Беслан. Воспоминания врача.
"Не бойся ничего, что тебе надобно будет претерпеть. Вот, диавол будет ввергать из среды вас в темницу, чтобы искусить вас, и будете иметь скорбь дней десять. Будь верен до смерти, и дам тебе венец жизни".
Откровение святого Иоанна Богослова. Гл 2. 10.
1 Сентября. Испорченный праздник.
Всегда любил 1 сентября. Праздничное настроение, кажется, пропитывает воздух. Нарядные первоклашки. Цветы. Родители и учителя у школ. Всегда вспоминал в эти дни свою первую школу. Красивое здание, обвитое плющом. В Германии много таких красивых зданий. Восточная Германия. Олимпия. Школа для детей военнослужащих в ГСВ в Германии. Помню, как мне дарили книжки, почему-то мне досталось больше всех. Первый класс. И почему-то посадили на последнюю парту. Впрочем, это было в последний раз. Всегда затем я был в первых рядах. Так получалось.
Уже давно закончил школу. Разные школы. Приходилось часто переезжать, и поэтому, всегда было мучительно переживать разрыв отношений с одними, знакомство с новыми учениками. Даже институты были разными. ВГМИ и РОДНМИ. Начинал во Владивостоке, а заканчивал в Ростове-на-Дону. Но до мединститута была попытка поступить в престижный московский вуз. В школе мечтал о науке. Астрофизика и астрономия меня всегда зачаровывали. Но, наверное, не судьба. Хотя и набран был проходной балл. Несколько лет в университете. А затем понял, что моё призвание в другой области. Видимо, судьбе было угодно, чтобы я работал врачом. И радость, когда твои усилия воплощаются в спасённые жизни, давали ощущения полноты жизни. Но только иногда, просматривая в Интернете научные новости и читая специальную литературу по астрофизике, я вспоминаю свою несбывшуюся юношескую мечту.
После института, по распределению работал в Ульяновске, затем вернулся домой, в Северную Осетию.
Все последующие года работал уже здесь. Теракты, первая и вторая чеченские войны - всё это прошло почти непрерывной чередой больных, раненных, прошедших через нашу больницу. Больные были разные - гражданские, военнослужащие, даже боевики. Их привозили "федералы" на "вертушках". Вертолёты садились рядом с больницей, и сразу же выгружали 10 - 20 больных. Раненные, истощённые больные из-за нахождения в подвалах. Их было трудно лечить из-за истощения и сниженного иммунитета. А иногда были просто запущенные больные, длительное время не получавшие хоть какую-то медицинскую помощь. Вся эта нагрузка ложилась на нас помимо больных, поступавших своей чередой с нашего района.
2004 год был несколько спокойнее. Раненных и больных с Чеченской республики возили меньше. 1 сентября был один из таких рядовых дней. С утра занимался плановой операцией. Кто- то из сотрудников сказал о новом теракте. Что боевики захватили школу в городе Беслан. Поначалу говорили о 120 заложниках…
Вечером дома раздался телефонный звонок. Мне передали приказ главврача, что я и мой напарник, Алан, должны рано утром выехать из больницы в составе двух бригад для усиления медицинской службы г. Беслана.
Сразу подумал о том, как буду работать, и с чем придётся столкнуться в этой ситуации. Опыт подобной работы был. Принимал больных и после нескольких терактов, и привезённых с Чечни. Страха не было. Была мысль - чем и как смогу помочь.
2 сентября. Путь и ожидание.
Утром быстро собрались. Я пришёл из дома, Алан после дежурства. После короткого напутствия начальства сели на "скорые", поехали.
