Я не видел ни одного фильма великого Тарантино. Я не удосужился прочесть ни одного романа живого классика Пелевина. Плодовитую крольчиху Донцову, я тоже, кстати, беспечно и безалаберно кинул чез хуй. А недавно выяснилось, что я не слышал ни одной гениальной композиции гениального Гребенщикова. Я ни разу не был в церкви, принципиально не подавал нищим и не переводил через дорогу дряхлых слепых старушек. Я не держал в руках евро и юаней, а тугриков даже в глаза не видел. Я не делал великих открытий, не находил кладов и не боролся с режимами. Мне нечем гордиться в этой жизни. Работая в похоронном бюро, я тупо, планомерно и методично закапывал в земной шар смотревших, читавших, слушавших, руководивших, евших, пивших, любивших и ненавидевших. И прочая, и прочая, и прочая... Никто не прошел мимо меня, не исхитрился, не вывернулся, не слинял в Майами. Все здесь. Ровно уложены, быстро присыпаны и крепко утрамбованы. Я вытираю со лба пот, счищаю со старых кирзовых сапог налипшую глину, сворачиваю из Новой газеты козью ножку, присаживаюсь на свежем холмике и включаю кособокий китайский планшет. В мире кипят неуёмные страсти. Все, от малолетних долбоёбов до умудренных жизнью мудаков схлестнулись в битве за бабло. Я окидываю взглядом уходящие за горизонт нестройные ряды величественных надгробий и покосившихся крестов. Меня смущает однамаленькая нестыковка. Ни у одного из моих клиентов я не видел денег. Ни евро, ни долларов, ни даже рублей. Кроме пятаков на глазах.
Вдали появляется новая немногочисленная процессия. Я не знаю, кто это - депутат, топ-блогер или измученный нарзаном алкаш. Здесь все равны и даже равнее, чем в бане. Я выключаю планшет и беру в руки лопату. Солнце еще высоко, а у меня много работы.
Запись сделана с помощью
m.livejournal.com.