Ориана Фаллачи
Вечная память.
Удивительная у нее судьба и эволюция. Левая интеллектуалка, после 11.09 увидевшая новую страшную опасность всемирого исламского фашизма и, вновь, как в 1944-м, защищая свою родину и цивилизацию от захвата и гибели, не побоялась пойти наперкор всем своим бывшим единомышленникам. Честь, патриотизм, любовь к свободе и здравый смысл победили в ней замшелые левые догматы либерастов.
О чем пишет Ориана в своих знаменитых книгах об исламизме? Нет проблемы с гостями в доме, если они ведут себя прилично. Но если гости начинают жечь твой дом и убивать хозяев, таких гостей надо остановить. У либерастов на этот счет другое мнение.
Нет такой клеветы и подлости, которую не излили бы левые и их собратья-исламофашисты на Фаллачи, даже после ее гибели. Вот и по ЖЖ пронеслась грязная волна клеветы, намеренно приуроченная ко дню ее смерти. Не хочу давать ссылки на тех, кто пляшет на свежей могиле, они сами о себе все сказали своим поступком. Лучше вспомним биографию Орианы.
"Борьба с фашизмом - коричневым, красным, зеленым - стала делом жизни Орианы Фаллачи.
Родившаяся в 1929 г. Ориана вступила в эту борьбу подростком 14 лет, когда вместе со своими родителями присоединилась к движению итальянского сопротивления против фашистской диктатуры Муссолини. Участие в сопротивлении стало для нее школой, в которой учителями и примерами для подражания были ее собственные героические родители. Как она написала в одной из своих последних книг, “Ярость и гордость”, отец научил ее говорить правду, а дядя - талантливый журналист - писать эту правду. По окончании Второй Мировой войны за участие в сопротивлении Фаллачи была удостоена награды командующего Союзными силами в Италии".
Еще девочкой она помогала своему отцу-антифашисту и вступила в антифашистское подполье, действовавшее на юге Флоренции. В конце войны фашисты схватили ее отца и пытали у нее глазах.
"После войны она закончила Университет Флоренции. Когда-то в юности она хотела изучать медицину, но желание писать, проявившееся уже в 9 лет, пересилило. В 16 лет она уже работала журналисткой в местной газете, где ей была поручена полицейская и больничная хроника. В последующие годы ее статьи публиковались в таких изданиях как "Коррьере делла сера", “Новель Обсерватер”, “Штерн”, “Лайф”, “Лук”, “Нью-Йорк Таймз Магазин”, “Вашингтон пост”, “Нью Репаблик” и др. Впоследствии она писала, что очень удачно получилось, что она не стала врачом, потому что тогда она не имела бы возможности бороться со всеми теми вещами, с которыми честный человек не может и не должен мириться".
В 1968 году при подавлении студенческих волнений в Мехико солдаты, три раза выстрелив в Фаллачи, за волосы оттащили ее окровавленное тело к куче трупов, но, очнувшись в морге, она выжила после тяжелейших ранений.
"Вручая Ориане одну из ее многочисленных почетных наград, декан Колумбийского колледжа в Чикаго охарактеризовал ее как “одного из самых читаемых и самых любимых авторов в мире”. Она читала лекции во многих университетах Италии и Америки, среди них Гарвард, Чикаго, Йейл. Ее книги, статьи и интервью переведены на 26 языков планеты. Автор прославившихся романов, самую большую известность Ориана Фаллачи все же приобрела в области политической журналистики, а в последние годы - как честный и бесстрашный публицист".
"Благодаря яркому журналистскому таланту и известности Фаллачи, ей не отказывали в интервью “великие мира сего”, считая, видимо, что в благодарность за их любезность, она представит их миру в лучшем виде. Сомнений в том, что они этого достойны, ни у кого из них не было. И она представляла их в лучшем виде - так, как они того заслуживали: Генри Киссинджер и Мохаммед Али, аятолла Хомейни и Ясер Арафат, Муамар Каддафи и Ден Сяо Пин кусали локти и проклинали тот час, когда решились предстать перед этим непредвзятым и строгим следователем, раскрывшим миру их истинную сущность. Хомейни, с которым она провела шесть часов демонстративно сорвав с головы оговоренную по протоколу паранджу, после этого больше никому не давал интервью. Ариэль Шарон, которого она интервьюировала в 1982 г., сказал, почти с грустью: “Я знаю, Вы пришли, чтобы добавить еще один скальп к вашему ожерелью”.