Наверное, я всё-таки оптимист. Хотя друзья, наверное, меня считают пессимистом. Просто жизнь меня научила, что не всё происходит по лучшему сценарию. "Рассчитывать надо всегда на плохое, но надеяться- на лучшее". Так всегда я поступаю. Хотелось верить, что договорятся, что отпустят детей. Не хотелось думать о худшем. Но в голове проигрывал разные сценарии будущих действий. Как и чем можно помочь…
Ещё в начале своей деятельности старался считать всех спасённых мною пациентов. Это было самонадеянно с моей стороны. И как-то раз я перестал считать. Не потому, что спасённых больных было много, а потому, что понял, что во врачебной деятельности часто сталкиваешься с запредельным. С той Областью, где вмешательство человека неуместно, пусть это даже деятельность врача. Это Божий промысел. Мы, врачи, можем только помочь. Помочь преодолеть. Выздороветь. Когда это возможно. Но на всё Божий промысел…
Несколько часов пути, и мы в Беслане. Сразу же бросилось в глаза то, что мы были не первыми. Множество машин "скорой помощи" с врачами и фельдшерами были уже здесь. Мы знакомились, спрашивали, кто, откуда приехал. Оказалось, что они были почти со всех городов Северного Кавказа. Разместились во дворе больницы, под открытым небом. Слушали радио - последние новости. Именно оттуда мы поняли, что захвачено заложников намного больше, чем передавали первоначально СМИ. Потянулись долгие часы ожидания. Никто не хотел штурма, все надеялись на переговоры. Говорили, что приезжал детский хирург Леонид Рошаль, но боевики не захотели разговаривать с заслуженным доктором. Это уже потом поняли, что боевики и не собирались договариваться. Но мы все так надеялись на это…
Вечером было совещание. Был обнародован план действий врачебных бригад при различных ситуациях. Разработан план эвакуации раненых. Тактика врачебной помощи при разной патологии. Пути следования "скорых" при транспортировке раненых в г. Владикавказ. Старались предусмотреть всё. Если это, конечно, возможно…
К ночи в больницу поступила раненая женщина. Её подстрелили боевики, когда она проходила недалеко от школы. Ранение тонкого и толстого кишечника. Работали местные врачи. Весь день и вечер были слышны очереди и отдельные выстрелы.
Ночью была ложная тревога. Сработала сигнализация на одной из машин. Когда скорые уже готовились к выезду, поступил сигнал "отбой". Нервы были на пределе.
3 сентября. Катастрофа.
Рано утром приехали наши сменщики, мои друзья - Арсен и Андрей. Они должны были заменить нас. Но мы решили остаться, по сотовому телефону мы, переговорив с главврачом, получили согласие. Теперь нас было четверо друзей. Как чувствовали, что скоро всё изменится.… Ещё накануне боевики объявили, что не принимают воды для заложников. А ведь там, в основном дети, у которых очень быстро может развиться обезвоживание. Нам, врачам, это было совершенно ясно. И вскоре так и произошло. Вначале был сильный взрыв. Затем еще и еще. Пулемётные и автоматные очереди. Мы были в этот момент во дворе. Первые раненые и искалеченные. Истощённые и окровавленные. Первый ребёнок был с переломом плечевой кости. После репозиции повязка и эвакуация. Бегом мимо палаток МЧС, мимо стеллажей заготовленной заранее минеральной воды во дворе больницы по уже знакомым коридорам в операционную. В соседней операционной - мой друг и коллега Арсен уже оказывает помощь ребёнку с ранением живота и эвентерацией кишечника. У меня теперь другой ребёнок с переломом, а затем женщина с ранением живота. А на улице непрекращающийся крик толпы людей, вереницы машин "скорой помощи" и бегущие люди с детьми на руках. Это я видел из окна операционной, на секунду посмотрев назад. И вновь больные, раненые, операции, перевязки. И бесконечный крик на улице…
Вечером стрельба поутихла. В операционных уже не было больных. Всех, кого, возможно, эвакуировали в больницы Владикавказа. Перешли работать в реанимационные палаты.
Работа не прекращалась ни на минуту. Выйдя в боковой коридор, я внезапно увидел сложенные трупы на носилках. Военные и дети. Они лежали вместе.
В реанимационных палатах работали посменно. После проведённых операций силы уже были на исходе. Старались помочь друг другу.
Ночью говорили, что будет президент. Так и было. В.В.Путин, в сопровождении охранников появился в больнице. Проходя мимо меня, поздоровался со мной за руку. Вид у меня был, конечно же, усталый, если не разбитый. Потом, обратившись к присутствующим врачам, он поблагодарил всех за работу. Последняя наша пациентка - женщина с глубокими обширными ожогами и контузией. Всю ночь посменно занимались ею, не отходили, попеременно дежуря.
4 сентября. Цветы и игрушки.
Утром передали, что машина "скорой помощи", которая отвезёт нас домой, уже подъезжает. Передав женщину бригаде бесланских врачей, мы вышли во двор больницы. Там встретились с журналистом французской газеты, который расспрашивал о случившейся трагедии. Говорил достаточно хорошо по-русски. Он что-то спрашивал, мы отвечали. Только слова казались всего лишь бледными тенями того ужаса, который мы пережили. Да разве можно словами рассказать то, что мы видели. Что видели те дети, которые пережили этот ужас. И те, кто уже не расскажет об этом никогда…
В "скорой" шофёр негромко включил радио. Пела Юлия Савичева.
