очень возможно, что бабушка моя согрешила с водолазом(с)
"Хороша, собака", - думали мы, поглядывая на лохматого чайного пса с довольной мордой, разгуливающего в зеркальных далях. Колтуны в метёлке хвоста, рёбра врастопырку, уши вразлёт, разношерстье, плосколапье - дворняга!
- К ноге, Уборть!
Восторженным барбосом кидается, валит с ног, вылизывает по маковку. Ты только ругательство подбираешь - а эта шкода уже само смирение... Дикое, но симпатишное. Безобразие, абсолютное безобразие, невозможно не восхищаться.
Да, не кошатница я))) везде в реках собачьи характеры вижу.
Местные под стать - поддатые, весёлые, говорливые, растрёпанные. Шашлыком пахнут.
Там, говорят, святой источник есть, недалеко. И рукой указывают щедро - северо-юг. Любопытничаем, прибиваемся к берегу.
- Почему святой?
- Ну, целебный, наверное... Почти.
- Что лечит?
- А всякое, - подмигивают загадочно и переводят разговор в область географии.
Плывите прямо, река тут будет делать раз, два, три поворота, кажется. (спорят) Километра три, даже меньше, почти пять! Так вот вам надо сразу за третьим поворотом выйти под горой.
- Ого, - говорим, - гора.
- Ну, не гора, - смущаются, - холм там будет. Небольшой такой, с воды не видно, там ещё деревья будут, вы не найдёте. Но обязательно воду попробуйте, вылечите себе всякое.
Всякое нас не беспокоит, у нас от всякого - бальзам "звёздочка" и активированный вазелин, тоже почти целебный.
Местные хохочут над нашей непонятливостью, друг другу кричат:
- Что там искать - любой дебил справится! Но туристы не найдут, это точно.
Кажется, нас задвинули в инфра-часть интеллектуального спектра, мы начинаем вежливо откланиваться.
Самый нетрезвый кидается к воде и просится в байдарку в качестве провожатого, за просто так - за обратную доставку.
Святые вазелины, говорим мы, это ж тебя на столик с бутербродами сажай, потом вези назад против течения. Нафик, мы уже в реке воду набрали, отфильтруем.
- Нууу, - разочарованно тускнеет дядька, продолжая шататься в сторону байдарки, примериваясь шагнуть, - то ж обычная вода, а эта! Когда ещё вылечитесь.
Крайзер решительно отбрасывает куст, за который держался, чтоб не унесло течением, мощным гребком толкает нас от берега. Я была уверена, что дядька рухнет в воду. Не - усилием воли отшатнул себя к дереву. Мы вразнобой кричим: спасибо! сами справимся! мы спешим! и прочее.
За третьим поворотом не было горы, зато был очень заросший крутой берег. Решили не тратить время и плыть дальше. И холмы появляются только на второй день, после моста с порогом.
- На карте парк указан? - обалдело глядим на правый берег.
- Нет никакого парка.
- Ну... парк же!
Аккуратные рядки деревьев, череда холмиков, обрамлённых с такой открыточной многослойностью, будто нечаянно мы забрели на конкурс ландшафтного изящества. Подходы с воды гладкие, приветливые, возвышенности крутые, как смотровые столбы, сосны с берёзами в свадебных позах замерли. А у нас как раз тамада с собой - пиво. Поступки и мысли диктует несусветные, внезапные - задуматься некогда, беги выполняй ритуал!
Влад с Белочкой влюбленно прильнули к роскошному пляжику, мы решили искать краденых невест дальше: Уборть, след!
Несёт нас ездовая Уборть, как-то даже приосанилась, без лишних виляний, повороты обходит ювелирно, правит сама. Охотничий нос приводит нас к невесте...
Миниатюрная гора, опоясанная ручейком, усеянная цветами и деревцами, а на верхушке, как в башне, берёзка-рапунцель томится в полувыпаде из окна, высматривает первого встречного принца, виконта, шаха, депутата. Вместе с конём.
