Виньетки. Дешёвый понт пролетариев.
Когда большевики свергли ненавистного царя, в России мгновенно наступила благодать. Правда вместе с самодержавием куда-то исчезли многие привычные и приятные вещи. Никто больше не шил красивой одежды, не пёк вкусных пирожных, закрылись императорские театры. Но кто смотрит на такие мелочи, когда не за горами мировая революция?!
В сегменте бытовой фотографии выстрел Авроры произвёл опустошительный эффект. Из Бристоля перестал поступать картон, исчезло золото для конгревного тиснения, а нежная калька, из которой делались изящные этикеты, пошла на матросские самокрутки. Наступила эпоха пролетарских виньеток - фотография включалась в рукотворный овальчик, призванный облагородить плохую съёмку и низкокачественную печать.
Самыми распространёнными были шаблоны с зубчиками. Их популярность объяснялась простотой изготовления (достаточно было иметь ножницы), и неизгладимым эффектом, производимым на рабочий класс.
Красноармейцы и гражданские, семьи и друзья, все хотели иметь модный снимок, так что варианты зубчатых обрамлений поражали разнообразием.
Вполне ожидаемо, однажды зубчики превратились в звёздные лучи. Но столь вольное обращение с главным символом революции всё же считалось сомнительным, и таких картинок встречается немного.
Гораздо шире распространились невинные растительные мотивы. Например форма древесного листа.
Листья тоже иногда уступали моде на зубчики.
Порой фантазия светописца била через край, и листья превращались в цветочки, а цветочки - в ягодки.
Времена того СССР, в котором не было секса, ещё не наступили, и довоенные виньетки удивляли фривольностью. Двойные портреты абсолютно беззастенчиво намекали на романтические отношения запечатлённой пары. Не мешал даже "Любимый Сталин - счастье народное". (Впрочем, девушек ни в чём таком тогда не подозревали).
Находясь в разлуке, объекту страсти можно было послать одинокое сердечко, пронзённое стрелой.
Разнообразие сердец не поддаётся учёту, все разновидности виньеток оставили тут свой след, и зубчики, и рисунки, и простые формы.
Продолжая экскурс в развязные нравы тридцатых, нельзя не упомянуть совершенно отвратительный подвид фотовиньеток - картёжные. Несмотря на очевидность тлетворного влияния азартных игр, эстетика карточных мастей исподволь проникла в инструментарий светописца. Черви и бубны нагло плясали свой танец на снимках ударников производства.
Отдел контроля за идеологией отреагировал быстро, и вскоре с этой гадостью было покончено. Разлагающие картинки были сожжены, вредоносные фотографы были расстреляны.
В этот момент украшательство заложило следующий вираж - в кадре появился текст. Виньетки наконец-то обрели свой голос.
Конечно подписи не блистали разнообразием, это были банальные приветы, обещания встречи, и напоминания освежить память.
Несмотря на кажущийся примитивизм и бытовую утилитарность, порой виньетки даже пытались подражать "большому искусству". С появлением констуктивизма, плакатов Маяковского, всех этих "лучших сосок не было и нет", светописцы-надомники привнесли в свои творения новый выразительный язык. Получалось весьма современно. Не Эль Лисицкий конечно, но тоже ничего.
Но простому народу всегда хотелось красивостей, и виньетки научились добавлять в изображение примитивные картинки.
Ну и конечно, в виньеточках мы можем наблюдать все модные тренды того времени, круглые таблички, фанерные машинки, и ручную раскраску в ядерные цвета.
Но ничто не бесконечно, и закат ножничного творчества был лишь вопросом времени. Формы цирулярной пилы и пальмовых листьев были всего лишь предсмертными конвульсиями.
Вскоре ножницы выпали из ослабевших рук фотографа, и бумажки для последних виньеток он уже рвал просто пальцами.
Так завершилась долгая и разнообразная жизнь примитивных овальчиков. В заключение стоит упомянуть, что подобное оформление снимков встречалось и в царской России. Но справедливости ради, этим увлекались только светописцы невысокого полёта, из разряда ярмарочных. (Были особые фотографы, которые работали только на базарах, обязательно однажды напишу о них отдельный пост).
Также виньетки обнаруживаются и у буржуев. Здесь можно видеть японский колорит, всякие верёвочки-бусики, и настоящего фашиста в зубцах.
P.S. А в городе Киров похоже недавно умер какой-то местный японец, либо человек, много лет в Японии проживший. Внуки просто выбросили всё его наследие на помойку, и на аукционах у разных кировских продавцов синхронно всплыло множество великолепных фотографий. Так что моя коллекция немедленно пополнилась кучей прекрасных гейш, и суровых самураев. Отдельный пост прямо напрашивается.