"Я улечу
К тебе
На небо за звездой
Высоко…
Тихий полёт-
Это легко…"
Казалось, эта песня, откуда-то с другой Земли, где нет ужаса детских смертей, погибших семей, где дети знают только тепло и не видели горя и смерти. Вспомнились дети, лежащие на носилках, застывшие и одинокие. Хотелось плакать. Но было неудобно перед друзьями. Я отвернулся к окну. Неправда, что врачи, часто видящие смерть, черствеют душой. Это не так. Каждая смерть оставляет рану в душе. А если это смерть безвинных детей? В какой чёрной душе решилась участь этих ангелов? Как можно жить после этого? Дети в спортзале пили свою мочу, ели цветочные лепестки и видели лужи крови расстрелянных отцов. Они успокаивали мам и были в эти минуты мудрее, чем взрослые…
Приехав домой, я сразу же обратил внимание на цветы и детские игрушки на центральной площади, рядом с памятником Ленину. Наверное, потому что просто других памятников в центре города нет. Потом эти игрушки исчезли. Неужели их кто-то взял?
По официальным данным, в бесланской школе погибли 334 человека. Из них 186 - дети.
Вместо эпилога...
Почему героями фильмов в основном являются боевики, терминаторы, стиратели, разрушители? Для разрушения многого не надо. Энтропия всегда возрастает. А вот обратный процесс более труден. Самые настоящие герои - учёные, врачи. Созидатели. Врачи возвращают здоровье. Учёные создают новые миры. Переворачивают всё представление о нашем мире. Для этого нужна настоящая смелость. И ум. Человечество, имеющее примеры беспрецедентного мужества созидания, тем не менее, постоянно скатывается к запредельной жестокости и варварству. Это и погубит этот мир.
Не знаю, уготована ли Земле участь Армагеддона или нет, придет ли смертельная опасность из беспредельного космоса в виде громадного астероида или что-то иное, но мне кажется, человечеству не дожить до космического Армагеддона. Потому что человечество само себе приготовит не меньший Армагеддон. Политики и боевики, террористы и "революционеры" разных мастей развяжут войну, которая быстро перерастёт в глобальную. Человечество быстрее уничтожит само себя, чем опасность, исходящая из космоса, настигнет планету Земля. В этом я уже не сомневаюсь.
Сколько лет прошло после той трагедии. Не все уже и помнят о напряжении тех дней. О тех детях, чью жизнь оборвали так неожиданно.
Каждый раз, проезжая мимо Беслана я вижу мемориальное кладбище маленьких мучеников. На всех могилках всегда стоят пластиковые бутылки с минеральной водой. То, чего они так и не дождались.
Откровение святого Иоанна Богослова. Гл 2. 10.
1 Сентября. Испорченный праздник.
Всегда любил 1 сентября. Праздничное настроение, кажется, пропитывает воздух. Нарядные первоклашки. Цветы. Родители и учителя у школ. Всегда вспоминал в эти дни свою первую школу. Красивое здание, обвитое плющом. В Германии много таких красивых зданий. Восточная Германия. Олимпия. Школа для детей военнослужащих в ГСВ в Германии. Помню, как мне дарили книжки, почему-то мне досталось больше всех. Первый класс. И почему-то посадили на последнюю парту. Впрочем, это было в последний раз. Всегда затем я был в первых рядах. Так получалось.
Уже давно закончил школу. Разные школы. Приходилось часто переезжать, и поэтому, всегда было мучительно переживать разрыв отношений с одними, знакомство с новыми учениками. Даже институты были разными. ВГМИ и РОДНМИ. Начинал во Владивостоке, а заканчивал в Ростове-на-Дону. Но до мединститута была попытка поступить в престижный московский вуз. В школе мечтал о науке. Астрофизика и астрономия меня всегда зачаровывали. Но, наверное, не судьба. Хотя и набран был проходной балл. Несколько лет в университете. А затем понял, что моё призвание в другой области. Видимо, судьбе было угодно, чтобы я работал врачом. И радость, когда твои усилия воплощаются в спасённые жизни, давали ощущения полноты жизни. Но только иногда, просматривая в Интернете научные новости и читая специальную литературу по астрофизике, я вспоминаю свою несбывшуюся юношескую мечту.
После института, по распределению работал в Ульяновске, затем вернулся домой, в Северную Осетию.
Все последующие года работал уже здесь. Теракты, первая и вторая чеченские войны - всё это прошло почти непрерывной чередой больных, раненных, прошедших через нашу больницу. Больные были разные - гражданские, военнослужащие, даже боевики. Их привозили "федералы" на "вертушках". Вертолёты садились рядом с больницей, и сразу же выгружали 10 - 20 больных. Раненные, истощённые больные из-за нахождения в подвалах. Их было трудно лечить из-за истощения и сниженного иммунитета. А иногда были просто запущенные больные, длительное время не получавшие хоть какую-то медицинскую помощь. Вся эта нагрузка ложилась на нас помимо больных, поступавших своей чередой с нашего района.
