Что добро и зло - решать свободным сердцем.
Оговорив, что человек отринет свободу, пойдя за тем, кто «камни обратит в хлебы», Великий Инквизитор добавил, что и хлеб станет отброшен, если будет обольщена совесть. «Ибо тайна бытия человеческого не в том, чтобы только жить, а в том, для чего жить». Получается, что сам Инквизитор признает: человек не обусловлен до конца природой (хлебами) и социальными отношениями (потребности общего преклонения перед дающим хлебы). Поэтому и говорит о самом мучительном для человека - свободе совести.
Так в чем же состоит это мучение по мнению Великого Инквизитора (совокупно с мертвым духом)? В том, что человеку предложено было «свободным сердцем … решать впредь, ... что добро и что зло». Иисус «возжелал свободной любви человека».
В нашей жизни примеров «несвободной любви» - тьма. И речь идет не о банальном браке «по расчету» или депутате, который вдруг становится патриотом. Вспомните как популярны были в 90-е годы многочисленные секты, маги, прорицатели и целители. Люди готовы были пойти за всяким, кто демонстрировал «чудо». А если у одних «чудеса» прекращались, то и, отворачиваясь, бежали тут же за новыми. Становится понятно, откуда такой интерес к экстрасенсам. Показанное «Чудо» (например, исцеления) дает поверившему в него человеку надежду и временно набрасывает вуаль на страх перед смертью. «Целитель» создает вокруг себя ореол «Тайны», которая не дает понять истинной причины «Чуда», но и обещает новых свершений. Обладающий «Тайной» и совершивший «Чудо» становится авторитетом. Вот вам и окончательный рецепт секты.
Кстати, в самом романе Федор Михайлович приводит несколько примеров на эту тему. Самый сильный связан со смертью старца Зосимы. Мне кажется, что Зосима это, в каком то смысле, если не Христос, то апостол его. До самых последних своих минут Зосима был очень любим не только в черте своего монастыря и города, но и далеко за пределами своей округи. Но любовь эта к концу его дней была во многом построена на «чудесах», которые народная молва ему приписала. Хотя старец и просил видеть в этих случайностях простые совпадения и промысел божий. Достоевский описывает накал страсти, повышающийся все ближе к кончине старца: народ жаждал «чуда» и после его смерти - превращения тела в нетленные мощи. Но как только чуда не произошло, так «любимый» (почти уже ставший святым) человек моментально стал презираем.
Т.е. сказано о том, что Иисус Христос дал человеку свободу любви - идти за Спасителем можно не затем, что ты стал свидетелем «чудесной благодати», а за Правду, которую он несет. Удивительно, что церковь отлучила Льва Толстого, но никак не высказалась по Достоевскому, который выдал такую сильную критику. Может быть по этой причине наблюдался кризис веры в 19 веке с общим падением нравов и ее возрождение в 30е-40е, когда нравственность воспитывалась в людях на государственном уровне?
П.С.
Кстати, в таком ракурсе сильно бросается в глаза разница содержания проповедей Патриарха Кирилла (где идет упор именно на смысл) и сюжетов, например, Главного Канала, в которых регулярно идет отсылка к тому или иному Чуду.
Чудо, Тайна и Авторитет ...
«Великий Инквизитор».
Часть 1.