"Среди интервьюированных ею знаменитостей были и Голда Меир, и Лех Валенса, и Хайле Селаси, и Индира Ганди, и Уолтер Кронкайт, и Беназир Бхутто, шах Ирана Реза Пехлеви и многие-многие другие. Как она сама говорила, интервью “с негодяями, которые решают наши жизни”: она исподволь подводила своих “подследственных” к заявлениям, о которых они потом сожалели всю жизнь. Так, госсекретарь США Генри Киссинджер, который всегда тщательно скрывал свою личность от прессы, сказал ей, что он видит себя “как мальчика-ковбоя, который один, верхом на лошади, ведет караван, эдакая картинка из вестерна”. Тем самым он раскрыл, что видит себя героической фигурой, контролирующей американскую политику, за что подвергся колоссальной критике и всегда потом говорил, что “это была самая катастрофическая беседа с прессой за всю мою жизнь”. Один из биографов Фаллачи, Гиль М. Дукейн, назвал ее “величайшим политическим интервьюером нашего времени”.
"На протяжении многих лет своей журналистской карьеры Ориана Фаллачи работала в качестве военного корреспондента, посылая свои репортажи с мест практически всех самых горячих конфликтов нашего времени. События в Венгрии в 1956 г., Вьетнам и Мексика, Индо-Пакистанская война, гражданская война в Ливане, Кувейт, Южная Америка - отовсюду бесстрашная журналистка сообщала о событиях с передовой.
13 книг, написанных Орианой Фаллачи, касались самых больных вопросов современного мира: “Семь грехов Голливуда”, “Бесполезный секс”, “Пенелопа на войне” (роман о молодой журналистке, отказавшейся от спокойной семейной жизни во имя журналистской работы), “Эгоисты” (сборник избранных интервью с политическими деятелями), “Если солнце умрет” (об американских космических программах), “В тот день на луне”, “Ничего; ну и пусть” (собственные впечатления о войне во Вьетнаме), “Интервью с историей” (сборник интервью с мировыми знаменитостями), “Письмо не рожденному ребенку” (роман, связанный с эмоциональными муками женщины, сделавшей аборт), “Человек” (биография Александроса Панагулиса, история борца-одиночки за правду и свободу), “Иншалла” (о гражданской войне в Ливане), “Ориана Фаллачи интервьюирует себя”, “Апокалипсис” (эпилог к предыдущей книге) “Ярость и гордость”, “Сила разума”, (четыре последних - предупреждение человечеству о превращении Европы в новый исламский халифат)."
Ее книга "Человек" начинается с того, что Ориана Фаллачи приезжает брать интервью у Алекоса Панагулиса, лидера греческого сопротивления "черным полковникам" , только что отпущенного из тюрьмы. Он государственный преступник и террорист. Он пытался взорвать Пападопулоса. Был арестован, два года сидел в одиночной камере, подвергался пыткам и не был убит, отпущен только под давлением, что называется, мировой прогрессивной общественности.
Он - сильный и решительный мужчина. Она - невероятная красавица с правильными чертами лица, миндалевидными глазами и длинными тяжелыми волосами цвета воронова крыла. Им хватает одного интервью, чтобы стать любовниками.
"Ориана Фаллачи пишет книгу о падении режима черных полковников в Греции, будучи любовницей одного из лидеров сопротивления. Она пытается описывать события беспристрастно, но она влюблена в виновника событий. Книга удивительным образом написана от второго лица единственного числа - «ты». Ориана Фаллачи как бы рассказывает Алекосу Панагулису, как тот свергал режим черных полковников. Когда режим Пападопулоса пал, Алекос Панагулис погиб, как если бы судьба не нашла другого способа поставить точку в книге Орианы Фаллачи. В книге «Человек» Ориана Фаллачи как бы рассказывает любимому, каким запомнила его".
После этой трагедии она всю жизнь оставалась одна, не выходила замуж и не имела детей.
Что же явилось для Орианы Фаллачи той Правдой, во имя которой она готова взойти на костер? За что она определила в предатели легионы работников “массовой культуры” в странах Европы, а также политиков, профессуру, общественных и религиозных деятелей и других, так называемых “творцов общественного мнения”? Определяя свое отношение к ним как “презрение”, Ориана непрестанно снова и снова описывает происходящую у нас на глазах трагедию исторической аналогией, превратившейся в символ: “Троя горит”. Европа все больше превращается в исламскую провинцию, в колонию ислама, а столь любимая Орианой Италия - в укрепленный форпост этой колонии. И те, кто способствует этому превращению - предатели, открывающие ворота города перед полчищами врагов.
"В своей последней книге Фалаччи проклинает ислам как тоталитарную силу, стремящуюся уничтожить западную цивилизацию, и показывает - в кратком экскурсе в историю арабских завоеваний в Европе - что, по сути, нынешнее распространение мусульман и ислама в Европе является не более чем продолжением этого никогда с 7-го века не прекращавшегося нашествия, которое шло волнами, иногда с отступлениями, и лишь временно прервалось после Первой Мировой войны с развалом Оттоманской империи".