2004 год был несколько спокойнее. Раненных и больных с Чеченской республики возили меньше. 1 сентября был один из таких рядовых дней. С утра занимался плановой операцией. Кто- то из сотрудников сказал о новом теракте. Что боевики захватили школу в городе Беслан. Поначалу говорили о 120 заложниках…
Вечером дома раздался телефонный звонок. Мне передали приказ главврача, что я и мой напарник, Алан, должны рано утром выехать из больницы в составе двух бригад для усиления медицинской службы г. Беслана.
Сразу подумал о том, как буду работать, и с чем придётся столкнуться в этой ситуации. Опыт подобной работы был. Принимал больных и после нескольких терактов, и привезённых с Чечни. Страха не было. Была мысль - чем и как смогу помочь.
2 сентября. Путь и ожидание.
Утром быстро собрались. Я пришёл из дома, Алан после дежурства. После короткого напутствия начальства сели на "скорые", поехали.
Наверное, я всё-таки оптимист. Хотя друзья, наверное, меня считают пессимистом. Просто жизнь меня научила, что не всё происходит по лучшему сценарию. "Рассчитывать надо всегда на плохое, но надеяться- на лучшее". Так всегда я поступаю. Хотелось верить, что договорятся, что отпустят детей. Не хотелось думать о худшем. Но в голове проигрывал разные сценарии будущих действий. Как и чем можно помочь…
Ещё в начале своей деятельности старался считать всех спасённых мною пациентов. Это было самонадеянно с моей стороны. И как-то раз я перестал считать. Не потому, что спасённых больных было много, а потому, что понял, что во врачебной деятельности часто сталкиваешься с запредельным. С той Областью, где вмешательство человека неуместно, пусть это даже деятельность врача. Это Божий промысел. Мы, врачи, можем только помочь. Помочь преодолеть. Выздороветь. Когда это возможно. Но на всё Божий промысел…
Несколько часов пути, и мы в Беслане. Сразу же бросилось в глаза то, что мы были не первыми. Множество машин "скорой помощи" с врачами и фельдшерами были уже здесь. Мы знакомились, спрашивали, кто, откуда приехал. Оказалось, что они были почти со всех городов Северного Кавказа. Разместились во дворе больницы, под открытым небом. Слушали радио - последние новости. Именно оттуда мы поняли, что захвачено заложников намного больше, чем передавали первоначально СМИ. Потянулись долгие часы ожидания. Никто не хотел штурма, все надеялись на переговоры. Говорили, что приезжал детский хирург Леонид Рошаль, но боевики не захотели разговаривать с заслуженным доктором. Это уже потом поняли, что боевики и не собирались договариваться. Но мы все так надеялись на это…
Вечером было совещание. Был обнародован план действий врачебных бригад при различных ситуациях. Разработан план эвакуации раненых. Тактика врачебной помощи при разной патологии. Пути следования "скорых" при транспортировке раненых в г. Владикавказ. Старались предусмотреть всё. Если это, конечно, возможно…
К ночи в больницу поступила раненая женщина. Её подстрелили боевики, когда она проходила недалеко от школы. Ранение тонкого и толстого кишечника. Работали местные врачи. Весь день и вечер были слышны очереди и отдельные выстрелы.
Ночью была ложная тревога. Сработала сигнализация на одной из машин. Когда скорые уже готовились к выезду, поступил сигнал "отбой". Нервы были на пределе.
3 сентября. Катастрофа.
Рано утром приехали наши сменщики, мои друзья - Арсен и Андрей. Они должны были заменить нас. Но мы решили остаться, по сотовому телефону мы, переговорив с главврачом, получили согласие. Теперь нас было четверо друзей. Как чувствовали, что скоро всё изменится.… Ещё накануне боевики объявили, что не принимают воды для заложников. А ведь там, в основном дети, у которых очень быстро может развиться обезвоживание. Нам, врачам, это было совершенно ясно. И вскоре так и произошло. Вначале был сильный взрыв. Затем еще и еще. Пулемётные и автоматные очереди. Мы были в этот момент во дворе. Первые раненые и искалеченные. Истощённые и окровавленные. Первый ребёнок был с переломом плечевой кости. После репозиции повязка и эвакуация. Бегом мимо палаток МЧС, мимо стеллажей заготовленной заранее минеральной воды во дворе больницы по уже знакомым коридорам в операционную. В соседней операционной - мой друг и коллега Арсен уже оказывает помощь ребёнку с ранением живота и эвентерацией кишечника. У меня теперь другой ребёнок с переломом, а затем женщина с ранением живота. А на улице непрекращающийся крик толпы людей, вереницы машин "скорой помощи" и бегущие люди с детьми на руках. Это я видел из окна операционной, на секунду посмотрев назад. И вновь больные, раненые, операции, перевязки. И бесконечный крик на улице…
Вечером стрельба поутихла. В операционных уже не было больных. Всех, кого, возможно, эвакуировали в больницы Владикавказа. Перешли работать в реанимационные палаты.