В сегменте бытовой фотографии выстрел Авроры произвёл опустошительный эффект. Из Бристоля перестал поступать картон, исчезло золото для конгревного тиснения, а нежная калька, из которой делались изящные этикеты, пошла на матросские самокрутки. Наступила эпоха пролетарских виньеток - фотография включалась в рукотворный овальчик, призванный облагородить плохую съёмку и низкокачественную печать.
Самыми распространёнными были шаблоны с зубчиками. Их популярность объяснялась простотой изготовления (достаточно было иметь ножницы), и неизгладимым эффектом, производимым на рабочий класс.
Красноармейцы и гражданские, семьи и друзья, все хотели иметь модный снимок, так что варианты зубчатых обрамлений поражали разнообразием.
Вполне ожидаемо, однажды зубчики превратились в звёздные лучи. Но столь вольное обращение с главным символом революции всё же считалось сомнительным, и таких картинок встречается немного.
Гораздо шире распространились невинные растительные мотивы. Например форма древесного листа.
Листья тоже иногда уступали моде на зубчики.
Порой фантазия светописца била через край, и листья превращались в цветочки, а цветочки - в ягодки.
Времена того СССР, в котором не было секса, ещё не наступили, и довоенные виньетки удивляли фривольностью. Двойные портреты абсолютно беззастенчиво намекали на романтические отношения запечатлённой пары. Не мешал даже "Любимый Сталин - счастье народное". (Впрочем, девушек ни в чём таком тогда не подозревали).
Находясь в разлуке, объекту страсти можно было послать одинокое сердечко, пронзённое стрелой.
Разнообразие сердец не поддаётся учёту, все разновидности виньеток оставили тут свой след, и зубчики, и рисунки, и простые формы.
Продолжая экскурс в развязные нравы тридцатых, нельзя не упомянуть совершенно отвратительный подвид фотовиньеток - картёжные. Несмотря на очевидность тлетворного влияния азартных игр, эстетика карточных мастей исподволь проникла в инструментарий светописца. Черви и бубны нагло плясали свой танец на снимках ударников производства.
Отдел контроля за идеологией отреагировал быстро, и вскоре с этой гадостью было покончено. Разлагающие картинки были сожжены, вредоносные фотографы были расстреляны.
В этот момент украшательство заложило следующий вираж - в кадре появился текст. Виньетки наконец-то обрели свой голос.
Конечно подписи не блистали разнообразием, это были банальные приветы, обещания встречи, и напоминания освежить память.
Несмотря на кажущийся примитивизм и бытовую утилитарность, порой виньетки даже пытались подражать "большому искусству". С появлением констуктивизма, плакатов Маяковского, всех этих "лучших сосок не было и нет", светописцы-надомники привнесли в свои творения новый выразительный язык. Получалось весьма современно. Не Эль Лисицкий конечно, но тоже ничего.
Но простому народу всегда хотелось красивостей, и виньетки научились добавлять в изображение примитивные картинки.
Ну и конечно, в виньеточках мы можем наблюдать все модные тренды того времени, круглые таблички, фанерные машинки, и ручную раскраску в ядерные цвета.
Но ничто не бесконечно, и закат ножничного творчества был лишь вопросом времени. Формы цирулярной пилы и пальмовых листьев были всего лишь предсмертными конвульсиями.
Вскоре ножницы выпали из ослабевших рук фотографа, и бумажки для последних виньеток он уже рвал просто пальцами.
Так завершилась долгая и разнообразная жизнь примитивных овальчиков. В заключение стоит упомянуть, что подобное оформление снимков встречалось и в царской России. Но справедливости ради, этим увлекались только светописцы невысокого полёта, из разряда ярмарочных. (Были особые фотографы, которые работали только на базарах, обязательно однажды напишу о них отдельный пост).
Также виньетки обнаруживаются и у буржуев. Здесь можно видеть японский колорит, всякие верёвочки-бусики, и настоящего фашиста в зубцах.
P.S. А в городе Киров похоже недавно умер какой-то местный японец, либо человек, много лет в Японии проживший. Внуки просто выбросили всё его наследие на помойку, и на аукционах у разных кировских продавцов синхронно всплыло множество великолепных фотографий. Так что моя коллекция немедленно пополнилась кучей прекрасных гейш, и суровых самураев. Отдельный пост прямо напрашивается.