"Однако, несмотря на многочисленные нападки, издевательские статьи и передачи по телевидению, в которых левые даже насмехались над ее заболеванием раком, несмотря на требование из Швейцарии о выдаче Фаллачи для суда по обвинению в оскорблении ислама, несмотря на мусульманские демонстрации против Фаллачи в Италии и в ее родной Флоренции, несмотря на то, что в самой Италии в мае 2005 г. против нее было возбуждено уголовное дело за “Силу разума” - по обвинению в “оскорблении религии, признанной государством”, - в Италии все же нашлись люди, не побоявшиеся назвать Ориану Фалаччи “символом Тосканской культуры в мире”. 14 декабря 2005 г., по предложению Летиции Моратти, министра просвещения в правительстве Берлускони, президент Италии Карло Кьямпи наградил Фаллачи золотой медалью за ее вклад в дело культуры. Ориана уже не могла приехать на церемонию вручения медали, но прислала письмо, в котором, в частности, говорилось:
“Золотая медаль меня очень тронула, потому что это награда за мой тяжелый труд писателя и журналиста, за мою борьбу в защиту нашей культуры, за мою любовь к моей Стране и к Свободе. Мое общеизвестное состояние здоровья не позволяет мне приехать и лично получить награду, которая для меня, женщины, не слишком привычной к медалям и трофеям, имеет огромное этическое и моральное значение”.
Как сказал Даниэль Пайпс, “преследуемая в своей собственной стране за преступление, совершенное словом, самая знаменитая журналистка Европы вынуждена теперь жить в Манхэттене”.
"В ноябре 2005 г., когда Центр изучения популярной культуры вручал ей награду им. Анни Тэйлор, Давид Горовиц, открывая вечер, сказал: “Мы собрались здесь сегодня, чтобы почтить борца за дело человеческой свободы”. Сама Фаллачи, со свойственной ей прямотой, имея в виду свое заболевание раком, сказала в тот вечер: “Долго я не протяну”. Но 4 года, прошедшие до того вечера после трагедии 11 сентября, и последний оставшийся год своей жизни она посвятила попыткам пробудить от спячки свою родную Италию, Европу и весь мир и заставить их осознать огромность надвигающейся угрозы всемирного джихада. Она не была готова мириться с тем, что большинство аналитиков - кто по невежеству, кто по намеренной слепоте или из неверно понятого стратегического императива - продолжают замалчивать и искажать истинную сущность этой угрозы."
Умирать она вернулась на родину.
"Главное, чему посвятила жизнь Ориана Фаллачи, и благодаря чему она останется в памяти людей, это борьба за свободу и человеческое достоинство против всех форм фашизма и тоталитаризма, в наше время - против исламо-фашизма. Это принесло ей любовь и уважение миллионов людей на планете, и одновременно - яростную ненависть левых пацифистов, глобалистов и сторонников исламизации Европы".
Заявление итальянской журналистки Орианы Фаллачи "Об антисемитизме" опубликованное 18 апреля 2002 года в журнале "Panorama".
Update:
О безмозглых либерастах и самовлюбленных абгумах, роящихся над всем светлым и ярким, словно стаи мух с помойным жужжанием, о тех самых невежественных и никчемных подлецах, которые перепечатали в своих ЖЖ дурно сколоченную поделку из цитат в первые же дни после смерти Орианы, одновременно спрашивая у публики:"А кто такая вообще эта Фалаччи, первый раз слышу?",
- об этой неистовой и бесплодной однородной дряни Ориана писала так:
"Дошло до того, что они коверкали мое имя, издевались над моим именем: в своих статьях они дали мне прозвище Оргиена. Мне говорили об этом те, кто взял на себя труд прочитать их. Я же - нет. Во-первых, потому что знала, о чем в них говорится, и любопытства не испытывала. Во-вторых, потому что в конце моей статьи я предупреждала, что не буду участвовать в пустых дискуссиях и в бесполезной полемике. В-третьих, потому что "стрекозы" неизменно являются людьми без идей и без качеств. Это наглые пиявки, постоянно пристраивающиеся в тени тех, кто на свету. Это посланники пустоты. Их журналистика скучна.
…Я веду очень суровую и интеллектуально богатую жизнь. Я люблю учиться так же сильно, как и писать, я наслаждаюсь одиночеством или обществом образованных людей, и такой способ существования совершенно не оставляет места для посланников пустоты.
Наконец, я всегда следую совету моих прославленных соотечественников. Вечный изгнанник Данте Алигьери сказал: "Они не стоят слов: взгляни - и пройди мимо". В сущности, я пошла дальше, чем он: проходя мимо, я на них даже не гляжу".