Работа не прекращалась ни на минуту. Выйдя в боковой коридор, я внезапно увидел сложенные трупы на носилках. Военные и дети. Они лежали вместе.
В реанимационных палатах работали посменно. После проведённых операций силы уже были на исходе. Старались помочь друг другу.
Ночью говорили, что будет президент. Так и было. В.В.Путин, в сопровождении охранников появился в больнице. Проходя мимо меня, поздоровался со мной за руку. Вид у меня был, конечно же, усталый, если не разбитый. Потом, обратившись к присутствующим врачам, он поблагодарил всех за работу. Последняя наша пациентка - женщина с глубокими обширными ожогами и контузией. Всю ночь посменно занимались ею, не отходили, попеременно дежуря.
4 сентября. Цветы и игрушки.
Утром передали, что машина "скорой помощи", которая отвезёт нас домой, уже подъезжает. Передав женщину бригаде бесланских врачей, мы вышли во двор больницы. Там встретились с журналистом французской газеты, который расспрашивал о случившейся трагедии. Говорил достаточно хорошо по-русски. Он что-то спрашивал, мы отвечали. Только слова казались всего лишь бледными тенями того ужаса, который мы пережили. Да разве можно словами рассказать то, что мы видели. Что видели те дети, которые пережили этот ужас. И те, кто уже не расскажет об этом никогда…
В "скорой" шофёр негромко включил радио. Пела Юлия Савичева.
"Я улечу
К тебе
На небо за звездой
Высоко…
Тихий полёт-
Это легко…"
Казалось, эта песня, откуда-то с другой Земли, где нет ужаса детских смертей, погибших семей, где дети знают только тепло и не видели горя и смерти. Вспомнились дети, лежащие на носилках, застывшие и одинокие. Хотелось плакать. Но было неудобно перед друзьями. Я отвернулся к окну. Неправда, что врачи, часто видящие смерть, черствеют душой. Это не так. Каждая смерть оставляет рану в душе. А если это смерть безвинных детей? В какой чёрной душе решилась участь этих ангелов? Как можно жить после этого? Дети в спортзале пили свою мочу, ели цветочные лепестки и видели лужи крови расстрелянных отцов. Они успокаивали мам и были в эти минуты мудрее, чем взрослые…
Приехав домой, я сразу же обратил внимание на цветы и детские игрушки на центральной площади, рядом с памятником Ленину. Наверное, потому что просто других памятников в центре города нет. Потом эти игрушки исчезли. Неужели их кто-то взял?
По официальным данным, в бесланской школе погибли 334 человека. Из них 186 - дети.
Вместо эпилога...
Почему героями фильмов в основном являются боевики, терминаторы, стиратели, разрушители? Для разрушения многого не надо. Энтропия всегда возрастает. А вот обратный процесс более труден. Самые настоящие герои - учёные, врачи. Созидатели. Врачи возвращают здоровье. Учёные создают новые миры. Переворачивают всё представление о нашем мире. Для этого нужна настоящая смелость. И ум. Человечество, имеющее примеры беспрецедентного мужества созидания, тем не менее, постоянно скатывается к запредельной жестокости и варварству. Это и погубит этот мир.
Не знаю, уготована ли Земле участь Армагеддона или нет, придет ли смертельная опасность из беспредельного космоса в виде громадного астероида или что-то иное, но мне кажется, человечеству не дожить до космического Армагеддона. Потому что человечество само себе приготовит не меньший Армагеддон. Политики и боевики, террористы и "революционеры" разных мастей развяжут войну, которая быстро перерастёт в глобальную. Человечество быстрее уничтожит само себя, чем опасность, исходящая из космоса, настигнет планету Земля. В этом я уже не сомневаюсь.
Сколько лет прошло после той трагедии. Не все уже и помнят о напряжении тех дней. О тех детях, чью жизнь оборвали так неожиданно.
Каждый раз, проезжая мимо Беслана я вижу мемориальное кладбище маленьких мучеников. На всех могилках всегда стоят пластиковые бутылки с минеральной водой. То, чего они так и не дождались.