Немедленно, словно для антуража, на противоположном плоском берегу объявился рыбак, сунул прутик в реку, пригорюнился. На нас поглядывал с подозрением.
- А что здесь ловится? - спросили мы.
- Да какое ловится! - сказал рыбак, - это я так, помечтать.
Сторожевая Уборть замерла, еле заметно быстрое её течение, уши травные из воды выглядывают, подрагивают.
Вволю насидевшись, налюбовавшись, дождавшись ВладоБелку, отчаливаем. Рыбак при их появлении смылся.
Реке надоело вести себя аристократично, она принялась крутить, баловаться, втыкать нас в островки, подгонять и приструнивать.
Вы знали, что до начала 20 века в хозяйствах использовались вертельные собаки? Они бегали, как белки, в колесе, приводившем в движение вертелы, маслобойки и даже швейные машинки! Да мы временами вышивали крепким зигзагом с этой одуревшей от избытка чувств зверюгой-Убортью!
В берегах мелькали крупные норы, белели шелковистые песчаные пляжи, чёрными привиденьями обнимали стволы длинные борти. Борть - дикий улик, выдолбленное бревно, пришпиленное к дереву. Типа дупло, только искусственное, для диких пчёл. Считается, будто дикое бортничество заглохло в начале 20вв. Но свежие борти стоят по берегам всей реки. Особенно много их под полями хмеля.
Сёла и борти отходят от реки, пропадают открытые участки, берега лохматятся, сужаются, поднимаются, становясь сумеречным интимным туннелем. Байдарка скользит по чёрным теням, в реку то и дело впадают ручейки и притоки, с берегов исподлобья поглядывают деревянные навесы и рыбацкие сиденья. Где-то тихо журчит, и отчетливо ощущение, будто постепенно мы погружаемся, и в глубине этой аллеи уже плывём по самому дну... Над головами волнами расходится прохлада, и блики снуют в листве солнечными рыбками.
очень возможно, что бабушка моя согрешила с водолазом(с)
Дальше был чудный день и чудовищный вечер
П.С. Вчера отмечали день рождения Влада. Не лопнули. Удивительно. С днюхой, Влад!
- К ноге, Уборть!
Восторженным барбосом кидается, валит с ног, вылизывает по маковку. Ты только ругательство подбираешь - а эта шкода уже само смирение... Дикое, но симпатишное. Безобразие, абсолютное безобразие, невозможно не восхищаться.
Да, не кошатница я))) везде в реках собачьи характеры вижу.
Местные под стать - поддатые, весёлые, говорливые, растрёпанные. Шашлыком пахнут.
Там, говорят, святой источник есть, недалеко. И рукой указывают щедро - северо-юг. Любопытничаем, прибиваемся к берегу.
- Почему святой?
- Ну, целебный, наверное... Почти.
- Что лечит?
- А всякое, - подмигивают загадочно и переводят разговор в область географии.
Плывите прямо, река тут будет делать раз, два, три поворота, кажется. (спорят) Километра три, даже меньше, почти пять! Так вот вам надо сразу за третьим поворотом выйти под горой.
- Ого, - говорим, - гора.
- Ну, не гора, - смущаются, - холм там будет. Небольшой такой, с воды не видно, там ещё деревья будут, вы не найдёте. Но обязательно воду попробуйте, вылечите себе всякое.
Всякое нас не беспокоит, у нас от всякого - бальзам "звёздочка" и активированный вазелин, тоже почти целебный.
Местные хохочут над нашей непонятливостью, друг другу кричат:
- Что там искать - любой дебил справится! Но туристы не найдут, это точно.
Кажется, нас задвинули в инфра-часть интеллектуального спектра, мы начинаем вежливо откланиваться.
Самый нетрезвый кидается к воде и просится в байдарку в качестве провожатого, за просто так - за обратную доставку.
Святые вазелины, говорим мы, это ж тебя на столик с бутербродами сажай, потом вези назад против течения. Нафик, мы уже в реке воду набрали, отфильтруем.
