах ее читается отчаяние и испуг)
Марк (упавшим голосом): Сдаюсь. Ты меня не убедила, но отпустить тебя я не готов.
или
Марк (упавшим голосом): Мне больно будет тебя потерять, но удерживать тебя я не вправе.
(Проголосовать за финальную реплику Марка можно здесь.)