Вторжение варваров (Дени Аркан, 2003)
Ciel! Madame?! Vous pompâtes?!
Ни один канадский (монреальский) фильм не кажется мне настолько российским (московским). В нем есть все, чем пропитана московская жизнь, все, что успеваешь проездом заценить в Монреале: интеллектуальный снобизм, любовь к ближнему, гламур, бардак, Костко, Икея, хамство, абсурд, роскошь, разруха, фига в кармане, дурацкие правила, необязательные к исполнению, друзья, враги, чувство опустошенности, надежда и исцеляющая, испепеляющая ирония.
Главный герой фильма, Реми (Реми Жирар), - остряк, интеллектуал и ловелас, университетский профессор средних лет, попавший в больницу с тяжелой онкологией. Пятнадцатью годами ранее мы видели его в фильме «Закат американской империи». Тогда он был мужчиной в самом расцвете сил, левых взглядов, как и все его ближайшее окружение. Теперь, попав в беду, пожинает плоды квебекского социализма. Омерзительная грязная больница, где пациенты лежат в коридоре, хаос, лицемерие, бездушие. В беде он остался почти один. Навещает Реми только бывшая жена (Дороте Берриман), покинувшая его 15 лет назад, не выдержав бесконечных измен, и бывшие любовницы, до сих пор пылающие гневом. Студенты забыли его в первый же день. Друзья заняты своей собственной жизнью. Повзрослевшие дети, воспитанные матерью, с отцом почти не общаются
И вот из Лондона прилетает его сын (Стефан Руссо), успешный финансист, правильный амбициозный мальчик, книжкам предпочитающий игровую приставку, - и жизнь чудесным образом меняется. Раздавая взятки и используя природную находчивость, он создает в этом аду рай для одного отдельно взятого пациента. В его распоряжении оказывается свежеотремонтированная индивидуальная палата, молоденькие вежливые медсестры, наркотики для облечения боли. Слетаются к изголовью больного старые друзья, любимые подруги и благодарные студенты, покупается полная иллюзия счастья. Добро на миг побеждает зло. (Замечу в скобках, что у меня свои счеты с канадской медициной, едва не отправившей меня маршрутом Лиз Болконской, так что Аркан этим фильмом отомстил и за меня тоже)
Героя, увы, не спасти, но последние дни его скрашены умными разговорами и милыми сердцу двусмыслицами. Аркан - блистательный диалогист. Просто читать его сценарии уже удовольствие. Диалог у постели умирающего, выдержанный в книжном прошедшем времени, столь трудном для изучающих французский и невероятно смешном, - на мой взгляд, лучший в истории канадского кинематографа. Герои вспоминают, как президент Феликс Фор умер вследствие феллацио. Реми сокрушается, что ему так умереть не довелось. Подруги возражают, что ему просто досталось слишком сильное сердце. Peut-être, mesdames, eût-il fallu que vous le pompassiez plus vigoureusement? Быть может, сударыни, вам следовало бы sosать с большей отдачей? - говорит друг героя, обращаясь к его любовницам. Cela ne se pouvait, monsieur. Nous pompâmes autant que nous pûmes! Никак нет, сударь, - парирует одна из них, - мы sosавши покуда дышавши. Je tiens à rappeler ici qu'en tant qu'épouse légitime je pompais de mon côté avec assiduité et mansuétude. - Считаю своим долгом всем вам напомнить, что, будучи законной супругой, имела обыкновение sosать неустанно и с чувством, - вторит ей жена. Одна из любовниц переспрашивает: Ciel! Madame?! Vous pompâtes?! - Бог мой, сударыня, неужто вы sosавши? Arrêtez. Vous me faites mal. - Прекратите. Мне больно так смеяться, - прерывает их умирающий. Жизнь выдалась несовершенной, но полна была прелести. Дети книг не читали, а выросли хорошими. Варвары уже здесь, но умирать не страшно: мы здесь все свои.