- Нууу, - разочарованно тускнеет дядька, продолжая шататься в сторону байдарки, примериваясь шагнуть, - то ж обычная вода, а эта! Когда ещё вылечитесь.
Крайзер решительно отбрасывает куст, за который держался, чтоб не унесло течением, мощным гребком толкает нас от берега. Я была уверена, что дядька рухнет в воду. Не - усилием воли отшатнул себя к дереву. Мы вразнобой кричим: спасибо! сами справимся! мы спешим! и прочее.
За третьим поворотом не было горы, зато был очень заросший крутой берег. Решили не тратить время и плыть дальше. И холмы появляются только на второй день, после моста с порогом.
- На карте парк указан? - обалдело глядим на правый берег.
- Нет никакого парка.
- Ну... парк же!
Аккуратные рядки деревьев, череда холмиков, обрамлённых с такой открыточной многослойностью, будто нечаянно мы забрели на конкурс ландшафтного изящества. Подходы с воды гладкие, приветливые, возвышенности крутые, как смотровые столбы, сосны с берёзами в свадебных позах замерли. А у нас как раз тамада с собой - пиво. Поступки и мысли диктует несусветные, внезапные - задуматься некогда, беги выполняй ритуал!
Влад с Белочкой влюбленно прильнули к роскошному пляжику, мы решили искать краденых невест дальше: Уборть, след!
Несёт нас ездовая Уборть, как-то даже приосанилась, без лишних виляний, повороты обходит ювелирно, правит сама. Охотничий нос приводит нас к невесте...
Миниатюрная гора, опоясанная ручейком, усеянная цветами и деревцами, а на верхушке, как в башне, берёзка-рапунцель томится в полувыпаде из окна, высматривает первого встречного принца, виконта, шаха, депутата. Вместе с конём.
Немедленно, словно для антуража, на противоположном плоском берегу объявился рыбак, сунул прутик в реку, пригорюнился. На нас поглядывал с подозрением.
- А что здесь ловится? - спросили мы.
- Да какое ловится! - сказал рыбак, - это я так, помечтать.
Сторожевая Уборть замерла, еле заметно быстрое её течение, уши травные из воды выглядывают, подрагивают.
Вволю насидевшись, налюбовавшись, дождавшись ВладоБелку, отчаливаем. Рыбак при их появлении смылся.
Реке надоело вести себя аристократично, она принялась крутить, баловаться, втыкать нас в островки, подгонять и приструнивать.
Вы знали, что до начала 20 века в хозяйствах использовались вертельные собаки? Они бегали, как белки, в колесе, приводившем в движение вертелы, маслобойки и даже швейные машинки! Да мы временами вышивали крепким зигзагом с этой одуревшей от избытка чувств зверюгой-Убортью!
В берегах мелькали крупные норы, белели шелковистые песчаные пляжи, чёрными привиденьями обнимали стволы длинные борти. Борть - дикий улик, выдолбленное бревно, пришпиленное к дереву. Типа дупло, только искусственное, для диких пчёл. Считается, будто дикое бортничество заглохло в начале 20вв. Но свежие борти стоят по берегам всей реки. Особенно много их под полями хмеля.
Сёла и борти отходят от реки, пропадают открытые участки, берега лохматятся, сужаются, поднимаются, становясь сумеречным интимным туннелем. Байдарка скользит по чёрным теням, в реку то и дело впадают ручейки и притоки, с берегов исподлобья поглядывают деревянные навесы и рыбацкие сиденья. Где-то тихо журчит, и отчетливо ощущение, будто постепенно мы погружаемся, и в глубине этой аллеи уже плывём по самому дну... Над головами волнами расходится прохлада, и блики снуют в листве солнечными рыбками.
очень возможно, что бабушка моя согрешила с водолазом(с)
Дальше был чудный день и чудовищный вечер
П.С. Вчера отмечали день рождения Влада. Не лопнули. Удивительно. С днюхой, Влад!